Аида лежала на земле и не могла удержать слез. Неужели опять ей придется оставить друга, неужели снова придется бросить кого-то ради своей цели. Своей? Эта цель никогда не была ее, этот путь никогда не принадлежал ей. Но ей пришлось идти по нему, чтобы помочь хоть как-то, чтобы смерти старейшин и всех учеников при храме были не напрасны. Аида закрыла глаза: " Красный огонь горел повсюду, он жрал крышу храма и нагло врывался в коридоры и спальни, старейшины метались в битве, но слуг было так много. Впервые за два десятка лет Аида видела так много этих чудовищ вместе. Огненные загривки, красные пламенные глаза, и ненавистный яростный рев, что слышался отовсюду, тут и там кричали о помощи ученики, и люди и гунры, все были здесь едины и счастливы, пока не пришли они. Никто не знал почему это случилось, но спастись не удалось никому.
В комнату Аиды ворвался старейшина и, закинув ее на плечо, понесся сквозь горящие коридоры, она кричала и вырывалась, она хотела помочь, хотела излечить, но тот не позволял, он нёсся быстрее ветра прочь от храма, бросив всех остальных умирать и Аида не понимала, что происходит. Наконец, остановившись на зеленой поляне под лунным сиянием, он схватил ее руку и прокричал:
Ты единственная кто сможет! Только на твой зов он придет! А потому Аида пообещай, что явишься в храм Айлохори и призовешь к хранителю врат божественной цитадели. В нем наше спасение, и жизни всех, кто еще с нами. Взови к нему Аида! И пусть он нас простит! Мы не справились. последние слова он горько прошептал со слезами на глазах.
После этого старейшина отправился обратно в храм, но, когда Аида наконец-то туда добралась, все было кончено. Только пепел и кости встретили ее гарью и запахом смерти. Она искала хоть кого-то живого, но даже сама земля в тех местах умерла Как же Аида кричала, как же она ненавидела себя, старейшин и этих проклятых слуг. Всем сердцем ненавидела. Но Иуза."
Она снова заглянула на дно пропасти:
Если не придешь, я вернусь за тобой. Главное не умирай!
Я тебе не муха какая-то! услышала она яростный рев в голове и грозный рык пронесся по долине.
Ладно, ладно. Аида встала, отряхнулась и посмотрела вперед. Ну что ж, в храм.
Идти пришлось по солнцепёку. Горячая земля жгла подошвы сапог, пот стекал по лицу и телу. Медленно, с каждой новой сотней метров с Аиды снимался и неуважительно бросался в сторону очередной предмет ее наряда. Вот нет черного тканевого плаща, пара десятков метров, вот и туники ярко алого цвета нет. Ещё несколько метров и Аида идёт практически в одном исподнем, прикрытая лишь тонким кружевом нательной кофты, что едва закрывала бедра. Ветерок помогал как мог, он витал вокруг девушки, не давая ей упасть в забытье.
Этой жаре причина явно не солнце, что-то демоническое нагревало воздух и жгло землю, поднимаясь то тут то там красными ручейками расплавленной лавы. И вот наконец ворота храма. А точнее то, что от них осталось. Крошево из камня и металла. Отсутствующие башни, проломы размером со взрослого слугу в стенах и повсюду, повсюду разлитая кипячёная лава. Аида замерла. Накинув на себя купол исцеления, девушка шагнула в лаву и тут же, болезненно закричав, отскочила обратно. От прикосновения к этой огненной дряни ее щит мгновенно рассыпался, и нога обгорела практически до кости, изнывая от дикой боли она упала на спину и торопливо стала исцелять свою изуродованную конечность. Секунда за секундой, слой за слоем и новое мясо наросло на обуглившуюся кость. Аида стонала, но терпела, вымученное тело легко простило ей очередную рану и подчинилось исцелению. Наконец новая кожа появилась, но обгоревшей ноге и та перестала болезненно жечь. Облегчённо девушка выдохнула и, взглянув на текучую жижу неизмеримо высокого градуса, принялась обдумывать варианты преодоления остатка пути. Лишь пара сотня метров отделяет ее от долгожданной цели.
Заклинание- ожог, другое заклинание- ожог, исцеления. Новое заклинаниеожог, ещё одно- ожог. Заклинание- ожог, ожог, ожог, снова ожог, снова, заклинаниеожог, ожог, ожог!
Черт! закричала от бессилия Аида. Наверное, в сотый раз кидающаяся с новым речитативом на оранжевые ручьи едкой лавы, ее руки и ноги снова и снова покрывались горящими ранами и осыпались черным пеплом исцеляющего заклинания. Девушка психовала, истерила, стоя на пороге своей дороги длиною в целую жизнь и не имея возможности наконец сделать последний шаг. Ветерок испуганно шуршал у порога, явно не имея возможности попасть внутрь, но безумно желая, чтобы это вышло у Аиды. То и дело он пытался остудить кипящую лаву, или приподнять над ней Аиду, но миг и он с воем исчезал в высоте. Однако девушке сейчас было не до того, все их неудачные попытки не прибежали ее к цели, но зато уверенно выводили из себя и заставляли снова чувствовать себя беспомощной. Не имея больше сил на эту бессмысленную борьбу, она завалилась на спину и распласталась по земле. Над головой палящее солнце, неба почти не видно из-за за слезящиеся и красных опухших глаз. Все тело жжет зажаренный песок.
Чистилище, устало выдохнула Аида, чувствуя, как кожа ее горит. Но сил не было даже подняться, слишком сильным потоком она черпала свою магию, и сейчас ее тяжёлая рука придавливала девушку к земле, совершенно лишая возможности собраться и встать. Тело начало жалобно шипеть. Аида словно мясо на сковороде, прилипла обожжённой спиной к песку и закрыла глаза. Вот такой конец ее ждёт? Неужели вот так она сдастся? Нужно встать и попробовать что-то ещё. Но что? Разве есть что то, что она не попробовала? Магия бессильна против этих струй огненной лавы. Глаза давно не видят, а нос и горло болят от вдыхаемый паров, все жжет, все горит. Видимо это и правда ад?
Кофта прожжена и разорвана, лоскутами висит на Аиде, она совсем не спасала от пекла, а только липла к коже припекаясь к ней и доставляя лишнюю боль, затуманенный рассудок хотел наконец избавиться от этих страданий и уводил свою хозяйку прочь от реальности, заставляя все больше и больше растворяться в забытье. Странный вой услышала она вдалеке, кто же может так плакать, наверное, тот самый ветерок. Ей вдруг стало нестерпимо больно, с диким воплем девушка резко распахнула глаза и пришла в себя. Тот самый ветерок в неистовой ярости разогнал себя до уровня стихии и оторвал-таки прицепившуюся всем телом Аиду от земли, оставив на ней часть ее пригоревшей кожи. И сейчас он как бережный родитель пеленал и укутывал девушку в своем свежем и прохладном дуновении. Появившейся посреди безжизненной пустыни вихрь кружил на месте приводя в чувства девушку, столь аккуратно и ласково баюкая ее в своих волнах. Медленно, но Аида пришла в себя, коснувшись спины и со стоном убрав руку, она сосредоточилась и начала шептать заклинание полного исцеления. Это особенное исцеление не только вернёт ей здоровое тело, но восстановит концентрацию и обтянет золотой кожей на некоторое время, что спасет ее тело от постоянного горения. Стихия, внимательно наблюдая за своей подопечной реагировала испуганными колебаниями на каждую сбитую кашлем попытку прочесть заклинание. Но наконец чудо свершилось, и светящаяся дева воспарила в нескольких сантиметрах от земли, отпущенная из объятий ветра.
Обречённо грустно она посмотрела на проход в храм и использовала свою последнюю надежду она громко крикнула вихрю, что кружил рядом:
Приведи мне Иузу! вот это и был ее план, практически безнадёжный, основанный лишь на догадке разумности стихии и ее мощи, но это был ее единственный план. Ветерок дрогнул и исчез. Аида парила над землей, отсчитывая секунды до конца заклинания. Наконец земля задрожала, он несся к ней, в своей иссяня-черной броне, рассекая кипящий воздух. Явившись из леса, он со всей своей адской скоростью и бешеным рыком кинулся к ней в ноги видя, как дева начала падать. Оказавшись на его мягком загривке, Аида блаженно выдохнула.
Зверь пристально смотрел на храм. Наконец Аида грустно вздохнув, спрыгнула и подошла к лавовому ручейку, поднесла к нему свою тонкую ручку, и та мгновенно зашипела, задымилась, превращаясь в пламя. Громко рыкнув Иуза мягко толкнул девушку лапой, заставляя прекратить. Аида подняла обгоревшую местами до кости руку, позволяя зверю ее рассмотреть. Очень осторожно Иуза присмотрелся и переведя взгляд на девушку оглушил ее своим гулким:
Больно? голос в голове заставил Аиду сначала зажмуриться, а потом радостно улыбнуться. Как давно она не слышала этот грозный глас зверя.
Я уже сотню раз так сделала. Почти привыкла- мягко ответила она. Тот недовольно фыркнул и снова прорычал:
Исцели
Аида торопливо зашептала, и ее рука налилась золотым сиянием. Когда зверь убедился в том, что она снова цела он медленно шагнул к храму и осторожно принюхиваясь закрыл глаза, он слушал. Однако тишина, царящая вокруг его не насторожила.
Только избранная душа войдёт, услышала она громогласное утверждение в своей голове, меня не пустят. Никого, кроме тебя, дух защитник не пустит.
Дух защитник? Аида завертела головой, будь тут дух она увидела бы.
Этот- рявкнул зверь, ткнув мордой в лавовый ручей.
Огонь? Аида нахмурила брови, и под глазами залегли черные тени тоски.
Зверь фыркнул и шагнул назад. Тут и девушка насторожилась, если даже слуга уступил, то ей и вовсе стоит поберечься. Однако ветерок думал иначе, и мягко подталкивал Аиду к развалинам храма. Та шикнула на него и посмотрела на лавовые реки, что сплетались в озера и разбредались вновь по залам и коридорам разрушенного храма.
Сам войти не хочешь, а меня толкаешь! ветерок заунывное всхлипнул, но не прекратил.
Ладно! рявкнула на него Аидапойду я. Дай только придумать как!
Несколько минут они все просто стояли, смотря на развалины, наконец зверь резко развернулся и предстал перед Аидой во всей своей бронированной красе. Черный береллиз с переливами прекрасной синевы замерцал посреди окровавленной огнем белой пустыни. Иуза поднял голову, не спуская глаз с маленькой настороженной девушки, стоящей внизу и громко зарычал. От его рыка песок под ногами понесло в стороны, а ветерок, неистово взвизгнув, спрятался в небесной выси. Иуза прогромыхал, заставив Аиду рухнуть на колени, крича от боли, что нарастала в ее голове.
Бессмертная дева! Я приношу тебе неведомый никому доселе дар-частицу своей брони. Пусть стопы твои отныне не знают ни боли, ни усталости, ибо с ними часть моей силы, а значит часть меня. Прими же!
Раздался душераздирающий вопль. Девушку изогнуло ровной дугой, ноги оторвались от земли и медленно обрастали черной сияющей броней. Миллиметр за миллиметром ее светлая нежная кожа покрывалась черным бераллизом, мерцающим звездным небом. Броня ползла, все выше, застилая ногу до самого колена, словно бераллизовый сапог, приросший как вторая кожа. А Аида кричала, вопила от боли, словно с нее живьём сдирали мясо, словно рвали жилы, но не давали впасть в беспамятство. Дар, который она все больше ненавидела и тут сыграл с ней злую шутку, не позволяя потерять сознание и исцеляя ее рассудок раз за разом. Наконец боль стала угасать. Затихая, подобно пожару под ливнем, она пульсацией отдавалась во всем девичьем теле. Аиду резко разогнуло, и девушка больно ударилась о землю, расшибив нос в кровь. Аида рыдала, рыдала навзрыд. Ничего, немного осталось. Нужно потерпеть. Ради всех, ради всех тех, кто погиб из-за нее. Давай себе немного времени она встала на четвереньки, ноги стали неимоверно тяжелыми и казалось, что поднять она их не сможет.
Встань-прозвучал гулкий голос Иузы.
Не могу-изнемогая от боли закричала Аида.
Я бы не даровал тебе частицу своей силы, если бы не был уверен, что ты справишься с ней! Твой дар позволит использовать новые ноги. Встань!
Аида сжала губы в тугую нитку. Дар поможет? Этот дар позволил стольким невинным умереть! Она не умеет воскрешать из мертвых, а когда идет резня она не успевает спасти всех. Люди, гунры, сколько их полегло из-за ее беспомощности. Все из-за этого глупого дара!
Набрав воздуха в легкие, она заставила себя подняться и разогнуть спину:
Ааааа- закричала Аида снова согнувшись в три погибели.
Зверь зарычал в ее голове. Иуза оскалил зубы и пророкотал:
Распрямись! Будь достойна!
Аида зло сжала челюсти и выпрямилась в струнку, плечи ее вдруг стали невероятно лёгкими, тело налилась силой. Она почувствовала холодок под ногами и блаженно выдохнула. Смогла. Она аккуратно поклонилась Иузе и прошептала у себя в голове усталое, но искреннее:
Спасибо.
Зверь довольно преклонил голову в ответ и гулко прорычал:
Я буду ждать здесь. Вернись.
Аида с покрасневшими от слез глазами взглянула на своего Иузу и прижавшись к его черной морде благодарно зашептала:
Я навеки стану твоим исцелением
А я твоей силой- услышала она хриплый голос в голове.
Ласково улыбнувшись, она взглянула на развалины и медленно шагнула внутрь.
Ноги не горели, но продвигаясь все глубже в храм, Аида начинала чувствовать жжение. Рысью Аида побежала по темным коридорам ведомая чьим-то неслышным зовом и когда боль стала нестерпимой наконец она увидела проклятый алтарь и поняла, где находится источник адской лавы. Из-под черного алтаря, в котором Аида узнала энотэрум.
Со всех сторон растекалась бурлящая, булькающая лава, она смердела едким дымом, застилающим глаза и заполняющим глотку, что заставляло девушку кашлять. Аида больше не мешкала. Закрыв глаза и начав читать исцеление она шагнула в кипящее огненное озеро. Вот лава коснулась ее колен, заклинание работало на ходу, пытаясь восстановить тело, но боль, адская боль нескончаемой муки сводила до хруста челюсти. Вот лава добралась до бедер девушки и заставила ее закричать. Тягучая горящая жижа не давала ей быстро идти, то и дело пытаясь затянуть поглубже. Но золотое сияние снова и снова наращивало испепеленную кожу и восстанавливало изуродованное тело. Медленно, уже инстинктивно и отрешённо она двигалась вперёд. Не чувствуя ни рук, ни ног, она погрузилась в кипящую жижу по пояс, но продолжала шептать исцеляющие слова.
Наконец речитатив сбился.
Огонь пожирал ее, перед глазами неслись счастливые годы, проведенные в храме. Игры с друзьями, весёлый смех ребят, гунры и люди, все радостны и бодры, и вот они уже лежат вниз лицом, окровавленные тела молодых и старых. Воздух смердит мертвыми. Адские горящие очи слуги, смотрящего прямо ей в глаза, он рычит и скалит на нее береллизовую пасть, подобно капкану она распахивается все вокруг замирает и вдруг до боли знакомый голос ласково шепчет ей:
Вернись ко мне Аида.
Девушка в миг пришла в себя, сгорая по горло в кипящей лаве, с диким воплем она вытянула из нее обгоревшие руки и схватившись за черный край алтаря выдрала себя наружу. Ее тело мертво, оно сгорело до кости и лишь способность исцеления не дало ей обратиться в пепел. Она затянула длинный речитатив исцеляющего купола и золотое сияние ласково укутало ее в солнечный шар, кости ее обрастали мясом, мышцами, жилами и вот уже новое тело от колен до груди наградило Аиду живительным вдохом. Если бы не ноги, что дал ей Иуза она бы не устояла и голова, ее обратившись в пепел, убила бы тело навсегда. А пока цел разум, тело ее будет заживать хочет она того или нет. Заклинания, что она использует на себя лишь, усиливают этот эффект.
Девушка тяжело поднялась на ноги, нет ничего не мешало ей резво вскочить, но сознание цеплялись за пережитую боль и давило Аиду к земле. Расправив вдруг отяжелевшие плечи, она улыбнулась. Получилось!
Осмотрелась. Вокруг распластался черный ромб алтаря. В каждом его углу свободно поместится по человеку. Алтарь немного качался, но Аида совершенно этого не замечала, береллизовые ноги твердо держали ее. Она отмахнулась от всего, что ее отвлекало и наконец-то начала столь долгожданный обряд.
Медленные плавные движения руками в такт мелодичным словам заклинание стали творить чудо. Чтобы призвать хранителя врат, вызывающая, именно девушка, должна предложить ему три своих дара, которые, если он примет, то явится. Последние пять сотен лет, это создание, о котором Аида наслышана как о Спасителе или Вожде, не принял ни одного дара. И сейчас она была уверена, что он не явится. Именно так. Аида не обладала силой и мощью, героическим духом или великой стойкостью. Все что эти годы подстёгивает ее исполнить свое предназначениеэто чувство вины за то, что в нее верили, и за эту веру погибли. Все чего она хотелаэто позвать, а потом вернуться в Фоэдо и жить спокойно.
Она продолжала шептать и вот один из углов заняло по детски смеющееся лазурное сияние ее дара всеведения в облике веселой девчушки, следующий угол заняло золотое сияние дара исцеление с улыбающимся ликом молодой девы, а четвертый угол заняла статная женщина с грустным лицом, состоящая из разноцветного дыма и пепла. Цепь замкнулась, речитатив закончился, Аида вскинула голову и замерла, на глазах ее руки стали растворяться в золотом сеянии, все ее тело вдруг окутала такая легкость и безмятежность. Смотря как она обращается в свет, Аида с ужасом в глазах взглянула на свои дары спасителю, но тело ее не растаяло и не растворилось, а обратилось в золотую восхитительную птицу с великолепными сияющими крыльями и длинным прекрасным хвостом, высоко взмыв вверх птица резко ринулась вниз и ударившись со всего маху в алтарь умчалась в какие то неизвестные Аиде дали, оставив тело девы бессознательно лежать на алтаре в пустующем углу.