Ещё, простонала МакЭвой, начиная тереться об мои брюки промежностью. Было видно, что соображала она не больше моего.
И этот стон-шёпот пробивал всю выдержку, опуская губы ниже к ключицам и полушариям груди, лихорадочно дёргая платье вниз, высвобождая больше для моего рта. Ниже и ниже, наконец, обхватив сосок, оказавшийся, под цвет её губ, нежно розовым, с твёрдой вершинкой, в которую тут же вцепился зубами, прикусывая и посасывая. Её спина от этого выгнулась ещё сильнее, а с губ сорвался вскрик, ударивший молотом по сознанию. А тонкие ручки со спины переместились на мои волосы, сжимая и притягивая всё ближе, извиваясь как кошка. Показывая, что хочет меня. Прямо сейчас.
Опустив одну руку вниз начал задирать её юбку, желая, как можно быстрее, добраться до вожделенной награды, но Талия начинала сжимать ноги, пытаясь опуститься на пол и уйти от моих ищущих рук.
Не поняв к чему это сопротивление, оторвался от груди и перевёл взгляд на её лицо, встречая непонятный взор с мелькнувшей в нём неуверенностью. И вижу в этом взгляде борьбу. Со мной или с собой?
Толкнулся бёдрами, не давая ей свести ноги, вжимая в стену, наблюдая, как она прикусывает нижнюю губу, не давая стону сорваться от этого движения, а зрачки её глаз расширяться всё больше. Что за глупые игры? Мы же хотим друг друга, к чему эти колебания?
Смотря прямо в чёрные глаза, упрямо опустил руку вниз, найдя её трусики под задранной юбкой. Горячая и такая насквозь мокрая, от чего сводит дыхание от фантазии, какого это будет находиться в ней. Двигаться и, по-прежнему, смотреть, как МакЭвой теряет себя в бушующей страсти.
Слегка сместив нижнее бельё в сторону, проник немного глубже, другой же рукой подтянул её бёдра ближе к себе, чтобы она оказалась напротив моего паха. Так, что если сделать ещё несколько толчков и уже почти секс.
Румянец покрыл её щёки. Уверен, что отчасти от непонятной мне стыдливости, отчасти от вожделения, которое чувствую под своими пальцами. А на лице нарисовано первобытное желание с долей сомнения? Но как будто что-то решив для себя, она скинула с моих плеч рубашку. И снова потянувшись к моему рту, нетерпеливо обводя своим язычком контур нижней губы, побуждая открыться ей навстречу И все мысли опять вылетают их головы. Особенно от её стонов, прямо в мой рот, с обжигающими, немного нервными поцелуями.
Видимо она приняла решение, и как же я был этому рад!
Глава 17 И снова Виджей
Близость во время полового акта есть не что иное, как близость во время сражения.
Виджей Купер
От этого нападения, тело ломило и разрывало, на чёртовы, части. Дикость накатила с головой, яростно отвечая на поцелуй Тали, всасывая и кусая влажный язычок. Сжимая её бёдра всё сильнее, резкими, но короткими движениями пальцев входил в нереально тугое лоно моей малявки. А её руки, выпутавшись из моих волос, опустились на мои брюки, самолично приспуская их вместе с нижним бельём и освобождая на свободу мой член, который уже давно готов взорваться хоть сейчас. И от этого МакЭвой вскрикивает, испуганно выдыхая, будто не веря в свой собственный поступок.
Боже! Почувствовав прохладу внизу, тут же напрягся в предвкушении того, что сейчас произойдёт. Только одно сейчас важно, прямо сейчас и плевать, что будет потом.
Виджей, почти неосознанно шепчет мне на ухо, покрывая меня мурашками.
Моё имя, произнесённое ею, разрывается в голове, распространяясь горячей волной по всему телу. Как это у неё получается? Один словом свести с ума, заставляя закрыть глаза от наваждения.
А руки сами проводят по её бёдрам, снова возвращаясь к самому сокровенному местечку, проникая всё глубже, покрываясь ощущением горячей влаги на пальцах, застывая от тесноты и ответной реакции Тали. Такая мокрая! И только для меня!
От этих лёгких проникновений, она выгибается ещё, запрокидывая голову, упираясь ею в стену, почти ударяясь и стискивая мои плечи. Невероятно тугая! Этого просто не может быть. И если она ещё раз застонет, ещё раз двинет бёдрами навстречу моим пальцам, я не выдержу. И это повторяется снова, не оставляя мне выбора. Слишком хочу её, слишком нужно в неё. Сейчас. Сейчас же.
Отодвигаю её трусики в сторону ещё больше и, убирая пальцы, прижимаюсь к ней членом. Без какой-либо преграды. Такая горячая!
Виджей, снова выстанывает моё имя от этого прикосновения. Моя малявка!
Одно резкое движение и я внутри! Тут! А не в своей фантазии!
Под наш общий крик, почти потерял себя от ощущения этих сжимающих меня стенок. Слишком тугих, чтобы быть правдой. Но именно что почти! И с этим "почти" приходит и осознание, что ещё десять секунд назад МакЭвой была девственницей. Твою мать! Ни двигаясь, смотрю на неё, которая уткнувшись мне в шею, кажется всхлипывала. Чувствую, как её сердце колотиться рядом с моим.
Не могу сказать, что желание потухло, просто осознание того, что ей больно, слегка охладило мой пыл. А как же Адам? Что, чёрт возьми, это было? Что за паломничество в комнату Дроппа? Почему она вообще позволила мне это? Становились понятны сомнения в её взгляде. Но ещё больше я понял, что она действительно выбрала меня. Осознанно, чёрт побери!
От понимания того, что до меня никто не прикасался к ней, что это горячее тело хотело только меня, накатывало то, что другие, наверное, называют нежностью, разрывая грудь на куски. Она принадлежит лишь мне!
Выбрасывая эти собственнические мысли из головы, сосредоточился на этом моменте. Чувствуя, как она напряжена, как узко внутри, как судорожно цепляется за мои плечи. Медленно выдыхаю в попытке взять себя в руки.
Скажи мне, Тали, сдавленно, задыхаясь от своих ощущений, мягко спросил. Скажи, мне прекратить?
Сам не понимая, зачем задаю этот вопрос. Но задать его казалось таким правильным. И она в ответ на него подняла голову, показывая свои влажные, от не пролившихся слёз, глаза.
Просто не торопись, пожалуйста, практически не размыкая губ, тихо попросила она.
И сама, добровольно, стискивает мои бёдра ногами, неосознанно сжимая меня внутри. От этого с шипением выдыхаю, когда малявка, сама пошевелилась на мне, то выходя, то снова насаживаясь, противореча сама себе, уничтожая остатки моего самоконтроля, который, в кой-то веки буду честен, и так держался ни на чём. А учитывая, что мы, всё так же, смотрели друг другу в глаза? Я утонул в этих ощущениях и в этих глазах.
А всё продолжает, не останавливаясь ни на миг, совершать эти томящие толчки, проверяя меня на крепкость. К чёрту!
Останавливаю её движение, перехватив контроль, схватив за бедра, и начинаю сам медленно толкаться до упора и тут же выходить. Стараясь думать о чём угодно только не о том, где именно нахожусь, почему там так влажно и тесно. Настолько тесно, что напряжение и приближающаяся разрядка скручивает низ живота.
Но пытаюсь продержаться ещё немного, и, невероятно, но получается! Потому что вижу, как изменяется её взгляд, снова обволакиваясь туманом желания. Как она снова начинает постанывать в такт моим движениям. Как исчезает боль, оставляя на своём месте тот же горящий взор, в котором горю я сам.
Не выдержав, со стоном приник к её рту в тот момент, когда она прикусила свою нижнюю губу. Целуя со всей страстью, которая так долго копилась, продолжая то же медленное и неторопливое, как она и просила, вторжение.
А сама же Талия, опуская свои руки мне ниже моей спины, покрытой бисеринками пота от напряжения, ускоряет мои движения и с этим новым ритмом, понимаю, что долго мне не продержаться. Снова заглядываю ей в глаза, пытаясь понять ей ли шанс довести её до пика и понимаю, что она близка.
Виджей! шипела и выстанывала моё имя, запрокидывая голову. И это решило всё.
Вздрагивая от своего имени на этих губах, звучавшей музыкой для моих ушей, ускорил движение. Резче, глубже, в неё. Лишь бы слышать её стоны, её тяжёлое дыхание. Смотреть, как меняется её лицо. Моя! Чистый, концентрированный огонь. Даже её волосы казались огнём, сводящим меня с ума. Такая страстная и такая нежная одновременно. Видеть, как она улетает за грань, и одновременно бешено целуя её сладкие губы, встречая её вскрик своим. Потому ушёл туда вместе с ней. Никогда не испытывал ничего подобного.
Моя, вскричал вслух, прекрасно понимая, что потом пожалею об этом порыве, но ничего не мог с собой поделать. Надеюсь, она не услышит, забудет, проигнорирует.
И мы застыли, не двигаясь, переваривая случившееся. Слушая, как успокаивается наше дыхание. Всё ещё находясь в ней, чувствуя отголоски её проходящего желания вокруг себя.
А вместе с угасающим желанием, пришло осознание. Из последних сил старался удержать это мгновение, чтобы не пришлось задумываться о том, что я натворил. Но МакЭвой пошевелилась в попытке ускользнуть от меня. Со вздохом отпустил её, смотря, как она опускается на ноги, которые только что с такой страстью обхватывали меня, и опускается вокруг них подол и начинает натягивать лиф платья. Минута и вот уже передо мной стоит всё та же аристократка, бесившая меня сколько времени, и пристально смотрит мне в глаза.
Судорожно, не разрывая взглядов, натянул штаны, не зная, что сказать. Но и тишина давила на уши. А нежность постепенно отступала из меня, вместе с вернувшей себе самообладание и прежний внешний вид МакЭвой, оставляя на своём месте новый приступ злости. Потому что я всего лишь грязный нищий мальчишка, а она долбанные сливки этого общества. И произошедшее ничего не изменило. Да и с чего бы? Мне всего лишь дозволили быть её первым! Зачем ей это понадобилось? Что вообще двигает её поступками?
Поздравляю, МакЭвой. Теперь ты женщина! Кажется, именно этого ты и добилась, не так ли? И не переживай, не залетишь, сказал, лелея остатки своего самолюбия и показывая на артефакт висящий на шее.
Глаза Талии сузились, а губы презрительно скривились, как будто ничего другого она от меня и не ожидала. Гордо вскинув подбородок, с прямой, почти королевской, осанкой она ушла, хлопая за собой дверью.
Вот и всё. Будто ничего и не было. И снова ненависть. Так ведь привычнее? Так ведь лучше?
Глава 18 Талия
Если б только я могла перестать думать, мне стало бы легче. Мысли, вот от чего особенно муторно Они ещё хуже, чем плоть. Тянутся, тянутся без конца, оставляя какой-то странный привкус.
Талия МакЭвой
После случившегося, ненависть буквально разъедала внутренности. Но на этот раз к себе. Хотя нет. Больше, всё же, к Куперу. Кипя от негодования, первое, что сделала, это собрала свои вещи и, оставив записку Адаму, что меняю место обитания и завтра дам о себе знать, покинула этот постоялый двор.
И просто пошла, куда глаза гладят, прокручивая в своей голове то, что произошло. И видит Бог, это было хорошо. Очень хорошо. Даже прекрасно. Пока он не открыл рот, исторгая из себя очередные гадости. Неужели хоть раз не мог побыть милым? Даже фыркнула от такой мысли.
Новое временное место жительство находилось всего в паре кварталов и, заказав в новую комнату ванну, пошла наверх. А упав на кровать, взвыла в отчаянии. Зачем я это сделала? Глупый вопрос. Потому что хотела. Хотела настолько сильно, что не смогла сдержаться. И надо сказать, что Виджей был хорош. Даже нежен. Просто в остальном он такая задница! А чего и ещё от него было ожидать? Сама виновата, что поддалась соблазну. О потерянной девственности вообще не переживала. Свою жизнь я определила в тот момент, когда постучалась в комнату Адама, и она точно не включала в себя то, что задумал для меня отец. То есть брак с аристократом, который будет шляться по борделям и любовницам, и вечная беременность в попытках дать наследника титула и дара. Для обоих. И мужа, и отца. Моя жизнь и надежды были связаны с технологией. На это было нелегко решиться. Но точно никогда об этом не пожалею. Это гораздо интереснее, чем артефакторика и скучные аристократы со своей праздной никчёмной жизнью. Я хотела изменить этот мир! Быть частью этих изменений. Хотела гордиться собой не только из-за происхождения, а потому что добилась всего сама.
Пока предавалась такими мыслями, принесли ванную, наполняя её вёдрами и опуская артефакт для подогрева в воду.
Опустившись в неё начала до одури тереть своё тело, пытаясь стереть этот запах с кожи. Запах зелёного луга и безумного секса. Но казалось, он въелся в душу. Спустя двадцать минут отчаянных попыток привести себя в норму, подошла к тусклому зеркалу и обомлела. Вся шея была в засосах! И как мне теперь это скрыть? Ладно, на улице, там можно закутать это безобразие шарфом. Но в помещении? Даже платьев под горло с собой не было! Придётся завтра зайти в лавку готового платья и купить что-то подходящее. Или ещё лучше послать посыльного. А денег в обрез. Купер! Ненавижу! Ещё и синяки на бёдрах с чёткими отпечатками его рук и пальцев!
Зарычав от отчаяния, упала на кровать и, зажмурив глаза, постаралась забыться во сне, начиная думать о техномагии. Взять хотя бы ту же ванную, неужели нет способа улучшить, такие варварские методы её принятия?
Но уснуть так и не удалось. Подскочив, оделась и засела за свою задумку, пришедшую на грани сна и яви. А если придумать что-то наподобие большого бака с водой, поступающей по трубам? Тут даже можно использовать те же выкладки, что и в артефактах для подогрева. Хотя такой проект был слишком глобальным для меня, но такие мысли прекрасно отвлекали от того, кто, всё равно, пробирался туда, заставляя, как наяву, чувствовать эти жёсткие и даже грубые руки на своём теле. До этого ко мне так прикасался только брат Саманты, Мэтью и то скорее как друг. И его руки были ухоженными, почти девчачьими. У Виджея же мозолистыми, как будто отображающими его суть. И будь оно неладно, но мне это нравилось. Даже сводило с ума. Неожиданно я рассмеялась, представив, как отреагировал бы Купер, если бы узнал, что больше всего в нём мне нравились его руки. А вовсе не зелёные воинственные глаза. Вовсе нет!
Снова выкидывая из головы Купера, окунулась в работу. А если всё же попытаться подтолкнуть этот проект в более маленький город? Всё же совет Дарема на такие глобальные и масштабные изменения ни за что не пойдёт. Некоторые здания типа нашей академии и, как я слышала, дворца, могли позволить себе артекфактную подачу воды. Но это было невероятно дорого. Это, кажется, более перспективным для внедрения именно в небольшой город. Для начала. Или отдельные загородные поместья. Это вообще было бы идеальным вариантом. А уж когда пойдёт повсеместно, то Дарем и сам не поскупиться на эту систему.
Разложившись новой тетрадью и учебником по элементарным плетениям, принялась за работу, не заметив, как пролетело несколько часов, и от усталости мозг перестал соображать. Что было прекрасным ощущением, потому что и на Купера сил больше не было.
Без каких-либо мыслей, всё-таки, легла спать, уплывая в сон. Последнее о чём подумала это, о том, что надо не забыть завтра с утра отослать местного посыльного, помимо как за платьем, заодно и с запиской для Адама, чтобы переселялся сюда.
Глава 19 Виджей
Ничто так не удивляет людей, как здравый смысл и действия по плану.
Виджей Купер
Она ушла. Именно так сказал мне Дастин, владелец постоялого двора. Даже больше, она ушла, покинув гостиницу ровно через десять минут после того, как вышла из моей комнаты. Только оставила записку, которую я ловко изъял и, прочитав, вернул на место. Кому она написала о том, что свяжется с ним завтра?
Но ответ не заставил себя долго ждать, так как в помещение зашёл, нагруженный свёртками, Адам. Я отошёл в тень, чтобы он меня не заметил.
А Дастин его окрикнул, передавая ту самую записку, заставляя меня скрипеть зубами. От этого не избавило даже воспоминание, что именно я был тем, кто взял её первым. Но что тогда она делала с Дроппом? И почему, твою мать, меня вообще заботил этот вопрос? Я уже поимел её, почему же она, по-прежнему, так сильно меня заботит?
Выдохнул, стараясь успокоиться. Жаль, что мы Альфредо решили именно завтра наведаться в дом к МакМарису. Ну почему не сегодня? Но сегодня тот должен был проследить за ним и сообщить точно, сколько у Миро прислуги в доме и сколько из них остаётся на ночь. Да и вообще разведать обстановку
Эти мысли действительно помогли отвлечься. И плюнув, и на МакЭвой, и Дроппа отправился спать. А на следующее утро был огромный соблазн проследить за Адамом, чтобы узнать новое место жительства Тали, но усилием воли, решил этого не делать. Пора со всем этим заканчивать. Следующие два недели мне и так будет чем заняться.
Надо составить план действий в отношении дельца Стронга. И встреча с Альфредо должна вот-вот состояться. И действительно, спустившись вниз, увидел друга за столом и сразу пошёл к нему.