О какой помощи идет речь? уточнила Даша.
Мне нужно оборудование. Сам я его не достану.
Я не уверена, что могу
Ничего особого не требуется. Я напишу список. Дай ручку и лист.
Даша почему-то не стала спорить и протянула мальчику то, что он требовал. Он принялся писать и вдруг нахмурился. Посмотрел на руку.
Черт Я умею писать, но вот тело Рука не набита
Он старательно выводил кривые уродливые буквы, потом фыркнул, отшвырнул карандаш и порвал лист бумаги на мелкие клочки.
Что случилось? поинтересовалась Даша.
Сама видела!
Что тебя так разозлило?
Да какая разница?!
Большая. Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе, придется отвечать на мои вопросы.
Костя зло посмотрел на нее:
Задавай.
Главное, что меня интересует прямо сейчас, где Костя? Если ты оказался в его теле, то куда делся он?
Никуда. Он тоже тут. Перенос, очевидно, происходил с нарушением, возможен сбой шифрования либо грубый взлом.
То есть сейчас в тебе
Да, маленький засранец тоже здесь. Не думаю, что я смогу от него избавиться.
Почему ты считаешь, что Костябесполезный слабак?
О женщина, да это же очевидно! мальчик закатил глаза, демонстрируя, как он устал от глупости собеседницы. Хотя бы потому, что он отдал мне свое тело.
Даша едва не ляпнула что-то вроде того, что это не Костя уступил тело, а Сато его захватил, но сдержалась, испытав от этого удовлетворение. И снова сделала мысленную отметку: обращение «женщина». Обесценивание?
Как вы решали, кому достанется тело?
Ты что, думаешь, тут какая-то битва была? В корпусе проводились сотни экспериментов с подсадкой. Ни один подопытный не смог внедриться без согласия хозяина тела.
То есть Костя разрешил тебе занять его место?
Скорее, был даже рад, что ему больше не придется вариться в этом котле. И я его понимаю.
Даша невольно покачала головой. Что могло заставить пятилетнего ребенка отказаться от своего же тела? Пусть и в фантазиях?
Второй вопрос. Что должно произойти, чтобы ты понял: ты не в плену? Что произошедшеепросто стечение обстоятельств?
Даша внимательно следила за реакцией Кости. Вдруг мысленно поправила себя: не Кости, а Сато.
Скажи им, пусть отстанут от меня, и тогда никто не пострадает.
И снова отмечу, что такое я могу сказать только взрослому. Согласен? мальчик снова кивнул. Если я так поступлю, ты рискуешь попасть в какую-нибудь лечебницу. И вопрос был не в этом.
А в чем?! разъярился Сато.
Что должно произойти, чтобы ты убедился: ты не захвачен в плен? Что никто не пытается выведать секреты твоего карательного корпуса? Что никто не стремится пытать тебя и подавить твою волю?
Пусть перестанут обращаться со мной, как с военнопленным, сказал вдруг Сато. Чего ради заставлять меня есть, если я не хочу?
Они просто заботятся о том, чтобы ты питался по расписанию. Это всего лишь режим.
А кто установил этот режим? резонно возразил Сато. Я хочу пообщаться с этим специалистом по питанию. А, подождите-ка, его ведь не существует, не так ли? Просто эти ребята решили, что знают, как именно надо питаться. А почему же они сами так не питаются?
То есть если тебе предоставят убедительные аргументы в пользу режима питания, то
Этого мало, перебил Сато. Дело не в аргументах и питании как таковом. Дело в двойных стандартах. Им можно то, чего нельзя мне.
Не забывай, что ты в теле ребенка, они просто заботятся о тебе.
Это больше похоже на попытку подавить мою волю. Если они говорят мне, что есть брокколи полезно, то пусть сами тоже едят брокколи. Польза, кстати, плохо сочетается с курением, не так ли? Но это не мешает папаше дымить хуже паровоза. А еще полезное прекрасно сочетается со спортом, но в этой семейке нет ни одного спортсмена. Полезноеэто «я так сказал» в данном случае. Чем не аргумент тюремщика?
Даша кивнула, вдруг поняв, насколько трудная предстоит работа. Как уместить контр-адмирала в ребенке?
Они делают это неосознанно, ты же понимаешь? В любом случае пойми: ты ребенок, они взрослые. Это нормально, что тебе можно меньше, чем им, они несут ответственность за тебя. Вот вспомни свое детство, Сато, Даша впервые назвала его этим именем. Как вели себя твои родители?
Я офицер карательного корпуса! вдруг вспыхнул мальчик.
Извини! Даша подняла руки. Я сказала что-то не то?
У меня не было родителей!
Ладно, но у тебя же были
Меня вырастили в пробирке. Я вышел из капсулы шестнадцатилетним мужиком и отправился получать форму.
Даша снова зафиксировала важный момент: уточнить настроение матери во время беременности и в первый год после родов. Скорее всего, у нее была депрессия, а значит, возникла узнаваемая параллель. Формальное отсутствие мамы у Кости превратилось в полное ее отсутствие у Сато. Даша предприняла последнюю попытку.
Ну кто-то же тебя воспитывал?
Устав корпуса.
А кроме устава?
Сержант.
Вот, например, обрадовалась Даша и хотела развить мысль, но Сато перебил ее.
В 17 лет я выбил ему зубы и переломал ребра.
И что он сказал? сама не поняв, зачем, спросила Даша.
Что он гордится мной. И если я не возглавлю корпус, то он нассыт на мою могилу, улыбнулся Сато.
Даша невольно клацнула зубами, но быстро взяла себя в руки и уточнила:
А почему ты не считаешь это издевательством и пленом?
У такого обучения есть цель. Да, прошел жесткую подготовку, но она сделала из меня того, кто я есть, не без гордости ответил Сато.
Даша хотела спросить, в кого же его превратила такая подготовка, но засомневалась, что нужно делать это сейчас.
А в нынешней ситуации цели нет? Почему это не подготовка?
Кого? усмехнулся Сато. Половой тряпки, о которую любая сволочь будет ноги вытирать?
«Снова женский род в негативном контексте», зафиксировала Даша и решила не обострять.
Но ты ведь понимаешь, что твои родители создают обстановку, которая кажется тебе несправедливой, неосознанно?
А страдать должен я? Кстати, ты упомянула сестру. Эта клуша только и делает, что ноет. Ноет, но ничего не делает. Она полдня ревела из-за того, что не нравится мальчикам. Я не шучу, часов семь! Заметь, у нас с ней одна комната!
В ее возрасте такое бывает
Даша не успела договорить, Сато ее перебил:
Я просто сказал ей, что она либо начнет что-то делать, чтобы привлекать мужиков, раз уж для нее это так важно, либо будет ныть и пускать сопли всю жизнь! Сказал, что всем насрать на ее трагедию, кроме нее самой. И если она не поднимет жопу и не будет стремиться к своей цели, то сдохнет старой девой. Ты бы видела реакцию родителей.
Даша прикрыла глаза и невольно улыбнулась.
Нельзя сказать, что ты не прав в плане содержания, но Ты бы мог сказать это в более приемлемой, деликатной форме.
А что тут неприемлемо? искренне удивился Сато.
Я имею в виду, это звучит очень грубо, понимаешь?
Нет.
И он действительно не понимал. Даша усмехнулась. Это будет непросто.
Ладно. В любом случае, если ты хочешь интегрироваться в местное общество, тебе нужно научиться действовать менее прямолинейно.
Менее прямолинейноэто то, что вы называете социально-допустимым уровнем вранья? скривился Сато.
Ну, например, Даша в очередной раз отбросила мысль о том, что дети так не разговаривают, и сменила тему. Ты любишь рисовать?
Не пробовал, такой ответ в этом кабинете прозвучал впервые.
Предлагаю попробовать, Даша улыбнулась и поняла, что допустила ошибку. Улыбнулась она ребенку, а не контр-адмиралу.
Предложение отклонено, холодно отрезал Сато.
Так, ладно. Если ты хочешь интегрироваться в общество, мне нужно проанализировать тебя, понимаешь?
Просто расскажи мне об обычаях аборигенов и не лезь в мою голову, женщина, приказал Сато.
Так не получится, покачала головой Даша. Это терабайты информации, которые в обычных условиях ребенок впитывает, находясь в культурном контексте. Он не сопротивляется, в отличие от тебя. Я не могу научить тебя всему, но могу понять, какие твои поступки будут считаться явным отклонением от нормы. Понимаешь? И работать нужно с тем, что окажется самым проблемным.
Сато внимательно изучил выражение ее лица, потом спросил:
Для этого обязательно рисовать?
Ну, можешь еще поиграть в игрушки. Не забывай, что ты в кабинете детского психолога. Детского!
Сато отвел взгляд и беззвучно ругнулся.
Хорошо, давай бумагу.
Он принялся за рисунок. На глазах Даши на белом листе появилось уродливое озеро среди страшных скалистых гор. На малюсеньком участке неба, примостившемся среди гор, возникло два солнца разного размера. Сато подумал немного, потом криво, как-то нервно заштриховал озеро красным карандашом.
Даша рассматривала рисунок, Сато рассматривал ее. Даша автоматически отмечала моменты, которые нужно будет проверить. Возможно, проблемы с матерью, попытка опираться исключительно на мужчин. Нужно уточнить.
Ну что? поинтересовался Сато. Я латентный гомосексуалист?
Даша прыснула, отметив тем не менее недетский юмор, но быстро взяла себя в руки.
Вроде нет. А ты хочешь поговорить об этом?
Нет.
А почему озеро красное? Это закат или
Это кровь, спокойно ответил Сато. На этом озере я приказал расстрелять две дивизии пленных сепаратистов.
Даша почувствовала, как ее улыбка застывает.
Глава M2/IV
Сато медленно, ощущая предательскую дрожь в руках, оттолкнулся от пола. Все тело тряслось, сил не хватало даже на несколько отжиманий. Тяжело дыша, он сел на колени и поводил плечами. Взгляд его уперся в стул, заваленный одеждой сестры. Бесформенная куча барахла делала этот предмет мебели похожим на уродливого монстра. Сато брезгливо поморщился.
Костя! взревела на всю квартиру Марина. Видимо, звала она его давно, но он так и не привык к этому имени. Какое-то бесхребетное слово, щенячье.
В комнату заглянул Саша. Он посмотрел на сына, сидящего на полу, и произнес: «Тебя мать зовет, ты оглох, что ли?».
Сато ничего не ответил, просто встал и повернулся к нему.
Иди ужинать.
Я неон хотел сказать, что не голоден, но решил не усложнять ситуацию. Иду.
Сато прошел по коридору и свернул в ванную. Тщательно вымыл руки, умылся. Подвинул табуретку, встал на нее и посмотрел в зеркало. Увы, он в очередной раз не увидел привычного лица. Мальчик в зеркале вызывал скорее жалость, чем страх.
Костя, ты там утонул, что ли? позвала Марина.
Сато чуть не ответил «да». Он слез с табуретки и прошел на кухню. В ней едва помещались угловой диван, стол и два стула.
Саша сидел на своем «батькином» месте, Марина хлопотала у плиты, а сестра лениво ковырялась в тарелке, сидя на диване слева от отца. Пахло чем-то овощным. Опять. Сато занял свое место на краю дивана, подальше от сестры. Перед ним тут же возникла тарелка супа. Первое, что бросилось в глаза, огромный кусок вареной моркови.
Как в школе? не отрываясь от смартфона, поинтересовался Саша у дочки.
Нормально, ответила Лиза.
Что нормально? отвлеклась от плиты Марина и ткнула в сторону дочки половником. У вас скоро четвертные выставят. Что у тебя по английскому?
«Три», ковыряясь в тарелке, ответила Лиза.
Да почему «три»? всплеснула руками Марина, обрызгав Сашу каплями супа. Мы с тобой полночи сидели с этим английским! Все домашние задания переделали!
Я не знаю. Галина Васильевна сказала«три».
А ты не могла спросить, почему?
Забыла.
Что значит «забыла»?! снова махнула половником Марина. Ну что значит «забыла»?! Так и скажи, что тебе плевать! Что учиться ты не хочешь, что после школы пойдешь побираться! Или того хуже!
Сато представил, что будет, если она действительно так скажет.
Я исправлю, затянула вечную волынку Лиза.
Да ты тысячу раз это говорила!
Может, ты мне поесть положишь? вставил реплику Саша.
На! Марина сунула ему в руку половник. Не маленький, справишься!
Саша не стал спорить. Встал из-за стола и достал из шкафа тарелку.
Ну вот когда ты за ум возьмешься?! не утихала Марина. Когда ты начнешь учиться?
Не сутулься, обратился вдруг Саша к Сато. И ешь с хлебом.
И морковку ешь, поддакнула Марина. Это полезно. Особенно для мальчиков.
Сато заставил себя прожевать отвратительный овощ и не без труда проглотил. Если делать это быстро, не так уж противно.
А у тебя как дела? снова уткнувшись в смартфон, поинтересовался у него Саша.
Нормально.
Ну что ты вечно свинячишь! Марина подняла тарелку мужа и протерла под нею. Саша это проигнорировал.
Как в садике?
Нормально, ответил Сато.
Нормально, нормально, передразнил его глава семейства. Ну расскажи хоть что-нибудь.
Спасибо, буркнула сестра, нечаянно переключив внимание на себя.
Лиза отставила пустую тарелку и стала выбираться из-за стола.
Уроки сделала?
Угу.
Точно?
Да точно, мам!
Приду и проверю!
Сато замешкался, выпуская сестру из-за стола, за что схлопотал пинок коленом. Среагировал он быстрее, чем подумал. Лиза получила звонкую пощечину и, конечно, сразу же разревелась. Марина открыла рот, даже Саша оторвался от смартфона.
Ты зачем ее ударил?! Марина подскочила к дочке и обняла ее. Это же твоя сестра!
Она первая начала.
Даже если так, изобразил главу семьи Саша. Девочек бить нельзя.
А меня можно? фыркнул Сато и посмотрел в глаза отцу. Тот, очевидно, не ожидал встретить во взгляде сына такую холодную ярость, поэтому растерянно оглянулся на жену, будто ища поддержки. Сато улыбнулсяедва заметно, одними лишь уголками губ.
Так! Марина отстранилась от дочки. Оба хороши! Миритесь, или будете наказаны.
Сестра скривилась и, понимая, что просто так улизнуть не получится, лениво раскинула руки для объятий. Сато не пошевелился.
Костя! строго сказал оправившийся от морального нокдауна глава семейства. Нужно уметь признавать свои ошибки. Помирись.
Ошибки Сато не видел. Маленькая стерва получила по заслугам. Он поставил ноги на ширину плеч, скрестил руки за спиной и приподнял подбородок. Марина и Саша переглянулись.
Так, товарищ контр-адмирал, обратился к сыну Саша. Сестра прыснула, но под строгим взглядом Марины затихла. Я бы на вашем месте соблюдал статьи устава. Девочек бить
Устав карательного корпуса предписывает незамедлительно подвергнуть пыткам, а после этого расстрелять любого, посмевшего поднять руку на офицера высшего командного состава, отчеканил Костя. Без суда и следствия.
На кухне повисла Тишина. С большой буквы. Марина молча подтолкнула Лизу к выходу, и та с удовольствием покинула комнату.
Я сейчас твою задницу ремнем расстреляю, пригрозил глава семейства.
Сато широко улыбнулся и вновь с вызовом посмотрел ему в глаза.
Саша! рявкнула Марина. Непонятно, что именно смутило Александра, ее окрик или наглая улыбка сына. Так, иди к себе в комнату, я с тобой потом поговорю.
Марина подтолкнула Сато к выходу. Он не протестовал. Дверь на кухню закрылась, за нею разгоралась ссора. Почему-то родителям казалось, что если ругаться шепотом, то никто не услышит.
Да он просто обалдел от вседозволенности! пояснял Саша. Меня в его возрасте за такое пороли!
И что?! Хорошее что-то из тебя вышло?! Да ты хоть понимаешь, что он больной?! Мы его будем водить к психологу и пороть?
Да не нужен ему никакой психолог! Только деньги зря переводим! Его на место поставить надо! Контр-адмирал он, видите ли!
Ну хоть кто-то должен быть мужиком в семье! нашла неожиданный аргумент Марина. И мне уже надоело им быть!
Сато остановился у двери их с сестрой комнаты. Скорее всего, его ждет засада. Лизасущество довольно мстительное.
Дверь кухни распахнулась, и в коридор вышел Саша. Он быстро протопал к прихожей, на ходу то ли специально, то ли нечаянно толкнув сына, и принялся обуваться.
Ну и вали! Как всегда! бросила ему вдогонку Марина.
Сато хмыкнул и вошел в комнату. Кажется, он нащупал стратегию.
Глава M2/V
Саша надел куртку и вышел на балкон. Лицо сразу же приятно защипало от мороза.
Холодно там? спросила Марина с кухни.
Градусов двадцать точно, Саша был убежден, что умеет определять температуру по ощущениям. Например, если бы сопли прихватывалото за двадцать пять, если дышать холодноэто уже около тридцати.