Ребята, не расходимся. Третий и четвёртый уроки, физика и алгебра, будут. Готовьтесь.
Оо-ооо, недовольно и разочарованно загудел класс, вернее, полкласса. Особенно недовольны были девочки.
Не «о», а готовьтесь, вас будут спрашивать, говорит классный.
Глава 6
Церковь Рождества святого Иоанна Предтечи проще называлась Чесменской, и находилась она в десяти минутах ходьбы от дома Светланы. Церковь была небольшой, но очень красивой. Она была розовой, и говорят, что её неоднократно посещала императрица Екатерина Вторая по дороге в свою загородную резиденцию. А сейчас она была известна тем, что на маленьком кладбище, что находилось за собором, среди старых елей жили совы. Да, совы жили в городе. Светлана сама их видела по вечерам летом.
Но сейчас девочка шла не в храм, она остановилась у красивого, свежевыкрашенного здания прихода, что находился на другой стороне улицы, напротив храма. Остановилась и некоторое время оглядывалась по сторонам. Главное, чтобы никто из одноклассников не увидел, что она ходит в церковь. РПЦбольшой, как говорили пацаны из её класса, зашквар. Ей не нужны были насмешки ещё и по этому поводу. Девочке хватало насмешек по поводу драных кроссовок, старого телефона и того, что её считали «спортивной», то есть человеком, который так занимается спортом, что не имеет ни «телеграммов», ни «инстаграмов». В общем, она полминуты смотрела по сторонам, и лишь убедившись, что никого из её знакомых нет, быстро нырнула в распахнутые настежь двери прихода.
Даже тут пахнет церковью, это, наверное, от одежды священников.
Как и положено, Света со всеми здоровается. Даже с незнакомыми людьми. Сейчас день, святые отцы тоже тут, в трапезной. Длинный стол, покрытый клеёнкой с затейливым узором, на столе подносы с нарезанным хлебом, с белым и с чёрным. За столом, кроме священников, несколько прихожан. Одна знакомая Светлане бабка с распухшими ногами и ещё пара старушек. В трапезной вкусно пахнет. Среди священников настоятеля отца Александра нет. Он редко обедает со всеми. Но здесь его заместитель, отец Серафим. Это мамин духовник, он и Свету, и близнецов крестил. Светлану он любит, а она его не очень. Потому что отец Серафим лох. У него на одежде пятна, Света видела у него в бороде яичную скорлупу и крошки желтка. Когда он её обнимает, он пахнет потом, ещё он носит бейсболку с эмблемой «СКА» вместе с рясой, у него нет машины, отец Серафим ездит на велосипеде, и что самое стрёмное, это то, что он носит бежевые носки с чёрными сандалиями. Если Светлана видела его на улице, а он её ещё не увидал, она быстренько переходила на другую сторону. Не дай Бог, кто увидит, как он её обнимает при встрече. Увидят одноклассникивсё, школу можно будет бросать.
Светланка! Отец Серафим её увидел и махал рукой. Иди сюда, ко мне, и, видя, что девочка двинулась к нему, уже говорил кухарке Анне: Матушка, дай тарелочку для девы.
Её усаживали рядом с отцом Серафимом, ставили перед ней тарелку, сам Серафим наливал ей рыбный суп с картошкой, с жареной заправкой, с разваренными кусками рыбы. Светлана взяла ложку, кусок белого хлеба и сразу начала есть. Суп был приправлен укропом. Этот привкус что-то тронул в глубине её души, что-то напомнил. Что-то смутное и неопределённое, но лишь на мгновение. Она тут же про всё это забыла. Девочка почти не завтракала, а суп был необыкновенно вкусным, но один из молодых попов сказал ей с усмешкой:
Душа моя, ты бы хоть перекрестилась перед трапезой.
Света отложила ложку, чтобы перекреститься, она знала, что нужно прочитать молитву перед едой, но отец Серафим, погладив её по голове, сказал:
Ешь, ешь, я за тебя помолюсь.
Он, конечно, был лох. И Света его стеснялась, но она прекрасно помнила, что когда возник вопрос о лишении папы родительских прав из-за его инвалидности, папа сказал ей сходить к отцу Серафиму.
Сходить! Да она бежала к отцу Серафиму так, как на соревнованиях не бегала. Прибежала, оторвала его от службы и, рыдая, рассказала ему о том, что приходили злые тётки, которые сказали, что ей и Кольке с Максом будет лучше в приюте. В приюте! Её и братьев собирались отправить в приют. А отец Серафим её успокаивал:
Тихо ты, тихо, рясу мне не намочи, не плачь, не плачь, я сейчас же пойду к настоятелю, к отцу Александру, и он придумает что-нибудь, не отправят вас в детдом. Не рыдай. Отец Александр всех, кого надо, знает, с кем надо поговорит, не волнуйся.
И вправду, всё разрешилось, папу не лишили родительских прав по недееспособности, и папа благодаря хорошему физиотерапевту стал ходить лучше. Теперь он даже на двух работах работал и выплачивал кредит за медицинское оборудование и возмещение ущерба по решению суда. Девочка не знала наверняка, может, и вправду настоятель храма устроил так, что злобные тётки из Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав больше в их квартире не появлялись. И это хорошо, от этих суровых баб с каменными мордами у Светы мурашки по спине бежали, а близнецы так и вовсе каменели от ужаса.
Отлично, с супом покончено, заглядывал ей в тарелку отец Серафим, давай-ка котлетку из щуки.
Отец Серафим, я наелась, отвечала девочка.
Хорошо, тогда без риса, говорит священник кухарке. Матушка, положи деве одну котлетку.
Но Светлане нравится, как в приходе подают рис, он тут вперемешку с кукурузой. И она просит:
Матушка, одну ложку риса, пожалуйста.
Конечно, кушай, доченька, говорит кухарка, накладывая ей еду.
Ещё её вынудили выпить компот с пряниками, и из прихода девочка вышла чуть живая.
Дома была куча дел, они с папой затеяли стирку, поменяли бельё у мамы и закинули его в стиральную машину. Потом папа прилёг, ему выходить в ночь. Помимо охраны, он ещё работал по ночам в частном предприятии Алиева. Шинковал овощи для салатов. Эти салаты продавались по всему Петербургу. У Алиева работало много инвалидов. Работали всегда в ночь, чтобы к открытию супермаркетов салаты были свежими. Папа не чувствовал себя там каким-то особенным. Там он был как все. Работа была непростой, но давала семье больше двадцати тысяч в месяц.
Отец ушёл в свою комнату и лёг, а Светлана села возле мамы, включила телевизор.
Нафиса. Папа называл её освобождённой женщиной востока. Она была откуда-то с юга. Света не знала точно, откуда, платков Нафиса не носила. Всегда была в юбке выше колена и лосинах. Волосы всегда у неё были чистыми и распущенными. Ей было меньше тридцати лет, и папа говорил, что она в поиске. Её можно было считать привлекательной, но вот ответственной вряд ли. Она приходила к восьми, здоровалась вежливо, справлялась о мамином состоянии, но Света всегда чувствовала, что эта вежливость и этот интерес еёпоказные. Нафиса совсем ничего не делала, она даже могла за всю ночь, за двенадцать часов, ни разу не поменять маме позу. Что ни говори, а неприятная Иванова была намного лучше Нафисы как сиделка. Ольга Александровна не болтала часами по телефону с мужчинами, пытаясь найти себе мужа, и главное, она чётко выполняла все медицинские предписания. В общем, если бы надо было кого-то уволить, Светлана оставила бы Иванову. Пусть даже она и противная.
Ещё до ухода папы на работу Света сходила забрала братьев из садика. Они там поужинали, и кормить их было не нужно, только молоко с пряниками на ночь дать. Теперь мальчишки уселись за компьютер, играли и непрестанно ругались. Света тоже хотела посидеть в соцсетях, пролистать ленты, но вынуждена была ждать, пока Колька и Макс лягут спать, вот тогда будет её время. А пока она пошла в ванную.
Там, в ванной, она взяла папину бритву. Посмотрела на неё, лезвие в ней старое, наверное, тупое. Света уже сбривала себе лишнюю растительность. И сейчас хотела сбрить немого. Подмышками, например. Перед соревнованиями все старшие девочки из её команды так делали. Они брили не только подмышки. И ноги брили, и вообще везде. Она вспомнила, что сегодня Мурат позвал её к себе домой. Отчего-то это воспоминание взволновало её. Хотя Мурат ей не очень нравился. Но всё равно, это его предложение Что он вообще имел в виду? Зачем приглашал? Мартини. Очень красивое название. Наверно, это вино вкусное. Она никогда не пробовала мартини, она вообще никогда не выпивала, так пиво пробовала разок. А вот её одноклассницы уже выпивали, ну, половина из нихэто точно. Дуры, ещё выкладывали свои пьяные фотки в соцсети, неужели не боятся, что родители увидят? Нет, Светлана отложила папину бритву, решила помыться.
И уже разделась, уже открывала воду, как в дверь ванной стали яростно тарабанить. Это были мальчишки, они были возбуждены и орали при этом:
Света-а, Света-аа!
Ну что, по лбу кто-то хочет? разозлилась девочка.
Света! орал Колька, она узнавала его по интонации. Света-а у нас в комнате робот!
Он шебуршит добавлял Макс. И он не робот, он жук.
Идите, я помоюсь и просмотрю, отвечала Светлана, и сколько раз вам, глупым, нужно говорить, чтобы никогда не ломились ко мне в ванную?
Света, Света, продолжал Колька, робот страшный, мы не можем играть.
Не играйте в эту игру, советует Светлана. Играйте в другую.
Света, он не в игре, он на кровати на нашей, говорил Максим. Он ползает по кровати!
Светлана раздражённо надевает белье.
Если я не найду вашего робота, вы оба получите.
Открывает дверь и, прикрывая грудь рукой, идёт за мальчишками в комнату.
Это не робот, поправляет Макс, это жук.
Это робот! орёт Колька.
Ты дурак, это жук! говорит Максим.
Это ты дурак, сейчас Света его поймает, и ты увидишь! продолжает орать Коля. Это просто такой робот в виде жука.
Света, злая, входит в комнату, останавливается у кровати братьев, губы поджала:
Ну, где ваш жук, где ваш робот?
На кровати ничего подобного нет, Макс молчит, а быстрый Колька сразу соображает:
Значит, сполз, он опускается на пол. Заглядывает под кровать. И победно кричит: Вон он, Света! Робот!
Светлана, прикрывая груди руками, тоже садится на колени рядом с братом, заглядывает под кровать. И сразу видит робота-жука. Он ползёт вдоль пыльного плинтуса. Ей и секунды не понадобилось, чтобы понять, кто это такой. Чёрный и блестящий, как кусочек угля длиной в указательный палец. Длинное брюхо на конус. Четыре крепких лапы. Жвалаострые клещи. Она узнала эту тварь. Вспомнила и узнала. Ей стало нехорошо, так как она вспомнила свой отвратительный сон. Кусаки. Ночные кусаки. Это один из них.
Света, скажи Коле, что это не робот, а жук, говорит Макс, с ней и с братом разглядывая существо.
А девочка не отвечает, смотрит на существо, смотрит, и её отчего-то вдруг захлестнула такая злость, что аж врезать кому-то захотелось, она лезет под кровать, уже забыв про неприкрытую грудь, и выметает ладонью из-под кровати кусаку вместе с пылью.
А, Света! Осторожно Он тебя укусит, вон какие у него рога! радостно кричит Колька.
Но девочка не боится кусаку. Она, сжав свой небольшой кулачок, замахнулась, врезала по твари. Так врезала, что она хрустнула, и из неё что-то слегка брызнуло.
Ой, Света! тихо произнёс Макс.
А девочка брезгливо взяла раздавленную тварь за лапу и понесла её в туалет. Мальчишки бежали следом:
Света-а А это жук или робот? спрашивал Колька.
Светлана швырнула кусаку в унитаз и смыла, и лишь убедившись, что вода унесла эту мерзость в канализацию, ответила с ненавистью:
Это таракан.
Тараканы не такие, робко возразил ей Макс.
Но девочка его не слышала, она все ещё смотрела в чистую воду унитаза и думала, верее, вспоминала то, что ей снилось ночью. Теперь она вспомнила всё до мельчайших деталей, вспомнила свои эмоции и страхи.
Близнецы настроения своей сестры различали по её лицу, оба притихли, знали, что сейчас её лучше не доставать вопросами, и даже нагловатый Колька, и тот потихонечку ушел вслед за братом, так и не поняв до конца, почему старшая сестра вдруг стала такой злой. Она прошла в ванную, стала быстро одеваться, всё желание поплескаться в теплой воде, а тем более что-нибудь сбрить себе папиной бритвой сразу пропало. Девочка уже не вспоминала ни о Мурате, ни о мартини. Всё это вдруг стало каким-то далёким и нереальным, не то что сон, который ей снился этой ночью. В этот вечер она так и не посидела за компьютером. Сидела на кровати, смотрела, как близнецы, попивая молоко и поедая шоколадные пряники, ругаются из-за того, кому проходить следующий уровень. Девочка даже не дождалась положенных десяти часов, отправила их спать раньше. Они немножко попротестовали, но не сильно, уж больно зла была их сестра в этот вечер. Светлана пошла перебросилась парой слов с Нафисой. Как всегда, та говорила, чтобы Света не волновалась, что она будет следить за мамой и не будет спать. Но девочка знала, что она врёт. Однако за те деньги, что папа мог платить, других сиделок с медицинским образованием было не найти. Светлана пошла и легла в свою кровать. А за окном ещё светло, она подумала, что братья уже спят, а у неё состояние такое, что и не заснуть. Едва не трясётся, как вспомнит, что под камнем очнулась. Какой тут сон. Проклятый, проклятый кусака, появись он ещё раз, опять бы раздавила его кулаком. Ещё и ногой топтала бы.
Глава 7
Это был всё тот же камень. Всё тот же густой туман. Она была на том же месте. И странное дело, у девочки не было желания плакать. Вдыхая полной грудью туман со знакомым едким привкусом, она присела и стала шарить по земле руками. Это как-то само собой произошло, она как будто включилась. Светлана не причитала и не плакала, она присела на корточки и искала свою палку. Она должна была быть тут. Не мог же тот мерзкий дедок с глазами без зрачков её забрать. О! Палка оказалась там, где и должна была быть. Девочка обрадовалась. Сразу взяла свою палку покрепче. Так ей было спокойнее. Теперь она огляделась. Ну, тут гляди-не гляди, но если вытянуть руку с палкой, там, где она кончится, уже ничего не видно. Туман. За камнем кто-то закричал. Кажется, она слышала этот крик, похожий на крик обиженной птицы. Хорошо, что далеко, или это туман так приглушает звуки? Она вспомнила, что из-под камня может вылезти тот страшный червяк с лапками, ей очень не хотелось, чтобы его жёлтые жвала впились ей в лодыжку. А в этом проклятом тумане разве его разглядишь? Подползёт незаметно, червяк-то на самом деле был весьма проворен.
Она, медленно ступая, чтобы не шуметь, подошла к камню поближе, наклонилась и увидела чёрную дыру, из которой сама в прошлый раз вылезла. Там, у входа, была пара кусак, но их-то Света уже не боялась. Она выпрямилась и замерла, взяв палку покрепче. Ей нужно было пересидеть тут какое-то время. Это же сон. Вот она и подождёт, пока проснётся. Её камень вполне бы её устроил. Если не придёт тот дедок, то можно остаться и тут. Она на всякий случай огляделась, стараясь рассмотреть всё, что не скрывал от неё туман.
На том деревце или кусте, которое почти не имело листьев и что рос рядом с камнем, сидело существо. Оно сильно походило на кошку-сфинкса. Только раза в три крупнее. Да, на нём не было шерсти, и величиной оно было с огромного кота, но это был не кот, совсем не кот. Кожа его была того же цвета, что и у Светланы. Но вот головы как таковой у существа не было: огромный рот, огромные уши торчком, длинные ноздривсё это помещалось на конце туловища. Уши и нос, ноздри, всё ярко выраженное, пасть большая, чуть приоткрытая, хоть и зубов в ней не было видно, тем не менее, она была очень неприятна. Особенно неприятны были его совсем не кошачьи ручки-лапки, с пальцами и чёрными крупными когтями на них.
Зато глаза у существа были очень малы, это были прорези, которые сделали в коже, как будто впопыхах. Маленькие дыры на всякий случай. Помимо всего этого, существо имело длинный хвост, который замотался пружиной вокруг крупной ветки. Девочка подумала, что существо ещё похоже на хамелеона, она видела таких в передвижном зоопарке. Сидит такой и держится так же лапами, как хамелеон. И тут неожиданноСветлана даже чуть не вскрикнулаэто существо легко перепрыгнуло с ветки на камень, ловко и весьма быстро пробежало пару метров и что-то схватило своею лапой с цепкими пальчиками. Света поняла, оно схватило кусаку. И поступило с жуком очень ловко. Существо быстро отгрызло жуку длинное коническое брюшко, а грудь, лапы и голову со жвалами просто выбросило, и эти останки скатились по камню вниз. А зверь, разинув свою страшную пасть и собравшись с силами, издал резкий и пронзительный звук. Звук был высокий и неприятный, это был почти визг, от которого девочка поморщилась. И тут же откуда-то донёсся ответ. Такой же писк, только чуть сглаженный, ослабленный туманом. А потом ещё один, но уже с другого места. И ещё один, и ещё. А противный крикун тем временем нашёл ещё одного кусаку и расправился с ним так же, как и с первым. Сожрал, собрался с духом, и опять мерзко проорал в туман. Крикун не показался ей уж очень страшным, но когда из тумана на камень к первому выскочил ещё один, а через несколько секунд вылез третий, а потом и ещё один, Светлана захотела отсюда уйти. Кажется, зря голос говорил ей, что это место безопасное. Один крикун, может, ещё и не страшен, но когда этих ловких животных уже пять! Света потихонечку начала отходить. Спиной, спиной вперёд, держа палку наготове и стараясь не выпускать крикунов из поля зрения. Но в поле зрения она держала их недолго, пять-шесть шагов и всётуман. Она остановилась и присела. Не издавать звуков и не источать запахов. Кажется, так говорил ей голос. Напротив её камня в прошлый раз, когда жгучее солнце растопило туман, она видела высокую стену с окнами, остатки бывшего дома. Развалины.