В самый разгар праздника, который дипломированные бакалавры отмечали в загородном доме, мне позвонили из больницы, где лежала бабушка. Пожилая женщина, знавшая все мои секреты, мечты, горести и желания... Ближе нее у меня никого не было. Брат специально настроил в ее палате трансляцию из актового зала колледжа, чтобы бабушка смогла увидеть такое важное для меня событие. Говорили, что она ушла сразу после церемонии вручения дипломов. Тихо, спокойно, с улыбкой на исхудавшем лице. Я так и не смогла смириться с тем, что не успела попрощаться, что она не дождалась меня. А потому просто забыла все, связанное с похоронами и последними месяцами ее жизни. Так казалосьправильнее.
Увидев ее в той комнате, полной черного то ли дыма, то ли тумана, я, наконец, отпустила застарелую обиду и боль. Вместе с водой, плещущей потоком на могилу, прорвались годами сдерживаемые слезы, неизменно приходившие в этот летний день вместе с письмом от родителей. Письма я выбрасывала. Слезы загоняла внутрь, забивая печаль тысячами дел. Что заставило меня прочесть письмо в этот раз? И не понять.
Призрак еще долго висел перед моим лицом, глядя так привычно-понимающе, что сердце щемило. Я говорила, размазывая слезы по щекам, говорила, говорила...Захлебываясь словами, рассказывала ей о своей жизни, о том, чего добилась, о том, как мне было плохо, когда она ушла, не дождавшись меня...
Старая, раздражающая сердце боль ушла, просочившись в землю вместе со слезами. Засохший куст распустился мерцающим в сумраке белоснежным бутоном, который резко помолодевший Смотритель срезал и вложил в нагрудный кармашек моей рубашки. На душе было немного пусто и... наконец-то легко.
Тем временем над моей головой снова раздался удар колокола. Я с интересом осмотрелась, гадая, какой мост откроется на этот раз. Туман рассеялся над мостом цвета охры, который украшали тоскливо морщащиеся драконьи головы. Особая форма приглашения в гости? Я поднялась с песка, стряхнула с одежды пыль и мусор, перешла на другую сторону и сразу же оглянулась. Площадь за спиной истаяла у меня на глазах, сменившись выжженной охряной степью, населенной постоянно движущимися миражами.
- Пришла, наконец? Сколько можно смотреть по сторонам!
Меня грубо схватили за талию, дернули вверх, крепко сжали...Боги, да мы же на лошади! Куда?!
Ответ на этот вопрос нашелся довольно быстро. Спустя десять минут перед нами оказался шатер из волчьих шкур, вокруг которого чадили небольшие костры. Всадник спешился сам, снял меня со спины зверя и, так же не выпуская из своей железной хватки, втащил на руках в шатер. Там аккуратно опустил на стеганое одеяло и сел напротив. Наконец, я смогла его рассмотреть.
Кожа цвета старой бронзы, прищуренные глаза необычного янтарного цвета, матово поблескивающая лысина, кожаный доспех, будто сплетенный из толстых лент и чешуек. Кажется, такие носили кочевники во времена древних войн с Китаем. Лет сорок на вид, может, больше.
- Долго смотреть в прошлое - верная смерть, - оборвал он затянувшееся молчание, во время которого мы изучали друг друга. - Переодевайся, нас ждет охота.
Не было печали... Кряхтя от натуги, я переобулась в протянутые воином мокасины, путаясь в завязках, влезла в жесткий кожаный панцирь, волосы стянула в высокий хвост и замотала голову поданным платком невнятного цвета.
- Не зевай. Эгры только кажутся безобидным. - Спутник всучил мне в руки огромный сачок и рогатину высотой мне до пояса. - Опаснее тварей в степи нет. Смотри в оба, как увидишь черную змею - прижимай ухватом и загоняй в клетку.
- В клетку? - я растерянно оглянулась. Мужчина скривился и ткнул в центр палки с сачком. Та завибрировала у меня в руках, нагрелась, что-то лязгнуло - и обвислый сачок превратился в мелкосетчатый куб с автоматической дверцей.
- Пошли. Время не ждет. Если укусят - отрывай от себя вместе с головой.
И мы отправились на охоту. Пешком. По пыльной иссушенной степи цвета охры. Эгры оказались юркими змейками с блестящей черной шкуркой. Прятались тварюшки под камнями и в норах, попадавшихся на каждом шагу. Непомерно длинные клычки змееобразных эгров так и норовили впиться в ноги, однако воин стремительными движениями успевал отшвыривать тощие тельца от нас двоих. Правда, один-единственный раз он не успел. В мою лодыжку вцепились сразу три твари. Я взвизгнула от боли и...провалилась в темноту.
Было холодно, тоскливо и одиноко. Я обнаружила себя стоящей посреди степи, залитой мертвенно-желтым лунным светом. Ломкие тени трав ложились вокруг подобием огромного, гигантского тернового венца. В районе солнечного сплетения ворочалась ледяная змея, пуская по телу дорожки дрожи. Одна? Опять одна? Жаль, безумно жаль, что я умру в этой глуши, так много не успев сделать...
Если бы я решилась родить второго ребенка...Петер так хотел сына! Почему, ну почему я откладывала? Мне уже тридцать семь, доктор еще год назад предупреждала, то в таком возрасте женский организм почти бесполезен для воспроизведения новой жизни!
Да и родители...Что мне стоило приехать к ним в гости тогда? Помириться спустя столько лет! Жаль, что я не решилась. А теперь...
Если бы, если бы...Жаль, не вернуть время назад. Боже, я так много раз свернула на своем жизненном пути не туда! Рано вышла замуж, поздно спохватилась, что поступила не на ту специальность, пошла на поводу общественного мнения, загнав подальше собственные мечты и амбиции... Не завела собаку, хотя мечтала о ней с детства. Не побывала в горах с дочерью, хотя она так просила... Не закончила курсы вождения...Не сходила на свидание с тем смешным мальчиком в колледже...Не купила свадебное платье из понравившейся коллекции, согласившись с мнением матери...Не сделала...Не позвонила...Не догадалась...Не поняла...Не успела...Не-не-не-не...
Я погружалась в сожаления, как в трясину. Тягучую, жадную, лишающую сил и воли, самого желания жить. Казалось бы, еще миг - и мне больше не подняться, навеки придавленной к земле тяжелым ярмом раскаяния и самоуничижения, сжавшего шею не хуже удавки. Но...Меня внезапно швырнуло на землю, обдав ароматом жженной полыни, ослепив на мгновение ярчайшей солнечной вспышкой. Когда же я смогла открыть слезящиеся глаза, воин, с тревогой на лице, успокоенно выдохнул и...отвесил мне пощечину. Да такую, что меня отбросило далеко в сторону! Я в ярости подскочила, сжав кулаки. Терпеть не могу, когда ко мне применяют силу!
- Наконец-то... - мужчина одобрительно кивнул и поддержал пошатнувшуюся меня за плечи. - Я предупреждал, эрги - опасные твари. Они отравляют своим ядом не тело, а саму душу, выпивая резервы твоего организма за считанные минуты. Тебе повезло, женщина, что я из любопытства нарушил главное правило Смотрителей и сам проводил тебя в степь на Охоту. Если бы не я, ты застряла бы в темных видениях, отдав им всю себя без остатка. Впрочем, вышло даже лучше. Все, что было заперто в твоей памяти, останется в степи вместе с дохлыми тварями. Ты отдала свой долг Туману охры.
Я оторопело смотрела на воина и пыталась сообразить, что произошло. Противный комок в животе исчез без следа, однако разум отказывался мыслить здраво и ясно. Выходит, как и в первом случае, здесь я оставила частичку своей боли? Но как? При чем тут моя память? Или же...
- Возвращайся, женщина. И будь осторожна. Другие смотрители могут оказаться не так любознательны.
Воин хлопнул в ладоши перед моим лицом и...исчез, растворившись в клубах рыжеватой пыли. Я снова стояла, прижавшись спиной к молчаливой арке на площади с семью мостами, и гипнотизировала взглядом молочную завесу. Значит, сожаления были причиной той тянущей боли в подвздошной области? Запертые воспоминания, так он сказал? Что ж, тогда все проясняется. Угадать бы, что ждет меня дальше... Словно повинуясь моим мыслям, грохнул колокол над головой, и порыв ветра разметал в клочья туман, освободив на этот раз целых три моста. Темно-фиолетовый, воспаленно-красный и грязно-рыжий. Куда же мне идти?
Я в задумчивости шагнула вперед, опрометчиво не обратив внимания на песок под ногами. Кто мог подумать, что вместе со мной сюда попадет и кожаный доспех, порядком истрепанный клыками эргов?! Я споткнулась, взмахнула руками, силясь удержать равновесие, и...полетела головой вперед прямо в туманный полог, так и не раскрывший передо мной свои недра.
***
Болотная зелень
Помню, в детстве бабушка говорила мне, что люди с землистым цветом лица никак не могут быть праведниками. Она была истинно верующей, моя мудрая старушка. Позже, повзрослев, я убедилась в правоте ее слов на множестве примеров с работы и из личной жизни. Представьте, каково же было мое удивление, когда я поднялась с липкого влажного моста, на который упала, и узрела свое отражение в воде!
Зеленоватая кожа с некрасивыми, уродливыми желтыми пятнами на щеках. Болезненно-припухшие веки, желтоватые белки глаз. Искривленные, покрытые коричневым налетом (как у заядлого курильщика!) зубы, бледные губы, нечёсаная копна волос... Это я?!
В ужасе скатившись в моста, я побежала вперед, не разбирая дороги. Найти отражающую поверхность! Срочно! Найти хоть что-то, где я смогу увидеть свое отражение! Внутри билась надежда, что увиденный кошмар - всего лишь игра теней и цветов. Вода под трухлявыми бревнами цвела, повезло, что попалось чистое от ряски "окно", где я и встретилась глазами с жуткой кикиморой в моей одежде.
Наверное, нахлынувшая паника завела меня в самую глубокую трясину, если бы не очередная случайность. Паутины я боялась больше, чем любых проблем с внешностью и здоровьем. Потому, влетев в роскошные тенета, провисшие поперек дороги, я заорала, шарахнулась в сторону, суматошно счищая с тела липучие лохмотья с останками мух и стрекоз, и замерла на месте, услышав тоненькое хихиканье за спиной. Невыносимо медленно я обернулась, моля богов, чтобы происходящее было всего лишь сном.
- Красавица какая, упасть-не встать! - надрывало животик зеленокожее ушастое существо ростом с пятилетнего ребенка. - Нехорошо без очереди лезть, куда не звали, вот и получай расплату!
- Извините. Я споткнулась и нечаянно попала в...ваши края. - бабушка говорила, что вежливость всегда в цене.
- Ладно уж, прощаю! - махнул рукой коротышка, сверкнув желто-зелеными глазами. - Знатно повеселила меня, так и быть, помогу. Иди за мной, красавица. Отдашь Болотному туману свои грешки.
И мы пошли, нога в ногу, по кривым ненадежным тропкам в сердце огромного болота. Только сейчас я догадалась оглядеться и мысленно поразилась, как не провалилась в яму или трясину, пока неслась куда глаза глядят с того хлипкого мостика. Всюду, куда ни глянь, расстилалась топь, укрытая зеленоватыми испарениями. То тут, то там в грязной жиже лопались вонючие пузыри, где-то приглушенно хохотали и истерически чирикали неведомые звери, переползали тропинку жирные гадюки.
- Пришли, краса ненаглядная. - Зеленый человечек (и впрямь, на ребенка похож! Только лицо сморщенное, стариковское, да уши как у зайца) остановился около широкого пня высотой мне по пояс.
Я подошла ближе, повинуясь жесту своего нежданного помощника. Сердцевина древесного обрубка была заполнена чистой водой, отражавшей ясное звездное небо без единого клочка тумана.
- Нагнись ниже, дуреха! - сварливо буркнул кикимор, подталкивая меня в спину. - Ну же! Не откусят тебе нос!
Я со вздохом опустилась на колени, легла животом на край пня и почти что ткнулась лицом в водную гладь. К сожалению, картина не изменилась. Я все равно видела обезображенную болезнью кожу, кривые зубы... Карлик вдруг что-то противно крикнул и со всей силы толкнул меня головой в жидкость. Показалось, будто я врезалась лбом в крепкий лед. Что-то хрустнуло, крякнуло, по телу от макушки до пяток пронеслись жгуче-холодные искры. И я провалилась в воду целиком.
В кристально-прозрачной глубине метались крупные смешные рыбки с крючковатыми лобастыми мордами. Вокруг меня танцевали воздушные пузырьки, поднимаясь вверх. Страха не было. Нехватки воздуха тоже. Я с любопытством покрутилась, быстро обнаружив, что могу сдвинуться всего на полшага в любую сторону. Словно держит что-то. Нет, так нет. До сих пор во всем происходящем была определенная логика.
Рыбки все прибывали, постепенно заполнив свободное пространство вокруг меня своими радужными тельцами. Теперь наличие преграды между нами скорее радовало, чем огорчало. Зубы у них оказались на редкость остры и многочисленны. Я передернулась, представив, как бы прошла наша с ними встреча в открытых водах. Ближайшая рыбка недобро оскалила пасть и кинулась на меня. Миг - и все чешуйчатое воинство забилось в невидимую стену, силясь пробраться ко мне. Я занервничала, подалась назад, обернулась, встретилась взглядом с особо мерзкой рыбиной и...
Вокруг меня бились не рыбы, нет. Человеческие лица, как маски, надетые на рыбьи тушки. Искаженные злобой, ненавистью, они тщились пробраться ко мне, отхватить кусок моего тела и сожрать. Знакомые и незнакомые, те, кого я считала друзьями, приятелями, партнерами. Попадались рожи конкурентов и откровенных недоброжелателей.
Девчонка из колледжа, с которой я делилась всеми своими знаниями, искренне считая ее подругой. Кажется, она потом развалила все, что я создала в свое время. И много раз пыталась отбить моих поклонников, наговаривая им "по-дружески" гадости обо мне. Просто так. Молодой человек, прикидывавшийся влюбленным почти год и переманивший в итоге добрую половину моих клиентов к себе. Дура была, не поняла сразу его намерений... Модельки из фитнес-центра, вечно с постными рожами критикующие мой подход к занятиям и предрекающие его неэффективность. Глупые женщины, вынужденные сидеть на диетах и завидующие тем, кто может позволить себе самостоятельно управлять режимом питания, дня, отдыха, всей жизни...
Как много их вокруг, таких невезучих, неудачливых, запутавшихся в собственных комплексах и принципах, равняющих всех по своей линейке... Все, что толкает их вперед - зависть. Черная, иссушающая, злобная. И как же они радуются, когда с кем-то другим, а не с ними, приключается беда! Уверена, многие из тех, кого я вижу сейчас в этом рыбьем водовороте, ликовали, услышав о моей болезни... Грустно. Им не объяснить, не доказать, что все достижения - плод тяжелого, изматывающего труда. Так же бесполезно опровергать их домыслы, коими такие люди стремятся поделиться со всеми, не желая верить, что кто-то оказался успешнее них самих. И все-таки...сколько же их вокруг меня! Готовых растерзать на месте ни за что! Я и не замечала... Что делать? Как поступить? Не могу же я показывать каждому из них его собственный путь к счастью! Это не моя стезя и не моя задача!
На этой мысли меня подкинуло вверх, вырвав из глубинного плена. Я закашлялась, нечаянно хлебнув воды по пути на поверхность, и поняла, что стою на коленях, все так же прижимаясь к срезу пня.
- Молодец, девка. Всю грязь с себя смыла. - Зеленый кикимор заботливо похлопывал меня по спине, приговаривая ласковым тихим голосом. - Я и не понял сначала, что не твое оно, чужое, за жизнь налипшее. Теперича-то все у тебя сладится. А на завистников плюнь да внимания не обращай. Не стоят они того. Мир сам их накажет, коли за голову не возьмутся.
Я встала на ноги, разглядывая болото. Ни следа тумана и тех зеленоватых едких испарений! И мое отражение снова пришло в норму. Кикимор только хмыкнул, приметив мои торопливые ощупывания и похлопывания по телу.
- Ну, иди, красавица. - Щелкнул когтистым пальцем, топнул - и прямо от пня побежала вперед твердая, надежная тропинка. - Сторонись тех, кто как в болоте искупался, правильно тебя бабка учила! Беги быстрее, другие смотрители ждут-не дождутся. И под ноги смотри, кулема!
И я побежала, благодарно поклонившись зеленому человечку на прощание. И совсем не удивилась, спустя каких-то пять минут очутившись на все той же площади, где призывно подмигивали и щерили пасти драконы трех мостов.
***
Фуксия
Я дождалась ставшего привычным удара колокола и сделала шаг вперед, тут же остановившись. Интересно, какой мост выбрать первым? Есть ли смысл в их одновременном появлении? И если есть, то как его понять мне?
Без казусов не обошлось и на этот раз. Пока я предавалась размышлениям, пространство впереди дрогнуло, вспучилось радужными пузырями именя с силой втянуло в огромную воронку, разинувшую пасть прямо под ногами. Я с воплем полетела вниз, зажмурив глаза и кляня собственную медлительность.
Приземление вышло жестким. Меня «выплюнуло» на каменистый склон, с размаху ощутимо приложив спиной о неровности почвы. Стон вырвался вопреки всем усилиям его сдержать, мгновенно перейдя во всхлипы. Подняться на ноги я даже не пыталасьнастолько сильным оказался внезапно накативший приступ. Пожалуй, муки, едва сравнимые с этими, я испытывала в начале своей неведомой болезни. Дикая резь в животе, ломота в суставах и накатывающая волнами, почти что ослепляющая мигрень. Я свернулась клубочком на земле, приготовившись к долгой пытке. Мир перестал существовать, сузившись до мелькающих пятен на внутренней стороне век.