Мы уже хотели поминать ребят, но через некоторое время объявилась Женя.
Она рассказала, что с ней провели несколько бесед, приводили нескольких психологов, спрашивали кто это сделал и она отвечала, что они с Арсением решили прогуляться вниз и посмотреть что находится под жилой зоной.
Я настаивала на своем. сказала она мне. Я не хотела терять работу и команду. Камеры ведь выключали, значит они нас не засекли. А по поводу Арсения я не знаю, меня про него тоже спрашивали, но я сказала, что он просто любит стрелять из своего оружия и ему показалось, что солдаты агрессивно настроены, тем более они первые начали стрелять. Кстати, я его не видела больше. Я не знаю, что с ним сделали. Про Антона тут она запнулась. Тоже не знаю, очень прошу узнать жив ли он. Я знаю, Влад, у Вас есть каналы, сделайте что-нибудь. Про Петра тоже понятия не имею. Жаль, что операция так завершилась. Видимо, мы ее плохо продумали. Еще очень долго спрашивали зачем мы стреляли в камеры лазерной указкой, я сказала, что это идея Арсения, если честно. Дома я тренировалась в убедительности, на протяжении недели каждый день меня спрашивали несколько раз и вели долгие беседы.
Через некоторое время она продолжила работать в привычном для нее режиме. Дальше мы очень долго занимались расследованием, мы узнали про космическое путешествие, обсудили полет втроем и захотели попробовать. Мы записались в добровольцы ради интереса и больше по приколу. К сожалению, потеря ребят на нас плохо сказалась, мы часто собирались, чтобы просто выпить. Каждый чувствовал свою вину. У Жени потухли глаза, то ли от бесконечных допросов, то ли от количества свалившейся на нее работы, то ли она так переживала потерю.
Но через некоторое время Владимир прислал мне письмо на почту. Я открыл, удивился, что нас троих утвердили на полет.
Владимир мало разговаривал, но много делал. Так он где-то добыл более подробно информацию про космическое путешествие, когда я увидел знакомое имя в списке космонавтов, я поспешил сообщить об этом Жене.
Мы собрались в библиотеке, и я отдал ей всю папку с бумагами.
В списке были: «Геннадий, Варвара, Владимир, Иннокентий, Виктория, Анжелика, Ринат, Антон, Кирилл, Евгения, Владислав, Игорь».
Мы увидели их личные дела, Женя убедилась в этом, сомнений у нас больше не оставалось, мы должны были лететь.
Реакция Жени на личное дело Антона, конечно была, хороша:
Да я просто!!! Я в шоке! Почему ничего не сказал?! Где он вообще?! Ну! Я ему устрою! кричала она и ходила по библиотеке туда-сюда.
Мы переглянулись с Владимиром, стараясь скрыть улыбки. Она выдерживала многое, но искренняя реакция в отношении Антону ее тут же выдала.
Она, в принципе, и устроила ему еще до взлета на корабле. Антон был так обескуражен, что чуть не умер от сердечного приступа.
Я был его очень рад видеть, но мне очень нужно с ним поговорить. Я решил его пока не отвлекать от Евгении, действовать позже, а пока узнать побольше о других «космонавтах» или «космических туристах». Честно, не знаю, к кому и себя то причислять.
Я волновался. Я немного не люблю полеты, даже на самолете с осторожностью летаю. Мы заказали нормального пива с Владимиром, чтобы расслабиться.
Я изучал собравшихся людей, одно кресло в нашей каюте пустовало. Иннокентий успел вернуться после приготовления нам еды очень довольный, мы все его благодарили. Все, кроме парнишки, постоянно сидящего в телефоне с высокомерным лицом.
Спустя минут тридцать пришел Виталий и объявил, что взлет скоро начнется, что мы обязаны пристегнуться и в случае неполадок сразу сообщить об этом с помощью видеосвязи, нажав кнопку на кресле.
Он рассказал о назначении всех кнопок, которые находятся на кресле.
После этого зашли еще два капитана Александр и Григорий. Я не был удивлен их появлению, они пожелали нам приятного взлета. После удачного взлета мы должны будем собраться в одной из комнат корабля для дальнейших указаний.
Виталий хлопнул себя по лбу.
Елки-палки! Я забыл! Как я мог забыть! с этими словами он выбежал из каюты. Григорий и Александр отвечали на наши вопросы, потому что как обычно, когда происходит то, чего люди еще не делали, они начинают резко тупеть.
Виталий вернулся и привел с собой какого-то странного мужчину. Он держал его за одно плечо и вел вперед.
Знакомьтесь! с каким-то восторгом сказал он. Это Игорь. Игорь, сказал он, обращаясь к нему. Поздоровайся с ребятами.
Игорь приподнял руку и помахал нам, еле улыбаясь. Такое чувство, что этот мужчина очень сильно устал.
Вы не волнуйтесь, сказал Виталий. Он у насон посмотрел на Александра и Григория и продолжил. Долго загружается Но это ненадолго.
Он посадил Игоря в кресло, буквально сваливая его со своей спины. Он пристегнул его к креслу. Пилоты попросили нас последовать его примеру и пристегнуться. Мы это сделали.
Пилоты пожелали нам и себе удачи. Сказали абсолютно не волноваться.
И ушли в свою рубку пилотов.
Начался взлет.
Группа Б
Анжелика
Я очень плохо контролирую свою новую способность. Я супергерой воплоти! Не знаю, как это получилось, рада я или нет. Ничего уже не изменить, глаза стали разного цвета, мы говорили об этом с Василисой, это испугало и меня и ее. Мы будто бы с ней перемешались, стали практически одним человеком, мы не контролировали ничего, только выяснили, что сильные эмоции, которые мы переживаем очень сильно склоняет чашу весов в сторону одной из наших личностей. Мы договорились вести дневник и каждый раз сообщать друг другу о пережитых ситуациях, которые включают свечение в глазах.
Василиса сказала мне не переживать сильно ни по какому поводу, потому что она чувствует себя, как я и ей хочется сквозь землю провалиться от непонятного стыда.
Я предположила, что можно достичь баланса между нами. Стать одним целым. Но Василиса тут же зло это отрезала, заявив, что это невозможно.
Как-то раз она подарила мне часы.
Смотри, что я придумала! радостно заявила она, бросая часы мне на стол. Я купила себе такие же.
Она показала на часы на своей руке.
Знаешь же про собаку Павлова, верно? спросила она, я кивнула в ответ.
Она почесала затылок, задумалась, как объяснить.
Я не ученый, но хочу изучить ту болезнь, которой мы заразились.
Она называла суперспособности «болезнью», ей она не нравилась абсолютно, а мне нравилось, хотя и пугало.
В общем, часы током бьют, вот я о чем, продолжила Василиса, стоит только нажать кнопку. Я хочу, чтобы мы нажимали её, как только будем ощущать сильные эмоции или переживать по какому-то поводу. Когда мне будет поступать сигнал от тебя, я буду понимать, что мои ощущения внутри на самом деле принадлежат тебе. Хорошо? Согласна?
Я надела часы и кивнула. Я подумала, что это очень актуально. Но всякий раз, когда мне хочется кого-нибудь поставить на место, я чувствую силу такую, что я идентифицирую ее с Василисой. Только так. Наверное, ей сложнее с моими эмоциями.
Мы походили к психологу, попалась очень хорошая женщина по имени Анна, она научила нас немного контролировать свое собственное сознание. Она не стала задавать лишних вопросов, пугаться, считать нас ненормальными, более того очень хорошо нас поняла, услышав нашу историю о выступлении перед людьми, она ее так приняла, как-будто у нее случилось что-то похожее, мне показалось, она все через себя пропустила. Даже посочувствовала. Психолог сказала, что часыэто хорошая идея, можно нарисовать график, когда мы наиболее уязвимы для «болезни» или «проявляем свои суперспособности».
Потом Василиса нашла человека, который ей вбил всё в компьютер, чтобы она за этим следила. По началу она очень часто звонила мне и спрашивала про мое самочувствие. Затем звонков становилось меньше и меньше, видимо, она смогла немного справиться с собой.
Я старалась меньше переживать по любому поводу, да и Василиса стала ко мне по-другому относиться, стала давать меньше работы и негативить.
Эта шутка с нами очень сильно нас изменила, научила контролировать самих себя. Но это очень тяжело сказывается на психике, Анна сказала, что любая подавленная эмоция приводит к психосоматическим заболеваниям.
Говорят, что организм быстро привыкает к изменениям. Довольно быстро при неком контроле поведения мы привыкли и к этому.
Я ожидала увидеть Виталия на корабле, ведь я дала согласие на полет, и у меня точно не было денег, чтобы заплатить неустойку в случае моего отказа, я ожидала его, но
Он вызвал у меня бурю эмоций и самое настоящее пробивающее насквозь свечение глаза. Мне пришлось быстро убежать, чтобы никто не заметил и свалить все на фонарик в телефоне. Жаль, что здесь такие хорошие люди и при этом один гнусный человек. Корабль, конечно, большой, но по факту убежать некуда. И спрятаться тоже. Мне кажется, я, как Циклоп, с этим дурацким глазом. Только мои способности немного бесполезны. Пришлось в туалете писать сообщение Василисе о внезапном всплеске активности.
Она ничего не ответила, но я чувствую, что с ней все в порядке, и она находится в спокойствии. Наверное, чем-то была занята.
Хорошо, что со мной летит моя подруга все-таки. Мы успели поговорить и про Виталия, и про Рината. Мне понравился наш новый знакомый по имени Кирилл, он очень добродушно настроен, вежлив и мил.
Но Вике я теперь не очень доверяю. Но она меня любит, правда, в своем стиле. И еще любит, когда ее слушают. Иногда даже слова вставить не могу. Мне кажется, что ей не нужен собеседник для ее монологов, но она бывает милой и доброй, мы вместе ногти красили и выбирали одежду для поездки, ей очень понравилась моя новая прическа, она сказала, что мне очень идет и она наконец-то может увидеть мое красивое лицо.
«Почему к Анжелике так много внимания со стороны мужчин? Я одета так же шикарно, как обычно. Может быть, я перестаралась, когда готовилась к этому полету, но всё же Я выгляжу, как куколка, а Анжелика чуть ярче, чем обычно. В чем дело? Что происходит? Я становлюсь незаметной для противоположного пола?
Я прячу руку под недлинным подолом платья, я снова теряю себя, будто бы ухожу в тень личности Анжелики, моя левая рука теряет очертания, становясь невидимой.» (Виктория)
Мы готовились к взлету после ухода пилотов, становилось немного страшно. Люди, до этого момента смеялись и разговаривали, перед взлетом стали заметно нервничать.
Я знала, что все будет хорошо, ведь я уже видела это вместе с Виталием. Кстати, Вика тоже не особо волновалась. Девушка, сидящая спереди, достала из рюкзака игрушку в виде улыбающегося вязанного кактуса с глазками бусинками и положила себе на колени. Наверное, она сама его связала, надо будет у нее попросить тоже что-нибудь связать, заодно с ней подружиться.
Мы услышали голоса пилотов в нашей каюте, объявляющие взлет:
«Готовность к старту».
«Разогрев двигателя»
«Готовность пуска. 30 секунд.»
Сейчас будет круто, сказал мужчина, сидящий спереди нас. Кажется, его звали Гена.
«Старт на счеттридваодин»
Мы почувствовали легкий толчок. Так корабль стал подниматься в зале-пещере, в которой он был построен. Из иллюминаторов мы смотрели вниз, как такая громадина с легкостью поднимается вверх и зависает в воздухе. Корабль слегка запружинил в воздухе, затем развернулся носом так, что нас вдавило в кресла и начал крутиться вокруг своей оси.
Сначала мы замечали его движение, это вызывало головокружение, как будто нас тестировали в центрифуге, вращение ускорялось, через некоторое время корабль начал вращаться настолько быстро, что мы стали воспринимать картинку абсолютно нормально, как будто бы его и не было. Затем последовал еще один толчок, это корабль стал подниматься наверх, вгрызаясь в земляные породы носом. Он не разрушал землю, так как двигался довольно быстро. Я вообще прислонилась к стеклу, чтобы успеть увидеть все. По телу разливалось приятное чувство, все-таки Гена прав, аж дыхание перехватывало от невероятности происходящего.
Одного из мужчин стошнило в пакет, я увидела, как он после этого быстро выпил таблетку, выглядел он просто ужасно, как живой труп. Мужчина, сидящий рядом с ним, положил руку ему на плечо в знак поддержки, но ничего не говорил.
Сейчас мы выйдем из Земли, корабль умеет трансформироваться! воскликнул Гена, передавая информацию всем людям в каюте. Он очень восхищался этим космическим кораблем, будто бы сам его делал.
Легко преодолев земную кору, корабль вылетел в атмосферу, из окна я видела, как уменьшается город, а затем и города. Стало как-то грустно, когда корабль вошел в облака.
«Дамы и господа» раздался голос одного из пилотов. «Скоро мы покинем пределы атмосферы. Полет нормальный.»
Стекло не покрывалось льдом, как в самолете, но было чистым и прозрачным. Видимо, был хороший тепловой баланс. Можно было смотреть абсолютно на всё. В какой-то момент я увидела, как самолет пролетает рядом с кораблем и следует дальше по своей траектории, а мы летим вверх. Никакого дрожания нашего корабля в виде само раскручивающейся спирали не было. Абсолютно удобно и никакого дискомфорта.
Затем я увидела красивые серебристые облака, такого цвета, как когда я рисовала лошадей в своей детской разукрашке. Сначала раскрашивала, потом добавляла блесток и пририсовывала крылья лошадям. Это было очень красиво, хотелось бы только их подольше наблюдать и из большого окна во всю стену.
Кстати, этим позже воспользовался Гена, он нажал что-то на своем кресле и пол под ним стал прозрачным.
Все сразу восторженно ахнули, и стали его расспрашивать об этой кнопке, я услышала его ответ и тут же расширила окно для просмотра. Как раз вовремя, потому что мы наблюдали полярные сияния. Сгустки энергии рядом с кораблем переливались разными цветами, от зеленого до фиолетового, я даже сделала себе пару снимков на телефон. Вика сказала, что хотела бы себе платье в таком стиле.
«Вскоре мы выйдем на орбиту. Сразу же после этого мы ждем вас на собрание в нашей рубке»
Солнце создавало очень много излучения и было очень ярким. Однако, несмотря на все законы, мы могли смотреть на него через окна вполне спокойно.
Мужчина рядом с Геной, который забыл в начале проглотить таблетку, рассуждал вслух о парниковом эффекте, не знаю, говорил ли он сам с собой или с другим мужчиной, сидящим рядом, так как тот вообще ничего не отвечал.
«Говорят, что фантастику писать опасно, ибо рано или поздно она становится реальностью.»
«Мне не нравится читать художественную литературу, говорил редактор. Исправлять эту воду тоже не имеет никакого смысла. Все придумано и высосано из пальца. В принципе, в Вашем произведении я вижу больше воды, чем достойного текста, который мог бы кому-то понравиться. Да, я согласен с тем, что иногда нужно разбавить постоянные высказывания персонажей какими-то красивыми описаниями Читатель ведь хочет увидеть все своими глазами, когда погружается в Ваше воображение, но так, как пишите Выэто просто слов нет. Хотя у Вас они есть, раз Вы это написали.
Интересная штука, критика. Конструктивная и неконструктивная. Дезморализирующая и одновременно приносящая что-то новое. Я стараюсь пропустить все предложения редактора через себя и отсеять ненужное. Так говорит мне делать Евгения, когда я говорю с ней по поводу книг, я уже с трудом их пишу, я прихожу с опущенной вниз головой, она словами своими будто пощечины мне дает, метафорично выражаясь. Орет, гнобит немного, номотивирует. Заставляет не слушать этого редактора, потому что ей, кажется, правда, нравится читать то, что я пишу. В самом начале было так сложно ее понять, она меня так раздражала, и я не хотел подпускать «лишних» людей к себе. Но затемя привык к ней настолько, что
Когда я ее потерял и вновь обрел, я подумал, что попал в чертов Рай, хотя не верил в его существование.»
«Иногда чувство собственной неуверенности настолько брало верх надо мной, что я лежал на кровати и мне не хотелось вставать, потому что я боялся навредить внешнему миру. Я никому не звонил и не писал, не выходил ни с кем на контакт. И вдруг резко перебарывал себя и шел на встречу с Женей. Она всегда была кем-то особенным для меня.»
«Когда я подумал, что ее больше нет, я совершенно не знал, что мне делать. Будто бы мир рухнул, и всё перестало иметь смысл. Я не понимал, что делать. Когда меня отключили от аппаратуры «Большого Брата», я вообще мало что понимал, настолько погрузился в жизни других людей. Будто бы перестал существовать и растворился в них.»
«Мне стало всё равно. Всё равно что будет дальше. Я старался делать как можно больше разной работы, взял еще больше чтения, но оно было мне не очень интересно. Я решил записывать все свои мысли в блокнот, так как, с точки зрения психологии, это помогает лучше понять себя и отпустить проблемную ситуацию.»