Мальчик просрочил «Графа Монте-Кристо» на полтора доллара, ещё и вернул с пятнами от слёз на последних страницах. Он плакал не потому, что умер любимый персонаж или книжка закончилась. Его слёзы были горькими, едкими и пахли анисомслёзы зависти. Парнишка завидовал графу и Гайде, что они бросили всё и уплыли в голубую неизвестность. Сбежали.
В панике я нагрузила мальчика тремя первыми томами «Гарри Поттера». Самое интересное там начинается только с появлением Сириуса и Люпина, а ещё главный геройодинокий, лишённый любви ребёнок, который исчезает, получив письмо из другого мира.
* * *
Дж. Джордж «Сбежавший принц», подр. ФиФ, 1994
О том, что библиотека закрывается через десять минут, всегда сообщает Агнес. Она говорит это таким тоном, что у посетителей не возникает сомнений: если по прошествии девяти минут и пятидесяти секунд хоть кто-нибудь останется, то его пустят на органы, поэтому к выходу тянутся даже те, кто предпочёл бы у нас поселиться.
Когда из динамиков прозвучал голос Агнес, парнишка с красным рюкзаком зависал в отделе книг для слабовидящих (стареющие сплетницы, которым скучно с тех пор, как появились электронные читалки с настраиваемым размером шрифта). Он замер, глаза забегали, как у человека, который собирается сделать что-то очень глупое, затем нырнул под стол и натянул чёрную толстовку на голову. Книжки пронзительно завизжали.
Был мой черёд закрывать библиотеку, поэтому Агнес ушла ровно в девять. В четверть десятого я с тканевой сумкой на плече и ключами в руке остановилась у выхода. Думала, как поступить.
Закрываться, если внутри посетитель, в особенности эмоционально неуравновешенный ребёнокэто очень, крайне, совершенно против правил. Плохо и в привычном смысле, ведь начнутся тревожные звонки от опекунов, полицейские розыски, обвинения в преступной небрежности, и в другом: в библиотеках по ночам шумнее.
Я и сама не всегда следую правилам. Бывает такое, что проезжаю мимо знака «стоп», прилюдно ругаюсь, намеренно вру в онлайн-тестах, чтобы получить тот результат, которых хочу (Гермиона, Арья Старк, Джо Марч). Но я очень хороший библиотекарь, а хорошие библиотекари следуют правилам. Даже когда не хотят.
Именно эти слова сказала мне Агнес пять лет назад, когда я начала работать в Мейсвилле.
Тогда к нам по воскресеньям захаживала одна симпатичная девушка с конским хвостиком, вечно одетая в одну из тех джинсовых юбок по колено, которые буквально кричат о том, что их обладательница приняла обет целомудрия. Я, как настоящая диверсантка, держала её на диете из Оруэлла, Брэдбери, Батлер и уже подумала добить «Рассказом служанки», но она вдруг потеряла всякий интерес к развлекательному жанру.
Однажды она шла вдоль стеллажей, тёмно-синяя юбка билась о колени, а её лицо вдруг побледнело и стало похожим на пустую страницу.
Когда она дошла до 618-го, я всё поняла. Книги про материнство и деторождение залились слащавыми поздравлениями. С всепоглощающим ужасом девушка коснулась корешка «Чего ждать, когда ждёшь ребёнка» (618.2), и ушла, ничего не взяв.
Следующие девять недель я отсылала ей рассказы о храбрых женщинах, которые не поддались мнению общества и давлению родителей. Я наплевала на тактичность и подбросила ей в рюкзак брошюры про планирование семьи, хотя ближайшая больница находилась в шести часах езды и открывалась лишь два дня в неделю, а увидела, что девушка торопливо скомкала их и выбросила в туалете.
Я так и не дала ей самую нужную книгу: «Руководство для ведьм. Как отмотать время назад и не корить себя за неизбежные жизненные ошибки». Кожаный томик с изящными рисунками часовых механизмов, пахнувшими вчерашним утром и сожалениями.
Он так и остался в ящичке стола-бюро, где про себя отсчитывал время.
Поверьте, мы не просто так не выдаём такие книги. Учительницы запугали нас историями о смертных, впавших в безумие. О тех, кто использовал наши знания, чтобы красть, отнимать жизни, разбивать сердца. Кто творил чудеса и основывал религии, а затем возненавидел нас и несколько веков сжигал на кострах.
Если меня уличат на том, что раздаю опасные книги, я подвергнусь остракизму и вылечу из рядов ведьм. Мою библиотечную карточку сожгут в вечном лиловом пламени, что пылает в нашем сестринстве, мои преступления запишут пеплом и кровью в «Книге предательниц». Мне до конца дней закроют доступ в любую библиотеку, а что я за библиотекарь такой, без книг? Во что я превращусь без упорядоченного мира слов и читателей, без мирного круговорота историй, что подобен змею Уроборосу, поедающему свой хвост, сначала их рассказывают, потом поглощают.
Слыхала, есть библиотекари-отщепенки, безумные женщины, что предпочли жить вне библиотечной системы в кошмарном хаосе ненаписанных слов и нерассказанных историй, но ни одна из нас не хотела бы такой участи.
Когда я последний раз видела девушку с хвостиком, от неё пахло отчаянием, как от человека, утратившего последнюю надежду. На джинсовой юбке недоставало пуговицы, её заменяла резинка, пропущенная через петлицу.
Четыре дня спустя я увидела в газете её фотографию. Статья плыла перед глазами: «Случайное отравление. Прощание будет проходить с 14:00 до 15:30 у «Зиммермана и Холмса», пожертвования направляйте в баптистскую церковь Мейсвилла».
Я знаю, дорогая, знаю. Порой ничего нельзя поделать. Агнес похлопала меня по руке.
То была утешительная ложь.
Я до сих пор храню газетную вырезку в ящичке стола, как воспоминание, напоминание или предупреждение.
Мальчик с красным рюкзаком под столом для чтения уже весь покрылся испариной. От него, как и от девушки, веяло отчаянием.
Может, позвонить на горячую линию Службы защиты детей? А пока приедет никудышная соцработница, затеять с ним неловкий разговор? «Эй, малыш, я тоже когда-то была одиноким подростком с кучей проблем!» Или дать ему сбежать, то есть оставить в библиотеке на ночь?
Я колебалась так же как и все, собираясь совершить заведомо глупый поступок.
Замок щёлкнул. Я зашагала по парковке, вдыхая октябрьский запах карамели и мороза, и надеяласьпочти молилась, если ведьмы на такое способнычто поступила правильно.
* * *
Я приехала на работу на полчаса раньше, чтобы опередить Агнес и успеть почистить автоответчик. Вдруг мальчика разыскивали? Но записи насчёт него не было. Только реклама какой-то системы безопасности, три звонка от членов книжного сообщества с вопросом когда мы откроемсяможно подумать, это сложно загуглить! и предупреждение от волонтёра, что заболел.
Про мальчика ничего не было. Ох уж мне эти органы опеки округа Улисс!
Мальчишка вылез из укрытия без пятнадцати десять, когда уже мог смешаться с посетителями. Он выглядел помятым и нескладным, словно пришелец с другой планеты, ещё не совсем овладевший языком тела. Или ребёнок, который провёл ночь среди стеллажей, слушая тайные послания тысячи разных миров и желая скрыться в каком-нибудь из них.
Я так усердно сдерживала слезы и старалась не обращать внимания на опасную книгу, зовущую мальчика из стола-бюро, что даже не заметила, как отсканировала его карточку и вручила «Сбежавшего принца».
* * *
УВЕДОМЛЕНИЕ БИБЛИОТЕКИ МЕЙСВИЛЛА: У ВАС (1) ПРОСРОЧЕННАЯ ПОЗИЦИЯ. ПРОСЬБА ВЕРНУТЬ КАК МОЖНО СКОРЕЕ.
Вот блин!
Оповещения о просрочке приходят на пятнадцатый день после выдачи книги. На шестнадцатый день я зашла в учётную запись мальчика и пялилась на экран, пока он не начал потрескивать и слегка дымиться. Красный лаконичный шрифт гласил: «Просроченная позиция: подр. ФИФ, Джордж, 1994». Наконец Агнес посмотрела на меня взглядом, который словно говорил «держи себя в руках!».
Он даже не удосужился продлить срок проката!
Издалека «Сбежавший принц» ощущался неясным и тусклым, словно я глядела в расстроенный телескоп, но всё же был книгой из моей библиотеки, а значит, подвластным мне.
Знайте, люди, мы видим каждого, кто не возвращает книги в школьную библиотеку или покупает на Амазоне краденые томики с номерами на корешках.
На книге оставался едва уловимый запах мальчика: бессилие, смирение и смолистый, липкий запах страстного несбыточного желания, что уже умерло и начало превращаться в окаменелость.
Он был жив, но, вероятно, жить ему оставалось недолго. Я не о физическом суициде. Те из нас, кто слышит душу, знают: есть много способов умереть незаметно. Видели когда-нибудь эти глупые телешоу, в которых животных спасают от ужасного прозябания в каком-нибудь третьесортном цирке в Лас-Вегасе, а они просто сидят в открытых клетках и смотрят потухшим взглядом, потому что давно уже позабыли, каково это, желать? Хотеть, стремиться, быть полным такой замечательной жажды жизни?
Впрочем, я ничего не могла поделать. Оставалось ждать и надеяться.
Наши волонтёры устроили еженедельный показ фильмов во втором медиазале, поэтому я закопалась расставляя возвращённые книги на полки. Только оказавшись с зачитанным томиком «Графа Монте-Кристо» в проходе с фантастикой, я поняла, что что Эдмон Дантес был тем ещё брехлом.
Последуй он собственному совету, сидел бы, полный ожиданий, сорок лет за решёткой, пока граф де Морсер, Вильфор и остальные наслаждались всеми благами жизни. Безусловно, настоящая мораль «Графа Монте-Кристо» в том, что если ты кого-то предал, то готовься через двадцать лет понести заслуженное наказание от рук мстительного авантюриста. Ну или так: если хочешь, чтобы в мире восторжествовали добро и справедливость, то за них надо бороться зубами и когтями. И борьба эта будет сложной, затратной и, вероятно, незаконной. Придётся даже нарушить правила.
Я прислонила голову к холодным железным полкам и закрыла глаза.
Если парнишка ещё появится в библиотеке, то клянусь Клио и Каллиопе, я обязательно исполню свой священный долг.
Я дам ему самую нужную книгу.
* * *
Морган Арадия «Руководство для ведьм по уходу от реальности: сборник рабочих портальных фантазий». Книга написана в год нашего сестринства, две тысячи втором, и передана на попечение библиотечной системы округа Улисс.
Мальчик как будто пришёл попрощаться. Он сунул «Сбежавшего принца» в окошко возврата и пошёл вдоль проходов: красный рюкзак болтался на плече, кончики пальцев едва касались полок, а глаза потупились в пол. В дымчатых глазах угас всякий свет, остались только грусть и печаль.
Он проходил через секцию туризма и путешествий, и вдруг увидел тяжёлую книгу в тканевом переплёте, которая жалась между «Справочником для кочевников» (910.4) и «Самолётом, поездом или пешком. Руководство для любителей путешествий» (910.51).
Книга оказалась без номера, по корешку витиеватыми золотыми буквами шла тиснёная надпись: «Руководство для ведьм по уходу от реальности».
Я ощутила глухое биение сердца мальчика и боль от воскресшей надежды. Он потянулся к книге, и книга потянулась к нему в ответ.
Книги точно так же, как и мы, хотят, чтобы их прочли, а конкретно эта уже довольно долго пролежала в столе комнаты специальных коллекций.
Тёмные пальцы коснулись зелёной обложки, и это было похоже на то, как две расколотые половинки наконец соединились, или как потерянный ключик подошёл под замочек.
Все томики в библиотеке разом зашуршали страницами, возрадовавшись священному единению читателя и книги.
Агнес стояла у ряда компьютеров, объясняя новому посетителю наше правило тридцати минут. Она прервалась на полуслове и бросила взгляд на 900-й стеллаж, её ноздри раздулись. А потом со смесью упрёка и недоверия посмотрела на меня.
Я встретила её взгляд, а это очень сложно, если Агнес злится, и улыбнулась.
Когда меня схватят перед лицами учительниц, сожгут мою карточку, и с горьким разочарованием спросят, как я посмела нарушить клятвы нашего ордена, я скажу: «Дамы, их нарушили вы. Где-то по пути вы забыли о нашей главной и чистой целидавать читателям те книги, что им нужны. Да что тамнеобходимы. Как воздух».
Я со смутным беспокойством гадала, как живут библиотекари-отщепенки, есть ли у них клубы и сообщества, и каково этовстретить дикие истории, неукрощённые авторами и непленённые страницами книг. А потом задумалась, откуда появились опасные книги и кто их написал.
* * *
Внезапно пронеслось что-то незаметное, словно бурный ветер промчался через стеллажи, не потревожив ни единой страницы. Несколько человек оторвались от мониторов и беспокойно огляделись.
«Руководство для ведьм по уходу от реальности» одиноко лежала на полу, открывшись на светло-коричневой карте незнакомой волшебной страны. А рядом стоял красный рюкзак.
Переводperrel
Примечания
1
ФиФфантастика и фэнтези.
2
Томбуктугород в Западной Африке.
3
«Рассказ служанки»антиутопический роман (1985) канадской писательницы Маргарет Этвуд, в котором она исследует тему угнетения женщин, но одновременно и сопротивления, неукротимости человеческого духа.