Проекционный дисплей приветливо вывел мне поле ввода для кода интересующей вещевой ячейки. Оставалось всего-то ввести пару букв и цифр, чтобы получить свое имущество и обрести счастье. Но вот засада, я немного пропустил момент сдачи своего багажа при отъезде на тот свет.
Что ж, может быть, мне подойдет что-нибудь чужое? Не думаю, что экс-владельцы сильно обидятся на меня. Я попробовал вспомнить какую-нибудь детскую считалочку, но не справился с этим и просто затарабанил пальцами по клавишам. Пневматика зашипела, ставни люка скрипнули и открылись, позволяя моим дрожащим рукам выхватить аккуратный полупрозрачный контейнер. В нетерпении я сдернул крышку и вывалил свою добычу на пол.
Спрессованные вакуумом вещи повалились плотными пачками, рассыпавшись в неряшливую кучу, из которой я извлек модное вечернее платье и комплект первоклассного нижнего белья. Святые алгоритмы, и почему я не женщина! В таком наряде не грех и выйти в свет после своего воскрешения!
Я попробовал еще раз. А потом еще и еще. Но с моей удачей явно были неполадки. Слишком большое, слишком маленькое, женское, снова женское, даже детское На последнем контейнере я прослезился, рассматривая маленький сарафанчик с переливающимися бабочками, и обессиленно сполз по стене в угол, сжавшись в комок отчаяния и горести. Я был просто жалок.
Уничтоженный и обманутый, сидел голышом на пыльном полу и рылся в вещах умерших людей, в надежде стащить для себя хоть какую-то одежду. Почему это произошло именно со мной? В этом городе живут миллионы людей, но весь этот бред случился здесь и сейчас конкретно с моим участием. За что, черт вас дери? Чем я так помешал вам, кем бы вы ни были?!
Обхватив колени руками, я закачался вперед-назад, не в силах сопротивляться потоку эмоций. Невидящим взглядом я уставился на собственные побитые ступни. А что это такое?
Бирка!
Я дернул кусок пластика так резко, что чуть не оторвал себе большой палец ноги. Как я мог забыть, что ятруп! А каждому трупу в морге испокон веку полагается повесить бирку на веревочке!
От резкого выброса адреналина в кровь я подлетел, как ужаленный. Жадно крутя в руках находку, я быстро обнаружил вожделенный код и уже через мгновение выдернул из Ыдачи щей долгожданный трофей.
С каждой вещью, я чувствовал, как обретаю толику веры в завтрашний день. Узорчатые носки оптимизма, удобные трусы уверенности, темно-зеленые штаны смелости, черная майка силы, алая куртка возмездия. И, наконец, с особым торжеством, кроссовки победителя. Ткань-хамелеон мигом отреагировала на прохладу в комнате и окрасилась в иссиня-черный, по щелчку пальцев затянулись авто-шнурки, а я, впервые в своей новой жизни, выпрямил спину и расправил плечи.
Йо-хо-хо, ублюдки! Выдал я фразочку из ретро-фильма и лихим жестом вырубил пульт.
Проглотив обезболивающее и накинув рюкзак на плечо, я с размаху открыл дверь и твердой походкой направился по коридору. На самом деле, я понятия не имел, где тут выход, но задумываться и сомневаться сейчас не хотелось, дабы не портить момент.
Собственно, вариантов было совсем немного: из гардероба я вышел, в комнату персонала не стремился. А значит, мне нужно было быстро вернуться к холодильному залу и проверить противоположную сторону здания.
Робот-уборщик все еще пребывал в блаженном ступоре, ожидая своего оператора. С волнением я украдкой взглянул на старину Степса, но тот продолжал смиренно лежать у подножья лестницы. Разве что принял чуть более удобную позу, хотя это могло мне просто показаться.
Через минуту я уперся в автоматическую дверь, над которой светилась долгожданная зеленая надпись ВЫХОД, и она ожидаемо проигнорировала мое присутствие. Отработанными движениями я активировал механическое открытие и выскочил в переулок. Нужно было бежать, спасаться, вершить возмездие. Но я на мгновение остановился, запрокинул голову и, щурясь от солнечного света, посмотрел на узкую полоску неба, видневшуюся между стенами домов.
Я сделал глубокий вдох. Я даже топнул ногой. Я возродился!
А теперь я выясню, где же я возродился. И попробую составить план дальнейших действий. Привычным усилием мысли я вывел интерфейс профиля на свои зрачки и включил коннект с Онлайф, но увиденное заставило меня резко переосмыслить ситуацию.
Приятный бежевый фон окошка, иконка ведерка и лаконичная надпись: Профиль пользователя удален.
Глава 4Оффлайн
Я сделал самую банальную вещь, которую, я уверен, любой бы попробовал на моем местевыключил и включил интерфейс еще раз. Чуда не произошло. Я стоял посреди грязного переулка и медленно впитывал осознаниеменя стерли!
После смерти наши бренные тельца попадают в морг, а наши гордые профили в бездонный архив Системы, пополняя безбрежную базу данных памятью о наших свершениях, радостях и печалях, о наших предпочтениях и антипатияхобо всем, что было нашей жизнью, а теперь стало всего лишь полезными данными для сложнейших алгоритмов, неустанно занятых оптимизацией работы мельтешащего улья человечества. Отныне и мой цифровой слепок станет частью этого великого царства математики, в котором нет места людским эмоциям, чувствам или сантиментам. Возможно, моя жизнь приведет к коррекции на доли процента системы рекомендаций в индустрии ресторанов? Или, быть может, моя нелепая кончина сдвинет на пару дней сроки принятия новой версии законов по обороту сильнодействующих препаратов? Во избежание, так сказать.
Я мог бы и дальше предполагать, насколько прожитая мной жизнь оставила или не оставила свой маленький след в исполинском историческом процессе, да вот незадача, я был все еще жив. И лишился единственного инструмента нормальной коммуникации с окружающей меня средой. Без профиля гражданина я не имел доступа к финансовым операциям, не мог пользоваться автономным общественным транспортом, не мог пройти контроль доступа ни в одно приличное заведение. Я даже не мог ни с кем связаться, ведь для контакта мне нужен вход в Онлайф, а туда, что бы вы думали, пускали только обладателей активных профилей!
Что ж я мог бы догадаться об этом и раньше, но был так занят неотложными задачами выживания, что оставил на потом решение загадок наподобие игнорирующих меня камер или дверей. Теперь же ответ пришел сам собой, но поставил передо мной массу других куда более трудных вопросов.
Например, я внезапно резко захотел есть. Видимо, мой метаболизм, наконец, оклемался от яда и тело настойчиво затребовало ресурсов для дальнейшей беготни и приключений. Да только где бы их еще раздобыть?
Заблудился, приятель?
Я резко подпрыгнул и развернулся в сторону голоса. Прямо у меня за спиной оказался невзрачный мужчина неопределенного возраста среднего непримечательного роста. Судя по комбинезону знакомого фасонаколлега Михаила.
Э-э-э, да. Свернул не туда, промямлил я, соображая, в курсе ли уже мой новый знакомый, что его товарищ валяется без сознания под лестницей. Если еще валяется, разумеется. Вообще-то я искал какой-нибудь ресторанчик подкрепиться.
Ну если ты не любитель мороженного мяса, то тебе явно в другую сторону, да?
Я силился понять его интонацию, но она была столь же неопределенной, как и внешний вид. Непонятно было, шутит ли этот парень. И даже вопросы он умудрялся задавать так, что они походили на утверждения. Впервые в жизни я встретил человека, который был бы, пожалуй, достоин стать иллюстрацией термина неприметность. Хотя нет, все же было в нем нечто запоминающеесявытянутое лицо с темными глазами, буравящими меня с такой силой, что череп даже зачесался в районе затылка. Изнутри. Майка моя начала прилипать к спине и неприятно холодить кожу.
Да, пожалуй, тут явно не подают бургеры. Пойду-ка поищу дальше.
За углом есть шаурма. Направо свернуть и пройти чутка, равнодушно сказал он, продолжая сверлить меня взглядом. Нормальная шаурма.
Д-да, спасибо. Обожаю шаурму!
Я вымученно скривил лицо в подобие улыбки и осторожно зашагал прочь. Заворачивая за угол, я уже еле сдерживался, чтобы не припустить со всей мочи. Черт, ну и тип! Я бы не удивился, если бы он оказался ценителем человечины! В нормальной шаурме, разумеется.
Пару раз оглянувшись, я сбавил темп и предпринял попытку сориентироваться, отгоняя паническую атаку, которую провоцировала мысль о невозможности использовать навигацию или хотя бы поиск по фото окружающих объектов. Теперь у меня не было ничего, кроме дарованных мне матерью природой обычных человеческих способностей. Старых, замшелых и не претерпевших достойных обновлений функциональности уже многие тысячелетия.
Сказать по правде, я всегда считал, что эволюция человека из биологии перешла в плоскость научно-технического прогресса ровно в тот момент, когда появилась лысая слабая обезьяна, оснащенная мощным бортовым компьютером в черепной коробке и неистребимым беспокойным шилом в заднице, а все наши гаджеты и примочки были вполне естественным продолжением развития вида. Но в разрезе этой мысли, впрочем, было еще больнее оказаться отброшенным назад.
Я, прихрамывая, шел вдоль домов, стараясь не смешиваться с деловито суетящимися людьми, и ощущал себя шимпанзе в толпе homo sapiens. Мужчины и женщины говорили с невидимыми собеседниками, делали пассы руками и отдавали голосовые приказы. Садились в мигом подкатывающиеся автономные электромобили или, напротив, выпрыгивали на тротуар и устремлялись прочь. Похожие на косяки мелких океанских рыбок, над головой то и дело с шелестом проносились группы дронов-посыльных. Жизнь кипела в реальности и в невидимой для меня сети Онлайф. А я же одиноким призраком шел мимо этого праздника деятельности и старался не замечать сводимый голодом желудок.
Что мне теперь предпринять? Может быть, для начала, выяснить, в каком кольце Города угораздило оказаться?
Я остановился на перекрестке и прикинул, каким образом это сделать. Спрашивать прохожих совершенно не хотелось, с тем же успехом можно было бы выпучивать глаза и вопрошать: Какой сейчас год?! Быстрый способ сойти за сумасшедшего. Не сказал бы, что меня сейчас сильно волновала моя репутация в социуме, однако привычка казаться адекватным все же была сильна.
Я сосредоточился на обстановке. Дома вокруг не блистали оригинальностью: человейники высотой под тридцать-сорок этажей с уже утратившими былой блеск однотипными стеклянными фасадами, они плотными рядами выстроились вдоль проспекта, укрывая мрачной тенью большую часть пространства у себя под ногами. Первые этажи пестрели яркими вычурными вывесками, обещающими непременно лучшую цену и обязательно высочайшее качество. Модные безвкусные шмотки, бесконечные в своих разновидностях гаджеты, приторно сладкий, искусственно яркий по вкусам фастфуд, призванный оказаться в желудке и выделить в кровь порцию удовлетворения прежде, чем покупатель успеет задуматься о том, что за субстанцию он поглощает. Типичное наполнение улицы спального района не первой свежести. С уверенностью определить, какое из колец Города я вижубыло очень непросто. Это мог быть центральный престижный квартал Седьмого Кольца, а могли быть убогие окраины Шестого или Пятого.
Я заметил небольшую пыльную витрину туристического агентства на другой стороне улицы. Кто бы мог подумать, оказывается не все они перешли в онлайн! Может быть, по доступным маршрутам и ассортименту станет чуточку яснее? Аккуратно ступая вновь ноющей ногой, я медленно спустился по эскалатору в подземный переход. Темный туннель, обычно завешанный триггерами виртуальной рекламы, рвущейся подключенному к Онлайф прохожему прямо в глаза, сейчас был для меня непривычно темным и тихим. Хромая по шершавой плитке, я с любопытством смотрел на прохожих, рефлекторно дергающихся и ускоряющих шаг под ударами невидимого простому глазу шквала маркетинга. Даже среди представителей среднего класса далеко не все граждане подключали платную опцию, дающую возможность быстро закрывать назойливые рекламные вставки в реальность, а уж полный автоблок и вовсе стоил неадекватных денег.
Что ж, можно было сказать, что, умерев, я вдруг стал богаче всех окружающих меня людей, ведь мой аналог блокиратора рекламы работал безупречно и стопроцентно-эффективно. Говорят, смерть освобождает человека, и сейчас это выглядело весьма убедительно. Как минимум, освобождает от бесконечной пурги, которую несли эти долбанные рекламщики. Мысль о невольных преимуществах моего странного положения подействовала приободряюще и, ближе к выходу из подземки, мой шаг приобрел некоторую уверенность.
У подъема на поверхность человеческий поток совершал зигзаг и уплотнялся в узкую лестницу. Причиной тому служила неисправность эскалатораон оказался перетянут рваной и неоднократно перевязанной узлами красно-белой лентой, а возле, на запятнанном полу, валялась треснувшая табличка с явным отпечатком грязной подошвы и надписью: Эскалатор не работает. Приглядевшись, я обнаружил нацарапанную кривой рукой приписку: И ты не работай, пошло оно всё!. Хм, воззвание звучало весьма провокационно и убедительно. Пожалуй, не пойду на работу сегодня, у меня ведь ее теперь нет.
Как не было работы, видимо, и у странного вида тощего мужчины, который забрался на самую середину застывших ступеней и, с высоты своего положения, надменно рассматривал проходящих мимо людей, то и дело отбрасывая с лица прядь редеющих сальных волос, которая через мгновение возвращалась на свое место. Одет он был в старомодный черный костюм, лоснящийся от въевшейся грязи, роль рубашки выполняла белая майка, давным-давно пожелтевшая и покрывшаяся мелкими дырками, а завершали образ разваливающиеся туфли, в отверстиях которых неожиданно ярко сияли желтые носки. Задумчивое шевеление сплетенных вместе пальцев рук изумительно точно синхронизировалось с подергиванием пальцев ног. Мы встретились взглядами и несколько мгновений внимательно изучали друг друга. После чего джентльмен резко вскочил и длинными птичьими прыжками моментально спустился вниз.
Добрый день, мистер, воскликнул он и отвесил легкий поклон над заградительной лентой, Я думаю, что смогу ответить на ваш вопрос!
Вопрос? С чего вы взяли? я хмурился и быстро прикидывал, слышал ли в последнее время о научных открытиях в области телепатии.
О! Давайте будем честны и прямы, без лицемерия, так глубоко проникшего в само естество нынешних времен!
Да, давайте. Я только за, но все же
Вот и отлично!
Незнакомец приветственно взмахнул руками и мигом оказался рядом, ласково теребя меня за плечо. За его спиной с шелестящим вздохом опала на землю в который раз порванная ленточка.
Я знаю, что вас гложет вопрос. Он всех нас гложет. И меня, э-э-э, глодал! Но вам повезло, теперь все стало ясно!
Да уж, везет просто не по-детски, ответил я, заметив нездоровый блеск слегка выкатившихся из орбит блекло-голубых глаз.
Однако, почему бы и да. Совсем недавно я мучился проблемой, кого бы такого спросить про то, в какое кольцо я попал, при этом не прослыв психом и не вызывая излишних подозрений. И вот идеальное решениеспроси другого психа!
Так ты хочешь услышать ответ, друг? Или нет? Или ты из тех, кто любит свою клетку, свой милый загончик? Тварь ты дрожащая или право имеешь?
Дрожу, но имею. Слушай, да как я могу задать вопрос, если спрашиваешь только ты, да еще и без остановки?!
О! Ты думаешь, что уникален в своем поиске! Как это знакомо! Одинокий воин, путник прерий, странник во тьме! Я знаю, я все знаю, я был там! На твоем месте!
Голос безумца все возвышался и возвышался и, зайдя на самую вершину патетической тирады, загрохотал настоящим громом под сводами подземки. Ни дать ни взять, мессия оглашает пришествие нового бога с алтаря исполинского древнего собора. Несколько прохожих с удивлением оглянулись на оратора, но быстро потеряли интерес к происходящему, будучи атакованными очередной волной виртуальной рекламы.
Да-да, на твоем месте! почти перейдя на крик, пророк все же задохнулся и сделал паузу, утерев сальным рукавом пиджака взмокший лоб. Затем, почесав щетинистый подбородок, он окинул взглядом пространство вокруг, задумчиво потеребил ногой ленту и добавил. Не в буквальном смысле, разумеется.
Хорошо, максимально вкрадчиво ответил я и аккуратно разжал пальцы с грязными отросшими ногтями, которыми он больно впился в порыве чувств в мое плечо, Я готов услышать ответ, безусловно. Внемлю вашим словам, откройте же мне истину. Может быть, присядем?
Я не без удовольствия опустился на стальную ступень эскалатора и поврежденное колено ответило мне благодарным стиханием ноющей боли. Пророк с явным удовлетворением встретил мой интерес, но садиться не спешил. Быстрыми движениями он ловко завязал ленту очередным узелком, символически отгородив свой приход от остального мира. Судя по всему, действие это было отработано до автоматизма и я с трудом удержался, чтобы не начать считать количество узлов, явно коррелирующих с числом наивных олухов типа меня, попавшихся на крючок сектанта. Закончив с формальностью, он продолжил изменившимся тономслова его теперь звучали тихо и значимо. Так, будто сакральную тайну стоило скрывать от неподготовленных умов, оставшихся по ту сторону границы святилища.