Впрочем, покамест монстр не демонстрировал признаков хорошего самочувствия. Его конечностикстати, их было четыре, а не шесть, сколько и полагалось иметь добропорядочному насекомому, разъезжались. Созданию приходилось распахнуть надкрыльники, чтобы высвободить дополнительный инструмент контроля равновесия. Не особо полезный, впрочем, в ситуации, когда предназначенная для полётов ажурная пластинка то и дело немилосердно сталкивалась на полной скорости с неподатливым бетоном стены. Кроме того, часть движений чудовища выглядела так, словно бы тряпица у него на пасти, препятствовавшая выходу кислоты, привела к переизбытку той едкой густой жижи в «что-там-у-него-вместо-глотки» и спазматическим рвотным позывам.
Выглядело это всё крайне болезненно. Однако, у слечны Глашек не было ни единой причины предполагать, что эта машина убийств вообще способна испытывать боль. Девушка вполне допускала, что зверюга лишь притворялась раненной, дабы заманить к себе противника и сразить его неожиданным ударом. Некромагичка и сама была любительницей этого несложного трюка.
И синеглазка вновь оказалась права. К своему вящему недовольству. Ведь она слишком часто предполагала самый худший вариант развития событий.
В какой-то момент монстр резко вскочил на четыре конечности. Всего в одно быстрое, с трудом уловимое даже в ускоренном восприятии, движение. В следующий же миг создание уже оттолкнулось всеми лапами и тёмно-рыжей молнией рвануло в сторону одного из маленьких окошек вентиляции.
Стой!!! только и успела рявкнуть слечна Глашек, да попытаться схватить вражину поводком, но та оказалась слишком шустрой, и всего через секунду она уже протиснулась через казавшуюся слишком узкой квадратную щель.
Чудовище было на улице. Некромагичкав подвале.
Без какой-либо магии мысли девушки потекли даже быстрее, чем при составлении предыдущих планов. Синеглазка отлично понимала, какую кровавую баню было способно устроить столь быстрое существо, чьё тело было, без иронии, намеренно спроектировано всего для одной цели: убийства. И что-то подсказывало слечне Глашек, что те, до кого дотянется своими зазубренными лапками это создание, не отделаются простым переломом позвоночника или вскрытой грудной клеткой: оживлять подобных жмуриков было весьма и весьма дорого. Личных средств некромагички вряд ли хватит на оплату более чем трёх сеансов полноценного восстановления настолько изувеченных тел, а пан ректор при всём своём хорошем отношении к многообещающей студентке, вряд ли согласится на подобную благотворительность.
Даже в мире, где людям было дано властвовать над жизнью и смертью, преждевременное прекращение функционирования тела всё ещё было проблемой для подавляющего большинства жителей.
И эта мысль была всего одной из плеяды промчавшихся через контрольно-пропускной пункт сознания слечны Глашек. И пусть прошла всего одна десятаяесли не меньшечасть секунды, каждая из идей была должным образом рассмотрена и изучена. И платой за столь высокую продуктивность было лишь тяжёлое болезненное ощущение в висках, будто бы незримое божество зажало голову девушки в свои божественные тиски, да крутануло регулировочный винт изо всех своих божественных сил.
Мучительное ощущение, что череп вот-вот лопнет, было брошено в печь магических способностей. Тело забыло о самой идее состояния покоя. Оно рвануло с места в сторону ближайшего маленького окошка вентиляции, в то время, как правая рука быстрым небрежным жестом откинула в сторону полу пальто за которой скрывалась украшенная серебристым узором кобура с деревянным пистолетом.
Бледные пальцы сомкнулись на рукояти, и в следующую секунду лента поводка выстрелила вперёд, цепляясь в бетон прямо над квадратным отверстием в стене подвала. Девушка оторвалась от земли, увлекаемая неоправданно могучим шитым золотом шёлком, в полёте занимая максимально удобную позицию для стрельбы, да формируя по ходу дела донельзя переусложённое и неоптимизированное заклинание. Слечна Глашек могла себе это позволить: поток входящей энергии был слишком большим, и он требовал немедленного сброса, иначе так и до состояния берсерка недалеко.
К моменту, когда ноги девушки коснулись стены по обе стороны от вентиляции, и она повисла, удерживаемая поводком, словно страховкой, лента основного оружия некромагички уже обвила её предплечье, обеспечивая руке идеальную стабилизацию: небольшое излишество, в котором не было острой необходимости, когда каждый второй из находившихся в магазине деревянных шипов был зачарован на поиск цели.
Однако слечна Глашек любила подобные «излишества». В конце концов, заклинание поиска цели будет не просто бесполезным, но и вредным, если вдруг выяснится, что структура ажурных крыльев создания окажется отличной от той, что предлагал учебник. И в этой ситуации придётся рассчитывать только на собственную меткость в попытках поразить стремительно удалявшуюся от дома некромагическую зверюгу, чувствовавшую себя чрезмерно вольготно на открытых пространствах, благодаря наличию дополнительного инструментария для маневрирования.
И именно этот самый инструментарий девушка и собиралась сломать.
Указательный палец потянул спусковой крючок. Ещё. И ещё. Боеприпасов слечна Глашек не жалела: благо, шипов в обойме помещалось довольно многоэто был весьма компактный снаряд, которому не требовался порох, чтобы отправиться в полёт. Ему хватало взаимодействия с магическим контуром хозяйки, который и обеспечивал функционирование сего странного оружия.
Странного, но эффективного. Девушка могла себя похвалить: из дюжины выстрелов более половины попали в цель, что означало успех некромагички не только в вопросе меткости стрельбы, но и в определении специфики работы неизвестного мастера по чудовищам. Настигшие создание шипы тут же начали действовать в соответствии с магической программой: прилипли к поверхности и сию же секунду стали разрастаться, опутывая корнями всю доступную им поверхность, чтобы, в итоге, образовать массивный узел, мешающий зверюге размахивать крыльями. Очень даже вовремя, надо сказать.
Только сейчас слечна Глашек заметила, куда это так спешил её противник: прямо по направлению движения монстра обнаружились женщина с ребёнком, застывшие на месте с открытыми ртами, будто бы на них не противоестественный плод любви Гигера и дель Торо нёсся, а аниматор в нелепом ростовом костюме. Словно бы они не могли поверить, что в их уютном дворике средь стареньких приветливых многоэтажек в тени высоких деревьев может появиться хоть что-то минимально опасное.
Девушка не стала терять времени. Пусть между членистоногим уродом, который должен был вот-вот рухнуть на землю из-за своевременного вмешательства некромагички, и парой безмозглых гражданских оставалось около двадцати метров, для чудовища это расстояние было просто ничтожным.
Синеглазка отцепилась от стены и оттолкнулась ногами, уходя в короткое и зрелищное сальто. Не то, чтобы в этом была какая-то необходимость, однако же переизбыток магической силы попросту требовал от девушки активности. Любой. Но в полной мере дать выход плескавшейся в теле энергии слечне Глашек удалось лишь когда ноги ощутили твёрдую опору.
Ощущение мышечного напряжения, близкого к предельному, воспринималась, как эльфийская музыка. По крайней мере, как её принято описывать попаданцами из миров, где эти длинноухие ксеносы, якобы, существуют. Словно весенний горный ручеёк журчит в хрустале, даруя ощущение лёгкости столь всепоглощающее, что казалось, будто бы при желании можно взлететь, просто раскинув руки в стороны и хорошенько разбежавшись.
Сердце в груди будто бы нагрелось от разгорячённой боем крови, а живот леденел от противоестественного магического холода. Два типа энергии сталкивались друг с другом, образуя смесь, разом морозную и обжигающую, да бежали вместе за ручку по артериям и венам, пока некромагичка быстро переставляла ноги по направлению к выходу.
Слечна Глашек совершенно не боялась набрать скорость и не вписаться в какой-нибудь из поворотов. В конце концов, некромаги корсиканской школы были с понятием инерции на короткой ноге, а скорости восприятия хватало, чтобы вовремя уклоняться от низко расположенных сантехнических коммуникаций. Синеглазка не замедлившись ни на секунду ударом обмотанного лентой кулака выбила мешавшуюся ей дверь, а затем, игнорируя понятие и идею ступеней взлетела вверх по стене просто потому, что так было быстрей, чем поворачивать на девяносто градусов, дабы воспользоваться ведущей на поверхность лестницей.
Однако даже делая абсолютно всё, чтобы как можно скорей оказаться на месте сражения, Броня не могла не испытывать ненависти, как к себеза неэффективные решения, позволившие чудовищу ускользнуть из ограждённого от посторонних подвала, так и к воздухуведь его сопротивление было одним из факторов, мешавших двигаться быстрей.
Едва лишь девичьи ножки коснулись асфальта, как их обладательница уже отталкивалась мыском в сторону припаркованной у припорошенного тонким слоем мокрого снега придомового газончика машины. Стоявшие рядом с транспортом полицейские даже ойкнуть не успели, когда рядом с ними, гремя обувью по кузову авто промчалась некромагичка, не забывшая, при этом, ловким движением вездесущей гибкой, словно бы живущей своей жизнью, ленты выхватить из рук одного из них белую меховую папаху.
Однако и той умопомрачительной скорости, с которой двигалась слечна Глашек, не хватило бы, чтобы опередить чудовище, столь целеустремлённо рвавшееся в сторону гражданских. Зелёные наросты на спине, мешавшие полёту и попыткам опустить надкрыльники, не задержали зверюгу надолго. Вряд ли она хоть на секунду застыла на месте, даже шлёпнувшись на землю, с этой твари сталось бы обратить падение в изящный ловкий перекат.
И быть бы уже мамаше с ребёнком растерзанными зазубренными клешнями, растворёнными жёлто-белой густой кислотой, да разорванными мощными жвалами, если бы на пути у монстра не объявилась остроносая девушка в приталенном пальто поверх наряда горничной. Смелая служанка, невзирая на весь надвигающийся на неё ужас, успела встать в классическую стойку Купера и быстро разрязить в сторону противоестественного противника добрую половину обоймы.
Часть пуль попала в морду чудовища. Одна или две даже ударились ему о фасетчатый глаз, однако отрекошетили с противным звенящим звуком, оставив на его поверхности лишь густую сеточку трещин, словно бы на бронированном стекле.
Однако, этого вполне хватило, чтобы зверюга всего на секунду отвлеклась и мотнула головой. И смелая расторопная служанка немедля воспользовалась этой мимолётной заминкой: она тут же бросилась на мамочку с ребёнком, сбивая их с ног на холодный и мокрый асфальт. Создание, пусть и ловкое, но не находящееся с инерцией в столь же близких отношениях, что и слечна Глашек, пролетело над головами людей, разве что, на мгновение запнувшись об их тела.
Отчаянный рывок подручной дал госпоже ещё парочку секунд, которые та планировала потратить с пользой. Бросив вперёд папаху, чтобы та не мешалась, некромагичка рывком отдёрнула в стороны борта пальто, немилосердно отрывая все пуговицы, лёгким движением рассекла широкий пояс, а затем откинула руки назад, позволяя одежде самой соскользнуть с плеч. Всего пара мгновений, и девушка уже перехватила ускользающую шмотку за воротник, да поймала лентой отправленную ранее в полёт шапку.
Тем временем на помощь гражданским уже пришёл коренастый шеф полиции, успевший обзавестись помповым дробовиком. Мужчина остановился прямо рядышком с барахтающейся на земле кучкой тел, а затем попросту обрушил на чудовище настоящий барраж из дроби, метя каждым выстрелом в морду тварюги. Благо, ему было заметно проще выполнить свою задачу, нежели смелой служаночке, ведь противник не нёсся на него на полной скорости, а едва-едва успел вскочить на все четыре конечности. Да и опыта использования огнестрельного оружия у профессионального стража порядка чай было побольше, чем у остроносой выскочки.
Россыпь летящих со скоростью близкой к скорости звука свинцовых шариков раз за разом врезалась в голову создания, мешая тому сориентироваться в пространстве. Чудовище атаковало вслепую, однако хладнокровный шеф Воржишек умело держал дистанцию и каждый раз одаривал монстра новой порцией дроби, едва лишь вернётся на место затвор, с каждым выстрелом добавляя внешности уродца новых красок.
И, возможно, бравый полицейский и вёл бы бой на своих условиях до полного исчерпания боезапаса, да вот только один из маленьких свинцовых шариков, что отправился в полёт в четвёртой партии, умудрился отрикошетить от парадоксально прочного глаза создания и вцепиться в левое бедро лихого стража правопорядка. Тот не удержался на ногах и неловко плюхнулся на припорошенный снежком газон как раз в том месте, где из-под тонкого белого одеяла осторожно выглядывала пожухлая травка.
Чудовище мотнуло головой, словно бы сбрасывая наваждение, а затем ему меж жвал, на которых всё ещё болтались обрывки кислотоустойчивого носового платка, один за другим прилетели четыре деревянных шипа и тут же начали бурно развиваться в коричнево-зелёные растительные опухоли, игнорируя агрессивность среды. На сей раз слечна Глашек не стала рисковать и полагаться на точность или пытаться угадать состав кислоты: она просто выстрелила одним из шипов в оставшиеся на голенище густые подтёки желтовато-белой жижи и велела остальным снарядам следовать в сторону цели с похожим составом, не забыв при этом добавить требование игнорировать слишком маленькие порции вещества, дабы шипы все дружно не примагнитились к какой-нибудь не успевшей до конца раствориться капельке едкой слюны зверюги.
Монстра такой поворот событий ясное дело не устраивал. Существо попятилось, одной лапкой пытаясь выковырять из пасти непрошенного дендромагического паразита, а второй предусмотрительно прикрывая торс на случай повторения той самой атаки, после которой пришлось ретироваться из подвала от греха подальше. Покрытые сеточкой трещин фасетчатые глаза выискивали угрозу и нашли её в лице ярко-белого пальто, скользившего по воздуху, словно летучий скат-альбинос.
Предусмотрительная тварюга ловко уклонилась от попыток ожившей одежды заключить его уродливую коричневую тушу в свои объятия, однако упустило момент, когда оказавшаяся слишком близко некромагичка силой боевого поводка шмякнула ему прямо на морду зачарованную папаху. Пушистый головной убор тут же деформировался и принялся чуть ли не буквально «пожирать» голову создания. Конечно, никакой пищеварительной системы своей шапке слечна Глашек выдать не успела, однако же и не в этом была цель: девушка просто хотела лишить противника одного из органов чувств, на который тот изрядно полагался, если судить по поведению зверюги и степени защищённости её органов зрения.
Сразу после этого лента с силой подсекла ноги чудовища. Удар был весьма мощным. Он буквально выбивал нижние конечности вражины в сторону, лишая того на время минимальной опоры. Конечно же, тварь тут же ловко сгрупировалась, уже готовясь по приземлении вслепую отскочить подальше, но момент был уже упущенлетучее пальтишко уже вернулось, чтобы окутать гигантское членистоногое в мягкие, но чересчур уж крепкие объятия. Острых когтей монстра одёжка не боялась: зачарования на прочность должно было хватить на ближайшую минуту.
Белый брыкающийся кулёк даже не успел коснуться земли, как его тут же подхватила магическая лента и резко рванула навстречу кулаку слечны Глашек. Как и в прошлый раз, многократно усиленный дробящий удар отозвался приятным хрустом панциря тварюги, отправляя её тушу в полёт. Однако не успела та отлететь и на пару метров, как её вновь поймал шёлковый боевой поводок некромагички.
Не беги от Лешей! злорадно выкрикнула синеглазка, от души вмазывая добычу в асфальт. Умрёшь уставшим!!!
То, что было дальше, иначе как избиением назвать не получалось. Белоснежный кулёк раз за разом то бился о землю, то сталкивался со стволами деревьев, стеной ближайшей многоэтажки и землёй, то попросту сжимался силами магической ленты до тех пор, пока успевшая изрядно испачкаться ткань зачарованного пальто не сдалась и не начала растворятся под напором ядрёной кислоты чудовища. К этому моменту уродца изуродовало ещё больше. Он превратился в сочащийся кислотой бесформенный труп, конечности которого были вывернуты под неестественными даже для него углами, а панцирь много где треснул. Большинство этих трещин украшал слой жёлто-белой едкой жидкости, что намекало на разрывы внутренних каналов, специально созданных для транспортировки этой дряни к пасти, и растворение части жизненно важных органов.
Впрочем, когда речь шла об искусственных существах, к созданию которых приложил руку истинный мастер, никак нельзя было с уверенностью утверждать, что даже подобные повреждения достаточны для того, чтобы констатировать смерть твари.