Что вам угодно? услышал Дмитрий самого себя.
Мне угодно, зазвучал гипнотический голос, сообщить вам, что девушка, которая приходила к вам, как уже сообщил ваш приятель, значительно отличается от созданного вами идеального образа. В этом мире она падшая женщина. Я имею в виду её современную ипостась. Если вы попытаетесь искать её расположения, это приведёт и вас, и её к ужасным последствиям. Ведь за ней всегда следую я. Нет, это не любовь. Это результат единства противоположного. Свет и тень. Добро и зло. Звуки и тишина. Вы должны отказаться от неё. Этим вы избавите её от множества неприятностей. Согласны? Не сомневаюсь, что вы согласитесь. Доводы мои неопровержимы.
У Дмитрия не было сил сопротивляться. Он физически ощущал, как звуки ненавистного голоса вырывают из груди сердце, разрушают мозг. Он готов был согласиться на всё, лишь бы побыстрее закончилась мука.
Да, прошептал он. Я согласен.
Говорите конкретно. Согласны ли вы отказаться от попыток сблизиться с нею?
Да, да, да! ответил Дмитрий с лицом, искажённым от муки. Смысл вопроса уже с трудом доходил до его сознания.
Мерцала где-то на периферии мозга спасительная мысль, что главное сейчассогласиться. Потом видно будет. Главноепрекратить пытку. Прекратить как можно скорее!
Хронос некоторое время молча смотрел на Дмитрия. Хотя лицо его не изменило выражения, Дмитрию показалось, что гость улыбается.
Я не напрасноХронос, сказал он, наконец. Яолицетворение и властелин времени. Но даже я не в силах обратить вспять поток его. Время необратимо. Что свершилось, того изменить нельзя. Знаете, что такое Стрела времени? Знаете И то, что вы пообещали в моём присутствии, невозможно ни изменить, ни исправить. Обратного хода нет.
Он встал.
Прощайте. Ухожу в своё жилищеосколок прошлых времён и вселенных. Напоследок ещё раз предостерегаю вас от попыток нарушить обещание. Тогда к вам снова приду я. А в моём присутствии энтропия возрастает стремительно. Субъективно вы ощущаете это, как возникновение крайне тягостного самочувствия. В моём присутствии за секунду вы старитесь на месяц. Говорю не до свидания, нопрощайте.
Дмитрий сжал зубы, на лбу его выступил холодный пот. Трудно, очень трудно было думать, неимоверно трудно заговорить в присутствии Хроноса. Дима сделал нечеловеческое усилие.
Почему? выдавил он и задохнулся. Чего вы хотите?.. Как вы смеете лишать меня возможности решать самому, отнимаете свободу выбора?
Хронос несколько раз кашлянул. Рассмеялся?
Нет свободы выбора, ответил он, медленно поворачиваясь. Есть жёсткое предопределение. Называйте это судьбой, кармой или ещё как-нибудь. Некоторые думают, что они могут «бороться» с судьбой, определять своё будущее. И то, что у подобного субъекта возникают такие мысли и то, как он «борется», всё это предопределено раз и навсегда. Вода, текущая в жёстких стенах канала, вот что такое человек. И не надо думать, что вы сами выбираете своё русло. Возможность превращается в реальность по непостижимо сложным, но очень жёстким законам. Человек не в состоянии полностью познать эти законы. Вот он и думает самонадеянно, что может что-то изменить. Он обманывается, полагая, что есть случайность и свобода выбора.
А вы познали эти законы?
Да.
И можете предсказать моё будущее?
Да. Но зачем? Ведь его не изменить.
Мне это очень надо.
Хронос снова несколько раз кашлянул. Наверное, разговор с Дмитрием его забавлял.
Хорошо. Слушайте же очень внимательно. И если захотите, попробуйте «бороться», после этих слов Хронос кашлял особенно долго, Не успеет Петел выступить, как вы отречётесь от своих идеалов. Бойтесь буквы «КАФ». Берегите левое ухо и левый висок. Опасайтесь среды.
Как это понять?
Мозг отказывался воспринимать информацию.
Тяжесть Боль Думать было мукой. Беспамятство манило, как прохладная река в жару.
Хронос, не отвечая, отворил дверь и, тяжело ступая, вышел из комнаты.
Дед Фёдор и баба Федирка подвергли его словесному обстрелу. С таким же успехом воробьи могли атаковать танк.
Непроницаемый и неуязвимый, он невозмутимо прошествовал к выходу. И чем дальше уходил странный гражданин, тем легче становилось дышать. Невидимый груз таял. Свободнее билось сердце. Веселее становилось на душе.
Вот падло, неуверенно, пробуя голос выговорил Эбис. Страха навёл! Гипнотизёр-самородок!
Голос звучал хорошо. Эбис взбодрился.
Тоже мнепредсказатель! Один оракул в древности предсказал одному царю, что если он пойдёт войной на могучего соседа, то разрушит большое царство. Царь двинул войска и был разгромлен. Оказывается, что предсказывалось разрушение его собственного царства. Такие дела Вот что значит, двусмысленное предсказание. У Хроноса такая же манера. Хитрец! Ясно, что он всё затеял, чтобы тебя от девицы отвадить. Козёл вонючий!
Дмитрию вспомнился гнусавый голос незнакомца, его тускло-металлический взгляд; он снова ощутил невыразимую тоску и тяжесть в груди.
Дмитрий покачал головой.
Нет. Это не аферист и не гипнотизёр. Он и взаправдуХронос, Дмитрий с тоской глянул на приятеля. Но как же я мог? Как я мог отказаться от неё? Почему я смалодушничал и на этот раз?
Эбис. ничего не ответил. Он сложил губы трубочкой, будто собираясь засвистеть, и принялся чересчур внимательно рассматривать сквозь окно грушу-дичку во дворе. Некоторые из её мелких округлых листьев уже пожелтели и издали казались похожими на медяки; старые потускневшие медяки.
В Кифозово просачивалась осень.
18
Обычно спал Дима хорошо. Сон его был лёгок и покоен. Скользили перед ним сны сказочно-замысловатые и весёлые. Дворцы, принцессы, искрящееся море Совсем недавно приснилась почему-то прогулка по Сахалину на украшенном лентами и шарами трамвае. Никогда не просыпался Дмитрий от давящих кошмаров, хватая раскрытым ртом кисельный воздух. Но сегодня
Он проснулся без крика. Кричать не было сил. И даже теперь, гоняя ресницами плотную темноту, ощущал он, как переливается в его сердце тяжёлый, точно ртуть, страх.
Подвал кафедры анатомии Трупы Окоченевшие, вымоченные в формалине. Мёртвые, словно дрова. Ничего не чувствующие, не видящие, они непонятным образом ощущали присутствие Дмитрия. Он знал, что они ненавидят его с такой силой, какую не может и представить живой человек. Эта ненависть даже преодолевала оцепенение мёртвой плоти и поворачивала к нему их незрячие лица. Это ненависть мёртвого к живому за то, что он жив.
Тянутся Тянутся к нему скрюченные пальцы в лохмотьях кожи. И нет спасения. Они неизбежно настигнут его. Рано или поздно.
Приснится же такое: живые трупы! Тьфу! Что за чёрт? Зомби всякие, упыри Не надо было наедаться на ночь, вот и не снилась бы чертовщина. Эбис сказал бы: «Хорошая работа кишечниказалог успеха в личной жизни». Эбис Ему-то всё нипочём.
Кажется, он произнёс имя приятеля вслух. Тот зачмокал, горячо забормотал во сне: «Милая!» и перевернулся на другой бок. Предсмертный визг пружин вспорол тишину. Сон Эбиса этот звук не потревожил. Он давно к нему привык.
Дмитрий закрыл глаза, натянул одеяло повыше. Сон не приходил. Тягостное ощущение всё не покидало его. Будто где-то рядом прятался Хронос.
Хронос Беседа с Хроносом Отказ от девушки Пошла неудержимо цепь ассоциаций.
Нет, не уснуть. Дмитрий нашарил ногами туфли и на цыпочках подошёл к двери, тихонько надавил на, неё. По-щенячьи взвизгнув, дверь распахнулась.
В комнате хозяев было посветлее. Расположенное слева окошко лишь до половины было занавешено ситцевыми в горошек занавесками. Через верхнюю половину лился в комнату медовый свет луны. На ясном небе неистово сверкали звёзды. Дымились серебряной пылью далёкие туманности.
Справа у стены на деревянной широкой кровати спали старики. Дед Фёдор был беспокоен и во сне: постоянно ворочался и разражался трескучим кашлем.
Дмитрий вышел на крыльцо и сел на верхнюю ступеньку. Ночь пахла вянущей картофельной ботвой, смолкой подсолнухов и какими-то ночными цветами.
Дима поднял голову, всмотрелся в созвездияпрекрасные и равнодушные.
Онивечные. Мыпреходящи. Каждый человек смертен, но человечествобессмертно. Бессмертно и то, что свойственно Человеку: дружба, любовь, честность, самопожертвование
Эбис, гогоча, говорил, что все высокие понятия придуманы умными и сильными, чтобы с минимальными усилиями держать в узде глупых и слабых. Эбис самоуверенно вещал, что вся цивилизация держится на трёх китах: обмане, насилии и глупости.
Этого быть не может! Высокие понятия существуют тысячелетия. Они возникли тогда, когда человек осознал себя человеком. Они живы и доселе, потому что есть в них неуничтожимое зерно истины. Они вечны, так как соответствуют самым глубоким механизмам человеческой психики и законам биологии вообще.
Любовь спасёт человечество. Только она может объединить людей в единое целое. Любовьзалог существования человечества и его основной признак. Без любви нет человечества и совокупность людей ничем не отличается от животного стада.
Надо ли сражаться со злом, чтобы победили добро и любовь? Вот вопрос вопросов, который рано или поздно встаёт перед каждым из нас. Бороться ведь приходится не с абстрактным Злом, а с человекомносителем Зла. Бороться против такого человека, значит приносить ему зло. И общее количество Зла, в результате нашей борьбы со Злом увеличивается.
А если не бороться? Тогда зло будет распространяться беспрепятственно, завоёвывать новые плацдармы в иссушенных душах человеческих.
Когда рассуждаешь о Зле абстрактно, «вообще», есть возможность альтернативы. Теоретически можно отдать предпочтение варианту «подставить правую щёку, когда бьют по левой» или варианту борьбы со Злом. Но есть случай, когда альтернативы нет и быть не может. Это случай, когда Зло угрожает не лично тебе, а другому человеку. В таком случае в борьбу надобно вступать безо всяких рассуждений.
Как только он мог согласиться с Хроносом?! Девушке, без сомнения, угрожает какая-то опасность. А он Он смалодушничал. По существу, предал её.
Неубедительно, ох, как неубедительно звучали софизмы Хроноса. И он, Дмитрий, дал убедить себя, чтобы избавиться от муки.
Что же теперь делать? Что?1 С кем посоветоваться?
Надо решать самому! Но трудно, неимоверно трудно прийти к идее, которая должна служить внутренней опорой. Однако, ещё труднее следовать ей. Твою ошибку, малодушность и даже неблаговидный поступок всегда попытается оправдать защитник, скрывающийся в подсознании.
Дмитрий вздохнул, посмотрел вверх. Прочертив огненную дугу за горизонт, промелькнул метеорит. Вот так и наши благие намерения
Дима в раздумьи покачал головой. Прежде, чем вернуться в дом, снова взглянул на небо. Ясно и безмолвно лучились на нём звёзды, похожие на много-отростчатые нервные клетки из атласа по гистологии.
А в комнате стонет во сне дед Фёдор. Снится ему, что снова по-людоедски завизжала мина, полыхнуло чёрно-багровое пламя и в невыносимом грохоте вздыбилась земля. И снова он лежит в окопчике, похороненный заживо. И земля-матушка тяжело давит на грудь, не даёт вдохнуть. Во рту его земля. И вкус опалённой взрывами земли едкий, будто и не земля это, а какой-то химический препарат.
Стонет, дёргается дед Фёдор, пытаясь выбраться из-под руки дородной супруги, которую она невзначай положила ему на грудь.
Дед Фёдор со сдавленным криком просыпается. Он резко садится и очумело смотрит на звёздноебудто простреленное шрапнельюнебо. Сердце его колотится, по телу проходит дрожь.
Понемногу сердце успокаивается, дрожь унимается. Старик ложится, пристраивается под мягкий и тёплый бок супруги и, беззлобно выматерившись, засыпает.
Потревоженная баба Федирка перестаёт похрапывать и на мгновение просыпается. Она видит в окне чистые звёздочки, и ей кажется, что это светлые очи ангелов божьих. Баба Федирка улыбается им и смыкает веки.
Когда Дмитрий тихонько проходит через комнату стариков, они уже спят.
19
В последнее время товарищ Честноков был Высоким Покровительством недоволен. Нет, он, конечно, понимал, что у Него есть много таких забот, о которых ему, маленькому человеку, и знать-то не положено. Но, с другой стороны, взаимные обязательства есть взаимные обязательства. От этого тоже никуда не денешься. Он исправно выполняет Указания и Намёки, благодарит, как полагается. Пусть и Он Вялый Он стал какой-то, неактивный. Вот и сейчас: с минуты на минуту должны явиться Иванченко с Ивановым да Ступницкая прискакать. А помощи всё нет да нет! Она запаздывает всё чаще и чаще. Не к добру это!
Ударив по нервам, громыхнул селектор. Честноков метнулся к нему, ударил по кнопке.
Нет. Ещё не готов. Ещё минут пять-десять пусть подождут.
Но помощь появилась только через пятнадцать минут
Главный приободрился, подтянул узел галстука и, откашлявшись, повелел Сахаре Каракумовне впускать. Пришли всё те же: бухгалтера Иванов и Иванченко, зам по сети Ступицкая, последним вошёл начмед Претер.
Ну-у? вопросил Честноков и грозно обвёл соратников носом.
Почуяв в голосе начальства беду, бухгалтера быстренько уселись за стол и спрятались в папочки. Претер вобрал голову в плечи, как бы в ожидании, что главный клюнет его в темечко. И лишь несгибаемая Ступицкая бодро барабанила пальцами по столу, поводила плечиками и пускала от избытка энергии искры из глаз.
Ну-у? повторил главный, но на сей раз вопрос был направлен конкретно к бухгалтерам.
Выяснили, кивнул Иванов и постучал по папке.
Как и приказано было, закивал Иванченко и двумя руками приподнял свою папку.
Проекту инфекционного отделения лет двадцать.
Никакой институт никакой привязки к местности не делал.
А без этого никакие подрядчики не берутся за строительство.
Претер виновато улыбнулся, пригладил рукой пушистый хохолок и сказал:
Я же говорил вам, что это никакое не инфекционное отделение. Ещё мой дедушка о нем, то есть о коробке этой рассказывал, что
Присутствующие подивились про себя умению Претера всегда говорить невпопад.
Ступицкая, давно рвущаяся в бой, обрадованно взорвалась:
Никого из нас не интересует ваш дедушка! Нас должны интересовать только интересы дела. И только! Товарищ Хаменко сказал, что это инфекционное отделение, значит так оно и есть! Мы ведь с вами уже пришли по данному пункту к предложенному руководством единодушному мнению. Начальству сверху виднее!
Если бы все видели, что это, например, голубятня, тихо поинтересовался Претер, а товарищ Хаменко стал бы утверждать, что это инфекционное отделение? Вы бы и тогда согласились с тем, что это инфекционное отделение?
Бухгалтера испуганно хрюкнули. Главный побагровел. Лицо Ступицкой пошло красными пятнами.
Вы что это?! вызверилась она. Что это вы себе позволяете? При чём тут голубятня? Не такой товарищ Хаменко окончательный дурак, чтобы такое сказать!
Покуда Ступицкая прочищала мозги Претеру, главный пришёл к выводу, что спорить с подчинённым о вещах самоочевидныхглупо. Движением руки он остановил Ступицкую и, словно ничего не произошло, сказал:
Ладно. О поведении товарища Претера мы поговорим в другой, более подходящий раз. Сейчас у нас слишком мало времени. Ваши предложения в отношении инфекционного отделения? Товарищи бухгалтера!
Есть варианты, молвил Иванов многозначительно.
Да. Мы продумали несколько вариантов, загадочно поддакнул Иванченко.
Вот, например. В силу давности строительства, часть документации утеряна. Не по нашей вине, конечно. И мы
Или ещё
Хорошо, хорошо, главный отмахнулся от очередного варианта. Детали проработайте сами, и принесите их на утверждение. Теперь ещё вот что: недавно я просил вас продумать, какие инициативы может предложить наша больница? Есть мнение, чтобы мы отличились, чтобы вышли с инициативами. Намекнули, что выходки наши будут одобрены.
В кабинете словно полыхнула фотовспышка. То ли это на мгновение вынырнуло солнце из-за тяжёлых осенних туч, то ли вспыхнул взор Ступицкой, решившей, что настал её звёздный час.
Она несколько раз сжала и разжала кулачки, будто кот, пробующий когти.
Я имею такие инициативы, сказала она, сдерживая страстное дрожание в голосе. Первое, для экономии лекарств выписывать больных на несколько дней раньше, чем полагается. Если же каких-нибудь лекарств, как у нас порой иногда бывает, не хватает, проводить с больными воспитательную работу. Ведь общеизвестно, какое огромное значение имеет на протекание заболевания нервная система Это вполне заменит большинство лекарств, которые бывают так токсичны, что прямо больных жалко.