Я была в ловушке.
Эм? Ты еще здесь?
Дело в маме, сказала я, наконец, выбирая единственную ложь, к которой всегда прибегала. Ей стало хуже. Я с друзьями семьи. Он не ответил. Тишина растянулась так надолго, что я подумала, что он повесил трубку.
Адам, ты здесь?
Ага. Он прочистил горло. Как долго ты там будешь?
Я не знаю. Наверное, какое-то время.
Ты шутишь. Сказал он. Правда же? Потому что люди не собираются и не уезжают без предупреждения.
Внезапная тяжесть сдавила мне грудь.
Адам, я не шучу.
Я не понимаю. Его голос был натянутым и глухим.
Горло, словно сдавило тисками, глаза начало печь.
Мне придется остаться здесь на какое-то время, Адам. Я не хочу, но мне придется.
В этом нет никакого смысла, Эмбер. Он сделал глубокий вдох, я слышала, как он ходит.
Наверное, по своей комнате, он всегда был в своей спальне.
Какие еще друзья семьи? В чьем доме ты живешь?
Джонатана Кромвела, сказала я в ответ.
Я никогда не слышал, чтобы ты о них говорила.
Я закрыла глаза и прижала блокнот к груди.
Да, я знаю. Адам, пожалуйста, не волнуйся. Все в порядке.
Звучит совсем не как порядок, Эм.
Но это так. Просто это были тяжелые пару дней. Прости, что напугала тебя, у меня не было возможности позвонить. Так, мне надо идти. Я скоро позвоню тебе.
Эмбер, не вешай трубку! закричал он. Здесь что-то не так. Я слышу, что у тебя что-то не так.
Я покачала головой так сильно, что пряди волос захлестали меня по щекам.
Мне надо идти. Я позже тебе позвоню. Обещаю. Ладно? Я прервалась, переводя дыхание. Просто не волнуйся. Я в порядке. Все в порядке.
Эмбер, не вешай трубку. Пожалуйста! Просто скажи Я захлопнула телефон и несколько секунд спустя еще и отключила его. Я знала, что Адам будет звонить, и тогда я отвечу. Я сломаюсь и скажу ему, что меня похитила ассоциация добрых ненормальных соседей. И у меня было ощущение, что это ничем хорошим не закончится, ни для меня, ни для мамы, ни для Оливии.
Оливия.
Что будет, если я решу сбежать? Я не могла оставить Оливию здесь, но куда я могу ее забрать? Теперь нам некуда было идти. Остаться здесьозначало поверить Кромвелу. Могу ли я довериться незнакомцу? Но я знала ответ. Ради Оливии я пойду на все.
Я даже доверю себя и свое будущее в руки Кромвела.
Глава 6
Я сидела, слепо уставившись на пустую страницу. Начала с одной линии, с горизонта, но, когда продолжила, она стала неровной и ломанной высокими вязами с острыми, как иглы, макушками. Я усилила нажатие, придавая теням глубину и загадочность. Рисунок не получался, но я не могла остановиться. Смазанные линии пересекали страницу.
Что ты делаешь?
Я закрыла альбом и повернулась в сторону голоса. Хайден. На солнце его волосы переливались дюжиной оттенков красного и каштанового.
Он сделал лишь один шаг вперед, вытаскивая руки из карманов своих джинсов.
Эмбер?
Я вскочила на ноги.
Не подходи ближе.
Хайден остановился.
Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу поговорить с тобой.
Не причинишь мне вреда? я попятилась назад, весьма успешно загоняя себя в ловушку около стены. Именно это ты сказал мне, прежде чем вырубить на три дня.
Я очень об этом сожалею. Он посмотрел в сторону, делая глубокий вдох. Я знаю тебя, Эмбер. Ты боец
Ты не знаешь меня. Мы всего пять минут поговорили в библиотеке.
На его губах появилась однобокая улыбка, когда он повернулся ко мне.
С момента аварии мы приглядывали за тобой. Иногда я приезжал вместе с отцом. Я видел достаточно.
Легкая дрожь прокатилась по мне. Я обняла себя за талию, но это не помогло.
Видел что?
Он снова посмотрел в сторону, разглядывая что-то, чего я не видела.
Как сложно тебе было. То, как эти ребята в школе относились к тебе. Как ты смогла выжить, когда некому было помочь. Изумительные черты его лица напряглись. Я знаю, что ты напугана, но теперь для этого нет причин.
Правда? Потому что ты мне так говоришь, да? То есть, это говорит парень, который преследовал меня вместе со своим отцом, умалчивая уже о том факте, что вы, ребята, похитили
Я не преследовал тебя, Эмбер, и мы вас не похищали. Он снова посмотрел на меня. Мы просто Перевезли вас.
Для того, чтобы Оливия находилась среди своего «вида». Я закатила глаза. Ты это серьезно? Я не принадлежу ни к какому «виду» так же, как и Оливия.
Но это не так. Хайден двигался быстро. Я прижалась спиной к стене так сильно, словно могла слиться с ней. Блокнот в руках был между нами как щит и похож на слабый и глупый барьер. Джонатан Кромвел не мой настоящий отец, ты знала об этом? Мои родители, то есть настоящие родители, не хотели иметь со мной ничего общего. Они боялись меня и будучи маленьким, не мог это контролировать.
Голос в моей голове кричал, чтобы я заткнулась и убежала, но я не стала этого делать.
Контролировать что?
Хайден сжал губы.
Я тот, кого они называют «проводник». Могу поглотить энергию из чего угодно, включая воздух вокруг нас. Что касается людей, могу впитать и их энергию. Немного или всю. Это работает одинаково и на одаренных.
А что ты имел в виду, говоря про воздух?
Я могу разрушить весь этот дом, если захочу.
От удивления я открыла рот.
Я несколько лет скитался по приютам. Если бы Джонатан не нашел меня, не знаю, где бы я был сейчас. Он рассказал мне, кто я и научил контролировать дар. Он никогда не просил ничего взамен. Я обязан ему жизнью, Эмбер. Как и каждый ребенок, которого он спас. Хайден поднял взгляд. Я напугал тебя, да?
Я Это я покачала головой. «Странно»?
Пауза между нами затянулась, пока он изучал меня так пристально, словно я была полупрозрачной. Карие глаза стали темнее, почти черными. Потом он отошел обратно к перилам.
Прости. Я осознала, что извиняюсь, сама не знаю за что. Я не имела в виду Хайден поднял руку и прервал меня.
Все нормально. Слово «странный» в от тебя все равно, что комплимент.
Это оскорбление?
Что произошло, когда ты коснулся меня? То есть, пару секунд вообще ничего не происходило. Никто и ничто не может касаться меня.
Я могу прикасаться к тебе минуту или две. Это как буфер, Эмбер. Я могу выдержать небольшие порции твоего дара, но он подействует на меня, если ты продолжишь держаться, и я не осушу его.
Но ты довольно сильно вырубил меня.
Хайден пробежался пальцами по ограждению.
Это происходит, когда я осушаю твое прикосновение. С остальнымипросто останавливаю то, что они делают. Если кто-то владеет телекинезом, то есть передвигает вещи силой мысли, мое прикосновение может остановить их дар. Если я поглощаю немного, то просто приостанавливаю действие дара. Но тебя почему-то опрокинуло на задницу. Он посмотрел на меня через плечо. Может это из-за того, что твой дар теперь тесно связан с твоей жизненной силой. Я не знаю.
То есть мы можем касаться друг друга, но одному из нас в итоге будет Плохо?
На его губах медленно расцвела улыбка.
Если мы не будем осторожны, то да. Ну ладно, а как ты обнаружила это? Я Мы этого не видели.
Я вспомнила, как Хайден показался мне знакомым, когда я впервые увидела его. Я и правда видела его черты в толпе.
Эмбер?
После аварии, наконец сказала я. У меня был кот по имени Суши.
И? он оттолкнулся от перил и снова подошел ко мне.
Я взяла его на руки. Я сделала глубокий вдох и посмотрела в сторону. Часть меня даже не знала, почему я делюсь этим, но чувствовала облегчение, впервые рассказывая правду. Он умер сразу, прямо на месте. Потом я попыталась обнять Оливию.
Ого, пробормотал Хайден. Бедная девочка. Бедный кот.
Ага Ну, я сказала Оливии, что кот сбежал. Это было до того как я поняла, что она может делать. Я имею в виду, действительно осознала. Мои щеки раскраснелись, но я продолжила. Словесный понос, очевидно. Я быстро поняла, что растения и животные мало могут продержаться. С людьми все иначе. Сначала мое прикосновение причиняет боль, а потом Ну, ты и так знаешь, что происходит.
Это был несчастный случай, сказал он без колебаний. И это он коснулся тебя.
Разве важно, как именно это произошло? Он мертв из-за меня.
Это не одно и то же. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но лишь покачал головой. Почему ты была расстроена? Из-за телефонного звонка?
Врать было бессмысленно. Телефон был виден из кармана.
Я должна была позвонить своему другу и сказать, что в порядке.
Ты сказала ему, где ты?
Он нахмурился, глядя на мои губы, и я солгала или типа того.
Нет.
Казалось, Хайден расслабился.
Здесь мы можем быть самими собой. Чужакам редко можно доверять. Мой отец хочет это изменить. То, что он мэр, помогает.
Он мэр? Слова Кромвела всплыли в памяти. У меня есть все права. Это мой город.
Все легально и без манипуляций. Он сделал шаг назад и облокотился на перила, скрещивая свои длинные ноги в лодыжках. Чужаки просто любят его. Все любят.
Здорово. Я начала жевать губу. Неужели он думает, что я теперь буду бегать по округе и убивать людей, потому что у меня такое развлечение? Он поэтому привез нас сюда?
Хайден запрокинул голову и по-настоящему рассмеялся. Это был приятный, насыщенный звук.
Нет. Я не думаю, что он верит в то, что ты хочешь кого-нибудь убить.
Я обратила внимание на подбор слов. Хочу убить кого-то, а не убью кого-то случайно. Я снова вздохнула, мне было некомфортно в собственной коже. Темные глаза Хайдена сфокусировались на мне.
Ты не уродка. Никто из нас не урод. И, возможно, я Мы поможем тебе контролировать это. Все, что тебе нужно сделать, это довериться нам.
***
Просто доверься нам.
Довериеэто улица с двухсторонним движением, которая обычно не начинается с похищения.
Я отказалась от присутствия на ужине, даже несмотря на то, что Оливия устроила грандиозную истерику. Она не понимала, что мне нужно время, чтобы побыть в одиночестве и обдумать произошедшее, понять, какими должны быть наши следующие действия.
Итак, я пропустила ужин, но по-прежнему не знала, что делать. Теперь я была еще и чертовски голодна. Когда я уже была уверена, что начну жевать свою руку, решила плюнуть на все и попыталась найти дорогу в кухню.
Деревянные полы не скрипели под моими кедами, а краска была приятных и уютных цветов. Это было совсем не похоже на наш старый, убитый дом в Аллентауне. Я вроде даже скучала по тому месту, неважно насколько печальным оно стало для меня за последние два года. В нем был дух нашей семьи, а в этом доменет.
Неожиданно для себя я нашла нужный мне коридор, но кухня не пустовала, а хотелось бы. Я застыла снаружи у двери, разрываясь между желанием бежать обратно в комнату и ворваться на семейный совет, который касался Меня.
Ты ведь несерьезно? Она пришла в себя всего пару часов назад и уже попыталась напасть на тебя.
Она ужасно напугана, Гейб. Она очнулась в совершенно незнакомом доме, с незнакомыми людьми. Представь, что мы бы сделали такое с тобой. Или с Паркером и Фиби, сказал Хайден, его глубокий голос я сразу узнала.
Я бы швырнул тебя через всю комнату, а не убивал прикосновением!
Заканчивайте. Она остается. Пока что. Слова Кромвела звучали так, словно спорщики ему ужасно надоели.
Что-то упало.
Ко всему прочему, ты позволишь ей ходить в школу с нами? Что если она ранит кого-нибудь? задал вопрос Гейб.
Она не будет специально прикасаться к людям, ответил Хайден. За два года никого не ранила.
Она убила парня! сказал Гейб.
Это был несчастный случай. Сказал Хайден. Тот придурок напал на нее! Он схватил ее, она не виновата.
Защищать меня мило со стороны Хайдена. Зажмурившись, я прислонилась к стене.
Если она причинит кому-нибудь вред или если я подумаю, что она хочет это сделать, разберусь с этим сам, сказал Кромвел. Я отправлю ее в Отдел.
Что? Это был Хайден. Ты же несерьезно! Ты знаешь, что они сделают там с ней!
Это лучше того, что она сделает с нами, выплюнул Гейб.
Ты понятия не имеешь, какого там, сказал Хайден. А я знаю. Она такого не заслуживает. Мы можем попробовать поработать с ней.
Хайден, раздраженно осек пыл Кромвел.
Что? Мы можем попробовать контролировать дар.
Она не одаренная.
Я не узнала голос, но слова были произнесены очень холодно.
Чертова девчонка просто ошибка природы и если кому-то и место в Отделе, то точно ей. Ее сестрадругое дело. У маленького ангелочка дар, но у Эмбернет. Последовала пауза, а затем мужчина рассмеялся. О, ради всего святого, Хайден, не смотри на меня так, словно я пнул младенца. Я просто озвучил правду.
Курт, ты засранец, сказал Хайден. Ей стоило ударить тебя посильнее.
Мои глаза распахнулись. Мужчина похожий на льва, тот, что был в ковбойском плаще, был здесь.
Как скажешь. Я хотя бы не тот, кто вьется вокруг Мрачного Жнеца, возразил Курт.
Раздался поток проклятий. За моей головой стена затряслась. Я отпрыгнула, глядя на нее. Секунду она двигалась словно змея, затем остановилась. Кусочки штукатурки отвалились от стыка потолка со стеной.
Хайден, не надо! резко приказал Кромвел. Пока она остается. Это решено и я больше не буду спорить. И, Хайден, держись от нее подальше.
Кто-то громко прыснул. Готова поспорить, это был Габриель.
Я знаю, ты думаешь, что сможешь помочь ей, сказал Кромвел. И я знаю, что ты хочешь помочь, но я не рискуй своей жизнью ради нее. У тебя нет опыта обращения с похожим даром. Я знаю, что случится.
Отец
Я не потеряю все, над чем так долго работал, не потеряю тебя из-за кого бы то ни было. Если ты станешь настаивать, то я уберу ее из этого дома.
Прислушавшись к угрозам Кромвела, никто не стал спорить, и наступила тишина, затем Хайден заговорил:
В этом не будет необходимости, отец.
Пожалев о том, что подслушивала, я оттолкнулась от стены. Сердце грохотало у меня в груди, пока я кралась по коридору, чувствуя тошноту. Что это было за место, которое они называли «Отдел» и неужели он, правда, думал, что я позволю себя так просто отправить туда?
Я бродила по многим комнатам, пока не наткнулась на свою сестру и двух людей, которых еще не видела. Они были настолько похожи, что сомнений не оставалосьродные брат и сестра.
Парень отличался той самой холодной, картинной красотой, словно его высекли из камня и забыли придать теплоты. Он не смотрел наверх, хотя и застыл, когда я вошла в комнату.
Девушка играла в куклы с Оливией. Она была невероятной, с черными волосами, яркими зелеными глазами, высокими скулами, безупречной кожей, полными красными губами и телом, за которое я бы убила. Она была такой, как я бы хотела быть, но не смогла бы этого сделать.
Оливия вскочила на ноги, как только увидела меня в дверном проеме, и завизжала мое имя так громко, что заставила меня скривиться.
Парень оторвался от книги, которую читал. Не сказать, что взгляд был враждебным, но и дружелюбным я бы его не назвала. Девушка же встала и кивнула ему. Они ушли, не сказав мне ни слова.
Я села рядом с Оливией, пытаясь игнорировать их реакцию. Я подняла одну из кукол и поняла, что это была имена та, о которой Оливия мечтала неделями.
Эмми? Ты знала что Паркер и Фиби близнецы? она указала на дверь, через которую вышла парочка. Мне нравятся люди здесь.
Правда? Я подошла с куклой к ней.
Оливия активно закивала головой.
И Лиз милая. Она играет со мной в куклы, когда мама спит.
Кто такая Лиз?
Она живет здесь.
Я уронила куклу на пол, пораженная мыслью, что какая-то незнакомка общается с Оливией.
Лиз была здесь с тобой с момента нашего приезда?
Да. Она пришла в школу, когда мы уезжали из дома, и принесла мне Хэппи Мил. Она подняла мою куклу.
Хэппи Милнеофициальный путь к сердцу любого ребенка. Как хитроумно поступила мисс Лиз.
Все милые, продолжила она, пуская кукол в танец между нами, со мной и мамой.
Это окончательно меня взбесило, знаю, что глупо, что должна почувствовать облегчение, от того, что к Оливии все так добры. Я встала, оглядывая комнату в поисках окна, которое можно было бы открыть или разбить.
А тебе нравится здесь, Эмми?
Здесь прекрасно. Я нахмурилась, глядя на нее сверху вниз. Но это не наш дом, Оливия.
Мисс Лиз сказала, что теперь это наш дом.
Ох, да неужели? Мне действительно не нравится эта женщина.
И, Эмми Мне нравится здесь, сказала она тихим нежным голоском.
Конечно, Оливии здесь нравилось. Все игрушки на свете для игр только твои и Лиз, которая может касаться Оливию и держать за руку.
Она уронила кукол.
Я хочу остаться здесь.
Я пнула одну из кукол, посылая ее через всю комнату. Она ударилась об стену и голова ее отскочила.
Мы не можем остаться. Мой желудок перевернулся. Это не наш дом.
Оливия смотрела на меня широко раскрытыми глазами, ее губы дрожали.
Но мне здесь нравится.
Я знаю. Я стянула с запястья резинку и убрала волосы в небрежный пучок. Шея и лоб взмокли. Но эти люди чужие нам, Оливия. Мы не можем им доверять.
Я доверяю мисс Лиз. Она встала на ноги, маленькие ладошки сложились в кулачки. Они добры ко мне. Они сказали, что я одаренная
Мне все равно, что они сказали, черт возьми! я упала рядом с Оливией. Прости. Я просто устала И я не знаю, что делать.
Она сделала шаг назад, глаза все еще широко раскрыты.
Я вздохнула.
Оливия, я знаю, что тебе здесь нравится. У них есть все эти игрушки, но это не наш дом. Наш дом в Аллентауне.
Щеки Оливии заалели, что давно стало явным признаком очередной приближающейся грандиозной истерики. Она подняла одну из своих кукол, фарфоровую с розовыми щеками. Я знала, что последует за этим.
Это наш дом!
Нет, тихо сказала я, вставая на ноги. Это хороший дом, но.
Нет! завизжала Оливия, бросив куклу через всю комнату. Ее лицо треснуло и нога отвалилась. Нет! Нет!
Я моргнула и потерла виски.
Оливия, прекрати. У меня голова раскалывается.
Нет! Я не хочу уезжать! Мисс Лиз.
Мое терпение лопнуло.
Мисс Лиз не твоя мама, Оливия. Твоя мама наверху. И если я говорю, что мы должны уйти, значит, должны!
Оливия взорвалась слезами и криками как мини-вулкан. Для такого маленького человека она могла производить невероятное количество шума. Смотреть на нее в таком состоянии было больно. Я чувствовала себя ужасно, словно была каким-то адским созданием, которое разрушило все мечты.
Оливия начала топать ногами по полу.
Я пыталась заставить ее прекратить, но, то, что я не могла прикоснуться к ней, усложняло процесс. Поэтому я беспомощно стояла рядом, в надежде, что она просто рано или поздно устанет.
У вас все в порядке? Кажется, что сквозь дом движется грузовой поезд.
Стройная, темноволосая и ухоженная женщина стояла в дверях.
Казалось, что кто-то щелкнул выключателем и истерика Оливии прекратилась. Она стояла спокойно, ее глаза были обращены к женщине.
Мисс Лиз! Я не хочу уезжать.
Лиз ласково улыбнулась.
Милая, тебе не нужно уезжать. Я уже говорила тебе. Это твой дом, пока ты хочешь быть здесь.
Я не выдержала.
Замолчите! Прекратите ей это говорить. Это не ее дом. А выне ее мать!
Она моргнула и сделала шаг назад.
Я не пытаюсь занять место твоей матери, Эмбер.
Вранье. Ярость и что-то еще, что требовало выхода, бурлило во мне. Я начала идти через комнату.
Оливия стояла передо мной, прежде чем я смогла подойти к Лиз. Она вытянула руки, двигая пальцами. Одним быстрым движением Лиз взяла Оливию на руки.
Я застыла в добром футе от них. Оливия потянулась и обвила руками шею Лиз. Горячая и яростная эмоция пронзила меня насквозь и перехватила дыхание. Предательство. Я понимала, что это безосновательно.
Оливия не знала, что она делает, но вся воинственность, которая была во мнепропала.
Что здесь происходит? спросил Кромвел, останавливаясь рядом с Лиз.
Эмбер хочет уехать, сказала Оливия. Мне придется уйти?
Кромвел вошел в комнату и положил руку на спину Оливии.
Нет. Тебе не нужно уезжать. Эмбер просто устала и запуталась. Возможно, вам стоит лечь спать пораньше. Уверен, утром она почувствует себя лучше.
Оливия положила голову Лиз на плечо. Она что-то пробормотала, но я не смогла расслышать.
В моих ушах звенело, снова накатила тошнота. Я опустила голову и прошла мимо них. Я прошла по широкому коридору и поднялась по лестнице. Мне казалось, что сердце разбилось на миллион кусочков.
Как только я попала в свою спальнюзахлопнула дверь за спиной. А затем еще раз. Это действие каждый раз заставляло меня чувствовать себя лучше, когда я ссорилась с родителями.
Но сейчас это не помогло.
Я медленно сползла по закрытой двери и глотнула воздух. Я потеряла контроль над Оливией в пользу абсолютно незнакомых людей за пару минут. А еще они меня ненавидели и планировали отправить в какое-то богом забытое место, как только я сделаю что-то не так.
Глава 7
Я заснула с трудом, какой сюрприз.
Солнце едва выглянуло из-за гор, когда я уже вылезла из кровати. Сама не знаю, по какой причине я шла по тихому дому в поисках комнаты моей мамы, засунув руки в карман толстовки.
Она сидела в кресле-качалке, глядя на большое окно, ведущее в передний двор. Мягкие локоны обрамляли ее бледное лицо. Волосы казались чуть более растрепанными, чем вчера. Рядом стоял нетронутый стакан воды.
Стараясь игнорировать острую боль в груди, я пересекла комнату и села рядом с мамой, скрестив ноги и положив подбородок себе на руки.
Здесь что-то не так. Я остановилась и нервно рассмеялась. За исключением очевидного. Но они ненавидят меня. Думаю, они все могут делать разные вещи.
Тишина.
Эта женщина хочет сделать из Оливии свою дочь. Это должно волновать тебя, мама. Она захватывает твое место.
Мама моргнула.
Я гадала, была ли это какая-то форма ее коммуникации со мной, вроде азбуки Морзе.
Они следили за нами два года. Это действительно жутко.
Мне нравилось думать, что мама со мной согласна.
Оливия не хочет уезжать. Она фактически встала на их сторону вчера вечером. Я знаю, что она не понимает, и все, что видит, новые игрушки и люди, которые могут прикасаться к ней.
Она еле слышно вздохнула.
Я посмотрела на маму и нахмурилась.
Я не знаю, что делать. Я не смогу забрать Оливию из этого дома, и даже если бы у меня получилось, куда нам идти? Все пропало, мама.
Но ответа все еще не было.
Я снова вздохнула.
Мам, ты же знаешь, что я не мертва, верно? Я умерла, но я не мертва. Я сижу здесь, прямо перед тобой и И я не знаю, что делать. Я не знаю, стоит ли мне остаться здесь или попробовать сбежать вместе с Оливией. Я даже не знаю, где чертовы ключи от моей машины, если она вообще здесь.
Мама запрокинула голову и закрыла глаза, напевая ту же песенку, что и Оливия.
И Оливии действительно здесь нравится. Она получает много внимания, я никогда не видела ее такой счастливой. Я склонила голову, закрывая глаза. Мне жаль, что я выбрала морепродукты в тот вечер. Я знала, что ты хочешь поехать домой. Я была настолько зла из-за того, что вы с папой ругались. Если бы я просто закрыла рот, ничего бы не произошло.
Мама перестала напевать, но не ответила.
Я подтянула колени к себе и положила на них голову. Смысла продолжать однобокий разговор не было, поэтому я замолчала и спустя некоторое время направилась вниз. Я сама не знала, куда иду. Голод брал верх, но я боялась, что на кухне снова кто-нибудь будет. Потом я обнаружила, что смотрю на входную дверь. Свобода была на расстоянии вытянутой руки.
Но когда я открыла дверь, вместо свободы меня там ждал Хайден.
Влажные волосы завивались у него на лбу, щеки разрумянились, а майка отсутствовала. Хайден был абсолютно обнажен выше низко сидящих тренировочных штанов. На один из его бицепсов был прикреплен плеер и низкие басы доносились из наушников.
Хайден вытащил наушник с улыбкой.
Привет. Ты рано проснулась.
У меня в горле пересохло.
Ага.
Что ты делаешь на улице?
Вместо ответа, я опустила глаза. Очевидно, Хайден занимался. Кожа обтягивала крепкие мускулы, стройные бедра и прекрасную грудь, выглядевшую очень крепкой. Внезапно к моим щекам прилила кровь.
Эмбер?
Я заставила себя поднять глаза. Он усмехнулся своей кривой улыбкой.
Что?
Что ты делаешь на улице?
Он снял плеер со своей руки и замотал наушники вокруг него.
Так рано?
Да. Я подумала вздох вырвался из груди, что было ошибкой. Запах листьев и чего-то дикого дразнил обоняние. Хайден пах замечательно. Внезапное желание прикоснуться к нему нахлынуло на меня.
Ты думала о чем-то?
О чем я там думала? О том, что не могу прикоснуться к нему. И не хочу.
Тебе нельзя разговаривать со мной.
Он нахмурился.
Что?
Я подслушала вас вчера вечером. Ты не должен разговаривать со мной и все такое.
Хайден сложил руки на груди.
У тебя плохо получается подслушивать. Мне не запрещали говорить с тобой.
Тебе сказали держаться от меня подальше.
Это можно трактовать по-разному. Ладно, ты ведь не планируешь сбежать?
Нет. Я отошла в сторону. Я просто хотела выйти из дома. Мне нельзя этого делать?
Он повторил мои движения, закрывая собой дверь.
Ты можешь делать, что хочешь.
Кроме отъезда?
Да, но это для твоего блага, сказал Хайден. Ты там потеряешься. Ты сама видела вчера. Мы окружены лесом и до города отсюда пятнадцать миль.
Раздражение вспыхнуло во мне. Я подняла подбородок, встречаясь с Хайденом взглядом.
Я не глупая, если ты вдруг так решил.
Я вообще не считаю тебя глупой. Хайден сделал шаг вперед. Он стоял близко, слишком близко. Носы его кроссовок упирались в мои. Я никогда не думал, что ты глупая. Ты бы не продержалась так долго, заботясь о пятилетней девочке, если бы была глупой.
Как ты я осеклась. Конечно же, он наблюдал за нами, за мной.
Это казалось невозможным, но он словно стал еще ближе. Моя спина уперлась в дверной косяк.
Когда ты вернулась в школу после аварии, ребята отнеслись как засранцы к тому, что ты носишь перчатки. Ты всегда носила длинные перчатки, даже летом. Но я не уверен, бросили ли тебя друзья или ты сама их оттолкнула.
Я чуть не поперхнулась.
Они отвернулись от меня.
Хайден наклонил голову и ему на лоб упали влажные локоны.
За недели ты прекратила все. Ты раньше была чирлидером. Хотела пойти в колледж штата Пенсильвания? Хотела стать врачом, как твой отец, его голос превратился в шепот. Все это прекратилось. Оливия стала всем для тебя. Вместо того чтобы идти в кофейню перед школой как остальные ребята, ты завозила ее в садик.
Мои руки упали по бокам от тела. Его слова были наполнены сочувствием, мягкостью и все же были жуткими.
Однажды я видел тебя, когда ты выходила из банка в городе. Ты была расстроена. Это был первый раз, когда я видел, как ты плачешь. Я хотел он остановился, его губы сжались в тонкую жесткую линию.
Я знала, о каком дне он говорил. Это было всего пару месяцев назад. Деньги за страховку таяли на протяжении недель. Я знала, что были еще сбережения, но в банке мне сказали, что нужна подпись мамы, чтобы перевести деньги. Мама не держала ручку в руках с момента аварии.
Почему вы, ребята, так пристально наблюдали? Спросила я из простого любопытства. Почему ты не заговорил со мной до того дня в библиотеке? Тогда бы это не было таким Сложным.
Его темные глаза остановились на моем лице.
Я не мог, Эмбер. Я И возвращаться-то не должен был, но
Но что?
Где-то в доме открылась дверь, потом раздались шаги.
Хайден потянулся и убрал прядь с моей щеки. Мое сердце замерло. Его рука задержалась там.
Не заходи слишком далеко.
Потом он ушел, оставляя меня у открытой двери.
В оцепенении я вышла на улицу. В воздухе был насыщенный запах елей и кленов. Солнце было еще теплым для позднего сентябрьского утра. Капли пота покрывали мой лоб, пока я прогуливалась вокруг огромного дома.
Он был невероятно огромным. Главная часть дома насчитывала три этажа. От середины отходили два одноэтажных крыла, обхватывая дом в полукольцо. Только длинная подъездная дорожка и широкая лужайка были расчищены. Всю остальную территорию покрывали тени от толстых, огромных деревьев.