- Давай вместе этот проект делать, - склонившись к моему уху, предложила она.
Первой мелькнувшей в моём мозгу мыслью было то, что меня просто пожалели и сделали такой благородный жест. Но потом, я заметила, что все те, с кем она хоть немного общалась, уже были в парах. Выбор был не велик либо я либо Соловьёв. По-моему выбор очевиден.
- Давай, - просто и без лишней показухи, согласилась я.
Мы синхронно подошли к учительскому столу. Взгляд Насти в прямом смысле этого слова жёг мне спину, но я стойко делала вид, что ничего не замечаю.
- Так-так, - задумчиво опустив совсем не накрашенные глаза на список с фамилиями, уже записавшихся пар, произнесла она. - Леонова и Анисимова, - продиктовала себе, что называется 'под нос'. - Хо-ро-шо, - по слогам сказала Астра. - Тяните тему, - она указала кончиком ручки на два белых листка, сиротливо лежащих на краю стола.
- Тяни лучше ты, - попросила я, боясь, что моя невезучесть сыграет с нами плохую шутку. Наташа тут же поспешила выполнить мою просьбу и, не раздумывая вытянула листок, тот, что был ближе к краю.
Брови моей одноклассницы поползли вверх, а уголки губ немного приподнялись:
- Тема номер семнадцать. НЛО: 'Легенда, ставшая реальностью', - прочитала она, не скрывая улыбки.
Мне, наверное, показалось, что в этот момент послышался какой-то скрежет со стороны учительницы. Как будто зубов... Ну да ладно...
- Поздравляю, - уж слишком неестественно улыбнулась Астра, растягивая губы и демонстрируя ровные зубы. - Самую лёгкую тему вытянули. - Приговаривала она, записывая номер темы, столь удачно вытянутой Наташей.
Когда все пары разобрали свои темы, выяснилось, что одна парочка все же осталась - Соловьёв и Полежаев (ныне отсутствующие). Им-то как раз-таки и досталась самая трудная тема из всех представленных сегодня. Но, думаю, они не расстроятся. Не зря же на доске почёта их физиономии весят.
- На всё про всё даю вам неделю, - наконец-то отвлеклась от своих неимоверно важных блокнотов с записями учительница. - Реферат должен состоять из тридцати страниц. Можете распечатать на принтере фотографии планет или что там у вас по теме... - в этот момент прозвенел звонок. - Удачи.
В нашей паре было решено поделить реферат на две части. Первую часть искала и писала Наташа, а вторую, естественно, я.
Честно признаться, я думала, что весь реферат придётся делать мне одной в гордом одиночестве. Но, Анисимова проявила интерес и инициативу.
Поначалу мы следовали своим планам и делали всё по отдельности, а потом... вот совершенно неожиданно... стали делать всё вместе. Пару раз оставались после уроков и сидели в библиотеке как школьной, так и городской в попытках выискать хоть что-то, хоть какой-нибудь интересный факт, которого не могли бы найти в Интернете ученики параллельных классов, у которых могли оказаться темы схожие с нашими.
И вот, в очередной раз, сидя в библиотеке и листая огромную энциклопедию 'Жизнь в космосе', я пыталась найти какие-нибудь сведенья о летающих тарелках.
Наташа сидела рядом и искала то же самое, только в другом томе. Правда, по-моему, ей уже поднадоело заниматься этим и поэтому она лениво пробегала взглядом по буквам и всё чаще её взгляд возвращался к окну.
А там было на что посмотреть. Сегодня в середине ноября такие солнечные деньки очень редки и поэтому, я понимала её желание напоследок насладиться прощальными мгновениями тёплого яркого солнца.
- Тебе не надоело мозг мурыжить? - спросила она у меня, при этом закрывая книгу, отчего та издала характерный 'хлопающий' звук.
Отвлекшись от конспектирования одной, на мой взгляд, интересной статьи, я подняла взгляд на неё. Анисимова в упор смотрела на меня, очевидно ожидая ответа. Мне же наоборот хотелось поскорее со всем закончить и исчезнуть из этого пахнущего сыростью и плесенью помещения, по ошибке называемого себя библиотекой.
- Удовольствия не получаю, - пожала плечами, не переставая делать новые записи и пометки. - Но есть такое слово как 'надо'.
Тяжёлый вздох, раздавшийся рядом со мной, несомненно, принадлежал моей однокласснице.
- Какая же ты правильная, - выдохнула она, а я тактично промолчала, хотя внутри это спокойствие мне давалось трудновато. - Слушай, - как-то неожиданно оживилась, - а давай возьмём эти книги и доделаем всё у меня дома?
Такого поворота я никак не ожидала. Даже писать перестала.
- Да ну... Неудобно. Да и здесь меня всё устраивает, - отнекивалась я. Хотя про то, что 'меня здесь всё устраивает' я безбожно соврала, ибо вчера сама Наташе всё выговаривала об этой библиотеке, в которой можно подхватить какую-нибудь болезнь и это ещё при наилучшем расположении дел.
Анисимова засмеялась. Не громко, конечно, и не обидно. Просто весело.
- Да ну твои 'да ну'. Пошли. - Она встала, загрузила две увесистые книги, содержанием страниц по шестьсот, в мой рюкзак и одним движением закинула себе за плечо.
Не ожидавшая от неё подобной прыти я, так и осталась сидеть с тетрадкой и ручкой в руке. И лишь когда Наташа обернулась, я что называется 'отмерла':
-Пошли?
- Поехали, - спохватилась теперь и я.
По некой счастливой случайности мотоцикл в этот день был со мной. И да, я прекрасно понимала, что сезон-то уже закрыт и кататься не то, что нельзя, это просто-напросто для жизни опасно. Но... сегодня был такой солнечный день, словно сентябрь со своим бабьим летом передумал уходить и вернулся на денёк. Вот и позволила себе совершить этот безумный поступок - прокатиться на байке.
До её дома мы доехали не сразу, как планировалось изначально. Когда мы проезжали мимо старинного каменного моста, одноклассница попросила заехать туда. Не задавая лишних вопросов, я изменила свой маршрут.
- Представляешь?! Всю жизнь живу здесь, а никогда и не замечала этого моста, - излишне радостно говорила одноклассница, то и дело, всматриваясь в воду неширокой, но достаточно длинной речушки, протекающей под мостом. Кажется, местные власти прогнозировали, что через пару десятков лет эта речка прекратит своё существование и поэтому никаких действий не предпринимали ни по очистке воды, ни по самому мосту, который находится явно в аварийном состоянии...
Такая Наташа мне нравилась, потому что напоминала Настю. Она была такой же жизнерадостной хохотушкой. Вот только, если Настя была такой личностью всегда, то Наташу такую я видела лишь урывками.
- А у этого моста есть легенда? - оторвавшись от созерцания тёмной, как омут, водной глади, повернулась в мою сторону. - Ну, вот чтобы про любовь, рыцаря, прекрасную даму?
Услышав последний вопрос, мне, честно говоря, кое-как удалось сдержаться и не засмеяться в голос. Какая романтичная натура наша Наташа, однако.
- Этот мост построили в советское время, чтобы удобнее и быстрее зерно перевозить было, - безжалостно развеяла всю эту 'розовую романтику' я.
Поднялся ветер. Не холодный, а очень даже тёплый. Можно даже сказать, что он был приятным.
- Ну и ладно, - вздохнула Наташа, при этом ошалело-счастливо улыбаясь. Видимо после такой-то поездки уровень гормонов или чего-то ещё там у неё явно зашкаливал, и моя одноклассница пребывала в состоянии близком к той самой эйфории. - А что такое любовь для тебя?- параллельно она оглядывалась вокруг, и мой взгляд то и дело не хотел отпускать из поля своего виденья её пирсинг.
Поле нашей поездки её прямые распущенные по плечам волосы теперь представляли собой что-то из разряда 'всунула пальцы в розетку и получила удар 220 Вольт'.
- Чувство, о котором написано много книг, - мой голос даже мне самой казался почему-то ужасно грустным, но я предпочла списать всё на простую усталость. - Правда, наверное, что сейчас её редко встретить можно.
Всё это время я стояла у огромного раскидистого дуба, кстати, возле которого и стоял мотоцикл. А потом как-то неожиданно для себя собой оказалось стоящей на мосту, рядом с Наташей. Я, не отрываясь несколько секунд, смотрела вниз. Моё отражение в воде было неразборчивым, да ещё и каким-то кривым. А Наташа, даже и не смотрела вниз, теперь её взгляд был устремлён куда-то вдаль.
- Почему? -одноклассница нахмурилась и, порядком подрастеряв весь свой оптимистический настрой, начала анализировать мои слова. - Ну же, отвечай! - видимо мне и вправду удалось её хорошенечко заинтересовать и именно поэтому, задрав голову, она смотрела на меня так выжидательно.
- Сейчас отношения приобрели какой-то потребительский характер, - мне не удалось сдержать презрительной гримасы, но, надеюсь, стоящая рядом девушка этого не заметила, или хотя бы не заострила на этом своего внимания. - Вот другое дело раньше, - протянула, - а сейчас так, - и зачем-то махнула рукой.
Как-то раз мы начинали говорить на эту тему с Владимиром...
Как сейчас помню, что за окном нещадно лил холодный осенний дождь. Небо было хмурого серого оттенка и всё вокруг погрузилось в темноту, но свет в комнате мы тогда не зажигали.
В моих ладонях уже по-привычному, была большая синяя кружка чая с ароматом клубники, а на столике рядом с нами стояла железная коробка печенья, как раз-таки такого же, как и в нашу первую встречу, вот только тогда на железяке были изображены фиолетово-жёлтые ирисы, а сейчас королевские белые лилии.
Мы с Владом просто сидели рядышком на диване, укутавшись одним широким тёплым ворсистым, но шелковисто-мягким на ощупь пледом с тигровым принтом. Я сидела, по-турецки сложив ноги, поэтому моя коленка невесомо касалась бедра Влада. Впрочем, он на это особого внимания и не обращал - мужчина был сосредоточен на своём важном деле.
Честно говоря, я на все сто процентов уверена, что никогда не перестану удивляться им и всему тому, чему он обучен кем-то мне неизвестным. По счастливой случайности во вторую нашу встречу, я поняла, что он умеет готовить и весьма неплохо, исходя из запаха, витавшего в воздухе.
А в этот раз он превзошел все мои ожидания. Нацепив прямоугольные очки, в тёмной закруглённой оправе, себе на нос, закинув ногу на ногу, и сверяясь с бумажкой-чертежом, этот мужчина... вязал крючком новый плед.
По его задумкам, а также и по эскизам в результате его кропотливой и аккуратной работы должен был получится лилово-голубой плед с каким-то мудрёным треугольным узором. По его словам, он ещё и спицами вязать умеет, но это уже совсем другая история... Так вот орудовал крючком Влад быстро и не побоюсь этого слова - профессионально. Не каждая бабуля так сможет. Поначалу я, приоткрыв рот, наблюдала за его манипуляциями, а потом переключилась на мощные струи дождя, стекающие по окнам.
Тогда мы вели какую-то очень оживлённую беседу. Если не ошибаюсь, то обсуждали старый голливудский фильм некогда просмотренный нами обоими. А именно наше внимание привлёк один эпизод, в котором главный герой отправил подарок своей любимой девушке в честь её дня рождения.
Я - яростно доказывала свою точку зрения, а он ненавязчиво, но от этого не менее настойчиво выказывал свою.
Мне этот поступок казался очень романтичным, ведь этот парень (главный герой фильма) вырос в бедноте и не мог себе позволить подарить своей возлюбленной серьги с драгоценными камнями, поэтому и пошел на преступление, украв их у более обеспеченной дамы (у которой этих серег было как у дурака фантиков). Мой сухарь-собеседник наоборот осуждал этот поступок, аргументируя это так: ' Этот парень мог бы пойти и по ночам вагоны разгружать ради подарка для любимой. А он выбрал не самый лучший вариант - украсть'.
Ох и обиделась же я тогда на него за эти слова! Так и хотелось по-детски встать, нахмурить бровки, сложить руки под грудью и топнуть ногой. Но увы, увы. Мы люди взрослые... ну, относительно.
- Чего надулась? - отложив своё рукоделие, он легонько коснулся своим указательным пальцем кончика моего носа. - Веришь в любовь? - поиграв бровями, спросил Влад, при этом явно посмеиваясь надо мною и всей моей наивностью.
Слегка оттаявшая обида, позволила мне вновь повернуться в сторону мужчины.
- Не знаю, - пожала плечами. - Это сложный вопрос. Некоторое время я вообще не признавала существования этого чувства. А сейчас... - перед глазами невольно предстал дорогой моему сердцу образ улыбающегося Ильи. - Сейчас мне кажется, что я испытываю что-то подобное.
Владимир как-то резко закашлялся и завозился на своём месте, начиная разматывать клубок голубых ниток.
- Хочешь поговорить об этом? - осторожно поинтересовался.
Я сразу же закачала головой:
- Вряд ли, - неловко передернула плечами, стараясь не смотреть ему в глаза. Почему-то говорить с ним о своей глупой влюблённости в Илью мне было стыдно. Не удивлюсь, если окажется, что в этот момент мои щеки порозовели.
Мне хотелось говорить с Владом на абсолютно любые темы, потому что он был прекрасным собеседником. Он знал столько всего, что иногда я со всей серьёзностью подумывала - может у него компьютер вместо мозга? Меня часто посещало, то прекрасное чувство, когда ты только начинаешь озвучивать свою мысль, как вдруг другой человек продолжает её и именно так, как ты и задумала. Это было больше чем просто удивительно, это было потрясающе...
- И правильно, - он кивнул, вновь улыбаясь. - Я не лучшая компания для обсуждения тем подобного рода.
Поход к Наташе в гости всё же состоялся. И тогда, и ещё несколько раз после.
Один из таких визитов остался в Зоиной памяти надолго, если даже и не навсегда.
В тот день они вносили последние, можно даже сказать - финальные, поправки в уже готовый реферат, прежде чем отдать его на растерзание злобной Астре.
Зоя тогда комфортно устроилась в красном бесформенном кресле, больше напоминающем огромную подушку, и печатала последние разделы их коллективной работы, в то время как Анисимова решила следовать всем заповедям гостеприимной хозяйки и теперь возилась где-то в кухне за приготовлением кофе.
Был выходной день, дело близилось к вечеру, за окном уже начинало темнеть, но почему-то ни её родителей, ни других родственников (не знаю есть ли у неё брат или сестра) в доме не находилось и им никто не мешал, конечно, если не считать её маленького питомца - щенка немецкой овчарки Хулигана, или просто Хулио. Почему его главной кличкой считается именно Хулио, Зоя не спросила, хотя саму её разъедало огромное любопытство.
Щенок с интригующим именем поначалу вёл себя, что говорится 'ниже травы, тише воды', просто сидел в самом дальнем углу комнаты и наблюдал за девушками, но потом вдруг разыгрался не на шутку.
Он притащил невесть откуда взявшуюся ярко-розовую резиновую кость и постоянно бросал её то у Зоиных ног, то у Наташиных. А ещё он ужасно мило кряхтел и вздыхал, когда уставал постоянно носиться по комнате, именно это особенно забавляло.
Зое чудом удавалось продолжать свою кропотливую работу, но всё же Хулиган не мог не отвлекать своими выходками, как бы она ни старалась игнорировать факт его присутствия.
Пока девушка наблюдала за весело возящимся с игрушкой щенком, в комнату вошла его непосредственная хозяйка с подносом в руках.
В нос сразу же ударил горьковатый запах кофе.
Поднос был поставлен на стол рядом с окном.
Краем глаза Зоя успела заметить, что рядом с двумя дымящимися чашками стоит и небольшая белая тарелочка с несколькими круасанами.
И в этот момент она обернулась, и её взгляд до этого прикованный к подносу, теперь переместился на руку Наташи. Чего только стоило Зои держать язык за зубами и ляпнуть чего лишнего в этот момент. К тому же странное чувство пронзило её так сильно, что она только и смогла выдохнуть что-то на подобие:
- Ой... - Зое едва удалось сдержать порыв прикрыть рот рукой.
Эти эмоции были вызваны лишь по одной-единственной причине - на запястье Анисимовой не было столь привычного для Зоиного глаза серебристого браслета. Да и не в браслете-то и дело было вовсе. Её запястье полу дугой оплетал лиловый шрам...
Её одноклассница не сразу поняла, чем вызваны такие эмоции, поэтому некоторое время пребывала в недоумении. Затем её взгляд переместился на собственное запястье, и она резко завела руку за спину, какими-то нервными и немного дрожащими движениями.
- Чёрт... - С нескрываемыми нотками досады, прошептала она.
Казалось, всё замерло в этот момент. Даже Хулиган, безустанно возившийся со своей игрушечной костью, теперь навострив уши, как-то заинтересованно-тревожно смотрел на свою юную хозяйку.
- Ты не должна была этого увидеть, - избегая встречи с моим взглядом, также тихо прошептала Наташа.
Потрясённая до самых глубин души, Зоя на некоторое время словно онемела, не зная как ей теперь поступить: сделать вид будто ничего такого не произошло или же...
- Я никому не скажу. Можешь не беспокоиться на этот счёт, - уверенно заявила Зоя, пытаясь хоть чуть-чуть, но всё же придать своему голосу немножечко беззаботности. Колоссальные усилия над собой и таких же размеров сила воли, сделали своё дело и её голос, даже ей показался уж слишком спокойным, словно речь шла о каком-то обыденном секрете.
Только теперь Наташа вдруг стала спокойна. Хулиган продолжил, повизгивая от счастья, пытаться прогрызть толстую резину своей игрушки. Эта разительная перемена с этими двоими произошла так быстро, что теперь уже занервничать пришлось Зое.
- Надеюсь, твоему слову можно верить. - Их глаза наконец-то встретились, но теперь уже именно Зое хотелось их, как только можно скорее, отвести в сторону.
- Конечно.
Наташа спохватившись, поспешила покинуть комнату, но в дверях задержалась на секунду, а затем, обернувшись, поманила Зою за собой. Та, в свою очередь, безо всяких лишних возражений последовала за девушкой.
Они оказались на балконе этого двухэтажного особняка. Наташа тут же подошла к перилам и, всматриваясь в открывающеюся перед этими двумя панораму, потерла ладони будто ей было холодно. Зоя же привалилась спиной к стене дома, на всякий случай став как можно ближе к двери.
Молчание затягивалось, и в тот самый момент, когда Зоя собиралась его нарушить, Анисимова заговорила:
- Это произошло в июле, - теперь её ладони напряжённо лежали поверх перил. - У меня был любимый парень, - вновь наступило молчание, но оно было кратковременным. - Нет, не парень. Это был взрослый мужчина. Он был вдвое старше меня.
Ей было тяжело говорить, Зоя это и понимала и видела. И, признаться, была не особо-то и рада, что ей вот так вот наивно доверились и не кто-то, а сама Анисимова. Конечно, она считала себя человеком, который умеет хранить тайны, но почему-то именно эту ей знать отчаянно не хотелось. Интуиция, наверное...
- Родители об этом не знали ничего... Наши отношения длились чуть больше полугода. А потом...
Её руки дрожали, да так сильно, что Зое становилось страшно за одноклассницу. С ней творилось что-то необъяснимое, тогда почему бы не прекратить всё это? Наташа же наоборот упорно продолжала свою историю.
- Шестнадцатого июля. Всё произошло в этот проклятый день. Это был день его рождения.
Наташины ладони, мирно лежащие поверх перил, вдруг резко напряглись, а пальцы выбивающие дробь, впились в древесину.
- Мы все вместе, одной шумной компанией отмечали праздник в загородном доме. Он ужасно напился тогда... - постепенно всё более и более отчётливо слышались всхлипы, и Зое стало ясно, что вся эта дрожь была вызвана отнюдь не ознобом и холодом осеннего вечера. - Посреди ночи пришёл в мою комнату... я не хотела... а он оказался сильнее, - и только сейчас до Леоновой дошло, что Наташа не просто всхлипывала, это была приближающаяся истерика.
Зоя не могла больше всего этого выносить, и буквально подлетев к однокласснице, развернула её к себе и обняла. Совсем недавно вот точно так же её обнимал Влад, когда у Зои случилось очередное несчастье в виде двойки по физике, одно она знала точно - он всегда умел успокаивать. А теперь всё то тепло, которое она получила от этого мужчины, ей вдруг захотелось поделить и сколько только возможно дать и Наташе, которая сейчас явно больше в этом нуждалась.
Пока Зоя её обнимала, гладила по волосам, шептала что-то вроде 'всё будет хорошо', всё это время Наташа продолжала свой рассказ.
Рыдания уже, к счастью, прекратились, но слёзы никак не останавливались, продолжая стекать по её щекам серо-чёрными от туши каплями.
- Я тогда пешком до самого города дошла... дома все спали... в ванной стоя под ледяным душем, я поняла, что не знаю, как посмотрю в глаза родителей... решение быстро нашлось...
Хоть теперь Наташины слёзы потихоньку прекратились, но тело её продолжало подрагивать в надёжных руках Зои.
- Лезвие достала из бритвенного станка папы... сняла часы и почему-то запомнила время - пять часов утра... потом... мне было совсем не больно, поначалу даже казалось, что просто содрала кожу... но потом полилась кровь... и этот запах железа...
На такие подробности Зоя и не рассчитывала, поэтому мысленно представила себе весь этот ужас того злополучного утра. Её плечи передернулись, словно от холода.
И неожиданно её посетило воспоминание - ведь и Зоя тогда не спала. Она упорно, всю ночь напролёт, готовилась к своим последним экзаменам, прежде чем смогла бы стать полноправной владелицей прав по вождению мотоцикла.
- На всё оставшееся лето меня упекли в частную клинику, или психушку, короче говоря. Родители пытались выяснить кто это со мной сделал, а я не говорила и никому никогда не скажу.
Наташа отстранилась от Зои, и тут же начала кончиками пальцев вытирать мокрые щёки.
- Почему? - осмелилась спросить Зоя, увидев, что Анисимова вроде как уже успокоилась.
Теперь плечи, плакавшей совсем недавно, девушки передёрнулись.
- Он женат. У него на тот момент была дочка, и вот-вот должен был родиться сын. - Наташа закрыла ладонями лицо. - Я мечтала о мести, но не хотела портить жизнь ни в чём не виноватым детям.
Такой поворот событий Зоя не ожидала. Откровенно говоря ей трудно было понять Наташино решение, ведь если бы подобное случилось с ней, то она бы точно никого не жалела, ослеплённая своей вендеттой. Даже дети её не остановили бы...
- Я не хотела жить, но в тоже время я не хотела и умирать.
Наташа, убрав руки от лица, серьёзно посмотрев Зое в глаза, сказала:
- Об этом никто не знает, кроме родителей и тебя.
- Думаешь, расскажу кому-нибудь? - спросила она и тут же ответила на свой вопрос: - Нет. А даже если и так, всё равно никто не поверил бы. Почему же тогда доверилась мне?
- Сама не знаю, - Анисимова немного приподняла правый уголок губ.
Поддавшись порыву, Зоя дотронулась до плеча Наташи:
- Не расскажу. - Это прозвучало как обещание. По крайней мере, так подумали обе в тот момент.
- Спасибо, - теперь одноклассница немного робко, но всё же улыбнулась в ответ.
Наташины ладони нырнули в карманы домашней кофты-балахона и вытащили оттуда пачку сигарет и зажигалку.
- Я поеду домой, ладно?
- Почему? - прикрывая огонь ладошкой, только и спросила Анисимова. Что-то в её голосе промелькнуло и Зоя, сама того от себя не ожидая, начала оправдываться.
- Не подумай ничего, просто уже стемнело, а мне ехать на мотоцикле обратно.
- Оставь его здесь, завтра скажу водителю, он твоего железного коня под самый подъезд привезёт.
В ответ Зоя лишь с полуулыбкой покачала головой:
- Не стоит. Я пойду, - Зоя тут же без всяких лишних прощаний развернулась, чтобы уйти, но тут...
- И всё-таки я была права - нравиться он тебе, - тихо сказала Наташа, а вот Зое показалось, словно она эти слова прокричала в рупор, да ещё и ей на ухо. Она так и замерла у порога, не решаясь уйти.
Обернувшись, Зоя улыбнулась, немного театрально приподнимая брови в удивлении. Да уж такой выдержке можно только позавидовать.
- Кто? - разыгрывая беззаботность, спросила она.
- Полежаев, - просто ответила та. - А ему нравиться эта твоя подружка - Малышева. Любовный треугольник выходит. - На последних словах, она преспокойно выдохнула дым.
А у Зои сердце переворачивалось. Как же так? Причём здесь Настя?
- Настя? - переспросила Зоя, выдав своей заинтересованностью свои чувства с головой. И, если Наташа поначалу и не была уверена на все сто процентов в своих догадках, то теперь они подтвердились.
- Ну да, - пожала плечами. - Он по ней ещё с девятого класса сохнул. - Наташа развернулась лицом к Зое.
- С чего ты так решила? - застыв каменным изваянием самой себе, Зоя отчаянно не хотела верить этим словам.
- Об этом все узнали, когда застукали его с валентинкой в руках, - Анисимова вдруг весело подмигнула замершей Зое. - Догадываешься, кому она предназначалась?
О, да! Зоя догадывалась. Как бы ей хотелось, чтобы Анисимова сейчас сказала, что всё это простая шутка. Зоя бы от души посмеялась. Но время шло, а Анисимова всё молчала.
- Тебе показалось. Мне он не нравиться. - Наконец выдавила из себя Леонова.
- Нравиться, - мягко вновь возразила Наташа. - Я никому не скажу, не переживай, - заверила она. - Просто твои чувства они... - Зоя была уверена, что сейчас ровным голосом будет сказано что-то вроде 'безответны' или 'ему не нужны', но Наташа её удивила, - заметны. Особенно со стороны.
- Неужели?
- Да.
Наступило молчание.
- Хочешь попробовать? - потряся пачкой сигарет в воздухе, вдруг предложила Анисимова.
- Хочу, - неожиданно в первую очередь для себя согласилась Зоя. Если Наташа и не ожидала такой реакции, то виду явно не подала. Она лишь умелыми движениями вынула сигарету из пачки.
Зоя думала, что её одноклассница сразу даст ей сигарету, но та поступила немного иначе, чем немало озадачила Леонову. Наташа зажала губами фильтр тонкой, как её ещё называют 'дамской' сигареты. Колесико зажигалки прокрутилось за долю секунды, и вечерняя темнота озарилась вспышкой огня. Поднеся зажжённую зажигалку к сигарете, она прикурила. А затем, зажав сигарету двумя пальцами, протянула её рядом стоящей Леоновой.
Следя за всеми действиями Наташи, Зоя даже на время потеряла дар речи. Да уж ситуация сложилась! Наверное, именно так и раскуривали индейцы трубку мира. И именно с этими мыслями, она забрала сигарету у девушки. Та, в свою очередь, внимательно следила за дальнейшими действиями Зои.
Этот их зрительный контакт не прерывался, да и никакая сила в мире не смогла бы это сделать. Какой-то уж слишком, по негласной договоренности, ответственный момент это был.
Неумело держа сигарету, Зоя поднесла её к лицу и попыталась сделать первую в своей жизни затяжку, вот только... то ли переусердствовала, то ли просто с непривычки, но её лёгкие неожиданно захотели наружу, потому она и зашлась в ужасном приступе кашля.
Из глаз брызнули нежданные слёзы, теперь они уже не смотрели друг на друга. Зоя - начинала сожалеть о содеянном, а Наташа - позволила себе чуть улыбнуться, потому как теперь и она вспомнила, как в первый раз кашляла ещё похлеще Зойки.
Казалось, будто этот дым застрял в горле, и только кашель мог его оттуда вытеснить. Кашель раздирал горло, а едкий дым лишь как мог, усугублял и без того плачевную ситуацию. Зоя, согнувшись чуть ли не в три погибели, зашлась в очередном приступе кашля.
Анисимова видя, как тяжело далась Зое её первая затяжка, похлопывала бедняжку по спине. Конечно же, никакого эффекта это не возымело, но она и вправду хотела ей помочь и другого способа в тот момент попросту не нашла.
- Ну, ну, - приговаривала Наташа, поглаживая судорожно вздымающуюся спину Зои. - Скоро тебе станет легче. Дыши глубже, - и Зоя следовала её инструкциям и наставлениям.
В конце этой осени до Насти наконец-то дошло, что она успела натворить. Она понимала, что наделала, но увы не до конца осознавала, что эту дружбу, которую они строили годами, не так-то и легко будет забыть. Правда, дошло до девушки далеко не сразу, а происходило это постепенно.
Без Зои ей с каждым днём становилось всё грустнее и грустнее. Родители и вовсе считали, что у девушки так называемая сезонная депрессия. Возможно, всё именно так и было...
Родион, уделяющий ей чрезмерно много своего внимания и времени, начинал потихоньку ей надоедать. Нет, конечно, он всё ещё ей нравился. Но ведь то была внешность.
И, кстати, Настина новоиспечённая лучшая подруга - староста тоже оказалась не такой, какой представлялась девушке изначально. Ксюша всеми своими пустыми разговорами и плоскими шуточками, лишь удручала её.
Всё чаще девушка косилась в сторону Зои, постоянно весёлой и жизнерадостной. И всё чаще она задумывалась о том, как могла вообще допустить мысль, а уж тем более позволить этому случиться - их разладу.
И вот в один из дней, она не выдержала и, плюнув на всё, сделало это...
Открывшая дверь Зоя, совершенно искренне не ожидала такой гостьи. Стоя с открытой на распашку входной дверью, она некоторое время молча взирала на Настю, стоявшую по другую сторону порога, словно та была призрачным виденьем, готовым развеяться как дым в любую последующую секунду.
- Пустишь? - только и спросила Малышева.
- Проходи.
Весь остаток этого вечера девушки изливали друг другу души. Лились слёзы. Честно говоря, в основном это всё делала Настя. Зоя же, наверное, до сих пор не могла прийти в себя и поверить, что её бывшая подруга сама пришла мириться.