Глава 6
Габров стал ходить взад и вперёд, заложив руки за спину.
Я ни разу не слышал про город Кляземец. Ни разу. Хорошо бы посмотреть в архивах. Мне кажется, это что-то очень старое. Из домонгольских времён. Этот мужик говорит, что для нас это «город-призрак». Значит, мы могли считать его давно уничтоженным, когда было нашествие, а он каким-то образом уцелел, только, так сказать, спрятался с глаз долой. Как легендарный Китеж. И эти ребята в кафтанахпотомки его жителей, которые не сильно сообщались с нашей цивилизацией. Теперь у них всё вот такое эээ в общем а-ля Древняя Русь. Только с электричеством и некоторыми новинками. И, разумеется, язык их развивался иначе, поэтому они разговаривают на чём-то вроде старославянского. Это первое. Второе. Отвечаю на вопрос Ирины. Два часа ночи для них действительно равнозначно восьми вечера. И от часового пояса это не зависит. В старые времена ночь считалась с 18:00. С шести вечера. Поэтому ноль часов мы зовём «полночь». Это значит «половина ночи». А в 6:00 начнётся день и в 12:00 будет полдень. Половина дня. Сейчас под указателем часть циферблата, помеченная «полумесяцем». С шести утра под «стрелку» начнёт попадать половинка с «солнцем». Всё просто!
Ну, хорошо, сказал Егоров. Блин, господин писатель! Складно больно получается. А что ты скажешь на
Он не договорил, так как двери приоткрылись, и вошёл один из «зелёных». Он посмотрел на Габрова, стоявшего ближе всех к нему. У того из-под рубашки выбился серебряный нательный крест.
Христос среди нас! с лёгким поклоном сказал «зелёный» сквозь маску, глядя на литератора.
Эээ И есть, и будет! с запинкой ответил Габров, глядя на свой крест.
Трапезничати изэвольте.
Вошёл ещё один «зелёный», а с ним молодой человек в белой рубахе «а ля русс» до колен, подпоясанный кушаком, в тёмно-синих шароварах и рыжеватых сапожках. Они внесли два оранжевых ящика. Из них достали небольшую скатерть, металлические стаканы, маленькие подносы с ржаным хлебом, нарезанными кусочками мяса и растительности. Также на стол были поставлены два металлических кувшина. Все трое слегка поклонились и вышли. Габров только успел сказать выходящим «Благодарствуем!», и тоже поклонился.
Все притихли, затем Владимир отважился сделать бутерброд из хлеба и прочей нарезки. Яства оказались вполне обычными. В кувшинах оказалось что-то похожее на компот. Егоров, прихлёбывая, сказал: «Да, всё-таки не просто сок. Чувствуется, что варили». Ирина есть отказалась, как ни уговаривал её муж. Она молча сидела, уставившись в стенувсе мысли были заняты только дочерью. Габрова стала что-то шептать ей на ухо, пытаясь ободрить.
Интересно нас они приветствовали, заметил Егоров. А ты что, как положено ему ответил?
Да, сказал Габров. Это одно из христианских приветствий.
Хех! Интересно! ухмыльнулся Егоров. Они тут, похоже, весьма последовательные верующие. Вон, даже в конференц-зале умудрились иконостас приделать. Одному я только удивляюсь
Егоров ехидно посмотрел на Габровых.
Почему они тогда вас двоих в топку не кинули, когда вы одеты во всё чёрное, как сатанюги какие-нибудь?
Интересно, что же ты в нас такого оккультного видишь, безбожник? усмехнулся Габров. Никаких пентаграмм и всяких прочих символик у нас на одежде нет. А некоторые из них и сами во всём чёрном.
Ну да Это я так шучузадумчиво ответил Егоров. Зато на мои слова об алиментах они странно отреагировали. Нехорошо как-то на меня поглядели
Ну, видимо, не принято у них тут разводиться, сказал ему Бочкарёв.
А я-то чем виноват? Она сама настояла тогда!
А вот, батенька, в том и дело, что ты должен был оберегать свою семью от распада, заметил Габров. А ты, Слава, всё на самотёк тогда пустил. Поэтому для них ты уд срамно́й еси́!
Это чего означает, батенька, ась?
Это тебя и означает, хе-хех! На самом деле, они на тебя просто с сожалением и сочувствием посмотрели. Тебя же этот, в чёрном кафтане, успокоил, мол, не переживай.
Ну ладно. Раз такая ботва, так и быть, не обижусь, усмехнулся Егоров. Вот дёрнуло же меня попробовать эту хреновину к вовановскому смартфону присобачить. И ведь подошёл идеально!
Да, насчёт совместимости с нашей аппаратурой у них всё продумано, сказал Владимир. Почему только они разбрасываются такими штуковинами без всяких опасений, что не в те руки попадут?
Ну, ты же слышал, как они сами удивились, что ты смог увидеть это устройство,ответил ему Габров.
Ага. Не хило ребята оснащены. Эти их эээ солдаты У них внушительная экипировка.
Да уж. Вооружение и средства защиты у них что надо, согласился Габров. Прикинуты они интересно. Кителя и шаровары у них какие-то старинные, будто бы казацкие. А броня выглядит вполне современной, даже футуристичной. С наплечниками. Шлемы с острым верхом. Видно, что от средневековых, богатырских, произошли напрямую.
А зачем им маски? спросил Бочкарёв. Или боятся, что мы заразные?
Видимо, для масок есть причина. Там же у них ещё какая-то «умная» оптика, как мне кажется.
В дверях снова появились «зелёные» бойцы, один «чёрный» и человек в тёмно-красном кафтане, который уже приходил ранее.
Вошедшие расступились перед дверями. «Чёрный» указал пленникам на выход. В коридоре ждали ещё три конвоира.
Их снова провели в помещение, куда пленники попали из студии. Человек в кафтане, державший какую-то папку, боец в «чёрном» и двое «зелёных» конвоиров остались с пленниками, а остальные вышли.
«Чёрный» держал в руке какой-то прибор, похожий на тот самый «коммуникатор», который нашёл Владимир. Боец обошёл всех, направляя прибор на каждого по очереди, затем встал в центре комнаты и кивнул человеку в кафтане.
До́бре,сказал тот и обратился к пленникам. Замрите и не двигайтесь.
А чтоначал Егоров, но не успел ничего сказать.
Раздался знакомый гул, и на секунду всех ослепила ярко-красная вспышка.
Габрова схватила мужа под руку, так как ей снова показалось, что пол ушёл из-под ног, но тут же убедилась, что твёрдо стоит на ногах. Все удивлённо огляделись, потому что оказались в художественной студии на Большой Лубянке. Но кроме них туда попали человек в тёмно-красном кафтане, один «чёрный» и два «зелёных» бойца.
Человек в кафтане сел за стол, на котором до сих пор был включен компьютер. Тем временем «чёрный» и один из «зелёных» стали обыскивать помещение. Они вышли в соседнюю комнату. Второй «зелёный» остался в дверях с «пистолетом» в руках. Часы на стене показывали 21:08.
Во сколько ты должен забирать дочь от родных? обратился человек в кафтане к Николаю.
В десять вечера. Устроят они нам с Ирой
Хорошо. Сейчас я скажу пару слов, а затем позвонишь им, скажешь, что вы с женой задержитесь. Итак, я не представился. Моё имя Иакинф, сын Никодимов. Служу Как это лучше сказать Я служу в разведывательном отделе нашей эээ службы безопасности. Являюсь переводчиком и специалистом по работе с обитателями вашего мира. Должен довести до сведения всех вас, что выбор у вас теперь небольшой.
Угрожаете?! вызывающим тоном спросил Егоров.
Ни в коем случае. Просто если ты и твои друзья откажетесь, то мы изолируем вас и ваши семьи в наших городах.
От чего откажемся? не понял Габров.
От предложения поступить на службу.
Это как?!
Это так. Всё, как и в остальной России, и во всех ваших республиках Исетской Лиги. Мы проверим, кто вы такие, и насколько вам можно доверять, а затем составим для каждого программу подготовки и определим должность.
Вот так просто? спросил Габров.
Не просто. У нас есть условия, которые надо выполнять. Иначе вас ждёт изоляция.
Не нравится мне этонегромко проворчал Егоров.
Это в целях вашей же безопасности. Вами могут заинтересоваться Ну, это потом расскажу. Волноваться, если выберете изоляцию, вовсе не следует. У нас нет тюрем и каторжных лагерей. Изоляция предусматривает что-то вроде домашнего ареста. Условия будут скудноватыми, но вполне приемлемыми. Ибо среди вас нет тех, кто пошёл бы против синорян с преступным умыслом.
Против кого?
Против синорян. Это мы и есть, Иакинф похлопал себя кулаком по груди. Видимо, пора начинать небольшой исторический экскурс.
А можно вам вопрос? сказал Егоров. Почему вы обращались к нам «на ты»? Мы же с вами «на вы».
У нас не принято обращаться к одному человеку «на вы». Даже к архиепископу или к верховному префекту. У вас здесь тоже до середины восемнадцатого столетия так было.
Егоров недоверчиво нахмурился и повернулся к Габрову. Тот кивнул головой, мол, так и есть.
Так что можешь обращаться ко мне «на ты», продолжил Иакинф. И остальные тоже.
Он посмотрел на часы и обратился к Бочкарёву
Позвони родным, скажи, что будешь позже. Если спросят, почему вы с женой задерживаетесь, скажешь, что помогаешь своим товарищам со срочным проектом.
Бочкарёв быстро созвонился с отцом. Когда дело было улажено, Иакинф приступил к повествованию.
Итак, небольшой экскурс в историю Синорской Ро́сии, сказал он.
Глава 7
Кляземец в тринадцатом столетии считался городком только потому, что жители обнесли его дубовым частоколом. По сути, это было поселение из пары десятков дворов, с одной единственной церковью Усекновения главы Иоанна Предтечи. Находился Кляземец в лесной зоне, к северу от основных трактов Владимиро-Суздальского княжества. К началу 1238 года население составляло едва около двухсот человек. Городок был тихим. Особых богатств никто не имел. Преступлений и серьёзных конфликтов не было. Набожные жители ходили в свою единственную церковь, занимались гончарным и кузнечным ремеслом, резьбой по дереву и охотой. Что касается обороны, то взрослые мужчины готовы были сами стать ополченцами в случае нападения извне. В 1238 году такая угроза появилась. Монгольское войско в течение нескольких дней разорило столицу Северо-Восточной Руси, город Владимир.
Некоторые беглецы пришли в Кляземец, сообщив о гигантском войске захватчиков. Через пару дней к югу от города жители заметили монгольских всадников, разведывающих местность. Это был передовой отряд, сил которого могло вполне хватить для захвата и полного разрушения маленького Кляземца. Вооружённые чем попало жители понимали, что сопротивление будет гарантировать лишь быструю расправу. Настоятель храма, отец Дионисий, призвал всех горожан на молебен. При этом он посоветовал городским старшинам оставить ворота открытыми, так как для вражеской оравы это была не преграда. Остальным горожанам отец Дионисий велел явиться на крестный ход, «предоставив себя и близких в руки Господа». Несколько монголов прискакали к городу. Они увидели процессию из жителей, шествующих по улице за настоятелем.
Когда разведчики позвали остальных воинов, чтобы войти в Кляземец, началась сильная метель. Снежный вихрь скрыл город от глаз захватчиков.
Горожане, наблюдавшие метель, так сказать из её «эпицентра», не видели, что происходит за городскими стенами. Однако когда ветер и снег утихомирились столь же внезапно, как и начались, жители Кляземца обнаружили, что мир за стенами стал призрачным, словно окутанным дымкой. Монгольское войско исчезло, лишь что-то похожее на тени лошадей и всадников металось некоторое время вдоль стен.
Отец Дионисий предположил, что Господь таким чудесным образом избавил город и его население от неминуемой беды, и что, когда Ему будет угодно, мутная пелена с окружающих лесов и полей исчезнет. Прошло несколько часов, но пелена не исчезала, хотя тени всадников перестали мелькать за частоколом. Небо над городом стало не синим, а светящимся белым. Солнца не было видно, но к вечеру свет померк, стал становиться золотистым, и скоро в небе начали проявляться звёзды. На очертания созвездий никто не обращал внимания.
Ни на следующий день, ни через неделю, мгла вокруг города не рассеялась. Несколько горожан, во главе с отцом Дионисием, отправились за частокол. Куда бы ни пошли разведчики, ставший призрачным внешний мир будто расступался перед ними, а затем сходился позади, словно туман. Почва под ногами была без снега, хотя на дворе стоял февраль. Разведчики вернулись в Кляземец, не решившись удаляться слишком далеко от знакомых мест. В самом городе стало тепло, почти как летом. Снег растаял уже и в пределах частокола. Ещё неделю спустя возле города появились несколько человек на лошадях. Ими оказались разведчики из города Ки́дишев, известного в легендах под названием «Китеж», основанного благоверным князем Георгием Всеволодовичем. Он располагался недалеко от Суздаля, где монголы уже побывали, разорив город.
Жители Кидишева рассказали, что их город спасся от нашествия врага столь же чудесным образом, как и Кляземец, когда жители вышли на крестный ход, моля Бога о защите от монгольского войска. Вместо метели здесь город окружила стена воды. Через некоторое время, когда вода исчезла из окрестностей, жители вышли на разведку. Пройдя по пустоши с призрачными тенями, оставшимися от окружающего мира, разведчики нашли несколько десятков трупов монгольских воинов и их лошадей. Оказалось, что все они захлебнулись.
Так как местность изменилась до неузнаваемости, жителям Кидишева пришлось учиться ориентироваться в пространстве. Тем не менее, используя свою и трофейную монгольскую карту, найденную на одном из трупов, разведчики смогли вычислить примерные расстояния до других поселений. Кляземец был не первым городом, к которому они вышли. Два таких же небольших поселения в районе Владимира, куда жители Кидишева попытались пойти, оказались спасёнными от нашествия врага. Это были городки Че́ремнев и Дубове́цк, каждый с населением не более 150 человек. Ни Владимира ни Суздаля на месте не оказалось. Никаких следов, даже пепелища. Кляземец стал третьим городком, который нашли обитатели Кидишева.
Во всех городах климат стал теплее. Изменился вид небосвода. Днём он был белым и светящимся, хотя солнца больше никто не видел, а к ночи становился золотым и темнел. В течение нескольких недель в окрестностях городов наблюдались редкие дожди. Почва оказалась пригодной для посадки злаковых культур и саженцев плодоносных деревьев. Ночью в небе появлялись звёзды и что-то похожее на Луну. Диск ночного светила был размытым, и нельзя было понять, Луна это или нечто иное.
Жители спасённых от разорения поселений были напуганы происходящими вокруг явлениями, но городские старшины и духовенство, после совещания, призвали народ успокоиться и принимать всё происходящее, как проявление Божьей воли.
В течение года обнаружилось ещё несколько небольших городков на территории Северо-Восточной Руси и во владениях Великого Новгорода. Всех их объединяла малая численность населения, набожность горожан и обращение их к Божьей защите, когда городам угрожала опасность, вместо попыток вооружённого сопротивления врагу.
К ноябрю 1238 года температура воздуха оставалась достаточно высокой и зима в городках не наступила. Посеянные зерновые культуры дали пышные всходы. К январю горожане собрали уже третий урожай.
Чудеса между тем продолжались. Воды обнаруженных в новом мире источников зачастую оказывались не просто чистыми, но даже целебными. В течение 20 лет численность населения городков значительно возросла, а жители почти перестали болеть. Опасаясь, что за грехи Господь отнимет у них то, что дал в трудную минуту, люди даже научились обходиться без ссор друг с другом.
Духовенство задавалось вопросом: «Для чего всё это происходит?» Священники понимали, что Царствие Божие на Земле так или иначе ещё не наступило. Ведь, согласно Писанию, сначала должен был быть Страшный Суд, а затем мир изменился бы так, что люди больше не рождались бы и не умирали, а также перестали бы нуждаться в пище и прочих материальных потребностях. Однако дети продолжали рождаться, причём в некоторых семьях это происходило каждый год. Люди по-прежнему употребляли пищу, нуждались в воде и воздухе. Максимальная продолжительность жизни увеличилась сначала до 100110, а потом даже до 200 лет и больше, но старики всё-таки умирали.
Все слухи о наступлении Царствия Небесного, возникшие было среди горожан, вскоре прекратились благодаря работе священников и богословов.
Возникали и другие вопросы, более «земные». Великокняжеская власть исчезла, и теперь не нужно было платить подати. С учётом обильных урожаев и полного отсутствия зимы, земледельцы стали по доброй воле снабжать население продовольствием. Хорошо расплодившаяся скотина позволила обеспечивать желающих мясом и молоком в те дни, когда не было поста. Тем не менее, городские власти решили ввести специальные знаки, по которым можно было получать установленную норму продуктов. Это было нечто среднее между деньгами и продовольственными карточками, созданными из маленьких деревянных дощечек, на которых казначеи выписывали наименования и количество товаров на определённую дату, а также нормы обмена разных изделий и продуктов. Новшество позволило определить сколько требуется того или иного товара и предупредить накопительство среди горожан. Система не вызвала нареканий. Появились служащие, выполняющие надзор за исполнением предписанных норм и решением различных вопросов, связанных с городским благоустройством. Поступление на какую-либо выборную должность в городских службах стало определяться навыками кандидата в той области, о которой он должен был заботиться. Наиболее талантливых народное собрание наделило боярским титулом, который перестал быть передаваемым по наследству.