Амелия! Надо убираться отсюда! Ами! Где ты?
Тутвыдохнула его возлюбленная. Она чувствовала на себе всю боль, всю тяжесть умирающей. В голове слабо мелькнула мысль, что страдания динозавра сильнее, чем её собственные. Ведь та оставляла своих детей.
Ами! Аскольд с трудом вытащил ногу из-под хвоста. Ами! Где же ты? Где ты? Амелия! он кричал изо всех сил, но бессмысленно.
Динозавр перестал двигаться. Его убийца наелся и сбежал. Только тогдасквозь обглоданную тушуАскольд заметил светлые пряди волос.
Где-то далеко слышался гул, смешанный с криками доисторических созданий.
Глава 9
Новый Аскольд
Была лишь боль. Та боль, которую нельзя описать по-настоящему точно. Внутри словно что-то обрывается, открывается маленький кран, и в опустевшую грудь льются потоки. Потоки отрицания, осознания несправедливости, ненависти к живым. Наконец наступает очередь вязкой тьмы. Стоит её коснуться, как тут же начинаешь тонуть. Она наполняет тебя, вырывается жалкими солёными каплями. Этоболь утраты.
Сил почти не осталось, но он добился главного: вытащил Амелию. Прошло несколько минут, или часов, или даже целая бесконечностьон не знал. Аскольд обнимал любимое тело, сидя у трупа животного. Художник беззвучно рыдал.
В палатке он пришёл в себя. Мужчина не помнил, как оказался в ней.
Верните! прокричал он охрипшим голосом. Верните её, умолял Щебеталкин, едва не плача.
Аскольд, всё хорошо, мужчина, сидевший рядом, крепко сжал его дрожащую ладонь. Ты меня слышишь?
Мелькнула мысль, что он очнулся от кошмара, что ничего этого не было. Ни пригорода, ни сожжённого человека, ни динозавров. Но глаза Щебеталкина сосредоточились, и боль вернулась с прежней силой.
Вот так. Смотри на меня, медленно сказал Звенелкин. Мы дали тебе успокоительное, ты проспал всю ночь. Сейчас мы в палатке. Ты меня понимаешь? тот молча кивнул. Хорошо. Отдыхай, он похлопал художника по плечу и собрался выходить.
Стой.
Что такое?
Вы её по похоронили?.. глаза наполнились слезами.
Нет. Мы подумали, ты захочешь там быть. Всё будет после завтрака. Крепись, Василий обнял друга и вышел.
Как он? спросила главная.
Лучше, чем я ожидал. Я сказал, что похороны после завтрака.
Правильно. Он ведь не знает, что с её телом?
Аскольд сам доставал её.
Вы же Василий?
Да.
Так вот, Василий. Мне думается, что он не видел этого. Или не хотел видеть. Для него она по-прежнему красива, женщина вздохнула. Хоронить будем в закрытом гробу.
И ещё кое-что, она не верила в бога.
Что ж. Значит, без символики.
Поставим большой камень? С именем и датой.
Да, хорошая идея, с этими словами она отошла от палатки.
Аскольд не хотел ни есть, ни питьа ведь он не ел со вчерашнего обеда. Жило лишь одно желаниевыпотрошить того хищника. Уничтожить убийцу.
«Разве убийцата тварь? Не-ет, он оскалился. Это я. Я позволил ей плыть сюда. Я позволил убить её. Я виноват. Только я».
Он вышел наружу. Яркий свет на время ослепил его, но стоило зрению вернуться, как Аскольд помчался к своему рюкзаку. В нём хранилось спасение от всех страданий.
Щебеталкин начал вываливать ненужные предметы. Коробочку с кольцом он с силой бросил в кусты. Вино для празднования помолвкиразбил о камень. Костюм и шляпызакинул подальше. Наконец он нашёл то, что так искал.
На этот раз художник не стал заряжать пистолет по нескольку раз. Для смерти хватало и одной пули. Щёлкнул вставленный магазин.
Аскольд Валерьянович! издалека кричала женщина. Я как раз собираласьона увидела оружие и побежала. Не смейте!
Он её совсем не слышал. Последний вдох. Последний выдох. Никакого страха. Оглушающий выстрел.
Ами!
Развевающееся платье. Светлые волосы. Она стояла прямо перед ним и загадочно улыбалась.
Ты пришёл пришёл. Я так рада рада тебя видеть видеть видетьеё слова отражало эхо.
Я думал, ты погибла! Амелия, художник бросился к ней, но девушка прошла сквозь пальцы, словно дым.
Тебе нельзя нельзя. Рано рано, она медленно отдалялась от него, продолжая улыбаться.
Не уходи, пожалуйста.
Не могу, я должна должна
Я люблю тебя, Амелия, глаза застилали слёзы. Он тянулся к ней, но та становилась всё дальше.
Я знаю, знаю. Я тоже люблю тебя тебя, девушка протянула к нему руку, будто желала коснуться его. Обещай мне обещай мне
Что? Что обещать?
Что отпустишь, отпустишь меня будешь счастливым больше не будешь один один
Не могу. Я не хочу терять тебя! Аскольд пытался ухватить хотя бы подол, но и он ускользал.
Обещай обещайочертания становились всё незаметнее. Художник бежал, но девушка всё отдалялась. Ради нас нас
Амелия, не уходи! Я не буду жить без тебя.
Будешь я знаю знаю Обещай же, пока не поздно поздно
Пожалуйста!
Не всё бывает так, как мы хотим хотим Прощай прощай
Стой! Я обещаю, обещаю тебе! Слышишь?
Амелия простёрла руки и полностью исчезла.
В нос ударил резкий запах аммиака. Кто-то бил по щекам. Аскольд открыл глаза.
Очнулся! Всё в порядке! кричал знакомый голос. Ты так нас напугал! Вот, выпей, Звенелкин протянул ему флягу с водой.
Прохладная жидкость побежала по пересохшему горлу. С каждым глотком в художника возвращалась жизнь.
Я не умер? тихо спросил он, когда напился.
Ещё чего. Хоронить двоих за деньслишком, даже для острова с динозаврами.
Но я видел её Я же выстрелил в себя.
Нет. Ты промазал и потерял сознание. Тебе надо поесть, Василий дал ему похлёбку.
После общего завтрака похоронили Амелию. Щебеталкин больше не думал о самоубийстве. Он обещал быть счастливым.
Прошла очередная неделя. Переселенцы жили с динозаврами, которые стали их пищей. Они нашли источники с чистой водой. С пригородом у них был обмен: за пищу и воду давали оружие и мыло.
Как-то раз, приплыв на берег, Щебеталкин услышал громкий звук, будто кто-то дудел в огромную трубу. Все вокруг суетились и садились на лодки.
Что здесь происходит? спросил он у спешащего прохожего.
Вы разве не знаете? удивился тот. Мы же свободны! Дорога в город открыта! мужчина побежал дальше.
Поедем с ними? рядом появился Звенелкин.
А зачем?
Как зачем? Свобода же.
Знаешь, мне нравится и на острове. Там свободы побольше, чем в любом другом месте. А ты останешься?
Да разве я тебя брошу?! Пошли-ка заглянем в тот бар.
Пошли, но помни: я не пью.
Неужто совсем?
Ни капли. А вчера бросил и курить.