Я рад, что ты сегодня осталась.
Миссис Робертсон накрывает ладонь Корнелия своей и оставляет чашку на подоконник, все так же глядя в темноту за окном. Несколько секунд умиротворенного молчания наполнены незаданным вопросом, и миссис Робертсон наконец решает его задать:
Корнелий Не мучай ни себя, ни дочь. Оставь Нелу в покое. Что ей здесь делать?
Корнелий молчит, и только его тяжелый вздох служит ответом. Миссис Робертсон поворачивается к нему и продолжает:
Оставь, вырастетпоймет. Она заканчивает школу, пусть лучше готовится к поступлению.
Она вообще не думает об учебе.
В голосе Корнелия слышится досада.
Может, поэтому и не думает?, Миссис Робертсон кладет руку ему на плечо, страясь, чтобы эти слова звучали мягче, Корнелий, ты живешь работой и не видишь жизни за этими стенами. Это наша с тобой жизнь, не ее. Дай ей самой разобраться.
Корнелий отворачивается и, помрачнев, отходит от окна. Он делает пару шагов, останавливаясь будто в растерянности, потом снимает пиджак и убирает в шкаф, садится на кровать. И только потом поднимает голову, в его карих глазах под нахмуренными бровями миссис Робертсон видит ту же твердость и непоколебимое упрямство, которое она узнает в Неле. Может, убеждения и не передаются по наследству, а вот характервполне.
Ты не понимаешь, Лукреция, Корнелий смотрит на нее исподлобья, Дело не в выборе. Она должна понять, как важна наша работа именно сейчас. Нет ничего страшнее в обществе, чем оказаться ненужным обществу.
Брось, миссис Робертсон качает головой, С твоими возможностями она сможет стать кем угодно.
Я не хочу поддерживать ее инфантилизм, Корнелий поджимает губы, Пусть спустится на землю грешную. Я не заставляю ее следовать моим путем, но она должна понять, ради чего мы работаем, и как устроена эта жизнь. А там пусть решает сама, чем будет заниматься.
Миссис Робертсон задумчиво кивает, берет чашку с подоконника и допивает свой чай в молчании. Затем садится рядом с Корнелием и берет его за руку:
Ладно. Как скажешь.
Корнелий наконец смотрит на нее, и его взгляд смягчается:
Где она сейчас?
Миссис Робертсон вздыхает с улыбкой:
Рэй отвез ее домой, затем, подумав, она добавляет: А ты не поедешь?
Я останусь здесь, Корнелий протягивает руку и с усталой улыбкой заправляет прядь ее волос за ухо, Только с тобой я чувствую себя дома.
Миссис Робертсон со вздохом поворачивается к нему:
Корнелий Лучше вернись сегодня домой.
Глава 5
Вернувшись домой, Нела упала на кровать, глядя на темный потолок, и закрыла лицо руками. Но даже в полной темноте у нее перед глазами стояло лицо Максимиллианасамодовольное и уверенное, с хитрыми прищуренными глазами и снисходительной улыбкой. Жар в груди не утихал, а все мысли в голове находились в таком беспорядке, будто там прошлось цунами. Нела перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку, зарывшись в спасительную черноту, но потом со злостью отшвырнула подушку в другой конец комнаты и снова уставилась в потолок. Она была напряжена до предела, но при этом чувствовала себя совершенно опустошенной. И, главное, из-за чего? Из-за кого? От этих мыслей ей снова захотелось запустить подушкой в стену, но подушка уже лежала в углу, а других предметов, на которых можно было бы выместить злость на себя, поблизости не было.
Нела попыталась задержать дыхание, а затем сделать глубокий вдох, как когда-то учил ее отец, чтобы успокоиться. Еще один вдох, и еще. Прошло несколько минут, прежде чем сердцебиение начало успокаиваться и Нела попыталась разобрать свои скомканные мысли. Она не знала, что на нее нашло, но была уверена в одном: нужно сосредоточиться, иначевсе было зря. Максимиллиан был сволочью, и в то же время глубоко в душе она чувствовала, что местами он говорит здравые вещии поэтому он ее раздражал ее еще больше. И это было единственной возможной причиной ее волнений. Остальное нужно выбросить из головы немедленно.
Нела сделала тяжелый вдох и почти поверила в это. Она сделала еще один вдох, затем встала и в задумчивости прошла на кухню, не включая свет, налила стакан воды и быстро выпила. Что ж, теперь она чувствовала себя значительно лучше.
Нужно узнать, что произошло с файлами. Нела в задумчивости прошла обратно в комнату. Отца дома не было, несмотря на поздний вечер. Обычно Нелу это не беспокоило, но теперь почему-то она ощущала странную пустоту. Ей не хотелось говорить с отцом, потому что, как и раньше, говорить им было просто не о чем, но хотелось хотя бы просто знать, что он дома.
Конечно, он сейчас занят, как всегда. Нела остановилась у окна и впервые за долгое время подумала о том, что скучает по друзьям. Не потому, что у них было общее дело, которым теперь придется заниматься ей одной, а просто потому, что есть моменты, когда ты понимаешь, насколько катастрофически ты одинок. И от этого все воспринимается острее. И когда ты привыкаешь держаться особняком, одна лишь робкая мысль о возможности подпустить кого-то к себе приводит душу в смятение.
Но ей и некого было подпускать! Нела нахмурилась и налила себе еще один стакан воды, затем выпила его большими глотками.
Вернувшись в комнату, Нела почувствовала себя откровенно разбитой. Это было то странное чувство, которое приходит на смену злостибессильная обида на самого себя. Противное, словно большая слизкая змея, расположившая свои кольца где-то в глубине твоей черепной коробки.
Однако, Нела не успела прислушаться к этому чувству, потому что в коридоре раздался звук открываемой двери. Едва приоткрыв дверь комнаты, Нела в щель наблюдала, как отец прошел к себе в комнату, затемв кухню. Она слышала, как он достает из холодильника что-то в шуршащей упаковке, затем ставит на стол бутылку и наливает себенаверняка это виски.
Эй, не стой там, я тебя видел. Иди сюда, раздался голос отца.
Нела немного помедлила, затем вздохнула и осторожно вышла в кухню. Интересно, зачем отец ее зовет? Неужели Максимиллиан ему все рассказал? Боже, только не это. Нела поморщилась от одного воспоминании о Максимиллиане и пообещала себе в ближайшее время не думать о нем. Не вспоминать даже его имени. Да, это было бы прекрасно.
Корнелий сидел за столом, навалившись на стену, и ел из упаковки только что купленную лазанью. Холодную, не разогретую. Рядом стоял бокал виски. Нела остановилась в дверях.
Может, разогреть? наконец спросила она, спустя пол минуты молчания.
Корнелий задумчиво покосился сначала на лазанью, потом на Нелу.
Не нужно, вздохнул он, Лучше скажи, как прошел день?
Неле неопределенно пожала плечами. Она понимала, что отец спрашивает ее о походе в Лабораторию, но что ответитьона решительно не знала. Не знала, в курсе ли отец о том, что произошло? В курсе ли он, кто виноват? А, может, то, что она сделала, настолько незначительно, что Корнелию даже ничего не сообщили? От этой мысли на почувствовала постыдное облегчение. Любая мысль о том, что она действует против интересов отца, против дела всей его жизни, отзывалась головной болью и мучительным чувством вины.
Нормально, не сразу ответила она. Поговорили с Миссис Робертсон об экономике. В прошлый раз она дала мне почитать отчеты. Было любопытно.
Корнелий кивнул, не глядя на дочь. Нела не поняла, удовлетворил ли его этот незамысловатый ответ, но других вопросов на эту тему он задавать не стал. Нела с благодарностью подумала, что это было не только умно, но и вежливо с его стороны. И снова поверх чувства благодарности красными пятнами проступало усилившееся чувство стыда.
Уже неплохо. Скажи, тебе нравится миссис Робертсон?
Нела снова пожала плечами:
Если ты спрашиваешь потому, что с ней встречаешься, то я не против.
Корнелий впервые за время разговора в упор посмотрел на Нелу и вяло усмехнулся.
Твоя прямота меня поражает. Нела, все же знай, что другие могут расценить это как невежливость.
Нела подошла к окну и присела на подоконник.
Ну, что ж, прямотаэто невежливо, а вранье тоже никому не нравится Я действительно не против. По крайней мере, она сможет разогревать тебе лазанью. Или даже готовить.
Корнелий снова улыбнулся. Нела отвела взгляд и отвернулась к окну, пряча неловкую улыбку. Это было настолько похоже на обычный разговор отца и дочери, что ей вдруг резко захотелось уйти. Что, если после всего этого Корнелий захочет спросить ее о чем-то личном? О походе в Лабораторию снова? Ей снова придется врать. Или о Максимиллиане? Глупости. С чего бы Корнелию о нем спрашивать? Нела снова почувствовала досаду непонятного происхождения. Сегодня какой-то совершенно дурацкий день. И какая-то ерунда лезет в голову.
Знаешь, ты мне сейчас кое о чем напомнила, оживился вдруг Корнелий, Когда тебе было лет шесть, мы все вместе ездили отдыхать на Санта-Мариоку. Ты увидела медуз в аквариуме и захотела их потрогать. Это было запрещено, потому что те медузы могли ударить током. Но тебя это не остановило, ты все равно пролезла туда и дотронулась до одной из них. Не знаю, помнишь ли ты, но мы с мамой тогда здорово перепугались. А когда ты очнулась в больнице, ты почему-то была такой радостной.
Нела подавила вздох и, не шевелясь, осталась стоять у окна. Она не хотела поворачивать голову, так как чувствовала на себе взгляд Корнелия.
Ты очень скучаешь по маме? наконец спросил он.
Нела моргнула, не отводя взгляд от черноты за окном и мигающих вдалеке неоновых гирлянд. Что можно было ответить на такой вопрос?
Можешь не отвечать.
Корнелий сказал это спустя минуту, и его голос звучал глухо. Нела почувствовала предательский ком в горле.
А зачем тогда ты спросил?
На этот раз промолчал Корнелий. В воздухе висела пустота, словно густой смог, мешающий дышать. Нела подумала, что пустотаэто не просто отсутствие чего-то абстрактного. Это материальная величина, отсутствие чего-то необходимогонужных слов, эмоций. Людей. Людей, конечно, в первую очередь. Как вакуум в космосе.
А зачем скучать? Ведь есть миссис Робертсон.
Эти слова вырвались у Нелы сами собой. Она не ожидала, что они прозвучат так обвиняюще. Ей внезапно стало ужасно стыдно за них. Нела развернулась и быстро вышла из кухни, надеясь, что отец не видел выражение ее лица.
Вернувшись в комнату, Нела почувствовала себя еще более разбитой, чем до этогохотя, казалось бы, куда уж больше. В темноте было почти тихо, не считая попискивания датчика температуры и еле слышимого гудения компьютера. Ночь клубилась мягким бархатом под потолком, стелилась по полу и обволакивала стены. Неле хотелось провалиться в нее и больше никогда не говорить ни с отцом, ни с Максимиллианом, ни тем более с Джастином. Бедным Джастином, которого она неосторожно обещала спасти, а в итоге только еще раз убедилась, что без своих друзей она ни на что не способна. Она подумала, что сейчас нужно лечь спатьчто еще остается Завтра будет новый день, и миссис Робертсон снова ждет ее в Лаборатории. Суббота. Завтра там не должно быть Максимиллианана выходные остается только дежурный персонал. Нела почувствовала слабое облегчение.
Когда раздался стук в дверь, Нела вздрогнула. Отец слегка приоткрыл дверь, и Нела увидела его непривычно растерянное лицо. Еще бы, раньше они вообще почти не разговаривали. А теперь вот поругались. Прогресс. Нела поморщилась. Возможно, ей стало бы легче, если бы Максимиллиан рассказал Корнелию о том, что она сделала. Но он не расскажетона это знала. Максимиллиан хочет быть единственным хранителем ее тайны, которая позволит ему и дальше преследовать ее. Священником, который никогда не отпускает грехи. Она поморщилась от этой мысли. Слишком извращенное сравнение.
Нела? К тебе можно? Отец медленно вошел и присел на край кровати рядом с ней.
Пожав плечами, Нела отвернулась. Ей ужасно хотелось извиниться за эти нечаянные слова, но всякий раз перед перспективой искренности словно возникал какой-то ментальный барьер, крепче титановой стены. И Нела знала, что ей лучше молчать, потому что если она что-то и скажет, то это будет что-то такое же равнодушно-циничное.
Корнелий вздохнул:
Нела, может, я и не идеальный отец. Но ты постоянно закрываешься от меня. У тебя нет повода обвинить меня в неуважении к памяти матери.
Нела дернула плечом:
Причем тут это? Делай что хочешь, это уже вообще не важно.
Это не так, мягко возразил Корнелий. Ты моя дочь. Мне всегда важно твое мнение.
Подавив нервную усмешку, Нела бросила:
С каких это пор? А мамино мнение тебе было не так важно? Ты довел ее до, она сглотнула, опуская слово "самоубийство", Какая теперь разница, с кем ты будешь или не будешь встречаться?
Корнелий встал. Нела не видела его лица в темноте, но ей и не хотела поднимать голову. Она знала, что снова наговорила лишнего. Специально, как всегда. Но это была правда. Что за лицемериеговорить, что для него важно ее мнение А для нее еще большее лицемериепритворяться хорошей дочерью.
Помолчав, Корнелий направился к двери. Нела втайне хотела, чтобы он что-то ответил. Не важно, чтодаже если бы он закричал на нее, у нее было бы право на него злиться. Но Корнелий ничего не сказал, и ей оставалось злиться лишь на себя. И даже медленные шаги отца, пока он шел к двери, только сильнее пробуждали у Нелы чувство вины за неосторожные слова. Перед тем, как выйти, он все же повернулся и тихо проговорил:
Не забудь, что ты завтра утром идешь в Лабораторию. Для тебя там есть интересное задание.
Угу, хмыкнула Нела, С миссис Робертсон.
Отец больше ничего не ответил. Нела какое-то время, замерев, смотрела на дверь. Казалось, что где-то глубоко в грудной клетке капнули серной кислотой. Не включая свет, Нела легла в свою постель, не моргая, глядя в темный потолок, и чувствуя, как прохладные капли по вискам стекают в уши. Она заслужила эту разъедающую пустоту. А отец, как ни крути, заслужил эти слова. Может быть, все правильнокаждый получает то, что заслуживает
В зыбком полусне ей то ли чудилось, то ли снилось, как отец снова заходит в ее комнату и стоит рядом с ее кроватью, задумчиво глядя на нее, потом молча гладит по волосам и уходит.
***
Кларк Рубинс только вернулась из школы, и едва бросив сумку в угол своей большой комнаты, расслабленно упала на диван, попутно скидывая туфли на высоких каблуках со своих длинных ног. Первым делом она сделала то, что делает любой блоггер-миллионник в любую свободную минутуоткрыла свой инстаграм и беглым взглядом пролистала комментарии, сравнила активность под последним постом с предыдущими и удовлетворенно улыбнулась. Всего несколько секунд она она полистала ленту, но тут же без интереса вернулась обратно на свою страницусобственный профиль ее интересовал намного больше, чем чужие. Открыв галерею, она решила выбрать фото для запланированной публикации. Уже 3,9 миллиона подписчиковна это обязательно нужно обратить внимание. Еще пара постов в таком темпеи можно будет принимать поздравления с четырьмя миллионами. Задумчиво постучав ногтем по гладкому матовому чехлу смартфона, она открыла почтуесли следующий рекламный пост будет хорошим, то праздновать заветные четыре миллиона можно будет уже сегодня-завтра.
Большую часть рекламы она привычно игнорировалаКларк не какая-то там дорвавшаяся до популярности простушка. Ей не было никакой необходимости пиарить всякие малоизвестные шоурумы и начинающих блогеров, а ведь находились даже такие идиоты, которые пытались предлагать ей свои услуги по бартеру! Кларк деликатно сдерживалась, чтобы не объяснять им, что для нее такие предложения просто оскорбительны.
Родители поначалу пытались препятствовать ее работе с рекламой, но потом успокоились, когда убедились, что Кларк прекрасно умеет выбирать предложения сотрудничества. Последняя совместная реклама с Малышом Джерри имела большой успех, хотя у Кларк все еще сводило скулы от количества съеденного йогурта на съемках. Пухлощекого восьмилетнего Джерри даже стошнило на съемках, хотя он и так всю съемку глотал таблетки. "Ничего страшного, пояснила его мать, Эти таблетки всегда помогают"
И вот сейчас Кларк со скукой удалила десяток сегодняшних сообщений, пока одно из них не заинтересовало ее. Нахмурившись, она несколько раз перечитала его, не сразу понимая, чего хочет рекламодатель. Оно было явно не похоже на остальные. Наконец на ее лице медленно проступила улыбка. Вот ради таких предложений и стоит быть блогером, хотя подобное этому ей предлагали впервые.
Кларк встала и медленно прошлась до кухни, налив себе яблочный сок, в голове у нее уже вертелись вариантывсе нужно хорошо обдумать, хотя рекламодатель и настаивал на публикации в самое ближайшее время. Сделав еще пару кругов по пустой квартире, она обошла все шесть комнат, включая большой зал, где на стенах были развешаны ее фото с лучших выходов в светвот она в крошечном платье на приватной вечеринке после показа Жакемус в компании моделей, закрывающих показ. А вотна молодежной бизнес-конференции в Барселоне, где выступали ученики лучших школ, чтобы показать себя в хорошем свете перед представителями самых значимых университетов. Родители Кларк тщательно работали над ее имиджемк их сожалению, Кларк не проявляла особого интереса к науке, но тем не менее была рада поучаствовать везде, где можно красиво показать себя в той или иной области. Выбор у нее был большой, и родители пока не слишком ограничивали ее в этом выборе.