Бездушные - Нил Шустерман 4 стр.

 Я бы хотела быть с тобой, когда мы исполним свою миссию,  говорит девушка спутнику.

 Я тоже, но нам нельзя. Ты же знаешь. Обещаюя буду думать о тебе.

Инструкция гласитони должны находиться на расстоянии не меньше десяти метров друг от друга. Чем дальше, тем эффект их «миссии» разрушительнее.

К ним приближается типгора мускулов, улыбка на миллион баксов:

 Привет, меня зовут Джефф. Я помощник-координатор для новеньких. А вас как зовут?

 Сид и Нэнси,  отвечает клаппер. Девушка нервно хихикает. Да они могли бы назваться хоть Томом и Джерри, неважно. Можно было бы даже воспользоваться настоящими именами; просто фальшивые как бы придают их обману большую достоверность.

 Пошли, покажу вам помещение.  Одной только безупречной улыбки Джеффа достаточно, чтобы взорвать всё это заведение к чертям.

Джефф ведёт их мимо главного офиса. Менеджер, не отрываясь от телефона, поднимает взгляд и на мгновение встречается с глазами клаппера. Тот смотрит в сторону, словно боясь, что менеджер прочтёт его мысли. Ему кажется, что его намерения ясны каждому встречному, как если бы его руки уже были широко разведены в стороны. Но у менеджера наверняка особый нюх на такие дела. Клаппер старается побыстрее исчезнуть из поля его зрения.

 Вон там у нас зал для силовых тренировокгантели, штанга, всё такое. Тренажёры направо. Всё по последнему слову техники, с голографическими развлекательными консолями.  Гости не слушают Джеффа, но он, похоже, этого не замечает.  Зал для аэробики на втором этаже.  Джефф жестом приглашает их последовать за ним по лестнице наверх.

 Ты иди, Нэнси,  говорит клаппер,  а я тут гири побросаю.

Они обмениваются коротким кивком. Так они установят нужную дистанцию. Этот моментих прощание.

Юноша направляется в сторону зала для силовых тренировок. Пять часоввремя, когда посетителей в клубе особенно много. Чувствует ли он раскаяние от того, что пришёл сюда именно в это время? Чувствует, но только когда видит лица окружающих; поэтому он старается не смотреть. Это не людиэто идеи. Онисобирательный образ врага. К тому же, он ведь не сам выбрал время и место; ему велели прийти точно к этому часу и именно сегодня. Когда речь идёт о событии такого масштаба, легче всего спрятаться за формулировкой «Я всего лишь выполнял приказ» .

Скрывшись за пилоном, он достаёт из кармана круглые детонаторы, похожие на пластырь, и налепляет их на ладони. «Всё это по-настоящему. Отсчёт начался. О Господи о Боже мой»

И словно эхо, вторящее его мыслям, он слышит:

 О Господи!

Юноша вскидывает глаза: перед ним стоит менеджер. С ладоней нового члена клуба на него злобно взирают детонаторы размером с пенни, похожие на стигматы. Нет сомнения, для чего они там.

Менеджер хватает юношу за запястья, не давая свести ладони вместе.

 Отпусти!  вскрикивает клаппер.

 Постой, выслушай меня!  говорит менеджер громким шёпотом.  Ты думаешь, это место выбрали наобум? Нет! Тебя используют!

 Пусти, или я

 Или ты что? Взорвёшь меня? Именно это им и нужно! Яодин из активных членов Сопротивления. Пославшие тебя на самом деле целят в нас! Они вовсе не за царство хаоса. Они хотят уничтожить Сопротивление! Ты не на той стороне!

 Нет здесь никаких сторон!

Он вырывается, готовый хлопнуть

но решительность его немного ослабла.

 Вы из Сопротивления?

 Я могу тебе помочь!

 Слишком поздно!  Клаппер чувствует прилив адреналина. Слышит, как стучит в ушах пульс. Интересно, а можно сдетонировать от ударов сердца?

 Мы вычистим твою кровь! Мы можем тебя спасти!

 Врёшь ты всё!

Но клаппер знаетэто возможно. Так сделали с Львом Колдером, верно? А потом клапперы пришли к нему и попытались убить за то, что он не хлопнул.

Наконец один из множества погружённых в экстатическую тренировку качков замечает, какого рода беседа идёт между менеджером и новеньким, и вскрикивает:

 Клапперы!  Он пятится.  КЛАППЕРЫ!  вопит он и устремляется к двери. Остальные быстро вникают в ситуацию, разражается паника. Однако менеджер не сводит глаз со своего собеседника.

 Я могу помочь тебе!

Внезапно здание сотрясает взрыв, тренажёры валятся на пол. Она сделала это! Она выполнила миссию! Её больше нет, а он всё ещё здесь.

Мимо него бегут людиокровавленные, кашляющие, заходящиеся криком; менеджер снова хватает его за руки с резкостью, достаточной для детонации.

 Тебе не обязательно следовать её примеру! Прими самостоятельное решение! Стань на сторону правого дела!

Клапперу хочется верить, что ему и впрямь говорят правду, что эта искорка надежды настоящая, не фальшивая; однако повсюду царит хаос, кругом сыплются горящие обломки, и в голове у него такой же кавардак. Разве может он предать свою подругу? Разве может он закрыть дверь, которую она открыла, и отказаться завершить дело, которое она начала?

 Я найду для тебя безопасное место. Никто никогда не узнает, что ты не стал хлопать!

 Хорошо,  говорит он, придя наконец к решению.  Хорошо.

Менеджер испускает вздох облегчения и отпускает его руки. И в тот же момент клаппер широко разводит ладони и резким движением сталкивает их вместе.

 Не-е-ет!

И он уходит, уходит, прихватив с собой и деятеля из Сопротивления, и то, что осталось от здания, и последнюю искру надежды.

3. Кам

Первый в мире составной человек одет в классический вечерний костюм.

На нём сшитый на заказ фрак высшего качества. Кам хорош. Великолепен. Потрясающ. Во фраке он выглядит старше; но возраст для Камю Комприпонятие расплывчатое, он ведь толком не знает, сколько ему лет.

 Выбери мне день рождения,  требует он у Роберты, пока та завязывает на нём галстук. Похоже, ни одно из множества фрагментарных сознаний, составляющих его мозг, не хранит сведений о том, как завязать галстук-бабочку.  Назначь мне возраст!

Роберта для Кама что-то вроде матери. Во всяком случае, носится она с ним и вправду, как с собственным чадом.

 Сам выбери,  отвечает она, продолжая возиться с его бабочкой.  Ты же знаешь день, когда тебя собрали.

 Фальстарт,  говорит Кам.  Все мои части существовали ещё до моей сборки, так что этот день для празднования не подходит.

 Все части любого человека существуют ещё до того, как он появляется на свет в качестве индивидуума.

 До рождения, ты имеешь в виду.

 Да, до рождения,  уступает Роберта.  Но сам этот деньявление случайное. Одни младенцы рождаются раньше срока, другие позже. Определять начало жизни днём, когда ребёнку отрезают пуповинуэто очень условно.

 Но они все были рождены,  настаивает Кам.  А это значит, что я тоже родился. Только не в один момент и у разных матерей.

 Бесспорно,  подтверждает Роберта, отходя, чтобы полюбоваться им.  Твоя логика непогрешима, как и твоя внешность.

Кам поворачивается и смотрит в зеркало. Его волосымножество симметричных разноцветных прядейаккуратно подстрижены и уложены в безупречную причёску. Звезда на лбу, образованная сходящимися в одну точку оттенками кожи, лишь служит дополнительным украшением его необычайной наружности. Шрамы уже давно не шрамыони превратились в тончайшие, с волосок, швы. Скорее экзотично, чем отталкивающе. Его кожа, волосы, всё телопроизведение искусства. Он прекрасен.

«Так почему же Риса покинула меня? »

 Дверь на замок!  машинально произносит он, но тут же прочищает горло и делает вид, что ничего не говорил. Эти слова вырываются у него в последнее время всякий раз, когда он хочет прогнать от себя ту или иную мысль. Он не может вовремя остановиться и не произнести их. Они ассоциируются у него с образом падающего бронированного занавеса, отсекающего мысль, не пускающего её в сознание. «Дверь на замок» стало теперь образом жизни Кама.

К несчастью, Роберта отлично знает, что стоит за этими словами.

 Десятое октября,  быстро говорит Кам, чтобы отвлечь её от неприятной темы.  Мой день рождения будет десятого октябряприурочим ко Дню Колумба.

Ибо что может быть более подходящим, чем день, когда были открыты новая земля и новые люди, для которых эта земля не была новой и которые вовсе не нуждались в том, чтобы их открывали?

 Десятого октября мне исполнится восемнадцать.

 Чудесно!  соглашается Роберта.  Устроим грандиозную вечеринку в твою честь. Но сейчас у нас на повестке другой праздник.  Она ласково берёт его за плечи, поворачивает к себе лицом и поправляет бабочку на манер того, как выравнивают картину на стене.  Уверена, мне не требуется внушать тебе, как важен для нас этот приём.

 Не требуется, но ты же всё равно примешься внушать. Роберта вздыхает.

 Речь больше не идёт об учёте потерь и выработке стратегии, Кам. Не скрою, предательство Рисы Уорд выбило нас из колеи, но ты справился блестяще. И это всё, что я могу сказать на этот счёт.  Однако, по-видимому, это не всё, потому что она добавляет:  Внимание публикиэто, конечно, много; но сейчас ты попал под луч прожектора тех, кто заправляет делами в нашем обществе. В этом фраке ты неотразим. И теперь ты должен показать им, что твой внутренний мир так же прекрасен, как и внешний.

 Красотапонятие растяжимое.

 Вот и заставь их растянуться у твоих ног.

Кам выглядывает в окно. Прибыл лимузин. Роберта подхватывает свою сумочку, Камкак всегда, безупречный джентльменпридерживает дверь перед дамой. Они выходят в душную июльскую ночь, покидая шикарную вашингтонскую резиденцию «Граждан за прогресс». Кам подозревает, что у могущественной организации имеются квартиры во всех важнейших городах страныа может и мира.

«Почему «Граждане за прогресс» тратят на меня столько денег и влияния? »  часто размышляет Кам. Чем больше они ему дают, тем сильнее его злость на них, тем глубже он чувствует свою несвободу. Его вознесли на пьедестал, но Кам давно уже понял, что пьедесталэто род золотой клетки. Ни стен, ни замков, но если у тебя нет крыльев, ты никуда не улетишь. Пьедесталсамая надёжная из тюрем.

 Даю пенни за то, чтобы узнать твои мысли,  вкрадчиво произносит Роберта, когда они выруливают на кольцевую.

Кам усмехается, не глядя на неё:

 Наверняка у «Граждан за прогрес» найдётся побольше, чем пенни.  Да пусть его хоть золотом осыплютделиться своими мыслями с Робертой он не намерен.

Сумерки. Лимузин несётся вдоль Потомака. На другом берегу реки уже горят яркие огни, подсвечивая все значительные сооружения округа Колумбия. Монумент Вашингтона окружён строительными лесами. Корпус военных инженеров пытается выправить заметно покосившийся обелиск: эрозия скального основания и усилившаяся в последние десятилетия сейсмическая активность привели к тому, что в Вашингтоне появилась своя «падающая башня». Остряки от политики шутят: «Если смотреть на Монумент Вашингтона со стороны кресла Линкольна, то он клонится вправо, а если со стороны Капитолиято влево».

Кам впервые в столице, и всё же в его памяти хранятся воспоминания о многих предыдущих посещениях. Он помнит, как колесил на велосипеде по аллеям парка Нэшнл-Молл с сестрой, девочкой определённо цвета умбры. Помнит, как был здесь с родителями-японцамите выходили из себя, не в силах совладать с разбаловавшимся сыночком. А ещё в нём живёт странное, с искажённой цветовой гаммой воспоминание об огромном полотне Вермеера, висящем в музее Смитсоновского института, и тут жедругой его образ, в полном цвете.

Кам научился извлекать удовольствие из сравнения и сопоставления подобных образов. Воспоминания об одних и тех же местах, казалось бы, должны быть одинаковыми, но это не так. Они никогда не совпадают, потому что каждый из беглецов, представленных в мозгу Кама, видел окружающий мир по-своему. Поначалу это лишало его самообладания, бывало, он даже впадал в панику. Но сейчас, как ни странно, он находит, что столь различные представления помогают ему составить более полную картину вселенной, потому что дают ему ментальный параллакс, то есть разрешают смотреть на мир под разными углами. У одиночного наблюдателя, ограниченного только одной точкой зрения, перспектива не так глубока. Кам не устаёт твердить себе это, и, собственно, так оно и есть; и всё же под всеми этими рассуждениями живёт первобытная злость, пробивающаяся наружу при каждой нестыковке. Как только похожие образы начинают противоречить друг другу, этот диссонанс отзывается в самой сердцевине существа Кама, как напоминание о том, что даже его собственная память принадлежит не ему.

Лимузин сворачивает на полукруглую подъездную аллею к какому-то особняку в плантаторском стиле, не слишком старому и не слишком новому, как оно и бывает с большинством вещей. Дорога запружена шикарными автомобилями; расторопные служители паркуют машины гостей, не воспользовавшихся услугами шофёра.

Роберта замечает:

 Когда у человека возникает чувство неловкости за то, что его машину паркует служитель, а не шофёр, это значит, что он попал в высший слой общества.

Их лимузин останавливается, дверцы распахиваются.

 Блистай, Кам!  взывает Роберта.  Ослепи их, потому что ты звезда!

Она легонько целует его в щёку. И только после того как они выходят из автомобиля и внимание Роберты направлено на дорогу, Кам тыльной стороной ладони стирает с щеки след её поцелуя.

РЕКЛАМА

 А правда то, что о тебе говорят?  спрашивает его красотка.

Её платье немного коротковато для приёма, рассчитанного на бальные туалеты и фраки. Она единственная из гостей, кто подходит Каму по возрасту.

 Смотря что,  отвечает он.  А что говорят?

Они в библиотеке, далеко от шума и блеска многолюдного праздника. Из меблировки здесь стенной шкаф, уставленный переплетёнными в кожу книгами; удобное кресло и письменный столтакой огромный, что вряд ли его можно использовать по прямому назначению. Кам сбежал сюда, потому что ему надоело «блистать» пред очами разных богатых и могущественных персон. Девица увязалась следом.

 Я слышала, будто всё, за что бы ты ни взялся, ты делаешь неподражаемо.  Она идёт к нему от двери.  Ещё поговаривают, что все твои части подверглись тщательному отбору и поэтому они идеальны во всех отношениях.

 Я ничего такого не говорю,  лукаво усмехается Кам.  Это Мэри Поппинс утверждает, что она само совершенство.

Девушка хихикает и подходит к нему вплотную.

 Оказывается, ты ещё и забавный!

Она красива. И, несомненно, его поклонница. Она хочет купаться в лучах его славы; и Кам спрашивает себя, а не позволить ли ей это.

 Как тебя зовут?

 Миранда. А можно я потрогаю твои волосы?

 Только если ты разрешишь мне потрогать твои

Она проводит рукой по его разноцветным прядямсначала осторожно, а затем зарывается в них пальцами.

 Ты такой экзотичный. Я думала, что когда увижу тебя вот так, вблизи, то с ума сойду от страха. Но нет

Её ароматваниль и полевые цветывызывает в нём неясные воспоминания. Впрочем, это популярные духи популярных девушек.

 Риса Уордсучка,  произносит она.  Как она посмела так с тобой обойтись, да ещё на национальном телевидении! Поиграла и бросила. Ты заслуживаешь лучшего. Ты заслуживаешь того, кто оценит тебя по достоинству.

 Дверь на замок!  вырывается у Кама.

Девица одаривает его улыбкой и томно плывёт к двери.

 Здесь нет замка,  сообщает она.  Я просто закрою её, хорошо?