Оказывается, пока он отвлекся, Лина что-то рассказывалаи Хирано не сразу сообразил, о чем это она. Пришлось сделать вид, что он внимательно прислушивается.
все это называлось рекламой. Навязчивая информация, которой был захламлен каждый город и от которой нельзя было продохнуть. Уродливые афиши, транспаранты, объявления, щиты Везде была реклама. По телевизору и в интернете тоже. Куда бы человек не пошел, его разум без его согласия буквально заваливался излишней информацией, зачастую отвратительно поданной. Домов не было видно за рекламными вывесками, и даже на своей одежде люди носили рекламные знаки.
Кириан присвистнул. Даже он не мог представить, кто в трезвом рассудке станет добровольно и бесплатно распространять на себе чью-то информацию. Инфиз-татудругое дело, ты его ставишь на всю жизнь, но при этом и получаешь сполна, ведь корпорация фактически пожизненно арендует кусок площади твоего тела.
Паршивое же было время.
Люди задыхались от рекламы, продолжала Лина, точно и не слыша его, Это было как огромное море, которое готово было поглотить цивилизацию. Реклама сыпалась в почтовые ящики, гремела по радио, постоянно пугала, сбивала с толку, откровенно лгала или обещала. Люди начали терять разум в этой бездне лживой информации, которой не могли ничего противопоставить.
«Дословно она, что ли, лекцию заучила?»с досадой подумал Хирано, разглядывая ее аккуратное розовое ухо, похожее на внутренности причудливого коралла. Ему нестерпимо хотелось оказаться поближе к Лине, положить ладонь на упругое плечо, уткнуться носом в ее густые каштановые волосы. И просто постоять так, забыв обо всем. Но Лина, кажется, его не замечалався ушла в рассказ.
Десятки миллионов человек разорились, поверив рекламе. И сотни миллионов погубили свое здоровье, питаясь тем, чем советовала питаться реклама, или используя рекламируемые лекарства. Фактически, реклама стала мифологией двадцать первого века. А для некоторыхи религией.
Церковники мало платят, сказал Сато, задыхаясь от быстрой ходьбы, И у них пожизненный инфиз-контракт. Пусть других дураков ищут
Религии потеряли свою нишупостоянная научно-техническая революция избавила богов от их могущества, объяснив все процессы, которые происходят в атомах и клетках. Боги больше ничего не могли обещать, ни вечной жизни, ни счастья, ни справедливости. А реклама могла. Она постоянно обещала, а людям свойственно тянуться к тому, кто обещает, пусть даже раз за разом оказывается, что обещания эти пусты и никчемны. Когда-то люди верили в Иисуса, Магомета и этого Хаббарда. Потом они стали верить в то, что пирожные «Тикко» содержат лишь двенадцать калорий, а йогурт «Ниссимо» полезен для микрофлоры желудка. Понимаете? Реклама заставила их поверить в это, а верапонятие, которое нельзя выразить в числовых показателях, оттого любая вера категорична по своей сути и одинакова. Раньше люди верили в жизнь после смерти, потом они стали верить в надежную автомобильную страховку. Вот в чем дело.
Мрак, кивнул Хирано, хоть ничего и не понял. Ему просто хотелось подольше идти рядом с Линой, ощущая близость ее теплого плеча, и подольше слушать этот убаюкивающий голос, скользящий в воздухе невесомой летней паутинкой. «Паттерсон и сыновья», траурным черно-золотым браслетом висящие у него на запястье, показывали, что прошел уже час. Не иначе, опять вперед убежали
А потом был большой рекламный кризис, когда многие люди сошли с ума или погибли. Полное перенасыщение вплоть до утраты связи с реальностью. И стало понятно, что дальше так продолжаться не может. Экстренным декретом Объединенной Евразии реклама была запрещена. Полностью, в любом ее проявлении. Любые уличные листовки, телевизионные ролики, интернет-баннеры, газетные объявления, рекламные каталоги и прочее. Никакой больше рекламы. Никто не имеет права вторгаться в информационную среду общества для личной выгоды. Все рекламные агентства закрылись.
И появился инфиз, сказал Сато, страшно гордый собой, Правда, Лин?
Да. Инфизинформационное извещение. Реклама оказалась под запретом, но нельзя же запретить людям обмениваться личной информациейэто противоречит основным человеческим правам и свободам. Инфиз быстро стал популярен. В нем нет лживых актеров, нанимаемых рекламными агентствами, чтобы обманывать простых людей, он не отбирает себе газетные полосы и часы телевещания. Он есть, но он стал частью информационного фона, не пытаясь более подмять его под себя.
Ты говоришь точь-в-точь как Худая Корова, заметил Кириак.
Это и есть ее лекция, почти дословно. У меня хорошая память
Один старшеклассник из Нью-Дели заключил инфиз-контракт с кондитерской фабрикой «Свит Найтс», затараторил Сато, дождавшись паузы, И он обязан был съедать по двадцать шоколадных пирожных в день
Старая сказка, оборвал его Хирано, Через неделю он их видеть не мог, а потом просто не смог в себя впихнутьи кондитерская фабрика отобрала у него дом за неустойку. Только это было в Вене.
Кстати, перекусить было бы неплохо, сказал Кириак.
Можно купить крекеры «Конго», ответил ему Хирано безразличным тоном, Конечно, это не лучшее, что я ел, но они довольно питательны и, кроме того, в них есть кусочки жареного лука.
Кириак украдкой показал ему большой палец, мол, неплохо синфизил. Хирано подмигнул в ответ.
Если хочешь зарабатывать в старших классах хотя бы десять скудо в день, надо внимательно относиться к своим инфиз-контрактам. Хирано всегда был внимателен и сосредоточен. Может, поэтому Лина и согласилась на его предложение погулять в парке. Он должен был четырежды в день упоминать про крекеры «Конго» и триждыпро дезодорант «Южное море». Где-то, может, на другом конце планеты, невидимые люди слушают его голос и оценивают, насколько проникновенно и искренне он говорит. Где-то щелкают невидимые счеты, начисляющие ему скудо. Семь инфиз-объявлений в деньмелочевка, но совсем неплохо для того, кто начал неполный год назад. У взрослых ставка куда выше. Иногда бывает под сотню инфизов. А какие-нибудь богачи могут в день пускать до полутысячи инфизов. Тут не просто личные качества нужны, а настоящий талант. Ведь каждый инфиз должен быть не просто брошен, небрежно, как камень в лужу, а аккуратнейшим образом вплетен в нить беседы, он должен стать частью того самого информационного фона, о котором говорила Лина.
Он вдруг вспомнил своего старшего брата, который умер, когда Хирано было пять лет. Точнее, вспомнил даже не самого брата, а сочетание запахов в больничной палате, где он его навещал. Острые запахи пота и мочи настолько слились с пронзительными больничными ароматами, что уже не существовали по раздельности. Словно тощий, как скелет, человек, лежащий на койке, потел чистыми химикалиями.
У брата было много инфиз-обязательств. И он до последней минуты пытался их выполнять. Ему нужны были деньги на операции, следовавшие одна за другой, и лекарства. Он лежал в дешевой одиночной палате, Хирано с родителями навещал его не чаще раза в неделю, все остальное время он почти не видел людей, не считая деловитых медсестер с капельницами, которые были плохими слушателями. Поэтому весь инфиз-шквал доставался Хирано.
Помни, что котлеты «Скоттиш-Биф» сделаны из натуральной говядины, они нужны растущему организму шептал брат, из-под восковых век которого в лицо Хирано смотрели мертвые влажные глаза, А если в твоем компьютере завелся вирус, доверяй это специалистам, обращайся только к «Профессору Спайдеру». Кожаная обувь любит заботу, поэтому для нее нет ничего лучше крема «Соломондэр». Он предохранит ее от влаги и царапин
Ничего больше брат сказать не успевал, его трепещущий голос извергал на их головы очередную порцию инфизаи бессильно обрывался, закончив. Его предсмертными словами были рекомендации использовать для автомобиля только антифриз «Рэдикал».
Что?.. встрепенулся Хирано.
Оказалось, Кириак трясет его за плечо.
Замечтался, Хиро? Я говорю, пора нам с Сато. Уходим. Твой «Паттерсон» что, опять не в форме? Вечер уж скоро. Ты с нами?
Хирано взглянул на Лину.
Я еще немножко погуляю, сказала она тихо.
Я тогда тоже пройдусь, сказал он, храбрясь, Идите без меня, ребята.
Ну пойдем, что ли, Кириак как-то нерешительно повернулся, Кстати, чисто между нами, брюки «Джентльменс Виш»просто супер-класс. Купил и с тех пор доволен. Очень рекомендую.
Буду иметь в виду.
И попробуй хлопья «Мангус и Мангус!»забормотал Сато, не глядя на них, Ведь они вкусны, а кроме того, в них на тридцать процентов
Дальше они с Линой шли вдвоем. Парк пустел, павильоны и рестораны закрывались, гремя пустой посудой и лязгая ставнями. В воздухе плыл запах заката, хотя никакого особенного запаха у заката не может быть. Хирано хотелось вечно смотреть на то, как теплые алые мазки ложатся на волосы Лины, порождая удивительный, не виденный им прежде, оттенок.
Грустно это, сказала вдруг она.
Что? А. Кириак? Да не обращай внимания. Он этими своими брюками уже достал всех. Ты еще не видела, как он средство от засоров в водопроводных трубах хвалил, слушать невозможно
Я не об этом, она покачала головой, Что-то другое. Сама пыталась понять, пока рассказывала вам про рекламу. Понимаю, что все правильно, что мыто есть, наши предкипобедили, но в то же время остается что-то она показала пальцами нечто размером с ноготь, что замечаешь мимоходом. Как будто где-то нас обманули. И непонятно, кто. Просто я чувствую себя обманутой. Я целыми днями слушаю про печенье, новые электронные печи, офисную мебель, домашние кинотеатры и фотоаппараты. Мне все чаще не о чем говорить с людьми, которые меня окружают. Одноклассницы шепчутся не о парнях или макияже, а о котятах со скидкой, универсальных пылесосах и персидских коврах. Когда я хочу с кем-то поболтать, мне приходится полтора часа слушать про отличный кафель для ванной ультрамаринового цвета и искусственные цветы, неотличимые от натуральных. Когда мать укладывает меня спать, она рассказывает о новых расческах с анатомической рукоятью и модных онлайн-психологах. Вслушайся как-нибудь в обычный разговор на улице. И ты заметишь, что никакой это не разговор, а обмен каталогами товаров и услуг. Это отвратительно.
«Ни черта ты не понимаешь в жизни, думал Хирано, не вслушиваясь в поток ее слов и ощущая нахлынувшее уныние, Тебе легко, ни одного инфиз-контракта, наверно. Родители кормят, легко думать, кто о чем болтает. А попробовала бы сама Думаешь, сахар? У менякаких-то семь инфиз-объявлений, и то приходится выкручиваться, придумывая, как и ловко вставить чтоб заработать пару кровных скудо. Сегодня день неплохо пошел, четыре раза удачно в школе инфизнул, один раз здесь Ну, дома еще раз Конго маме предложу Куда бы это проклятое Южное море всунуть?..»
когда-то фабрики, на которых это производилось, обслуживались людьми, ты знал об этом, Хиро? Миллионы людей работали за станками или еще где. Это было до введения Единого Автоматического Производства, когда любая продукция стала производиться абсолютно без помощи человека. В какой-то момент мы стали просто бесполезны. Из созидательного организма человек стал распределителем и потребителем. Машины чистят наш воздух, машины воюют, машины производят все эти брюки и крекеры, машины управляют другими машинами. Человека освободили от работы, но что у него осталось?
Искусство, сымпровизировал Хирано, надеясь, что это окажется верным ключом. Девчонки любят искусствовсякие там картины и сонаты. Они с Линой остановились полюбоваться закатом у обрыва, и он почти прикоснулся грудью к ее плечу, Человек может творить, например. Это тоже работа.
Это не искусство, вздохнула Лина, Я была недавно в парижской картинной галерее, где выставлены всемирные шедевры, стоящие сотни миллионов скудо. Натюрморт «Банка шпрот Рижские в масле» и пейзаж абстракциониста «Холодильник ФриФреш на рассветном лугу».
Музыка? предположил Хирано уже менее уверенно.
Лина рассмеялась, но смех этот был колючим и ничуть не приятнымкак шипучка «Аква Фил» с повышенным содержанием углекислого газа.
С детства ее ненавижу. Они давно добрались до музыки, Хиро То есть, не они, а мы. Я даже не могу слушать радио. Рок-баллада «Череп и бутылка рома Боккурди» или джазовая импровизация «Если бы у меня была жена, она покупала бы мебель в торговом доме Китчен-Энжел» Это же нелепо! Что? Литература? Даже ее переиначили на свой лад. Герои Мопассана пьют исключительно кофе «Черный герцог», а бреются только лезвиями «Уральского завода Нептун».
Так в чем дело? спросил он нетерпеливо. Не о таких вещах хочется разговаривать, когда гуляешь с девушкой вечером в парке.
Это все не то, отозвалась Лина едва слышно, Когда-то мы были другими, Хиро. Мы учились, воевали, создавали, ошибались, страдали, строили, чинили А потом у нас забрали все. Единственная наша работаиграть роль тумб, на которые вешают объявления. Мир не пытается больше что-то произвести, он пытается уговорить других это купить. Последний виток эволюции. Общество полного потребления. Иногда мне кажется, что людей и вовсе сняли с производства, как устаревшую модель швейной машинки или велосипедного тренажера. Остались только бездушные рекламные автоматы, тараторящие друг с другом. Какой-то гигантский зал торгового центра, из которого когда-то давно ушли люди Иногда мне настолько страшно, что хочется купить самое новейшее патентованное бомбоубежище, спрятаться там, и просидеть сто лет. Лишь бы не
Хирано не сразу понял, что Лина плачет. Ошарашенный, сбитый с толку, перепуганный, он стоял возле нее, ощущая свою полную беспомощность, и не смел даже положить руку на вздрагивающие плечи. Но она сама прижалась к нему, точно ища в нем новейшее патентованное убежище, прижалась твердыми коленями, мягкой щекой и приятной округлостью груди, согрев прерывистым дыханием его ключицу.
Хиро прошептала она, глядя на него с каким-то отчаяньем, от которого ему стало жарко и холодно одновременно, Пожалуйста Скажи мне, что я ошибаюсь. Что я просто пугаю себя. Что на самом деле все не настолько паршиво, как мне кажется
Он взглянул в ее глаза, ждущие ответа, и попытался найти нужные слова. Слов было много, но они путались и мешались, как скрипящие ржавые цепи, отказываясь вылазить наружу. Хирано набрал побольше воздуха в грудь. Где-то внутри него был спрятан ответ, он чувствовал его. Оставалось только извлечь, поборов сопротивление окостеневшего языка. Сердце прыгало в груди тяжелым горячим комом.
Слушай Я Знаешь, у меня когда-то тоже были такие мысли Ну, грустные что ли Просто не сразу понимаешь, что дело не в том, что вокруг. А в самом себе. Это сложно понять. Знаешь В общем, я купил дезодорант «Южное море» и ощутил, как внезапно все переменилось к лучшему Окружающие перестали сторониться меня, и вообще
Лина оттолкнула его, яростно, одним животным движением, повернулась и побежала по аллее парка. Он видел ее удаляющуюся спину и шлейф волос. Наверно, ему надо было догнать ее и сказать что-то еще. Что-то, что так и не было вытащено из недр его тела, ставшего вдруг таким большим и неуклюжим. Но Хирано понял, что это бесполезно. Есть вещи, с которыми ничего нельзя поделать. Он вдруг почувствовал обидуна эту нелепую глупую девчонку, на которую он потратил столько времени. На ее глупейшие фантазии и лепет.
Ну и беги, сказал он зло вслед маленькой фигурке, которая все уменьшалась в размерах, превращаясь в угловатую темную точку, вплавленную в багрянец закатного света, Кстати, хороший дезодорант. Уже два месяца пользуюсь, и доволен