- Да чего вы всполошились? В конце-концов, золото ведь не краденое!
- Лучше бы оно было краденое! - снова рассердилась Рябинка. - Тогда пострадал бы ты один!
На этот раз засмеялась Нита. Дак же остался серьезен.
- Дружище, - сказал он. - Рябинка права, пора сворачиваться.
Художник пожал плечами.
- Мои дорогие, - произнес он, - я всего лишь исполняю свою работу и делаю ее добросовестно, вы не находите? Свернуться я могу в любой момент.
- Конечно, ты можешь. Но что мы будем делать потом с людьми здесь? Наобещав им кучу всего и ничего не выполнив?
- Это уже будет не моя забота.
- Конечно не твоя. А только втолкуй своему отпрыску, что империя существует не только в кино.
- Которому отпрыску?
- Додьке, конечно. Он не желает и слушать о производстве чего-либо, кроме предметов первой необходимости.
- Ах вот оно как! А ты на что?
- А я для него не авторитет. Стара стала, видно!
Художник снова подумал и сказал:
- Принято. Только подробно изложи ваши разногласия.
- А они очень просты. Наш сын мечтает о равенстве. Чтобы все одинаково хорошо питались, жили в одинаково добротных домах и прочее подобное.
- Но это же великолепная идея! - улыбнулась Нита.
- Кто же спорит? Жаль, неосуществимая, - усмехнулся Дак.
- Ага. Потому что тогда одна часть населения будет работать на другую. Тот, кто трудится хорошо, должен будет иметь столько же, сколько разные лентяи. Разве это справедливо? Ну и в результате никто не будет стараться. Кому же охота надрываться и лезть из себя, если все равно заплатят поровну?
- Точно, - подтвердил художник. - На практике это обозначает либо всеобщую нищету, либо обязательный для каждого труд с весьма жесткими мерами принуждения. Нет, как ни крути, а квалифицированный рабочий должен получать больше неквалифицированного, а инженер еще больше. И точка. Иначе общество развалится.
- Идеал, конечно, недостижим, но приблизиться к нему можно, - снова вопреки логике возразила Рябинка. - И кое-чего мы в этом направлении уже добились: у нас никто не голодает и не живет на улице. Но Доди не хочет понять, что стабильность у нас держится только благодаря Тьере. Люди спускают там накопленные суммы. Закрой мы поездки туда-сюда - сразу начнется инфляция и поползут цены.
- Почему? - спросила Нита.
- Потому что сейчас излишки денег регулярно изымаются из оборота, а тогда они хлынут на рынок. И сразу получится, что кое-какая часть населения сможет тратить в три раза больше, чем другая. А на что они смогут потратиться? Отсюда и вывод.
- Да, - согласился художник, - одна часть населения сразу начнет недопотреблять. Но свободные прииски мы прикроем, как договорились... Впрочем, какая разница? Зарплаты-то все равно у людей неодинаковые.
- Конечно. Вот я и говорю: совершенно необходимо организовать производство предметов роскоши, чтобы люди не на продукты питания изводили излишки монов, а помещали их в нечто существенное, имеющее несомненную ценность. Конечно, это обозначает неравенство, но оно лучше, чем голодные глаза бедняков или принудительный труд.
Художник кивнул:
- Я согласен, дорогая. Я что-нибудь придумаю. А с тьеранскими отпусками пока прекращать нельзя, сама понимаешь. Все, кому мы их обещали, должны их получить, а?
- Я была уверена, что ты все поймешь правильно, милый. Люди должны что-то иметь в своей жизни, да?
Часть II
ПЛАНЕТА В ПОЛОСОЧКУ
Уотер принимает решение
Уотер недолго ломался, соглашаясь на необычную работу. Он выговорил условия, чтобы его матери была выплачена точно такая же сумма, как и та, что Бинка дала его дружкам. Ну и еще взял с нее обещание, что через месяц она отправит его обратно.
Разумеется, девчонка согласилась и с тем, и с другим условием. 1000 кредиток были вручены матери тотчас же, а насчет возвращения прозвучало:
- Месяц - это кроме дороги, плюс-минус неделя. Космос есть космос, мало ли чего? И вдруг ты сам захочешь подольше задержаться?
- Может быть, - ухмыльнулся Уотер. А про себя подумал: "Уж я постараюсь, чтобы был минус, а не плюс. Тебя, мисс задавака, воображающая, что за деньги можно все купить, следует проучить."
- Ну-с, - сказал он уже в звездолете, когда ему было объявлено, что переход в гиперпространство состоялся, и ему предстоит 5 суток ничегонеделания. - Приступим.
- К чему приступим? - полюбопытствовала девица с самым наивным выражением на лице, какое Уотеру когда-либо доводилось наблюдать. Он даже растерялся немного: не дура ли она в самом деле.
- К тому, для чего ты меня завербовала, - заявил он нахально.
- И к чему же я тебя вербовала?
Вопрос едва не сбил Уотера с нужного настроения. Ведь и в самом деле, для чего девица его наняла? Он мог бы ответить на вопрос на языке квартала, но тогда пропал бы весь шик позы. Ведь как ни крути, а он был сейчас не вольным стрелком улицы. Он был слугой, деньги были получены, и их требовалось отработать. А отрабатывать Уотер привык добросовестно.
- Ну, к этому самому, для чего богатые мисс нанимают бедных парней, - ответил он, притворяясь и себе наивным простачком.
- А я тебя вовсе и не нанимала, - возразила девица. - Ты волен делать здесь все, что захочешь. Как и я.
- Все-все?
- Ну, только не ломай бортовой компьютер и не пробивай иллюминаторов, если нет желания покончить жизнь самоубийством.
Такого желания Уотер в себе не ощутил. По крайней мере, пока.
- А что будешь делать ты? - поинтересовался он.
- Развлекать тебя. Ведь ты у меня в гостях. По-моему, мы договаривались так?
Уотер недоверчиво ухмыльнулся. Его собираются развлекать? Это было что-то новенькое в его биографии. У этой девицы точно с мозгами были не лады. Отваливать кучу деньжищ для того, чтобы кого-то развлечь? До сих пор, насколько он слышал, в мире происходило наоборот: развлекал тот, кому платили. Но поскольку музыку в данном случае заказывал не он, протестовать было бы глупо. И он сказал:
- Валяй, развлекай.
И уселся, сложив руки на груди.
- Ты меня не совсем правильно понял, - засмеялась девчонка. - Я просто постараюсь, чтобы тебе не было слишком тоскливо сидеть 5 дней и выносить вид этих перегородок. А на моей планете мы целый месяц проведем вместе, но там все будет по-другому. Потому что там есть где развлечься и чем себя занять. Хотя жить мы опять должны будем в одном доме.
- А зачем тебе это надо?
- Мы будем друг ни друга смотреть.
- Долго?
- Что?
- Долго смотреть будем, говорю?
- Пока не поймем, вместе нам лучше или врозь. А здесь я только могу показать тебе, что можно трогать, а чего нельзя. И как всем пользоваться. Если, конечно, ты пожелаешь это узнать.
Уотер пожелал. Скоро он имел удовольствие обнаружить, что в лодчонку вмещались пищеблок, видеотека и кабина управления.
- Компьютер лучше не трогай, - сказала девчонка. - Не приведи судьба нас очутиться где-нибудь на краю Вселенной и перепутать дорогу назад.
- Жаль. А я хотел с ним поиграть, - снова изобразил полный наив Уотер.
- Я-те поиграю! - сделала рассерженное лицо его работодательница. Но тон ее явно показывал, что она приняла шутку своего слуги и пошутила сама. Открытие это приятно поразило Уотера. Оказывается, и с этой мисс можно было разговаривать по человечески, и не на все у нее был заскок.
- Если я понадоблюсь, я на кухне. - проговорила та между тем. И, действительно, пропала на пищеблоке.
Уотер зевнул и отправился в свой отсек. Про себя он успел удивиться, почему девица шла, а он, как ни старался, при любом шаге взмывал вверх и мог передвигаться лишь держась за ремень на стенах. Конечно, можно было бы и спросить, но ему хотелось разгадать загадку самому. Он лег на свою подстилку, пристегнулся и принялся думать.
- Уже готово, - торжественно объявила хозяйка звездолета, заглянув в отсек.
Она улыбалась и вообще выглядела прехорошенькой: на голове красовалась крошечная косыночка, а спереди был повязан светло-голубой короткий фартучек с оборочками и мережкой. Фартук и косынка ей очень шли и придавали вполне домашний, даже уютный вид.
"Ей бы еще шлепанцы с цветочками - совсем бы хоть куда," - лениво подумал Уотер.
Он глянул своей хозяйке на ноги, но вместо шлепанцев взору его явились прежние тяжелые башмаки на толстой подошве. "Магнитные," - догадался он и сказал:
- У тебя запасной обуви не найдется?
- Твоего размера нет, но есть вкладыши. Если хочешь, могу помочь приспособить.
- Зачем? - смутился Уотер, напрочь позабыв, что его нанимательница обещала его развлекать. - Сам соображу как-нибудь.
- Сам не сможешь. Это надо уметь.
- Так покажи.
- Потом, ладно? Чай остынет.
- Я чая не люблю.
- Ой, а я кофе варить не умею. Научишь?
- Что за вопрос! Только это долго, возиться надо. А пока пошли хлебать твое пойло.
Кофе Уотер и в самом деле готовить умел, и превосходное. Мать всегда покупала его зеленым в зернах, потому что так было дешевле. Она обжаривала зерна сама и сама молола их по мере надобности. Глядя на нее, и Уотер наловчился варить этот напиток так, что любому профессиональному бармену мог бы составить конкуренцию.
Итак, добравшись до пищеблока, он пристегнулся к откидному сидению возле столика и приготовился наблюдать за дальнейшим развитием событий.
- Сначала первое и второе, - сказала девчонка.
И то, и другое оказалось в закрытых контейнерах типа тюбиков. Как Уотер потом узнал, готовить в невесомости пищу нормальным способом было невозможно, зато ненормальным - проще простого. В сплюснутые тюбики, содержащие сухой порошок, медленно загонялась вода, и все помещалось в микроволновую печь. Несложно, если приноровиться, конечно. Вкус был ничего, особенно по сравнению с обедами из заведения, где работала мать Уотера. Кстати, после обработки в микроволновке оболочка тюбика тоже становилась съедобной.
Сначала, откусив нечаянно край первого тюбика, Уотер слегка растерялся от неожиданности. За желудок он не боялся: его организм за 22 года приспособился переваривать вещи куда менее мягкие и податливые. Но показывать этой задаваке, будто он настолько голоден, что готов проглотить любую бяку? И Уотер поморщился.
- Не понравилось? Так не ешь, - сказала задавака. - Выжимай содержимое в рот - и все.
- Вкус непривычный, - соврал Уотер.
- Само собой. Но в невесомости нельзя иначе. Здесь если что-нибудь падает - летать начинает, и приходится отлавливать потом сачками. В том числе и мусор, если его просто бросить. Вот и стараешься брать в дорогу пищу без отходов.
- А из чего они сделаны? Или не знаешь?
- Знаю. Крахмал или желатин с добавками. Еще бывают с тестом изнутри. Мне лично нравится сначала тюбики выжимать, а потом ими закусывать... А почему ты ешь один гарнир? Не нравятся котлеты? Конечно, они не настоящие, но, честное слово, неплохие.
- Я привык есть все по отдельности, - снова соврал Уотер.
Девчонка кивнула в знак согласия. Поверила!
Уотер только улыбнулся про себя. По отдельности! Ха! Знала бы чудачка, в каком виде приносила мать домой жратву! Хотя она и выбирала куски, не тронутые клиентами, но сгружала их в один и тот же бидончик. Смесь получалась - взгляни и выбрось, но Уотер лопал. Когда бывал очень голоден. Сейчас он тоже успел проголодаться, хотя и не смертельно. Но ведь и пища, лежащая перед ним, ничего общего не имела с помоями для свиней.
И чай оказался вовсе не тем отвратительным с запахом веников напитком, который готовила мать. Для экономии она всегда сыпала заварку прямо в чайник и кипятила настой. А то, что подала Уотеру хозяйка космического застолья, пахло приятно, было в меру сладким и крепким. К чаю были тюбики с бисквитом. Нет, что ни говори, но пока у Уотера не было причин пожаловаться на судьбу.
- Ну, показывай, как у вас прикрепляются подошвы к башмакам, - сказал он своей хозяйке после трапезы.
- Сегодня не получится, - со вздохом отказала та. - Через полчаса отбой, то есть спать. С этим у нас строго.
- У вас - это на Безымянной?
- Само собой. Наши солнечные сутки длиннее биологических, и всех заставляют спать принудительно, чтобы люди не разрушали свое здоровье. Только для дежурных делается исключение.
- Ты хочешь сказать, что у вас режимная планета? - нахмурился Уотер.
Девчонка подумала.
- В некотором роде, - согласилась она наконец.
Так, теперь Уотеру становилось ясно, почему эта космическая мисс вела себя донельзя нелепо. Оказывается, она с режимной планеты! Оттуда, где все делается по команде!
- Мне это не нравится, - сказал он.
- Почему же? Это очень удобно, ложиться в одно и то же время.
- Я привык к свободе и не люблю, когда мне указывают, куда идти и что делать.
- Но у вас на Тьере тоже есть разные законы, - удивилась хозяйка летающей лодки.
- Есть. Только кто их исполняет? Вот вопрос.
Девчонка засмеялась, прикрывая рот ладошкой.
- Я же сказала: "Ты волен делать все, что пожелаешь."
- А ты?
- А я через 20 минут выключаю свет. Везде.
Уотер тоже засмеялся.
- Ты где собираешься спать? - поинтересовался он.
- Само собой, в рубке управления.
- Там же негде.
- А кресла на что?
Девчонка имела голову на плечах! Уотер хмыкнул:
- Двери, конечно, запрешь?
- Само собой.
Вскоре звездолет погрузился во тьму, и Уотер заснул. Проснулся он, когда вокруг снова было светло. Девчонка уже вовсю хозяйничала на пищеблоке. Благополучно доплыв дотуда, Уотер встал в дверях и принялся наблюдать, как она манипулирует с техникой.
- Сегодня я выбрала колбасный фарш, - сказала девчонка, обернувшись. - Если хочешь чего-нибудь другого, вон там список продуктов. Просмотри, пожалуйста.
Фарш так фарш, Уотеру было все равно.
- А гарнир какой? - произнес он, чтобы как-то прореагировать на заманчивое предложение выбирать самому.
- Вчерашний. То есть, такой же, как вчера. Это мой любимый.
Любимый гарнир космической девицы тоже был Уотеру вполне по душе. Он и тут спорить не стал.
Гораздо больше его занимала возможность спокойно разгуливать по всем отсекам звездолета без риска в любой неожиданный момент взмыть до потолка или расшибить лоб об какую-нибудь переборку. Что он и сказал своей мисс после завтрака.
Вопреки уверениям космической девицы, приладить магнитные вкладыши оказалось делом несложным.
- Можно приклеить, - пояснила она. - Но тогда они прихватятся намертво.
- Ну и что? - не понял проблемы Уотер.
- К ним будет приставать все железное.
Уотер представил себе, как он идет по улицам Спейстауна, собирая ботинками по пути все валяющиеся гвозди и гайки.
- Согласен, - сказал он. - Пусть будет намертво. А еще как можно?
- Еще можно привинтить. Дырочки потом можно будет заделать спецсоставом. Разве твой отец тебе не показывал, как это делается?
- У меня нет отца. И никогда не было.
- Но кто-то же произвел тебя на свет.
- Произвел. Но он даже не подозревает о моем существовании.
- Так не бывает. Он же встречался с твоей матерью.
- Ну и что? Пару раз. Кто же о такой ерунде всю жизнь помнит!
- И твоя мать не подала на него в суд? Не потребовала алиментов?
Уотер ухмыльнулся.
- В нашем квартале никто ни с кого никаких элементов не требует, - произнес он насмешливо.
- А совесть у мужчин вашего квартала имеется?
- "Совесть"? При чем здесь это слово? - он так и сказал.
- Хочешь жить с женщиной - женись! - пояснила хозяйка звездолета строго.
- Но мужчины нашего квартала не женятся, - снова засмеялся Уотер.
- А дети?
- Дети появляются исправно, с этим проблем нет, и никто не возражает. Могу продемонстрировать, как они у нас делаются.
- Спасибо, не надо, - отвечала девица ему в тон. Я уже поняла. Я сообразительная.
Вот так и промелькнули 5 дней перелета. Они пробежали незаметно, словно ухнули в какую-то дыру. Впервые со времен безвозвратно ушедшего детства Уотер мог беспечно наслаждаться настоящим и не думать, что после "сегодня" наступит "завтра". Он был не просто сыт - такое с ним случалось и раньше, но он мог свободно выбирать, чего и сколько поглощать. Он всегда, конечно же, стремился себя побаловать, но дома приходилось делать это с оглядкой. Количество лакомств, какие он мог себе позволить, было крайне ограниченным, не говоря уже о ежедневном убогом наборе продуктов, которые мать покупала в ближайшей лавчонке. А брала она там только все самое дешевое, низкосортное: маис, нешлифованный рис, фасоль - другие продукты были редкими гостями в их конуре. Вместо мяса шел соевый заменитель, вместо масла - маргарин. Хлеб всегда был черствым, сахар - только сырец. Так жил весь квартал. Уотер привык, и его это не тяготило.
Но за эти пять дней он понял, почему его приятели с таким унынием расставались с дойной коровушкой. Девчонка была не просто щедра - она умела угощать так, что было приятно угощаться. Уотер перепробовал все блюда из космического рациона на пищеблоке звездолета. Он заказывал веер блюд не задумываясь, сумеет ли он поглотить все выбранное без остатка, и никто не ворчал у него под ухом по поводу объедков. Девчонке словно нравилось возиться с го прихотями, и она с удовольствием готовила.