Дверь в одиночество - Иевлев Павел Сергеевич 7 стр.

Нормальный деревенский пятистенок, обшитый по срубу досками и крытый оцинковкой, уходящий вдаль заросший матёрым бурьяном огород, большой, обитый рубероидом деревянный сарай, пяток одичалых старых яблонь, заросли вишни-самосейки. Всё это обнесено косым штакетником, обжито мышами, кротами и муравьями, и всё это теперь наше.

В деревеньке на два десятка домов заселены были тричета престарелых колхозников-пенсионеров, бодрый военный отставник возраста к 60-ти, и одинокая бабка вида настолько замшелого, что вообще непонятно, чем жива ещё. Военный отставник гнал самогонку и изображал из себя фермера, но в основном, как и все тут, жил на пенсию. Он единственный проявил какой-то интерес к тому, что дом, удачно стоящий на отшибе, обрёл нового хозяина, но, когда убедился, что я не интересуюсь регулярными поставками самогона, то разочарованно отстал.

Теперь мы вели странную жизнь. С утра я брал жену и дочку, ехал с ними в гипер, где закупал продукты, оттуда в гараж, там закидывал их к башне, а сам ехал на УАЗике на эту чёртову дачу, увозя в кармане телефон жены. С трудом кое-как очистив от пыли и мышиных говен веранду, садился там работать, вылавливая паршивенький триджи-интернет с поднятого на крышу роутера. Работать на ноутбуке и слабой сетке было неудобно, но, в принципе, возможно. Медиаконтент мне не нужен, а для данных пары мегабит хватает. Больше напрягал маленький экранчик вместо привычных трёх мониторов, ну да тут уж не до жиру. Больше ничего на даче не делал, только фотографировал виды с геотегами для «Инстаграма»обозначал, так сказать, присутствие. Для электронного следа этого, по моим прикидкам, было достаточно. Увидеть, что в доме не сделано ничего, кроме помытых снаружи окон и веранды, не заходя в него невозможно, а заходить некому.

В результате семейство моё, наладившее в первом приближении быт в башне, выходило на моём фоне сущими курортниками, а я довольствовался их загоревшими физиономиями, ежевечерними рассказами и привкусом морской соли на губах жены. С её слов, Криспи выучила слово «мася», которым обозначала дочку, и ещё с десяток простых существительных. У остальных прогресс был почти нулевой. По больше части они требовали понукания для любого элементарного действия, и единственное, что вызывало у них подобие эмоцийэто дочка, которая была в восторге от того, что у неё есть четыре не то взрослых, не то ребёнка, в любой момент готовых бросить всё ради игры с ней. Правда, она жаловалась, что играть с ними скучновато, делают только то, что скажешь, да ещё и не всегда понимают, что именно требуется.

От идеи переодеть их в нормальную одежду жена пока отказаласькомбинезоны оказались восхитительно практичными. В них можно было ходить неделями без белья, не мыться, и при этом не провонять бомжом. Правда, как отметила она с удивлением, все, кроме Криспи, практически не пользовались туалетом. Она сначала решила, что они не могут сообразить, как пользоваться биотуалетом и справляют свои дела где-то на улице, но проследив специально, убедилась, что нетпериодичность выделительных процессов действительно ненормально низка, почти нулевая. Она заинтересовалась феноменом и вскоре выявила устойчивую корреляциюесли она заставляла наших питомцев есть нормальную человеческую едуфункционирование выделительных систем активизировалось. Если же они возвращались к питанию своим комбикормомто и гадить прекращали. Похоже, это питание усваивалось организмом полностью. По словам жены, они даже в дополнительной жидкости не нуждались, видимо достаточно было связанной в геле воды. Цилиндрической тубы хватало на сутки, потом они начинали вяло беспокоиться и Криспи кидалась их кормить.

Криспи как раз принципиально ела только нормальную еду и при первой же возможности сменила комбинезон на ярко-красный спортивный костюм. Некоторое затруднение вызвала концепция нижнего белья, но тоже как-то справились.

Где-то за неделю я разгрёб основные дела и натоптал достаточный, на мой взгляд, информационный след по паттерну «ура, у нас дача!» Боюсь, подписчикам моих соцаккаунтов эти дачные восторги с фотками шмелей и цветочков успели поднадоесть, ну да оно и к лучшему. Ну и для бигдаты, насколько я её понимаю, должно уже было хватить. Откровенно говоря, я вымотался как никогда. Существовать дальше в таком двойном режиме было слишком сложно, и у меня была идея, как это исправитьно для этого мне нужно было найти Андрея.

Мысль перепривязать проход из гаражей на дачу просто напрашивалась. Возле дома был сарайчик, который использовался как гараж первоначальными владельцами участка, да и я, приезжая, всегда загонял туда УАЗик, надеясь, как бы смешно это ни звучало, разбудить в нём настоящую гаражную магию. Каждый раз я припадал к задней стене сарая, гладил её руками, сосредотачивался, напрягался, расслаблялся, медитировал Увы, как я не корячилсяни черта не получалось. Пару раз было ощущение, что вот-вот Но нет, открыть проход я так и не сумел. А вот Андрей наверняка смог бы. Это ж насколько облегчилась бы моя участь!

Теперь, позаботившись о первоначальной информационной подготовке, я мог посвятить некоторое время решению этой проблемы изнутри. Андрей должен был находиться где-то в мире с башней, причём относительно недалеко, в пределах автомобильного перегонаведь он собирался пару недель вести какие-то раскопки или поиски, или чем он там обычно занимается. Я знал только направление, в котором он уехал, но исходил из того, что путать следы и маскироваться в пустом мире ему как бы незачем, и вообще, если он нашёл эту башню, просто на неё наткнувшись, значит, она, скорее всего, недалеко от мест его интереса. В этом были некоторые натяжки, но я готов был попробовать. В любом случае, разведать окрестности будет полезно. Может, хоть источник воды какой найду, всё ближе, чем из другого мира возить.

Но сначаладолгожданное вскрытие второго крыла здания. Как-то глупо жить, не зная, что у тебя за дверью, да? Может, там невесть какие сокровища ну или хотя бы лестница на второй этаж.

По проверенной технологии выдавил засов вверх домкратом, приналёги дверь легко открылась в большое светлое помещение. Во втором крыле пол был цел, и всё помещение второго этажа представляло собой большой зал, в котором было нечто вроде столярной мастерской. Пара больших то ли верстаков, то ли стапелей с дистанционными зажимами над которыми располагалась скользящая система реек. Больше всего это было похоже на то ли на горизонтальный кульман, то ли на большой плоттер с ручным приводом. Если в эту систему реек закрепить ну, не знаю какое-то чертило-рисовало, то им можно будет проводить чёткие прямые линии в двух плоскостях. А если закрепить нож, то можно и раскраивать, наверное Что-то мягкое, типа пенопластапотому что большое усилие к такой конструкции не приложишь. Сделано всё было очень аккуратно, но кустарно. Самопальная конструкция, не заводская, скорее всего, на этом месте и собраннаяпо габаритам в дверь не пролезет. Основание из толстого бруса, ровные разнокалиберные обрезки которого были сложены вокруг аккуратным штабельком, зато столешницаиз полированного чёрного камня. Кажется, я знаю, куда делся пол из левого крыла Его местный Папа Карло на древесину перевёл.

А вот чего тут не былотак это лестницы на второй этаж. Скаты треугольной крыши по монструозным стропилам на всю площадь помещения и  никаких идей, как попасть наверх башни. Ладно, опять откладываем. Не знаю, что там за потолком, но с него пока не каплет, значит решаем пока более срочные задачи. Но как же туда попадали аборигены? Загадка

На очереди был следующий эксперимент, на который я возлагал большие надежды. До сих пор я, открыв проход между срезами, всегда закрывал его за собой. На этот раз я решил провести пару любопытных опытов. Открыв проход, я перешёл в гараж, где было темно и пусто, и оставил бархатно-пыльную тьму клубиться в проёме. За это время я как-то успел к ней привыкнуть и не испытывал никакого особого дискомфорта от зрелища. Итак, опыт номер одинберу бухточку синтетического паракорда, привязываю один конец к старому колёсному диску, прохожу в сторону башни, разматывая клубок. Итогя на другой стороне, зелёный тросик натянут, уходя в клубы тьмы. Выглядит диковато, но я ожидалУАЗик-то тоже имеет приличную линейную протяжённость и при проезде не рвётся, пребывая в какой-то момент в двух мирах сразу. Потянув за паракорд, вытащил диск на эту сторону. Ага, значит так можно. Будем считать, что это опыт номер полтора. А опыт номер два сейчас будет.

Включив в гараже в розетку переноску, вышел к морю с лампочкойкак Данко в горящим сердцем в руках. Да, она горела! Я логически понимал, что это и должно быть такведь при проезде машины в проход задние габариты у неё не гасли, но убедиться в этом дорогого стоило!

Опыт номер три: пройдя в гараж, включил там старый, советский ещё карманный УКВ-приёмник на батарейках, настроил его на местное музыкальное радиои так и прошёл обратно под унылые аккорды какой-то немудрёной попсы. За порогом сигнал резко упал в мощности, но не пропал совсем. Слабенький приёмничек что-то ещё ловил метрах в трёх от прохода, дальше уже всёшорох пустого эфира. Но это неважно, всё равно перспективы открывались самые радужные! Ух я теперь развернусь!

Чтобы сбить эйфорию, перешёл к финальному опыту. Переноску пожалел, вернувшись к паракордупривязал, перешёлда и закрыл проход. Увы, чуда не случилосья предсказуемо имел идеально ровно обрезанный обрывок шнура в руке. Прислонённый вплотную к каменной стене на месте прохода приёмник тоже ничего не поймал. Ну да, это уж слишком хорошо было бы. Но и так тоже неплохо!

Раскрыв проход, кинул из гаража в сторону башни подключённый удлинитель, в него воткнул переноску, закрепил горящую лампочку на крыше каменного сараяда будет свет! Посмотрим, как долго эта дверь может держаться открытой.

В этот день мы впервые заночевали в башнежарили мясо на мангале, а потом, уложив Мелкую, пили вино на берегу, слушая прибой и глядя на закат. Занимались любовью на брошенном в песок покрывале в брызгах волны, купались в темноте, хотя вода ещё была холодновата, а потом пошли спатькинув очередную надувную кровать на пол в правом крыле. Лучший день в моей жизни, наверное.

Глава 5

Держи, держи!

Держу, блд, держу!

Да хули ты держишь! Тащи его, тащи!

Факин шит, омайгот!

Да вытаскивайте его уже, она закрывается!

Висящий на верёвке Карлос, кажется, переживал меньше всех, хотя раскачивался над провалом без видимого дна, а плита, вдруг ушедшая у него из-под ног, теперь медленно возвращалась обратно, грозя закрыться. Я шёл в связке следующим и теперь изо всех сил упирался ногами в гладкий камень наклонного коридора, стараясь не сползти туда же. Воистину факиншит, тут я с Джоном совершенно согласен. Карлос невозмутимо вращался на конце закреплённого на поясе троса, бережно прижимая к себе винтовку, с которой не расставался даже в этих проклятых подземельях. Ну в кого, скажите на милость, тут стрелять, а? По мне, так тут лет тыщу никого не былохотя Андрей, кажется, и надеялся на другое.

Верёвка была тонковата, врезалась в ладони, и один бы я Карлоса ни за что не вытащилдаром, что он килограмм на двадцать меня легче. Но наш здоровенный баскетбольный негрила Джон ловко ухватил меня за монтажный пояс, который был на мне вместо нормального страховочного, и потащил от провала, а Пётр и Андрей, подскочив, ухватились за верёвку и дёрнули. Ловкий Карлос ухитрился упереться ногой в край и рывок выдернул его из-под закрывающейся плиты, сразу же поставив на ноги.

Индиана, мать его, Джонс  прокомментировал я, отдышавшись.  Это у вас всегда так?

Нет,  ответил Андрей,  не всегда. Но бывает. Местные были буквально повёрнуты на тайниках и ловушках.

Найти экспедицию оказалось проще некудапредусмотрительно купив простенькую автомобильную радиостанцию, я просто включил её на том же канале, на котором связывался во время памятной поездки к рейдерам и поехал в том направлении, куда уехал с берега «Патр». Где-то в километре обнаружил небольшую речушку, ещё хранившую на мягких берегах следы покрышек «гудрич мудтеррайн», а преодолев неглубокий брод, через пару километров услышал переговоры группы с оставшимся в лагере Саргоном. Опознавшись как «Зелёный», получил приглашение присоединяться к веселью. Вот, теперь оно было в самом разгаре.

Саргон валялся в лагере не просто так, а по ранениюраспорол в нескольких местах ногу, навернувшись в ловушку, вроде той, из которой мы сейчас вытащили Карлоса. Только более мелкую и с острыми штырями внизу. Только после этого до них дошло, что было бы неплохо страховаться, но обвязку, по распиздяйству своему, соорудили из чего попало. По-хорошему, им бы выехать в наш мир, купить нормальной альпинистской снарягихороших тросов, карабинов, обвязок Но нет, Андреем овладел дурной азарт, ему казалось, что он вот-вот найдёт то, что он там ищет. Так что даже предложение отвезти Саргона к нам в башню, чтобы моя жена его нормально перевязала, он проигнорировал: «Потом, потом, мы уже близко!»

По словам Петра, наиболее разговорчивого в их компании, в состоянии «вот-вот, уже» экспедиция пребывала вторую неделю. За это время они обшарили уже два «оплота»так, оказывается, назывались местные капитальные сооружения, в том числе и моя башня,  и вот сейчас шерстили третий, самый большой, «узловой оплот». Это мегасооружение было не просто сложено из огромных, плотно подогнанных камней, как моя башня, оно буквально переходило в огромный скальный монолит, сливаясь с ним в один мрачноватый, но величественный комплекс, по виду способный пережить ядерный взрыв. Жаль, что я совершенно не умею рисоватьзрелище было достойно кисти художника. Гладкий цилиндр выпирающей вперёд каменной башнипохожей на мою, но раза в четыре больше,  переходил в растущие от неё уступами вверх толстые стены, на верху которых свободно разъехались бы две легковушки. Эти стены, в свою очередь, как бы вливались в природный скальный массив, так гладко, что трудно было понять, где кончается кладка и начинается монолит. Все это было построено из тёмного камня и выглядело столь подавляюще, что я немедля назвал сооружение Чёрной Цитаделью. Подходящее местечко для главного антигероя какого-нибудь фэнтези. Этакого супернекроманта, Чёрного Властелина, который творит тут свои чёрные дела, выращивая чёрным колдунством в чёрных подвалах армии Тьмы

Впрочем, что бы тут на самом деле не творилось, оно было глубоко в прошлом. Оплоты были заброшены так давно, что никто уже и не знал, когда именно, и уж тем более не понималпочему. Если бы не патологическое стремление аборигенов строить всё из прочнейшего камня с толщиной стены в несколько метров и могучей древесины целыми стволами, то тут давно были бы унылые руины. Египтяне со своими пирамидами против местныхдети с куличиками из песка.

На моё вполне понятное любопытство Андрей только плечами пожал:

Я не археолог и не историк, я понятия не имею, почему они так строили. Может, воевали много, а может, им так нравилось.

Не, вряд ли воевали,  вмешался словоохотливый Пётр.  Сколько мы видели этих оплотов, ни один не разрушен, все брошены целыми. Может, и правда исход

Какой исход?  вскинулся я. По понятым причинам меня интересовали любые сведения об этом срезе.

Ну, собрались все и ушли куда-то. Тут многие копались, но никаких признаков массовой гибели аборигенов нет, и не осталось никаких вещей. Оплоты пусты, очищены до голых стен. Даже черепка от посуды не найдёшь. Окна и то вынуты. А вот куда ушлина этот счёт есть несколько идей

И все бредовые,  раздражённо перебил Андрей.  Под ноги смотри, сказочник. Тут наверняка ловушек ещё до чёрта.

Не скажи  не унимался Пётр.  Многие говорят, что Русскую Коммуну именно они технологиями подогрели

Заткнись уже, а?  рассердился Андрей.  Что за привычка говорить, когда мозг отдыхает?

Мне стало мучительно любопытно, что за Русская Коммуна такая. Андрей и раньше проговаривался, что среди проводников, исследователей, контрабандистов, наёмников и прочего немногочисленного, но ушлого сообщества посвящённых, называвших себя почему-то «людьми без города», русский был языком межмирового общения, причём из-за какой-то мощной русскоязычной группы, которая устанавливает правила. Нет ли тут связи? Но я решил пока не лезть с вопросами. Подожду момента.

Открытые помещения Чёрной Цитадели мы обошли за полдняона была огромна, но совершенно пуста и просматривалась насквозь. Как и в моей башне, разделением внутренних площадей на отсеки местные не заморачивалисьогромные залы размером с футбольное поле, деревянные полы из распущенных вдоль вековых стволов, потемневшие там, где их заливало дождями из незастекленных окон, но без малейших следов гнили. Эти ребята, похоже, собирались жить вечно, но что-то пошло не так.