Хорошо бы, и дальше продолжалось так же, проворчала бабушка, в последний раз перемешала суп в кастрюле, приподняла ее с плиты и тут же поставила обратно. Все-таки любит она наготовить на троих, как на десятерых, а уж когда появился «четвертый лишний», то и вовсе не рассчитала.
Давайте, помогу, Берт взял кастрюлю и покачал головой. Не стоит вам таскать такие тяжести, надорветесь.
Ну-ну, тебя не спросила, проворчала бабушка. Однако именно в тарелку Берта был первым налит суп, да и порция его оказалась самой густой.
И чем это ты так бабулю зацепил? усевшись за стол, ехидно спросила Лэнси. Так тихо, что услышать ее мог только сам Берт.
Может, я просто человек хороший, вот и понравился ей, он невозмутимо зачерпнул ложку супа.
«Может быть, все может быть», Лэнси не смогла сдержать улыбки которая исчезла в следующее мгновение, когда со стороны ее спальни раздался стук чего-то, попавшего в окно, а следомгрохот падения на пол.
Сейчас я вам покажу! с удивительной для своего возраста прытью бабушка вскочила из-за стола, но Лэнси схватила ее за рукав.
Не надо, ба, так они быстрее отстанут.
А если это они за тобой утром погнались? Нет, надо точно сходить к родителям тех лоботрясов. Говори что угодно, а за потерянные покупки кто-то должен заплатить. Или они, или могу тебя лишить вкусностей и обновок. Что выбираешь?
Пойду посмотрю, что с окном, Лэнси предпочла уклониться от ответа. В самом деле, не признаваться же, что нет никакого желания лишний раз встречаться с обидчиками, которые, к тому же, в ее потере совсем не виноваты.
Стоило Лэнси зайти в комнату, как она мгновенно поняла и полностью разделила негодование бабушки. Влетевший в приоткрытое окно булыжник опрокинул горшок с цветком, стоявший на подоконнике. Теперь на полу лежала кучка земли, в которой сиротливо покоился переломившийся пополам «питомец» Лэнси. А ведь за ним пришлось так долго ухаживать!
Не волнуйся, мой хороший, она аккуратно приподняла цветок, вернула его в горшок вместе с землей. Попыталась распрямить, но сильно поврежденный стебель никак не желал держаться и все время падал. Оставалось лишь прорычать со злости на варваров, способных испортить все вокруг. И было бы за что, так нет, просто из хулиганства и от этого еще обиднее.
Вряд ли удастся оживить сломанное, но все же стоит попытаться. Лэнси взяла первым попавшийся под руку карандаш, воткнула в землю и стала привязывать к нему веревкой стебель, шепотом приговаривая: «Что сломалосьпочинись, жизнь ушедшаявернись».
А давно девочка без родителей? хоть Берт и старался говорить тихо, Лэнси из комнаты все прекрасно слышала.
Разве это так важно? бабушка была не в настроении откровенничать.
Как, впрочем, и сама Лэнси, которая мысленно ответила: «Это было так давно, что и вспоминать незачем». Зато вот дедушка оказался вовсе не против поговорить.
А их у нее, считай, и не было, только начал он, как тут же был прерван бабушкой.
Эйб, не рассказывай! Нечего ему совать нос в наши дела.
Да, это ни к чему, вы правы, смутился Берт. Меня это совершенно не касается. Только
Молчание длилось так долго, что Лэнси захотелось уже самой подойти и спросить, в чем дело. Но дедушка успел это сделать за нее.
Тебя что-то беспокоит, Берт? Если далучше выкладывай сразу.
Я и сам не знаю. Она мне напоминает кого-то знакомого. Или нет, я не уверен.
Хоть Лэнси и закончила перевязывать цветок, но не спешила возвращаться на кухню. Вместо этого продолжала сидеть на полу и прислушиваться к разговору.
Вряд ли. Ее мать умерла сразу после родов, еще в городе. Мы ее не видели никогда. А отец Он почти три года жил с малышкой тут, по соседству. Чуть постарше тебя был, только хлипкий очень, чахотошный. Потом его все-таки забралион же из переселенцеви отправили в шахты работать. Так мы больше его и не видели.
Лэнси зажмурилась и попыталась представить лица родителей. Не смогла. Сколько она себя помнила, рядом всегда были только бабушка и дедушка.
Ее настоящая семья, хоть и не родня по крови.
Вы не думали, что пришла пора ее отпустить? от этих слов, произнесенных Бертом, Лэнси вздрогнула. Пока не стало поздно, пока
Да что ты себе возомнил? ожидаемо возмутилась бабушка. Ты ничего о нас не знаешь. Не знаешь, что для нас лучше. Ты даже о себе ничего не знаешь!
«Вот именно», согласилась Лэнси. Поставила цветок обратно на подоконник и собралась было лично отчитать Берта за непрошенное вмешательство в свою жизнь как вдруг взгляд ее упал на валяющийся на полу смятый лист бумаги. «Наверное, залетел вместе с камнем», она распрямила листок, и чуть было не выронила его из рук.
«Прячьте гостя, срочно. К вам идут».
Это показалось дурацкой шуткой. Лэнси выглянула в окно, лелея слабую надежду увидеть хулигана, но вместо этого заметила вышедшего на ведущую к их дому тропинку человека. И пусть на нем не было гвардейской формы, даже сама походка излучала опасность.
Стоило Лэнси вбежать на кухню, как слова вылетели из головы. Зато, похоже, перепуганный вид сказал все за нее.
Что? дедушка первым поднялся из-за стола. Хотел подойти, но Лэнси проглотила застрявший в горле комок и кивнула Берту.
Прячься, быстрее. В подпол. К нам кто-то идет.
Берт панически взглянул на дверь, потом на окна
Да куда ты бежать собрался, средь бела дня? бабушка Ри с ворчанием открыла люк, ведущий в подпол. Берт на удивление попятился и замотал головой.
Н-нет
Силуэт подходящего к дому человека уже можно было разглядеть сквозь закрытое шторой кухонное окно.
Давай же, ну! Лэнси вспомнила, как еще утром ее саму точно так же уговаривал Тил перед арестом.
Если теперь и Берт попадетсязначит, все было зря. Они получат, что хотели. Кто именно «они», чего эти «они» хотят? Лэнси понятия не имела, но не смогла сдержать нарастающей злости, которую тут же выместила на том, кто оказался ближе всего. Толкнула Берта в сторону люка, прокричав:
Полезай быстрее, не подводи нас всех!
Не могу я правда не могу, пробормотал Берт, косясь в сторону подпола.
Лэнси вдруг ошарашенно замерла. «Боится? Он серьезно боится туда лезть?» Это показалось настолько странным, что стало даже смешно. Что ж, делать нечего. Есть один способ заставить человека преодолеть свой страх. Она фыркнула и полезла в подпол сама. Спустилась до половины лестницы, махнула Берту рукой:
Иди сюда, вдвоем не так страшно.
Как ни удивительно, но способ сработал. Стук в дверь и щелчок закрывшегося люка прозвучали одновременно. Единственная щель в полу, через которую проникал свет, была тут же закрыта ковром.
Кто там? шаги прошедшей к двери бабушки гулко отдавались эхом.
Лэнси поудобнее расположилась на бочке с заготовленными на зиму соленьями, ведь неизвестно, сколько придется просидеть в этой тесной маленькой каморке, пахнущей сыростью.
Откройте, будьте так любезны, у меня к вам есть разговор, голос за дверью показался слишком слащавым.
Плохое начало. Лэнси прислушалась к звуку участившегося дыхания Не ее собственного. Сидящий на ступеньке напротив нее Берт хоть и не был виден в кромешной темноте, но зато отлично слышен.
Чем обязана? предельно вежливый тон бабушки не сулил собеседнику ничего хорошего, Лэнси это было известно как никому другому. Скоро узнает и непрошенный гость.
Ничего, сейчас бабуля его спровадит, прошептала она Берту. Ответа не последовало. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы заставить сердце перестать бешено колотиться. Лишь после этого она молча зажала ладони Берта в своих.
Вдох. Выдох. Снова вдох. И выдох.
Так бабушка помогала успокаиваться, когда Лэнси бывала напугана.
Я из инспекции по надзору, слащавый голос запнулся всего на мгновение. Видимо, показывает свой идентификатор. Это ведь здесь проживает Лэнсилита Ву?
Допустим. Она что-то натворила? Если датолько скажите, я ей устрою!
Вдох. Выдох. Медленно и размеренно.
Нет-нет, что вы, Лэнси живо представила легкую усмешку на лице инспектора. Просто спешу напомнить, что в день совершеннолетия она должна будет к нам наведаться для соблюдения формальностей.
Вот видишь, прошептала Лэнси то ли Берту, то ли самой себе. Всего-то дежурный обход, нечего бояться.
Шаги послышались уже совсем близко.
А где сейчас ваша как вы ее называете? голос инспектора из слащавого превратился в откровенно насмешливый.
Внучкой, не замедлил ответить дедушка. И не просто зовем, она ей и является.
Но она ведь вам все равно не родная. Впрочем, дело ваше. Иногда полезно тешить себя иллюзиями. И все же, где она?
«Прямо под тобой!» мысленно прошипела Лэнси. А в следующее мгновение почувствовала, что теперь уже Берт держит ее ладонь в своих.
Сейчас он уйдет, успокаивающий шепот над самым ее ухом.
Знаю! Лэнси отдернула руку и отодвинулась подальше, насколько это было возможно в такой тесноте. Продолжила прислушиваться к звукам наверху. Инспектор шаг за шагом отходил в сторону от их укрытия.
Слишком медленно
Ну как, убедились? предел бабушкиной вежливости, похоже, подходил к концу. Ее сейчас тут нет, вышла прогуляться. Когда вернетсяне знаю, я ей не нянька. Интересует что-то еще?
Вообще-то нет, Инспектор прошел в сторону выхода. Жаль, что не удалось повидаться лично. Но я обязательно еще зайду на днях.
Будем ждать с нетерпением, не удержался от колкости дедушка, прежде чем дверь за инспектором захлопнулась.
Секунда две три
Наконец люк открылся, выпуская с облегчением выдохнувших «подпольщиков» на свободу.
Как он посмел? наконец-то бабушка Ри смогла выпустить на волю накопившуюся ярость. К своему несчастью всю ее силу вынуждена была принять на себя швабра, которой бабушка с остервенением возила по полу, вытирая следы непрошенного посетителя. Что он тут вынюхивал? Пусть только попробует еще сунуться к нампрогоню вот этой самой шваброй!
Лэнси не сомневалась: так оно и будет. Это одновременно и радовало, и наводило ужас перед возможными последствиями.
***
Вот уже несколько минут Юдвин неподвижно стоял на балконе министерства, глядя на мерцающий в надвигающихся сумерках зеленый отсвет Барьера. Совсем недавно это зрелище казалось ему самым прекрасным, что только может существовать на свете.
Теперь все изменилось.
Юдвин попытался поймать крутящееся в голове слово. Единственное, которое смогло бы описать те ощущения, которые вызывал Барьер сегодня.
«Болен». Да, это было то самое слово. Здесь, вблизи, это особенно заметно. Цвет потемнел, приобрел грязноватый оттенок. Равномерное гудение излучаемых волн вызывало головокружение. Если так пойдет и дальше, скоро Барьер будет уже не исцелить. А это значит
Это значит, что вся так долго и тщательно выстраиваемая система, которую он оберегает, рухнет в одночасье вместе с главной ложью, служащей фундаментом этой системе.
Лицо Юдвина исказила усмешка. Ложью? Пусть так. Пока большинство людей предпочитают тешить себя иллюзиями и сказками, иначе нельзя.
Барьер едва заметно колыхнулся в знак согласия, а сразу следом прозвучал сигнал вызова. Пора возвращаться к работе. Внизв ту часть мира, спрятанную глубоко под Барьером, доступ в которую есть лишь у немногих избранных. И как раз сейчас один из них, судя по всему, собирается сообщить нечто важное. Юдвин посмотрел на имя приславшего вызов. Министр Прав и Свобод. Значит, нечто очень важное. Юдвин прибавил шаг, чтобы поскорее оказаться в своем кабинете. В клетке, куда он добровольно заключил себя.
Доброго дня, господин министр, навскидку рассчитав время суток по ту сторону экрана, дежурно поприветствовал он собеседника.
Судя по «кислому» выражению на усыпанном возрастными пятнами лице министра, это прозвучало скорее как издевка. Круги под глазами, свидетельствующие о длительной бессоннице, растрепанные волосыдень для него явно не был добрым.
Хочу предупредить сразу, без лишних предисловий начал министр. Я говорю с тобой сейчас лишь из уважения к твоей деятельности и заслугам, хотя до заседания Совета не стоило бы. Да и после неготоже, ведь официально такие вещи решаются на уровне министров, пусть тебе это и не нравится.
Начало разговора Юдвину уже не понравилось. Именно так обычно сообщают плохие новости.
Тогда, полагаю, мне лучше присесть? он выдавил из себя улыбку и устроился в кресле.
Как хочешь, пожал плечами по-прежнему хмурый министр. Дело касается предложенных тобой реформ.
Юдвин сжал рукой край стола так, что пальцы побелели. Он уже догадался, к чему идет разговор, но все же спросил:
Вы приняли решение, я правильно понимаю?
Думаю, какое это решение, ты тоже понимаешь, кивнул министр. Я не стану выносить твои предложения на заседание.
Лишь одному Юдвину было известно, сколько усилий потребовалось, чтобы не вскочить тотчас же и не выпалить гневную тираду по поводу мягкотелости министра. Вместо этого он невозмутимо заявил:
Боюсь, это было не предложение. Позвольте вам кое-что продемонстрировать. Взгляните в окно. Что вы там видите?
Небо, в недоумении ответил министр. Облака. Город. Почему тебя это интересует?
А теперь взгляните на мир моими глазами, Юдвин вывел на экран изображение Барьера с визоров на здании министерства. Я вижу, что наша цивилизация сейчас на грани уничтожения. Вижу, что Барьер становится нестабильным, а бунты происходят все чаще, и, если не предпринять экстренных мер, мы вернемся в древние века. И я говорю не только о достижениях прогресса последних двух с половиной веков. Толпы так быстро теряют человеческий облик, если вовремя не устранить зачинщиков
Довольно! министр выставил перед собой руку ладонью вперед, будто защищаясь. Я прекрасно понял твои доводы с первого раза. Обдумал хорошо, уж поверь, и осознал, что не могу так поступить. Мы должны думать о благе народа, так ведь?
Юдвин кивнул. Красивые слова, которыми всегда прикрывается любая власть. Но неужели министр настолько глуп, что решил следовать этим словам на практике?
По-вашему то, что сейчас происходит, идет людям во благо? Пострадавшие с вами не согласятся. Ваша племянница с вами не согласится.
Боюсь, именно Файя и помогла мне принять решение. Знаешь, что она сказала вчера? «Они творят это все от отчаяния, и передают это отчаяние своим детям. Нужно разорвать цепочку. Тогда, со временем, наш народ сможет жить в мире и согласии».
Юдвин не мог поверить своим ушам. «Послушал доводы сопливой девчонки, а не разбирающихся в деле профессионалов? Очень жаль, министр, но вы раскисли и долго в своем кресле не усидите. Придется этому поспособствовать, ради государства, о котором вы совершенно забыли».
Тогда разрешите задать вам еще один, последний вопрос, Юдвин подался вперед, словно пытаясь приблизиться к собеседнику. Есть ли что-то, способное заставить вас передумать?
Не пытайся схватиться за соломинку, Юдвин.
Министр произнес это с такой до дрожи знакомой интонацией, что Юдвин на мгновение оторопел. Он вдруг словно перенесся на тридцать с лишним лет назад, снова стал тем мальчишкой, которого давным-давно оставил в прошлом. Ненавистным мальчишкой, которому он никогда не позволит вернуться.
То есть ответ: «Нет»? быстро взял себя в руки Юдвин. Значит, можно считать нашу беседу оконченной. Только знаете в одном вы правы. Мы должны думать о народе, но осчастливить абсолютно всех невозможно. Приходится выбирать, кем пожертвовать. Каждый раз.
Юдвин отключил экран, и в тот же миг услышал шорох за спиной. Обернулсяна пороге застыла Самира, двумя изящными пальчиками держащая тонкий планшет. Удивительно исполнительная помощница и единственный человек, при котором можно было себе позволить не прятать эмоции за маской, зная, что эта маленькая слабость не покинет пределов его кабинета.
Стучать не пробовала? рявкнул он.
Самира обиженно надула и без того пухлые губки.
Я стучала, только вы не отвечали.
«Вот ведь глупая курица!» в сердцах подумал Юдвин, внимательным взглядом окинув девушку с ног до хорошенькой, но временами кажущейся совершенно бесполезной головы.
И как считаешь, почему не отвечал? Наверное, решил вздремнуть в рабочее время, он поднялся и отошел в дальний угол комнаты. Занят я был, неужели непонятно?
Все совсем плохо? в голосе Самиры появилось настолько неподдельное сочувствие, что Юдвин даже опешил. Проследил за направлением ее взгляда и обнаружил в собственной руке треснувший пополам пульт управления экраном.