Хранитель всучивает в руку Гека свою лапищу для пожатия, хотя так обычно отталкивают с дороги, кисть Гека хрустит, от дикой боли на лбу выступают капли, но губы поджаты, молчит, на рыжего смотрит сурово.
Везувий оглядывается на торчащую из скал вершину далекой башни.
- Телепорт просто хлам, когда последний раз обновляли? Я перенесся в пяти метрах над землей, упал, и если б не мой экзоскелет, угодил бы прямиком в криокамеру. Мало того, налетели какие-то громилы, думал, хотят убить, я их пережег лазером, а оказалось - голограммы! Твои, что ли? Стрекоза тоже твоя? Пока мой силовой щит восстанавливался после удара, эта пакость меня ужалила!
Другая рука Везувия что-то стискивает, брезгливый бросок, Геку под ноги шмякается электронная каша с оттенком красного, с трудом узнается робот-помощник.
Везувий ловит глазами Навею.
- А-а, это твоя куколка! Отлично, хотя...
Взгляд проскальзывает по ножкам, фигуре, груди, сквозь зубы одобрительное "угу", кивает, но в следующий миг брови подпрыгивают, Везувий тянется вбок, словно хочет внимательнее рассмотреть, что у Навеи за спиной.
Тычет в крылья.
- Это явно лишнее. Надо удалить, остальное сойдет. У меня целая коллекция программ-девочек. Иди сюда.
Меж пальцев Везувия вспыхивает карта памяти, он бесцеремонно хватает девушку за талию, ручища хочет то ли повернуть, то ли нагнуть.
- Так, где твой порт, крошка, или у тебя нейрозапись...
Гек бросается со звериным рыком, кулак летит в наглую рожу Везувия, но натыкается на силовой щит. Перед глазами все меркнет в белизне, мир возвращается в полете, когда Гек врезается в острые грани утеса. Щиты у обоих искрятся.
Ужас на лице Навеи рождает гнев, фея изворачивается, удар нежного с виду кулачка отшвыривает нового хранителя метров на пять, на снегу борозды ног, Везувий шатается, но равновесие удерживает. Оболочка щита словно разжижается, хочет стечь, по поверхности плывут оранжевые разводы.
- Не смей ко мне прикасаться, мразь! - шипит Навея. - И только тронь Гека, разорву!
Везувий в шоке, Навею словно не видит, шары глаз перекатываются, находят Гека, тот безуспешно пытается подняться с колен.
Новый хранитель чуть не срывается на визг:
- Ты что, спятил?! Эта кукла на меня напала! Предупреждать надо, что еще не пустая, я-то думал, ты уже все стер... Она же машина для убийств, у нее что... свобода воли?! Идиот! А если вздумает свернуть шею тебе или мне?!
- Тебе точно!
Навея взмахивает крыльями в сторону Везувия, порыв ветра сбивает с ног, рыжий откатывается к скале, за которой тропа исчезает.
Везувий вскакивает, щеки вздуваются от ярости, волосы пылают.
- Так, собирай весь свой мусор, стирай эту дуру и проваливай! Чтобы завтра тебя здесь не видел! Я новый хранитель, а тебя ждет суд и тюремная камера. И уж поверь, криогенная по сравнению с ней просто...
Осекся, силовое поле дребезжит, словно испорченная голограмма, у пояса пляшут крошечные молнии.
- Вот же дьявол! Твоя стрекоза повредила генератор щита!
Гек переводит взгляд на мертвого робота-помощника. Пробует разогнуться, но тело парализовано, у горла тошнота, не вымолвить и слова.
Везувий убирается, волосы как факел.
Навея кидается к Геку, падает на колени.
- Как ты, родной мой?
Ее дыхание ароматное, влажные губы осыпают поцелуями.
- Держись, все хорошо.
Обхватывает руками, крылья расправляются, через несколько мгновений они уже над ледяными пиками. Озеро, тропа, некрополь, - все далеко внизу, только снег так же режет тьму. Греют сильные объятия девушки-андроида.
Гек более-менее осознает реальность, когда обнаруживает себя в саду. Они сидят в обнимку на краю фонтана, сзади - плеск, затылок покусывают холодные брызги.
- Что будешь делать? - шевелит губами Гек, глядя в одну точку.
- Пока не знаю, - в тон отвечает Навея.
Яблоня без яблок непривычно сиротливая, трава усыпана мертвыми бабочками.
- Испытывал чувство прозрения? - спрашивает Навея нежно.
Гек вздыхает неохотно, но становится легче, будто выпустил из легких яд.
- Да. Редко, но запоминается, мощное чувство. Например, когда понял, что ты живая. И лучшая из всех, кого знаю.
- А я живу прозрением каждый день. Ты человек, я - андроид. Мы живем и растем по-разному. Тебе тридцать лет, твоя жизнь течет медленно, размеренно, дни отличаются от предыдущих мало, а волнующие события - редкость. Поэтому спокойный, пассивный, больше мечтаешь, чем делаешь. Кроме того, мозг биологический, прошлое помнишь слабо и устаешь. Что было вчера? Неделю назад?
- Много всего, хотя ничего особенного... Что-то повторяется...
- А я помню каждую секунду.
Голос девушки наполнился нотками вдохновения.
- Свою и твою. Вчера, неделю, девять лет назад. Тогда искусственный интеллект был слабый, но записывать данные научились, к счастью, еще в древние времена бензиновых автомобилей и ракетных двигателей. Мне лишь девять, но мой ИИ прошел путь от насекомого до человека, даже выше, тело менялось так же быстро. Помнишь меня девять лет назад? Неуклюжая угловатая кукла, движения скованные, повторялись, предвиделись, а интеллект - горстка программ-рефлексов, себя даже не осознавала.
Гек осторожно прикладывает ладони к щекам Навеи, заглядывает в глаза.
- Но и тогда ты была прекраснее всех.
Девушка улыбается, заключает голову Гека в такую же кувшинку из ладошек.
- Ты полюбил меня даже ту. Начал улучшать, экономил на себе, заказывал современные детали и программы, поправки в интеллект вносил сам, каждый день, каждый час... Мои способности мыслить росли, движения обретали естественность...
- Твои движения изящнее, а мышцы сильнее любой биологической женщины. Кожа из наноткани просто волшебная - сияет, нежная как у феи, у нее такой восхитительный оттенок, словно... радугу смешали с молоком. И все линии идеальны. А твой разум...
Навея смотрит куда-то внутрь себя, погружается в воспоминания с удовольствием.
- Шесть лет назад у меня родилось сознание. А потом усложнилась так, что начала чувствовать. Но каждый миг помню отлично, будто он вот, сейчас. И каждый день переживала прозрение, невероятно постыдное и сладкое: какой же дурой была вчера, не понимала простых вещей, зато теперь... теперь понимаю все и переверну Вселенную.
Переводит взгляд на Гека, все еще полный света, но в краешках губ прячется печаль.
- Компьютерная система развивается быстрее биологической. Прозрение мне как воздух, им дышу, а без него задыхаюсь. Из-за аварии доступ в Сеть нам ограничили, третий день не получаю новой информации, а ту, что есть, обработала как могла, не хватает новых данных или более совершенных деталей и программ. Впервые за девять лет делать нечего, а скоро меня убьют, даже не могу в последний раз испытать любимое чувство...
Дверь с шипением отъезжает.
Входит Везувий. Следом - робот, похожий на огромного толстого бульдога, зубы как у глубоководной рыбины. Гек узнает: робот-деструктор. Навея тихо вскрикнула. Гек обнимает, зло смотрит на нового хранителя.
Везувий лыбится как актер из рекламы.
- Что, еще не переписал эту стервочку? Поторапливайся. И учти, если опять начнет брыкаться, тебя осудят не только за халатность, но и за покушение.
Хозяйской походкой, кулаки в бока, вышагивает в центр сада, ступни экзоскелета с хрустом давят мертвых бабочек.
Оглядывает сад.
- Сколько материала! Не нужно тратиться на ресурсы для ассимилятора пищи. Знаешь, даже прощу тебе свой щит, ты наверняка вложил в эту бесполезную оранжерею в сто раз больше. Дурень, надо было оформить на нее документы. Надеялся жить здесь вечно?
Везувий пылает весельем, волосы колышутся как самые настоящие языки пламени, кажется, упадет с них огненная капля - и сад полыхнет спичкой. В жадном блеске глаза еще больше похожи на пасти, как у пса-деструктора, что около двери ждет команд.
- Фас! - рявкнул Везувий.
Пес трансформируется, лапы тяжелеют, крепятся к полу, готовясь к большим перегрузкам, пасть разворачивается в рост человека, как гигантский свиток из пепла. Везувий возвращается к псу, прячется у него за спиной. Гек уводит Навею на другой край сада, та едва переставляет ноги, сознание девушки борется с кошмаром, который вот-вот обрушится на сад.
Между клыками робота набирает обороты черная воронка, пустота ревет пронзительно, словно хочет сожрать планету...
Воздух резко сдвигается, стягивается в пасть. Трава рядом с деструктором расщепляется на обрывки, затем в мелкую пыль, масса летит в крутящуюся черноту. Так же рассыпается земля, корни, мертвые бабочки, цветы, кустики... Везувий, скрестив руки на груди, наблюдает торжествующе и вдохновенно, будто какой-то древний император, Гек не помнит имя, который сжег свой же город, чтобы насладиться огненным зрелищем.
Деструктор пожирает все громче, вырывает вишневые деревца, с треском выкорчевывается яблоня, скрип такой силы, будто кричит девушка, с головы которой выдирают все волосы разом.
Везувий лыбится, ветер бросает в него комья всяческого мусора, но те отскакивают от пленки щита, исчезают в деструкторе.
Пояс опять начинает искриться, силовое поле, появляясь и исчезая, колеблется. Один из корней яблони бьет Везувия по щеке, тому чуть не отрывает голову, остается блестящая ссадина.
Везувий схватился за щеку.
- Проклятье! Из-за этой твоей стрекозы...
Вопль глохнет за стеной ветра и машинного рева.
- Прощение отменяется, слышишь?! Вышлешь компенсацию мне на счет! Из тюрьмы!
Навея хватает Гека за плечи, спешно уносит на крыльях сквозь купол, страшный поток воздуха тащит вниз, но Навея скроена из теста, что посильнее этого робота, несмотря на всю его тучность.
Вылетают на свободу...
Темно. Зато метель на фоне того чудовища кажется теперь такой тихой, мелодичной...
Вскоре вновь сидят на берегу озера.
- Какой-то бред, - бормочет Гек. - Жили здесь, в своем мире, столько времени, лишь ты и я, а теперь... врывается какой-то и за один день рушит наш мир как карточный домик, а главное - мы это ему позволяем! Из-за каких-то формальностей, что ты собственность некрополя, хотя этой собственности в тебе не осталось ни атома. Из-за каких-то законов, которые писали дураки...
Гек пробует успокоиться.
- Ну, просто те, кто не мог предусмотреть все. Люди. Биологические. Как я. Виноват во всем я!
Душат слезы.
Навея прижимает к груди, ладошки гладят, словно умывают младенца.
- Тише, сердце мое, тише.
- Если бы стал киборгом, аварии бы не случилось. Я обрек нас из-за дурацкого страха, а он по-прежнему со мной...
- Не суди себя строго. Людей, решившихся стать киборгами, очень мало... Но однажды ты этот страх победишь, обещаю. Ты мне веришь?
Гек смотрит в глаза Навеи преданно, точно ее устами вещает сила, что издает законы физики.
- Конечно!
- А теперь обещай мне, - шепчет Навея с волнением, - прошу тебя.
- Что?
- Ты будешь жить. Даже если меня не будет рядом.
Гек сгребает Навею в охапку, словно та сейчас растворится как наваждение.
- Навея, я не перенесу, если умрешь.
- Я не сказала, что умру, - улыбается Навея. - Я сказала "если меня не будет рядом". Ты будешь жить?
- ...Да.
- Это главное. Если любишь, мы обязательно встретимся.
- Люблю! Конечно, люблю!
Бесконечно долго молчат в объятиях друг друга, кокон крыльев дышит в унисон с ними, каждый думает о своем. Гек догадывается, что задумала Навея.
Хочет сбежать!
А ведь это такой простой выход. Но почему хочет бежать одна? Чтобы не отягощать Гека еще большим преступлением? Да, возможно, наказание Гека строгим не будет, отделается изгнанием из рядов некромантов... Но неужели Навея не понимает, что она для него дороже Вселенной? Да будь Гек хоть тысячу раз преступник вроде беглого террориста Дракона, о котором вещали на каждом углу стражи, - главное, быть рядом с Навеей! Только бы она жила, ведь заслуживает жизни больше всех. Она живее этой мрази Везувия, живее Верховного Некроманта, живее Гека. Он пойдет за ней куда угодно.
Побег! Сознание сияет одной-единственной мыслью, такой очевидной, хоть обзывай себя дураком, что не додумался раньше. В груди невероятный прилив сил. Он знает, что делать.
- Подожди здесь, любимая. Я сейчас. Только дождись!
Гек спешит по тропе вниз, сутана хлещет по ногам как огромный бриллиантовый хвост, силовое поле обтекают потоки снега. Навстречу качается некрополь. Гек бежит по краю гигантского кратера - бывшего сада...
В комнате Гека и Навеи хозяйничает Везувий - за столом над тарелкой облизывает блестящие от жира пальцы, чавканье слышно даже сквозь гул деструктора, пес пожирает кровать: прекрасное растение размалывается в черное месиво, летит в пасть.
- Ты прямо любитель экзотики, - мычит Везувий с набитым ртом. - То кровать как клумба, то крылья у этой твоей... ты, кстати, еще не переписал? Ждать еще долго? Слышь, тут есть что-то, кроме этой кислятины?
Тычет в графин с вишневым соком, тот опрокидывается, брызги затягивает деструктор, Везувий сквозь ругань брезгливо отряхивает ручищу.
- Я б не отказался от чего-нить покрепче.
Гек стискивает зубы, надо действовать. Палец касается едва различимой панели на стене, выезжает отсек, внутри толстый, как броня крейсера, жилет-сумка. Там все необходимое для экстренной ситуации, Гек носится по комнате, роется тут и там, дополняет содержимое жилета запасными деталями для Навеи, носителями, крохотными компьютерами, батареями, только не может найти энергокинжал, единственное в некрополе оружие - на всякий случай... Но как будто сквозь землю, ладно, можно обойтись.
Везувий хмыкнул.
- Собираешь вещички? Давно пора. И не забудь стереть подружку. Внешне она, кстати, ничего, только убрать эти дурацкие махалки.
Гек старается не обращать внимания, упаковывает жилет, все готово, но взгляд случайно проскальзывает по аквариуму. Пустой... Смотрит в тарелку Везувия: жареная рыба, рядом широкое блюдо с двойными гребешками костей.
Везувий обсасывает рыбью косточку, в этот момент его бьет током, он подпрыгивает. Вокруг пляшут искры щита.
Кулак бьет по столу.
- Твою стрекозу надо сто раз починить, чтобы сто раз грохнуть, да побольнее! Кто мне починит генератор поля? Я тебя спрашиваю!
Гек вылетает из комнаты красный от злости, в очередной раз колет мысль: если б не он сам, этот рыжий бы тут не сидел. Но хватит о прошлом, впереди будущее. Жилет как броня, Гек дышит шумно, шаги сливаются с боем сердца, время кажется таким плотным, словно можно увидеть его молекулы. Переполняет радость, какую не испытывал давно, в памяти проносится, как собирал Навею, как открывал в ней живое существо.
Срывается на бег, наперегонки с метелью. Сбежит вместе с Навеей, телепортом или в ледяные скалы, без разницы. Главное - вместе.
Выбегает к озеру.
- Любимая, мы...
Навея там же, на берегу. Лежит, в руке сверкает серебристой кровью энергокинжал, у живота стынет того же цвета озерцо, похоже на то, что раскидывается дальше до горизонта, такое же зеркальное. Веки опущены, на губах улыбка. Кинжал потрескивает веточками энергии, которую вычерпал из Навеи.
Ноги не держат, Гек падает, колени проползают пару шагов, тело как мешок в снег, с ревом слабоумного подтаскивает себя к девушке, ноги волочатся, словно позвоночник перебит.
Гек сгребает себя в комок, туловище поднимается, дрожащие в рукавах сутаны кости обхватывают голову девушки, кладут на колени, на мягкие настилы звезд. Как такое могло... у Навеи интеллект сверхчеловека, могла найти сотни решений, но не такое, нет... Изо рта Гека нытье, вроде слегка соображает, но вой льется и льется...
На запястье звуковой сигнал передатчика: входящее сообщение.
Голосовая подпись:
- Любимый, это я.
Гек судорожно попадает по клавишам, словно вся жизнь Навеи ушла не в кинжал, а в это сообщение, и оно вот-вот ускользнет.
Вспыхивает миниатюрная голограмма Навеи.
Молчит долго, собирается что-то сказать, Гек ловит каждую крупицу разрешения: лицо феи в слезах, но счастливое.
- Гек, ты не поверишь, - начинает, сама не может поверить, - но я вдруг прозрела. Такое прекрасное чувство, хочу больше всего... чтобы ты тоже его испытал. Испытывал каждый день. Люблю тебя, радость моя. Скоро увидимся, обещаю.
Голограмма гаснет.
За спиной грохочут шаги.
- Эй! - возмущенно кричит Везувий. - Мой компьютер сообщил, тут какой-то выброс энергии, какого дья... Ох, ничего себе!
Везувий сзади, совсем близко, на льду растягивается его тень.
- Это ты ее? Или она сама? Вот идиотка, испортила мне ночку, я-то надеялся развлечься! Слушай, что у тебя за андроид, то драки, то суициды? Ты точно псих, если закладываешь в нее такие программы. Неудивительно, что тут авария. Хорошо, я появился в некрополе вовремя, а то бы вы наворотили. Тебе прямиком в психушку, хотя я бы не церемонился...