Ты что, паря, попутал? с угрозой в голосе произнес громила.
Пока Змей смотрел в его сторону, в бок ему уперлось острие ножа: это уже шустрый грязнуля постарался. Банкир примирительно поднял руки:
Спокойно, ребята. Человек просто не знаком с нашими правилами: у нас решает большинство. Если двое решили играть на одежду, третий, уже вступивший в игру, обязан принять ставку и играть. Или просто отдать аналогичную вещь. У нас все честно. Барменсвидетель. Да еще вот пара посетителей подтвердит.
Это был чистейшей воды «развод», причем примитивный, грубый. За такое в группировке покойного Шайтана шулерам ломали руки. Но даже винтажная кожаная куртка не стоила пера под ребром, и Змей с кривой усмешкой стащил с себя куртку, бросив ее поверх тряпья обнаглевших «партнеров» по игре.
Сдавай, глядя в глаза банкиру, сказал он.
Не отводя взгляда, в котором читалось мстительное превосходство, тот принялся метать карты. Змей уже понимал, к чему идет дело. И, смотря в собственные карты, криво улыбался: банкир сдавал так, чтобы у клиента был гарантированный недобор и не менее гарантированный перебор. Стало быть, у кого-то из этой троицы
Двадцать одно! веско завил крупье, выкладывая карты.
Пас, с деланым разочарованием сказал шустрый и бросил карты.
Пас, проворчал громила и также уронил свои карты на стол.
В этот момент рядом со столом появилась сгорбленная женщина неопределенного возраста, одетая в какие-то бесформенные лохмотья. Видевшему ее краем глаза Змею она напомнила злую ведьму, хотя явилась тетка всего лишь забрать опустевший стакан.
Вы спятили, прошипела вдруг ведьма. С кем вы играете?! Это же Видящий! Он ваши карты насквозь читает!
Э, братан грозно произнес банкир. Ты правда Видящий?
Змей сжал зубы, чтобы не выругаться. Не он дал себе это прозвище, и уж тем более не он вложил в него совершенно извращенный и нелепый смысл. И уж самое паскудноеон практически потерял свои странные способности после возвращения с Запретной горы. Но откуда было это знать хмурой тетке, очевидно, знавшей его во времена его сомнительной славы.
Но все, что он мог сейчас сделать, это лишь сказать, стараясь сохранять спокойствие:
Ни хрена я не вижу карты. И в темноте не лучше вашего ориентируюсь. У меня просто видения Были раньше.
Так она права? Ты Видящий? словно не слыша клиента, переспросил щеголь.
Змей не ответил. У него на руках была «двадцатка», и было ясно, что «очко» банкира бьет его по-любому. Но посредник успел кое-что заметить. И следующий его жест был неожиданным и в данной ситуации дерзким.
Обеими руками он схватил карты партнеров по обе стороны от себя и, перевернув, резко бросил на стол.
Ты что творишь, падла?! взревел громила, вскакивая.
А с каких пор в колоде два трефовых туза? спокойно поинтересовался Змей, кивнув на карты взбешенного верзилы, не отводя при этом взгляда от остекленевших глаз банкира. Что ты там говорил про свидетелей? Может, позовем сюда, полюбоваться, чем ты тут
Договорить он не успел: у здоровяка сдали нервы. От мощного удара под дых Змей слетел со стула, успев при этом подумать, что удача рано или поздно должна была закончиться. Он ждал чего-то подобного, поэтому был наготове, что позволило несколько смягчить последствия неожиданного нападения. Где-то он, кстати, читал, что великий иллюзионист Гудини помер исключительно из-за того, что не успел подготовиться к неожиданному удару в его обычно железный брюшной пресс. Лежа на грязном полу и закрываясь от яростных пинков «партнеров» по картам, недавний «везунчик» надеялся, что внутренние органы не успеют превратиться в кровавую кашу.
Что, падла, самый умный? рычал громила. За дебилов нас принял?
Он хотел нас поиметь своей «десяткой», хихикнул шустрый и впечатал со всей силы носок своего ботинка в бок жертвы. И у него бы получилосьесли бы у нас тут был приют добрых лохов!
Новая серия ударов, хрустЗмею показалось, что треснуло ребро.
Позвольте, уважаемые! раздался новый голос. Это как-то невежливомесить клиента ногами.
А это еще что за умник? оскалился щуплый, тяжело дыша.
Такой же посетитель, как он, с легким сарказмом сказал голос. Собирался оставить у вас небольшую сумму, но теперь вот сомневаюсь. Вдруг мне тоже карта попрет? Не люблю, знаете ли, когда мне по лицу топчутся грязными подошвами.
Удары прекратились, и Змей ощутил странное расслабленное изнеможение на фоне тупой ломоты во всем теле. Он с трудом заставил себя повернуть голову. Говорил тот самый невзрачный мужик в плаще и кепке, что сидел у входа. Это было что-то новенькое: ведь Змей был уверен, что этот типчлен банды.
Вали отсюда, гнида, хрипло сказал громила. Пока и тебя не обидели.
А вот это, действительно, обидно, негромко произнес незнакомец. Теперь я точно никуда не уйду
Да ты покойник выдохнул щуплый.
без него не уйду, закончил незнакомец.
Он кивнул на вяло шевелящегося Змея:
Давайте я его заберу. И у вас проблем меньше будет.
Экзекуторы с сомнением переглянулись. На беду, у Змея снова прорезался голос. Вместе с присущей ему дерзостью:
Иди своей дорогой, дядя. Я сам с ними разберусь.
Голос был слабый, хриплый, но довольно наглый.
Да? с интересом произнес тип в кепке. Ну, я подожду.
Куртку мою отдайте, с трудом поднимаясь на ноги, проговорил Змей. И выигрыш. Весь, до фрама
В следующий момент он снова оказался на полу. Вокруг опять послышались звуки драки или какой-то возни. Только ударов тело не ощущало. Змей с удивлением огляделся.
Картина была удивительна и прекрасна: тип в экстравагантном прикиде профессионально мутузил его мучителей. Причем с такой легкостью и даже грацией, что оставалось только позавидовать. Это не было цирком в стиле некогда популярных восточных единоборств. При этом стиль здесь безусловно присутствовалстиль безжалостной уличной драки.
Краем глаза посредник заметил движение со стороны банкира, до того безучастно наблюдавшего за происходящим со стороны. Видимо, здесь соблюдалось некое нехитрое правило игры: содержатель притона был как бы ни при чемразборки шли исключительно между посетителями. Но тут нервы у него, похоже, сдали, и из-под стола показался видавший виды обрез двустволки.
Эй! только и успел подать голос Змей, пытаясь предупредить смелого незнакомца.
Но тот уже успел и сам сориентироваться. Короткое движениеи в лоб банкира полетела схваченная со стола глиняная посудина. Бахнуло в потолок, над опрокинутым столом мелькнули ноги упавшего стрелка. В следующую секунду Змей ощутил, как его поднимают на ноги за ворот, а голос неожиданного защитника резко бросает в лицо:
Чего разлегся?! Уходим!
Незнакомец в плаще и кепке здорово ориентировался в этих новых «кротовых норах», вырытых здесь в последние месяцы. Змею не приходилось до этого забредать сюда, так что ему не оставалось ничего другого, кроме как положиться на своего внезапного проводника. И только когда они выбрались под знакомые своды Центрального сектора и сбавили темп удирающих от расправы, посредник, наконец, натянул кожанку, которую успел схватить, убегая, и тащил до этого в руке. Спросил, тяжело дыша:
А ты вообще кто?
Не за что, легко отозвался незнакомец.
Да, и спасибо, что выручил, поспешно поблагодарил Змей. Хотя я бы и сам отбился.
Чего тогда валялся, как мешок с отходами, пока из тебя отбивную делали?
Отдыхал. Ждал, пока эти козлы устанут.
Незнакомец сухо рассмеялся. Взгляд его при этом оставался холоден, глаза были прищурены. В этом человеке угадывался профессионал. Странно, что до сих пор Змею встречать его не доводилось. Впрочем, Карфаген был достаточно велик.
Мужчина небрежно протянул руку:
Мориц.
Змей, машинально откликнулся посредник, пожимая сухую, крепкую ладонь своего спасителя.
Знаю, откликнулся тот. За какого-нибудь Васю Пупкина я бы встревать не стал. Не хватало еще в какой-то гнилой дыре перо в бок получить за «здорово живешь».
Погоди. Змей осторожно выпустил ладонь нового знакомого, отвел свою руку назад и едва не вытер о брезентовые брюки. Так это не душевный порыв былтипа, спасти человека?
Плевать я хотел на людей и их спасение.
Ты знал, кто я?
Разумеется.
Мы знакомы?
Не думаю.
Змей пристально вглядывался в это сухое лицо с непроницаемым взглядом. Мориц был такой неброской внешности, что и при желании запомнить его было бы трудно. Не лучшее качество для шоу-бизнеса, но неплохое для определенного рода деятельности. Шоу-бизнес в Карфагене ограничивался сомнительными балаганами в торговых кварталах, прозванных Месивом, и этот тип не походил на дешевого комика. А вот его манера драться намекала как раз на другой род занятий.
Не гадай, поняв желание Змея вспомнить, где они пересекались, сказал Мориц. Я видел тебя на фотографии.
Я есть на какой-то фотографии? вяло удивился посредник. Интересно было бы взглянуть.
Мориц молча сунул руку за пазуху и извлек небольшой прямоугольник плотной бумаги, протянул спутнику, глядя ему в глаза.
На этот раз удивление Змея было куда более явным. Бумажный прямоугольник действительно оказался черно-белой фотографией, на которой Змей узнал себя, беззаботно бредущего в толпе. «Судя по всему, снимали где-то в районе Месива. Интересно, когда сделали снимок? пытался разобраться посредник. Похоже, еще до бегства из Центрального сектора из-за подставы властей. Больше года назад. Наивные были времена. Беззаботные. А эти гады уже тогда меня пасли».
Надо женастоящее завороженно проводя пальцем по глянцевой бумаге, проговорил Змей. Фотоаппарата даже у авторитетов не видел. Небось такие штуки только у псов остались.
У кого? не понял Мориц.
У блюстителей.
А-а. Этого я не знаю, равнодушно сказал мужчина. Твое фото мне дали, чтобы я тебя нашел. И я это сделал, как видишь.
Лицо Змея застыло, тело напряглось, как перед дракой. Он сделал шаг назад, прикидывая пути к бегству, а заодно соображая, где этот тип прячет оружие. В том, что таковое имеется, он даже не сомневался.
Кто тебя прислал? сквозь зубы процедил Змей. Неприкасаемые? Или Директория? Да, ты не похож на неприкасаемого
Спокойно. Мориц натянуто улыбнулся. Я не работаю на Директорию. На группировкитоже.
То есть ты сам по себе? Решил снять деньжат за мою голову? Директория платит щедротак и я могу цену задрать так, что у тебя пупок развяжется.
Да ты не дергайся, мужчина усмехнулся. Твоя голова мне не нужна, да и заплатят мне больше, если ты сам не свернешь себе шею, прежде чем выслушаешь меня до конца.
Внимательно медленно произнес Змей. Только учти: вранье я кожей чувствую.
Я в курсеты опытный посредник. Но сейчас суть не в этом. Ты должен пойти со мной.
Должен?
Поверь, хуже не будет.
Это угроза?
Мориц сунул руки в карманы, иронично оглядел Змея с головы до ног. Поинтересовался:
Ты видел себя со стороны? Оборванец без гроша в кармане, решивший проиграть последний фрам каким-то отморозкам. Я даже начинаю сомневаться: ты ли этотот, про кого рассказывают все эти истории
Мне плевать, что там рассказывают.
Тут я с тобой солидарен. Скажи лучше: чем ты так занят в ближайшие сутки, что не хочешь прогуляться со мной в одно интересное место. Где тебе гарантируют угощение, выпивку, чистую одежду. Может, даже фрамов отсыплют. Я даже уверен в этом.
Звучит как разводка для лохов.
Согласен. Я бы тоже не поверил.
Так кто тебя прислал?
Некое частное лицо. Не спрашивай, кто именноузнаешь на месте.
Какое-то время оба стояли, сверля друг друга недоверчивыми взглядами. Ситуация складывалась тупиковая.
Так ты пойдешь? устало спросил Мориц.
Нет, покачал головой Змей. Последнее время я предпочитаю не ходить туда, куда ведут всякие заманчивые предложения. Обжегся.
Я так и думал, кивнул Мориц.
И резко вскинул руку. Змей зашипел, ощутив острую ноющую боль в шее. Машинально выдернул из нее что-то похожее на оперенный дротик.
Извини, друг. Мориц развел руками, в одной из которых был компактный блестящий предмет, напоминающий пистолет. У меня нет времени на уговоры.
Что это за дрянь? прохрипел Змей, чувствуя, как шатнуло его тело и сознание заволокло туманом.
Он попытался шагнуть в сторону Морицаволи хватило на один шаг. Мужчина предусмотрительно попятился, не выпуская посредника из поля зрения, и сказал:
Не беспокойся, это не смертельно. Просто в ближайшие пару часов ты станешь очень послушнымтак это вещество действует Тихо-тихо! Не дергайсяпокалечишься. Считай, мы с тобой поиграем в одну веселую игрув зомби. Я буду тебе говоритьа ты делать.
Он еще что-то говорил, но Змей уже перестал что-либо понимать. Это было странное ощущение: он словно бы смотрел во внешний мир из глубины чужого тела, которое что-то делало, куда-то двигалось, но уже не подчинялось ему. Чуть позже в глазах у него потемнелои он выпал из реальности.
Ощущение собственного тела вернулось внезапно, так же, как и способность осознавать происходящее. Он понял, что сидит где-то с закрытыми глазами.
Но открывать их он не спешил. На всякий случай. Вместо этого стал прислушиваться к ощущениям, ловить звуки и запахи.
Первое, что его удивило, это то, что тело не болело и не ныло, как бывает, когда очнешься вдруг после запоя в незнакомом месте. Правда, имели место последствия недавнего избиения, но это не мешало ощущать странное блаженство соприкосновения с каким-то податливым материалом. Змей лежал не на бугристом полу туннеля, прислоненный спиной к шершавой стенке, как можно было ожидать после всего приключившегося с ним. Нет, его телу было непривычно удобно, словно его держало на руках мягкое облако. Было тепло, но при этом свежо и никакой затхлости, обычно царившей в бесконечных подземельях Карфагена и еще менее пригодных к жизни окрестностях.
Второе ощущение, поразившее уже слух, музыка. В глубинах подземелий еще не забыли старых песен, да и новые появились. Истлевшие гитары со сгнившими струнами умельцы заменили кустарно изготовленными новыми, а мятым духовым так вообще ничего не сделалось, из-за чего в притонах и борделях преобладали вариации на тему древнего как мир, но всегда гармонирующего с алкоголем стиля «ска». Главное же во всем этомпреобладание живой музыки. Записи на электронных носителяхвроде флэш-памяти и жестких дисковоказались наименее долговечными, при том что большая часть их сгинула вместе с носителями во время электромагнитных импульсов, сопровождавших ядерные взрывы. Драгоценные оптические диски и кассетывообще не в счет. Ну а то, что все еще работало, оставалось уделом избранных, играло лишь в дорогих заведениях по особым случаям да в роскошных норах авторитетов из числа неприкасаемых. Были такие игрушки и на элитных уровнях. Но рассказы про них для серого большинства оставались легендами.
Сейчас звучало что-то тихое, мягкое, но в то же время пульсирующе-ритмичное. Такой музыки Змей никогда не слышал, и она заворожила его глубиной и естественностью. Это не могло быть живое исполнениетакое качество звука было бы невозможно выжать из грубых инструментов, сохранившихся от мира до Катастрофы.
Но больше всего поразил даже не этот волшебный, рассыпающийся хрустальными каплями звук.
Аромат. Изумительный, ни на что не похожий и невыразимо приятный, он заставил посредника вздохнуть полной грудью. Из недр памяти всплыло название этого легкого, щекочущего ноздри запаха: духи. Танцовщицы из развлекательных заведений Центрального уровня пользовались духамино насколько жалки были те резкие, примитивные амбре, отчаянно стремившиеся забить окружающую вонь. А этот настолько контрастировал с привычными тяжелыми запахами туннелей, что Змей не удержался.
И открыл глаза.
В первое мгновение он подумал, что умер от побоев и очнулся в раю. Слишком неожиданным оказался исход последних тяжелых дней. Мягкое освещение, гладкие, казавшиеся прозрачными стены, музыка, аромат
И та, что глядела на него спокойным, чуть любопытным взглядом.
Он видел красивых женщин. Слава богу, Карфаген успел укрыть в своих недрах довольно разнообразный генофонд. И пусть самые привлекательные девчонки разменивали свою красоту на звонкий вольфрамкрасота она и под землей красота. И лучше всех была его Тана. Черт возьми, как же давно он ее не видел Жива ли она вообще?