2084: Конец света - Сансаль Буалем

Буалем Сансаль2084: Конец света

Предуведомление

Читателю не следует полагать, что изложенная здесь история правдива или отражает какие-либо известные события, произошедшие в реальности. Нет, на самом деле здесь всё сплошная выдумка: персонажи, факты и прочее. И в доказательство тому действие перенесено в далекое будущее и в другой мир, нисколько не похожий на наш.

Это сочинениечистейший вымысел, а мир Бигая, описанный мною на страницах романа, не существует и не имеет никаких оснований существовать в будущем. Точно так же и воображаемый мир Большого Брата, столь ярко и мастерски описанный Оруэллом в его величайшем шедевре «1984», не существовал в его времена, не существует в наши дни и не имеет абсолютно никаких причин существовать в будущем. Поэтому спите спокойно, наивные простаки, все это совершеннейшая ложь, а остальное у нас под контролем.

Книга первая,

в которой Ати едет в Кодсабад, свой родной город и столицу Абистана, после двух долгих лет отсутствия: один год он провел в санатории в краю Син на горе Уа, а дальше долго и нудно тащился домой в составе разных караванов. В пути он знакомится с Назом, следователем из могущественного министерства Архивов, Священных книг и Сокровенных изысканий,  тот возвращается из экспедиции к недавно обнаруженному археологическому памятнику древних времен, предшествовавших Блефу и Великой войне, раскопки которого вызвали странное волнение в рядах Аппарата и даже, говорят, внутри Справедливого Братства.

Ати потерял сон. С каждым разом тревога овладевала им все больше и большекогда гасли огни, и даже раньше, когда сумерки опускали свою тусклую завесу, а больные, обессиленные долгим днем скитаний из палаты в коридор, а оттуда на террасу, начинали возвращаться к своим кроватям, еле волоча ноги и обмениваясь скромными пожеланиями благополучно провести ночь. Ведь до завтра кто-нибудь мог и не дожить. Йолах велик и справедлив, по своей воле он и дает, и забирает.

Затем наступала ночь. Она так быстро обрушивалась на гору, что заставала ее врасплох. Не менее внезапно наступал обжигающий холод, обращая дыхание в пар. Снаружи без передышки бушевал ветер, способный на все, что угодно.

Привычные звуки санаторного быта немного успокаивали Ати, даже если напоминали о людском страдании и его оглушительных сигналах или же о постыдных проявлениях человеческой механики. Однако они не могли заглушить призрачное урчание горы: из глубины земли исходило далекое эхо, которое Ати скорее воображал, нежели слышал, и оно полнилось сквернами и опасностями. Сама гора Уа на окраинах империи воспринималась мрачной и гнетущей не столько по причине необъятных размеров и жуткого вида, сколько из-за тех слухов, которые расползались по долинам и проникали в санаторий по пятам паломников, два раза в год пересекавших местность под названием Син. Они всегда сворачивали с дороги и проходили через госпиталь, чтобы согреться и захватить скудное пропитание в дальнейший путь. Они являлись издалека, со всех уголков страны, пешком, в лохмотьях, страдая лихорадкой и преодолев многие опасности. В их таинственных рассказах находилось место и чудесам, и мерзостям, и преступлениям. Говорили они приглушенными голосами, замолкая от любого шума и поглядывая искоса через плечо, что делало их повествования еще более волнующими. Как и все остальные, паломники и больные всегда держались настороже, опасаясь, что их застукают надзиратели, а то и сами грозные V, и объявят макуфами, проповедниками Великого неверия, этой тысячу раз опозоренной секты. Ати любил пообщаться с пришедшими издалека странниками, искал встречи с ними, ведь они приносили из своих беспрестанных скитаний столько разных историй и открытий! Эта страна была такой необъятной и такой неведомой, что ему хотелось с головой погрузиться в ее тайны.

Однако передвигаться по стране дозволялось лишь паломникам. Да и то не тогда, когда им захочется, а строго по календарю, по размеченным знаками дорогам, сворачивать с которых не разрешалось. Пути проходили по засушливым плоскогорьям, бескрайним степям, по дну каньоновпо тем местам, где, как говорится, нет ни единой живой души, а в некоторых заброшенных уголках были оборудованы стоянки для отдыха. Там паломников пересчитывали и разделяли на группы, подобно воинам во время похода, которые ютятся под открытым небом вокруг тысячи костров, дожидаясь приказа собираться и пускаться в путь. Остановки для отдыха порой длились так долго, что кающиеся грешники успевали пустить корни в бескрайних бараках и вели себя как беглецы, о которых просто забыли, уже почти не понимая, на что еще недавно уповали. Из затянувшегося привала они извлекали один урок: главным является не цель, а остановка. Пристанище, даже будучи ненадежным, обеспечивает отдых и безопасность, подтверждая таким образом практический ум Аппарата и любовь Посланца к своему народу. Вялые солдаты и измученные, но резвые, как мангусты, комиссары веры выстраивались вдоль дорог в самых уязвимых местах, чтобы следить за движением паломников и не допустить нарушений. Неизвестно, случались ли побеги и приходилось ли ловить дезертиров,  люди шли по дороге так, как им велели. Лишь когда усталость брала верх, у некоторых заплетались ноги, и ряды паломников редели. Но в остальном все было досконально упорядочено и искусно отлажено: без специального распоряжения Аппарата ничего произойти не могло.

Причины этих ограничений стерлись из памяти. Так было испокон веков. По правде говоря, подобный вопрос никому даже не приходил в головупорядок существовал так давно, что не было никаких причин для беспокойства. Даже болезни и смерть, которые в пути случались чаще, чем определено природой, не могли ослабить моральный дух людей. Йолах велик, и Аби его верный Посланец.

Паломничество было единственной причиной, которая позволяла передвигаться по стране, за исключением перемещений по деловым и торговым вопросам, однако в этих случаях эмиссары имели с собой специальный пропуск, компостируемый на каждом этапе командировки. Повторяющиеся до бесконечности проверки требовали огромного множества контролеров и компостеров, которые вряд ли уже имели какой-то смысл, оставаясь пережитком далекой забытой эпохи. В стране то и дело спонтанным и таинственным образом вспыхивали разнообразные войны, да это и понятно, ведь враг был везде, он мог появиться как с востока или запада, так и с севера или юга. Никто не знал и не представлял, на кого похож противник и чего добивается. Его просто называли Врагом с большой буквы, произнося слово с нажимом, и этого было достаточно. Помнится, когда-то приняли решение, что было бы дурно называть Врага как-то иначе, и это утверждение показалось вполне обоснованным и очевидным, ведь, если трезво подумать, нет никакого смысла давать другое имя предмету или человеку, которого никто никогда не видел. Со временем Враг приобрел невероятные и ужасающие размеры. Но однажды, без какого-либо указания сверху, наименование вышло из употребления. Иметь враговвсе равно что признать собственную слабость. Победа должна быть полной, или это не победа. Тогда заговорили о Великом неверии и макуфах; этим новым словом назвали невидимых и вездесущих вероотступников. Внутренний враг заменил собой врага внешнего. Или наоборот. Затем пришло время вампиров и демонов. Во время торжественных церемоний стали упоминать имя Шитан, олицетворявшее собою все зло. Еще говорили так: «Шитан и его клика». Некоторые воспринимали фразу другим способом сказать: «Вероотступник и его приспешники». Это выражение было хорошо понятно людям. Мало того: тот, кто произносит имя Лукавого, должен был плюнуть на землю и три раза повторить вошедшее в обиход выражение: «Да изгони его и прокляни его Йолах!» Позднее, презрев опасения, Дьявола (он же Лукавый, Шитан, Вероотступник) назвали его настоящим именемБалис. Соответственно, его последователи-вероотступники стали называться балиситами. Тогда все сразу прояснилось; правда, люди еще долго задавались вопросом, почему едва ли не целую вечность употреблялось так много фальшивых имен.

Война была долгой и более чем ужасной. То здесь, то там, а по правде говоря, вездевдобавок к войне случались и другие несчастья, землетрясения и прочие катастрофывидны ее благоговейно сохраненные следы, которые превратили в художественные объекты, доведенные до грандиозных размеров и торжественно явленные вниманию публики: развороченные остатки зданий; изрешеченные пулями стены; целые кварталы, разрушенные до основания; каркасы зданий с обвалившимися перекрытиями; гигантские воронки от взрывов, превратившиеся в зловонные выгребные ямы и гниющие болота; фантастические нагромождения искореженного, разорванного и расплавленного металла, на которых виднеются какие-то надписи; а в некоторых районахобширные запретные зоны в несколько сот квадратных килосикков или илабиров, огражденных в местах проходов уже частично поваленными грубыми заборами; пустынные территории, продуваемые ледяными или палящими ветрами, где, как кажется, произошли события, выходящие за рамки воображения,  то ли осколки солнца упали на планету, то ли черная магия вызвала адские огни; а что же это еще могло быть, если и земля, и скалы, и создания рук человеческих сплошь превратились в стекло, и от переливающейся всеми цветами радуги магмы исходит назойливый хруст, от которого волоски на теле встают дыбом, гудит в ушах и бешено стучит сердце. Этот феномен привлекает любопытных, они толпятся вокруг гигантских зеркал и развлекаются, глядя на свои встающие торчком, как на параде, волосы, на краснеющую и вспухающую прямо на глазах кожу и кровавые капли, текущие из носа. Живые существа, населяющие те места, причем как люди, так и животные, болеют невиданными болезнями, а их потомство появляется на свет со всевозможными уродствами, но поскольку никакого объяснения хворям не нашли, то они никого и не напугали, и все продолжали благодарить Йолаха за его благодеяния и хвалить Аби за преисполненное любви посредничество.

Установленные в подходящих местах информационные плакаты объясняли, что после войны, которой дали название Блеф, или Великая священная война, разрушения были поистине беспредельны, а количество убитых, этих новых мучеников, достигло сотен миллионов. В течение многих лет, даже целых десятилетий, всю войну и еще долго после ее окончания, на работу нанимали крепких мужчин, чтобы собирать трупы, перевозить их, складывать в штабеля, кремировать, посыпать негашеной известью, зарывать в бесконечных траншеях, сваливать в штольни заброшенных шахт и в глубокие пещеры, входы в которые затем подрывали динамитом. Указом Аби этим далеким от похоронных обычаев верующих людей действиям на определенный необходимый срок был придан легитимный статус. Долгое время профессии собирателей и сжигателей трупов были популярны. Любой мужчина, не обделенный мускулами и крепким сложением, мог заняться такой работой на постоянной основе или даже временно, посезонно, однако в конце концов при деле оставались лишь настоящие здоровяки. Они разъезжали по разным регионам вместе со своими подмастерьями и рабочим инструментомтележкой с ручками, тросами, лебедкой, фонарем, а некоторые, самые оснащенные, еще и с тягловым животным,  получали лицензию согласно своим возможностям и приступали к труду. В памяти старших поколений еще сохранился образ этих суровых миролюбивых колоссов, бредущих вдалеке по тропинкам и ущельям, в своих кожаных фартуках, полы которых бились об их массивные бедра. Они тянули за собою тяжело груженые телеги, а за ними следовали подмастерья, а иногда и семьи могильщиков. За утилизаторами, а иногда и перед ними, всюду тянулся аромат их ремесла, въедаясь во все вокруг. Это был вызывающий рвоту затхлый запах гниющей плоти, выгоревшего жира, забродившей негашеной извести, грязной земли и смертных испарений. Со временем эти здоровяки исчезли, страну очистили, и остались только редкие молчаливые и неспешные старики, которые нанимались за гроши на работу при больницах, богадельнях и кладбищах. Печальный конец для героических собирателей смерти.

Ну а Врагтот попросту исчез. Не нашлось никаких признаков передвижений Врага по стране или его жалкого присутствия на земле. Победа над ним, согласно официальной доктрине, была «полной, окончательной и бесповоротной». Йолах покончил с Врагом и обеспечил своему народу, верящему в него с новой силой, обещанное еще в самом начале превосходство. Была названа одна дата, появившаяся непонятно при каких обстоятельствах и когда, но она прочно укоренилась в мозгах и стоит на всех памятных обелисках возле развалин: 2084. Имела ли она какое-то отношение к войне? Может быть. Не уточнялось, соответствовал ли год началу конфликта или его концу, или же какому-то отдельному эпизоду. Люди изобретали сначала одно, потом другое толкование, более изощренное, связанное со священными событиями из жизни страны. Нумерология превратилась в национальный спорт: народ прибавлял, вычитал, умножал, в общем, делал все, что только было возможно сделать с цифрами 2, 0, 8 и 4. Одно время придерживались мысли, что 2084просто-напросто дата рождения Аби или же дата его озарения божественным огнем, спустившимся на Посланца в день его пятидесятилетия. Но главное, уже никто не сомневался, что Господь отвел ему новую и исключительную роль в истории человечества. И вот именно в то время страна, которую называли не иначе как «страна верующих», получила очень даже красивое имя Абистан, которое использовали члены правительства, Почтенные, Секретари Справедливого Братства и служащие Аппарата. Простой же люд по-прежнему придерживался старого названия «страна верующих», а в повседневных разговорах, позабыв о рисках и опасностях, совсем уже сокращал, говоря «родина», «дом», «у нас». Таков беззаботный и совершенно не изобретательный угол зрения представителей народа, которые не видят дальше двери своего дома. Впрочем, такое поведение можно было бы счесть и своего рода учтивостью с их стороны: все, что находится снаружи их дома, имеет своих хозяев, поэтому смотреть тудазначит посягать на чью-то личную жизнь, нарушать соглашение. В названии «абистанец», а во множественном числе«абистанцы», слышалась некая подавляющая официальность, навевающая тоску и призыв к порядку, а тут и до вызова в суд недалеко, поэтому сами люди между собой называли себя просто «люди», будучи убежденными, что и так сумеют узнать друг друга.

В другой же момент загадочная дата привязывалась ко времени образования Аппарата, а еще до тогок созданию Справедливого Братства, собрания высших должностных лиц, избранных из наиболее преданных верующих лично самим Аби, после того как Господь Бог призвал его для исполнения колоссальной задачи по управлению народом верующих и направлению этого народа в мир иной, где каждый будет допрошен Ангелом справедливости насчет мирских поступков. Народу было сказано, что в свете того мира тень не прячет, а наоборот, обличает. Именно в те дни, когда одно за другим произошли эти потрясения, Богу было дано новое имя: Йолах. Времена изменились, как и было сказано в первичном Завете,  на очищенной и предназначенной для истины земле под взором Бога и Аби на свет явился новый мир, а значит, следовало все переименовать, все переписать так, чтобы новая жизнь никоим образом не пятналась прошедшей и отныне недействительной Историей, уничтоженной, будто ее никогда и не было. Справедливое Братство наделило Аби неприметным, но в то же время крайне недвусмысленным именем Посланец и сочинило в его честь скромное и трогательное приветствие, которое звучит так: «Аби Посланец, будь он благословен», после чего следует поцеловать друг другу тыльную часть левой ладони.

Все эти рассказы распространялись до тех пор, пока все не утихло и вернулось к порядку. История была переписана и подтверждена Аби собственноручно. Все, что могло бы еще зацепиться в глубинах вымаранной памяти о старых временах,  какие-то отдельные фрагменты или не успевшие улетучиться обрывки,  стало пищей туманных домыслов слабоумных стариков. Но для поколений Новой Эры даты, календарь, История имели не большее значение, чем следы ветра на небе. Настоящее стало вечным, сегодняшний день непреходящ, а время в его совокупности полностью находится в руках Йолаха, он разбирается в любых вещах, решает, что они значат, и сообщает об этом тем, кому сам посчитает нужным.