Я на метро, прогуляюсь немного, сказал Слава. Он обменялся рукопожатием с присутствующими и вышел.
Владимир тоже решил ехать на метро и, попрощавшись, пошёл догонять Егорова. На улице они нервно закурили.
Вскоре к студии подъехал автомобиль, который увёз Бочкарёвых и Габовых. В машине они не решились ничего обсуждать. Ирина молчала, переживая столь насыщенный день в мыслях. Николай посмотрел на неё, и твёрдо сказал, что они непременно придут в студию завтра. В районе «Авиамоторной» Габровы вылезли из машины, и пошли домой.
Ну, что скажешь? спросил Габров жену, когда они вошли в квартиру.
Не знаю, что тебе ответить Я до сих пор ещё не отошла от всех этих событий
Литератор задумчиво посмотрел в потолок прихожей.
Знаешь, в фантастике в подобную ситуацию попадает, как правило, герой-одиночка. А нас много
Ага, в фильмах ужасов друзья пропадают один за другим,мрачно заметила Габрова. Конечно, нам вряд ли стоит пытаться избежать всего этого. Ведь судя по их возможностям, они действительно найдут нас где угодно. Но у меня не укладывается в голове: как мы сможем просто вот так взять и бросить прежнюю жизнь? Что мы тогда скажем твоей матери и моим родителям? Или ты думаешь, что их поселят с нами?
Насчёт родных и близких не знаю, но о прежней жизни точно можно забыть,ответил Габров. Нам предлагают нечто необычное, что не вписывается в представление о привычном для нас мире. Я несколько лет пишу фантастические рассказы и сценарии для компьютерных игр, мечтая посмотреть «от первого лица» на что-то из того, что сам же сочинил. И тут нам это предлагают! Конечно, подозрительно, что к нам отнеслись столь по-доброму, и даже дали время на размышление
Думаешь, они потребуют «продать душу»? с иронией заметила Габрова. Всё может быть. Хотя то, что эти ребятанаши собратья по вере, вселяет некоторую надежду на лучшее.
Надеюсь, что они не притворяются, и это действительно так,сказал литератор. Хотя у них, наверное, старообрядчество или что-то вроде того Они ведь о реформе Никона понятия не имели.
Ну, так что же ты предлагаешь ответить им завтра?
Габров прошёл на кухню и посмотрел в окно.
Я готов отправиться в это «путешествие», если ты пойдёшь со мной. Без тебя я всегда «не в своей тарелке».
А как же иначе? Куда ты, туда и я
Жена подошла к нему и тоже стала вглядываться в ночное небо.
Мне не даёт покоя одна мысль,произнесла она. Этот Иакинф сказал, что у него шестеро детей А я тебе даже одного всё не могу родить. Вдруг там найдётся способ это исправить? Я пойду с тобой.
Тогда завтра в четыре часа дня мы должны быть вместе со всеми.
На минуту повисла пауза. Внезапно литератор резко обернулся к жене.
И ещё знаешь что?
Что?
А я что-то жрать хочу!
Да? А знаешь что?
Что?
И я тоже!
Глава 9
Егоров по дороге к метро выкурил полпачки сигарет. Всё происходящее не укладывалось в голове. Он был убеждённым материалистом и был готов поверить, в крайнем случае, в инопланетян, а «набожные бояре» из параллельно существующего пространства в картину мира не вписывались. Если весь вечер Слава сохранял хоть какое-то внешнее самообладание, то теперь оно совсем покинуло его. Он ехал по одной ветке с Владимиром, который был тоже достаточно ошарашен путешествиями в пространствах. Егоров предлагал ему зайти в какой-нибудь кабак, хорошенько выпить.
Нет. Я пить не буду, сказал Владимир. Завтра я отправлюсь на встречу. Хочу всё-таки узнать, в какое дело нас хотят втянуть. Не знаю только, что мне Кате сказать. Видимо, придётся отложить встречу с ней. Эх, нехорошо получается
Ну и иди! Только зачем тебе всё это? Тебе 24 года. У тебя есть хорошая специальность. Ты не местный. Смойся к себе в Екатеринбург, к мамке с папкой. И Катюху свою прихвати. Авось спрятались бы где-нибудь там в столице, а то и вообще за Уралом, «во глубине сибирских руд», от этих «бояр-инквизиторов». Девушка твоя наверняка обидится, если ты скажешь, что не можешь завтра.
Нет. Я твёрдо решил. Если Катя обидится, то я потом ей как-нибудь всё объясню. Это лучше, чем просто исчезнуть неизвестно где Но Блин Это всё так сложно
Владимир пустым взглядом посмотрел на тянущиеся по стене тоннеля провода. Слово «служба», произнесённое Иакинфом, для него было синонимом угнетения и бюрократии. Он был анархистом, презрительно относился к выборам, считая что честности в них не может быть, покуда существует государственная власть. Однажды, учась на втором курсе института, он даже был привлечён к административной ответственности за участие в несанкционированном митинге возле избирательного участка. Столкновение с другой реальностью выбивало его из привычной колеи событий. Телепортация, прочие неведомые технологии и совершенно иная культура людей затерянного мира манили к себе какой-то странной жаждой приключений, которую Владимир сохранял в себе наряду с «застарелым» юношеским максимализмом. Перспектива того, что при этом ему придётся служить какому-то явно иерархическому и весьма религиозному сообществу, сильно огорчала художника-мультипликатора. Чаша весов колебалась.
Владимир вздохнул.
Очень сложно выбирать Сложно И всё же я пойду туда. Из того, что я услышал от этого Иакинфа, мне понравилось далеко не всё, но Я не боюсь рисковать!
Ну, как знаешь
А ты что? Не пойдёшь? Дружище, они ведь найдут тебя.
Посмотрим! Не станут же они меня выдёргивать своим телепортом прямо на улице, при всём честном народе? Уеду. Найду куда смыться. Ладно, моя станция. Счастливого путешествия в иные миры!
Егоров вышел из вагона. На улице он выкурил две сигареты. Одному идти в кафе или бар не хотелось, но он помнил, что от праздников у него дома оставалось что-то из спиртных напитков.
Придя домой, Егоров ощутил зверский аппетит. Остатки завтрака разведённого одиночки он быстро превратил в ужин. В холодильнике оказалась стеклянная фляга джина «Бифитер», которую он опорожнил до дна, пока трапезничал. Посмотрев ночные новости, Слава завалился спать.
Около 11 утра его разбудил телефонный звонок. У Егорова было два номера. Один основной, который знали друзья и коллеги, а второй для особых случаев, чтобы раздавать его иногда в качестве рабочего. Телефон с первым номером был заблаговременно отключен, чтобы никто не решил позвать Славу в «потусторонние города». Звонил второй.
На экране высвечивалось имя «Валерий». Егоров никак не мог с похмелья вспомнить, кто это. Он решил ответить.
Алло, Изяслав Евгеньевич? раздался в трубке смутно знакомый голос.
Ага. Можно просто по имени. Просто «Слава», или таки «Изя», как по кайфу будет, мрачным тоном сострил Егоров.
Это Валерий Бельский вас беспокоит. Я к вам на мастер-классы по видеомонтажу ходил три года назад.
А! Вспомнил! Ты же такой студент патлатый, металлист из Питера, да?
Уже выпускник, а остальное верно. Я сейчас в Москве, в командировке. Мой руководитель увидел ваши работы, просил побеседовать насчёт участия в интересном мероприятии. Может, пересечёмся и обсудим?
Егоров засомневался в столь внезапном предложении.
А что за мероприятие?
Хм Пожалуй, в двух словах и не рассказать. У меня для вас бумаги, на случай согласия. Там всё написано. Если вы заняты, я привезу, куда скажете.
Сейчас, подожди, соображу, как нам лучше быть
Егоров задумался. Синоряне назначили встречу в четыре часа дня и обещали начать ловить его, только в случае неявки. Бельского он помнил, как надёжного «раздолбая-металлиста», который три года назад заканчивал учёбу в Санкт-Петербургском Институте Кино и Телевидения. На каникулах он приезжал в Москву и посещал мастер-классы по видеомонтажу. Егоров тогда даже приглашал своих слушателей на Новый год, который отмечали большой компанией на одной из московских киностудий. Бельский там был со своей подругой-студенткой и вполне адекватно общался и с самим Егоровым и с другими присутствующими. Так что ему вполне можно было доверять.
Может, пригласят в город на Неве, на какие-нибудь съёмки? Там тогда и спрячусь, подумал Егоров. Я тут себе небольшой выходной устроил, сказал он в трубку,поэтому сегодня дома. Только лучше давай я к тебе подъеду. Ты где сейчас?
Я у Савёловского вокзала. Одно интересное место осматривал. Приезжайте сюда, если хотите. Как из метро выйдете, наберите мне. Я скажу, куда дальше.
Ты там до скольки зависнешь? А то я немного перебрал ночью. Долго собираться буду.
Ничего, у меня времени много. Вам не далеко ли? А то могу куда-нибудь поближе подъехать.
Нормально, я во Владыкино обитаю. Минут через сорок буду. Я перезвоню тогда. До встречи!
Егоров отправился в душ и отчаянно взвыл под ледяными струямигорячую воду отключили на неделю.
У-ух, ты ж! До Марса долететь смогли, а бесперебойный подогрев воды сделатьне судьба!
Он оделся, попил минералки и пошёл на улицу.
Выйдя из метро у вокзала, Егоров позвонил Бельскому. Тот сказал, что находится на Савёловском проезде, возле церкви. Слава снова засомневался, но всё-таки пошёл. Он направился не через подземный переход, а по эстакаде Сущёвского вала. Габров ему когда-то рассказывал, как, будучи студентом, хорошо отмечал с однокурсниками закрытие сессии, и потом чуть не свалился с этой эстакады.
Хе-хе! Вот какой раздолбай был А теперь, видите ли, с женой в церковь ходит по выходным, пробубнил Егоров себе под нос, идя вдоль оживлённой магистрали.
Он свернул в сторону Миусского кладбища, рядом с которым находился храм святых мучениц Веры, Надежды, Любови и Софии.
Около входа на территорию церкви Егоров решил ещё раз позвонить.
Я здесь, ответил Бельский. Уже вижу вас. Идите сюда.
Слава посмотрел по сторонам и увидел машущего ему Валерия неподалёку от входа в храм.
Ещё один богомольный нашёлся, недовольно процедил Егоров и нехотя вошёл в ворота.
Валерий Бельский был одет в ни чем не примечательную для летнего времени одеждуджинсы, кеды и футболка, хотя Егоров почему-то ожидал, что «металлист» будет, как супруги Габровы, одет во всё чёрное. Валерий поздоровался и предложил пройтись по территории кладбища, примыкавшего к церкви.
Ну, идём, сказал Егоров. А что это тебе кладбище так по нраву? Ты часом в «готы» не подался?
Нет, что вы, Изяслав Евгеньевич, просто там прохладнее. Деревьев много. В теньке лучше. У нас в Санкт-Петербурге плюс двадцать и дождь, а здесь все тридцать и ни облачка.
Хорошо. Только можно просто «Слава» и можно говорить «ты». Я же в единственном числе.
Они прошли через ещё одни ворота и двинулись по тропинке между могил и склепов.
Как ты там обустроился после окончания вуза? спросил Егоров.
Нормально. Я ведь хотел после института сюда перебраться, но с работой как-то не очень было, и я остался в Питере. Сейчас на киностудии работаю. Там ещё ребята знакомые из одной рок-группы. Музыку делают для фильма.
Отлично! А так вообще, как живёшь? Не обзавёлся семьёй?
Да вот, в этом году собираюсь.
Валерий остановился и начал что-то извлекать из рюкзака.
Это тебе. Просили передать лично в руки, он подал Егорову тонкую стопку бумаг.
Сейчас поглядим. Ну-ка Что тут у нас? Слава достал очки и стал рассматривать документы. Что тут написано Да это Что?!
Он испуганно посмотрел на Бельского, лицо которого вдруг стало серьёзным. На первом листе была «шапка» со словами, напечатанными церковнославянским шрифтом: «Вѣдомство съхранъı и оборонъı княженїıа Ро́сїи Сϋнорїи».
Да ты Ты Что же? Слава никак не мог выдавить из себя слова. Ты что, с ними?!
Я два года с ними.
Но как?! Почему?! Егорову казалось, что весь мир вокруг наполнился шпионами и соглядатаями, которые уставились на него и ехидно ухмылялись.
Успокойся, Слава. Я случайно оказался среди них. Просто стал невольным свидетелем того, как разведчики синорян сцепились с какими-то уродами. А я не знал, в чём дело, и попытался помочь. В итоге синоряне забрали меня с собой. Так я и узнал об этом всём. Теперь работаю с ними.
И ты что, вот так просто согласился, и они тебя тут же приняли?! Прямо так и сделали из тебя Рэмбо?
«Рэмбо» не получилось. Такой задачи никто и не ставил, но кое-что могу продемонстрировать.
Егоров огляделся. Небо потемнело, хотя солнце продолжало светить. Казалось, будто смотришь через видеокамеру с автоматической настройкой освещённости, и диафрагма, реагируя на яркий свет, закрывается и затемняет всё, кроме самого источника света.
Воздух стал отчётливо осязаемым. Слава увидел, как воробей, секунду назад бодро взлетавший с надгробия, почти неподвижно висел в воздухе, преодолев в течение минуты едва ли пять сантиметров. Над головой Бельского пролетал шмель, взмахивавший крыльями не чаще, чем мотылёк или бабочка. Все звуки приглушились, будто Егоров окунул голову в бочку с водой. Крест над церковью казался огненным на фоне «затемнённого» небосвода.
Как Как ты это делаешь?!
Я обучен воздействовать на пространство, с помощью синорской техники, таким образом, что время для меня и для того, кого я выберу, приостанавливается. Ты ведь смотрел фильм «Матрица»? Что-то вроде того. Только здесь всё по-настоящему. И от пуль не очень-то уклонишься. Разве что сильно постараешься. Сейчас всё вокруг движется медленнее нас. Примерно в 1520 раз. Продолжительность такого состояния зависит только от навыков владения устройством индивидуальной обороны. Валерий показал небольшой прибор из разноцветных стекляшек. С помощью него производится воздействие на некоторые виды материи.
Этого всего мне не перенести, убитым голосом произнёс Егоров. Это выше моих сил. Уф Ой блин! А это ещё что?!
Он вытаращился на белые прозрачные объекты, витавшие в небе, над деревьями.
Не волнуйся. Это не призраки и не души умерших, сказал Бельский. Это что-то вроде помех радиоэфира. Ерунда. Совершенно безвредны. Их видно только в режиме «протосиноро».
Чего? Ты меня не грузи терминами. Лучше сразу разъясни, с чем это едят.
Это понятие на греческом языке. Синоряне часто используют его терминологию, так как он, наряду с латынью, является языком науки и богослужения. А в традициях православия, идущего из Византии, многое имеет греческие названия. «Прото» значит «перед». Ну а «синор», как ты уже видимо знаешь, это «граница» или «рубеж». Отсюда и термин. Означает область между Синором и нашим миром. Ну да ладно, не буду тебя утруждать всем этим.
Мир вокруг снова посветлел, ускорился и зазвучал.
УфЕгоров присел на бордюр. Я надеюсь, что я просто перепил ночью и у меня белая горячка.
Он достал из кармана пачку сигарет и закурил, делая большие затяжки.
Что вам всем надо от меня? Чего я такого сделал? Жил себе спокойно. Работал. Жрал. Бухал. Алименты на ребёнка исправно платил. Он на следующий год в первый класс пойдёт
Непременно пойдёт. Слава, ты сейчас успокойся. Мы ни за кем не шпионим и никого не собираемся к чему-либо понуждать. Эта встречамоя личная инициатива. Я случайно узнал о вчерашнем инциденте. Зная особенности твоего взрывного характера, и опасаясь за тебя и твою семью, я попросил разрешения поговорить с тобой.
Ну, хорошо! Егоров резко повернулся к собеседнику. Если эти ваши синоряне такие добрые и богомольные, то почему бы им не поверить мне, что я никому ничего не расскажу?!
Они тебе поверят, но дело в другом.
В чём, Валера?! В чём, блин, тут дело?!
Даже если ты кому-то начнёшь рассказывать, то тебя просто примут за сумасшедшего или за фантазёра из серии «наблюдателей НЛО»
Ну и что? Это просто отлично! Попаду в психушку? Фигня! Я собирался в своё время от армии «по дурке» косить. Правда, не пришлось, так как у меня до операции зрение было минус восемь.
Дело не в том, примут тебя за психа или нет, если ты будешь рассказывать про Синор. Тебе будет всё время угрожать опасность со стороны иных сил.
Ну да! Я прямо такой важный «перец», что меня грохнут эти ваши враги! Я же никакого шпионского интереса не представляю.
Теперь представляешь. Их не интересует, насколько ты посвящён в дела синорян. Они просто ненавидят всех, кто с ними имел дело. Агрессия, жажда угнетать и уничтожатьих постоянные спутники. Они не причинят тебе вреда только в том случае, если ты сам будешь против Синора или против тех, кто знает об этом месте. Ещё они могут тебя использовать. Сделать из тебя что-то вроде террориста-смертника. Мы изучили этих ребят, и знаем, что такие вещи им по силам.