Значит, взрослые все-таки есть, Марк произнес это для себя вслух.
Угу.
А он с этим Темным общается?
Ну, ему приходится. Дедушка мост охраняет, а, не пройдя мост, нельзя попасть во внутренние покои замка, сказала Тиора, приподнимаясь на ноги. Я как-то подглядела тихо из-за угла, как они разговаривают. Этот Темный, он не говорит ничего, а дедушка выглядит немного напуганным и глаза опускает, видимо, его тоже пугает Этот. Я у деда как-то пыталась спросить, а он мне только шикает и говорит, чтобы я не задавала глупых вопросов, и ни в коем случае не попадалась Темному на глаза.
А ты знаешь сама, что там за мостом дальше? спросил Марк, немного поерзав на стуле, чувствуя, что он окончательно пришел в себя. Он ощущал, что ему нужно туда, но действовать надо очень осторожно.
Дедушка Варолиус говорил, что я и сама оттуда, но я ничего не помню об этом, поэтому не знаю, что там, тихо произнесла Тиора.
Ты меня отведешь к нему? К этому дедушке и к мосту?
Да, могу, главное, чтобы Темный нас не увидел.
Но тебе же все это время удавалось ему не попадаться на глаза.
Поэтому мы пойдем моим путем, Тиора деловито уткнула маленькие кулачки в бока и наклонила свою головку на бок, так что сквозь ее темные волосы, которые повисли длинной шторой сбоку, красиво мерцали языки пламени. И ты будешь меня слушаться.
Марк улыбнулся, она была такая миленькая, со вздернутым носиком. Встал, потрепал ее одной рукой по макушке, присел рядом на корточки и заглянул ей в ее темные глаза.
Ваше слово для меня закон, моя госпожа.
Только не думай, что я маленькая, и ты можешь надо мной смеяться. Я знаю тут все, а ты заблудишься без меня, еще и Темный тебя сцапает. Будешь знать, как смеяться и не слушаться меня, серьезным поучительным тоном сказала Тиора.
Хорошо, моя дорогая, обещаю слушаться тебя, серьезным голосом ответил Марк. Веди!
Только сейчас он заметил с правой стороны от камина на стенке небольшой балкончик, обрамленный каменной балюстрадой. Тиора развернулась и пошла по круглой стене вверх, увлекая за собой Марка. Они поднялись на один уровень с балконом, который сейчас будто поставили на попа. Прямоугольная дыра входа располагалась правее.
Давай, смелее, девочка озорно улыбнулась, подначивая его полезть первым.
Легко сказать.
Марк подошел к самому краю и посмотрел вниз. В дыре проема виднелся длинный коридор, но с такого ракурса сейчас он казался глубокой ямой. Тиора сказала ему, чтобы он не боялся и просто сделал шаг. Юноша вдохнул, будто погружаясь в бассейн, и ступил во вход. Он не успел даже испугаться, как плоскость резко из вертикальной стала горизонтальной, и со всего размаха Марк бухнулся на бок, стукнувшись локтем об пол. Девочка расхохоталась, глядя на его манипуляции с пространством, и, взявшись за балюстраду балкона, спокойно поставила босые ноги на пол коридора и сразу выровнялась, переходя в другую плоскость.
Смешно по твоему? Нельзя было сразу предупредить, как все будет? Я между прочим локтем стукнулся очень больно, буркнул Марк, но затем смягчился.
Тиора смотрела на него с интересом, озорная улыбка все еще играла на ее лице.
Нет, хотела посмотреть, что ты будешь делать. Это было так забавно, и она расхохоталась заливистым смехом, изредка похрюкивая.
Ну-ну, смейся-смейся, я тебе это припомню, Марк уже и сам еле сдерживал улыбку, которая лишь немного коснулась уголков его рта, стараясь придать голосу наибольшую серьезность. Затем фыркнул не в силах более выдержать, и они уже оба смеялись от души, оглашая стены коридора сплошным эхом.
Так, все, тихо, а то Темный еще услышит, произнесла резко Тиора и сделала серьезный вид. Мы очень неосторожно себя ведем.
Марк отметил, что девочка умна не по годам, и это всегда притягивало к таким детям. Когда встречаешь ребенка ее лет, рассуждающего, как взрослый, во многих вопросах и даже порой применяющего такие же сложные речевые конструкции, порой мороз по коже идет от удивления и, главное, от удовольствия. Юноша пару раз встречал таких детей, и ему всегда казалось, что общение с ними было какой-то своей будоражащей рассудок магией.
Тиора приподняла руки на уровне головы и радостно поскакала по коридору вперед то вприпрыжку, то как будто играя в «классики», мысленно расчерчивая перед собой невидимые квадраты с цифрами. Марк шел за ней, чуть прибавив шаг, осматривая пространство. Голые серые стены. Такие же неотесанные рамы картин без самих картин. Они быстро пересекли коридор, и сразу же вышли на еще один балкон.
Его площадь уже была больше и слева вниз спускалась небольшая полукруглая лестница. Перед глазами Марка предстало нечто похожее на оранжерею под каменными сводами. Здесь было большое количество растений и деревьев, которые юноша никогда не видел. Разные виды лиственных и хвойных деревьев странной изогнутой формы, цветы, похожие на лилии многих видов, цветов и размеров, но Марк не мог точно сказать, они ли это были. Огромные кактусообразные кустарники с кое-где распускающимися фиолетовыми и желтыми цветами, лианоподобные ветки с кучей мелких цветочков, казалось, целыми километрами оплетали разные растения или лежали прямо на каменном полу вокруг, и сложно было понять, откуда они берут свое начало. При этом листья многих видов растений не были привычного для Марка зеленого цвета, а будто бы кто-то вошел в эту оранжерею с большим пожарным рукавом в руках, но залил все не водой или пеной, а разноцветной краской, превращая все растения вокруг в яркий взрыв воображения колориста, который мог довести человека до приступа эпилепсии. Листья и стволы при этом часто не были однотонными, они представляли собой разные полосатые текстуры, порой с крапинами разных размеров, а иногда с градиентным покрытием, связующим несколько переходов разных, казалось бы, не сочетаемых вместе цветов.
Марк на миг зажмурился: палитра жгучего разнообразного цвета когтями прошлась сначала по глазам, а затем прямо по коре головного мозга. Для Тиоры все здесь было привычно, и, спустившись по лестнице вниз, она влилась в ближайший ряд деревьев.
Пойдем! Чего ты остановился? ее голос вынырнул где-то далее из разноцветных зарослей.
Глаза немного привыкли, и юноша, повинуясь ее призыву, спустился на каменный пол оранжереи. Проходя по лестнице вниз, Марк заметил, что в ширину оранжерея составляла с десяток рядов растений и необычных деревьев, и теперь входил в один из них, следуя за девочкой. Она уже пробежала треть ряда и склонилась к одному из цветов.
Лучше ничего руками не трогай, строго произнесла Тиора. Здесь есть растения, от которых тебе точно не поздоровится.
Даже и не думал, Марк рефлекторно притянул к себе руки и начал с опаской осматриваться по сторонам.
Вся эта флора смотрелась и необычно красиво и в то же время как невнушающая доверия. «Наверное, это самое пестрое и цветастое место во всем этом сером мрачном замке, подумал Марк. Но красиво еще точно не значит, что безопасно».
В его детстве мать держала на подоконниках комнат их небольшой квартирки разные виды голубых и белых фиалок, герани, сочного алоэ, кактусов и еще какое-то ползучее растений, для которого юноше даже пришлось растягивать нитки, привязывая их к гвоздикам, чтобы оно могло расти по ним далее. Периодически ему даже приходилось их поливать водой, если это требовалось, но Марк старался особо не приближаться к цветочным горшкам, потому что пару раз чуть не ронял их, нечаянно задевая неуклюжим движением. В итоге сбросить один из них удалось его коту, за что тому досталась приличная трепка. В школе же в его классном кабинете стояли разные растения, и они с одноклассниками забавлялись тем, что на переменах ловили мух, кружащих вокруг и тупо бьющихся в стекла окон. Затем насаживали их на иголки большого кактуса, стоявшего на подоконнике, так что растение становилось похоже на зеленый шишак, усеянный маленькими бантиками из крылышек насекомых. Эта забава, думалось Марку, была распространена среди школьников во все времена и во всех классах, где были кактусы и множество мух.
Вот эти цветы, к примеру, можно трогать и даже понюхать, они очень приятно пахнутТиора резко выбросила Марка из раздумий в реальность. А вот эту штуку с шипиками лучше не трогать и цветки не нюхать, если не хочешь тут корчиться.
Девочка указала на красивое растение, похожее на пион, с множеством разных цветков и маленькими иголочками вдоль стеблей и по всей поверхности широких листьев, мерно раскачивающееся под своей тяжестью.
Какое дружелюбное место, съехидничал Марк.
Они прошли уже больше половины оранжереи, когда услышали тонкий писк откуда-то с другого ряда.
Ох, я совсем забыла про эту мандрагору, спохватилась Тиора.
Мандрагора? Да ты шутишь? сказал юноша, удивленно приподняв брови.
Ладно, сейчас у нас нет на нее времени, потом ею займусь.
Под тонкий надоедливый писк, практически граничащий с ультразвуком, Марк с девочкой достигли конца оранжереи.
Куда теперь? Дверей как-то здесь не наблюдается, отметил юноша.
Тиора хмыкнула, посмотрев на него исподлобья.
Я же сказала, что без меня ты тут заблудишься.
«Маленькая выпендрежница», подумал Марк, но вслух ничего не сказал. Все же она его забавляла такими выпадами.
Рядом с ними находилось достаточно высокое растение с очень широкими листьями. Подойдя к его основанию, Тиора интенсивно потерла стебель, и оно опустило самый большой по площади лист.
Давай, смелее, Девочка указала Марку на лист.
Нет уж, где-то я это уже слышал, теперь твоя очередь, произнес юноша, скрестив руки на груди.
Трусишка, Тиора ловко заскочила на лист, от чего тот немного качнулся.
Убедившись, что никакого подвоха нет, юноша встал рядом с ней, и растение потихоньку начало поднимать их. Когда они достигли потолка, Марк смог рассмотреть все ряды оранжереи. В тоже время было немного страшновато: лист покачивался, и удержать равновесие на нем было делом непростым.
Помоги мне, сказала Тиора и указала на плиту в потолке.
Марк сразу же понял, что она имела в виду, и, воздев руки над собой, нажал на каменный квадрат, поднимая его и скидывая куда-то в бок. В тот же момент лист, на котором они стояли, начал поднимать их выше в проем, пока почти не сравнялся с полом следующего помещения. Они поднялись с растения на каменную поверхность.
Далее они прошли еще несколько серых помещений с множеством комнат и дверей, с ветвившимися коридорами, так что Марку показалось, что он уже просто запутался. Тиора ныряла то в одну дверь, то в другую, из проема в проем, неизвестно какими знаками и приметами она при этом руководствовалась, так как комнаты в этой части замка были похожи одна на другую. Юноша же про себя согласился, что без нее, он блудил бы здесь до самой смерти. Наконец, они выбрались к небольшим арочным воротам и остановились перед ними.
Ну, вот мы и на месте, сказала Тиора.
Как-то мне не по себе, произнес Марк и поежился.
Не бойся, дедушка Варолиус хоть и строгий, но добрый. Наверняка, он знает все, что тебе нужно. Он очень умный.
Хорошо, Тиора, спасибо. Ты идешь со мной?
Конечно! Пропадешь еще без меня.
Марк улыбнулся. Девочка взялась за ручку ворот и тихонько потянула на себя, затем заговорчески подмигнула парню и просунула свою маленькую головку в образовавшуюся прореху.
Вроде бы все тихо, шепотом произнесла Тиора. Идем.
Девочка отворила дверь шире, и они с Марком устремились внутрь. Они вышли на широкую каменную площадку. Перед ними на некотором удалении стояла отвесная стена горной породы, испещренная морщинами-разломами, теряясь вверх, будто в бесконечность. В обе стороны и вниз она также расходилась во тьму без конца и края. Площадка, на которой они стояли, была соединена с маленьким проемом в этой огромной стене каменным немного изогнутым мостом без каких-либо перил шириной не больше метра. Ниже него была пропасть и абсолютная тьма.
Марк и Тиора подошли к началу моста, и когда юноша посмотрел вниз, вверх и по обе стороны, в горле все стало мягким комом, который он никак не мог проглотить. Впереди через мост зиял черный прямоугольник входа в скале. Девочка первая шагнула на серую холодную поверхность и пошла легко, не замечая пропасти под собой. Марка начало немного трясти. Он попытался сконцентрироваться на своих шагах и вперил взгляд в стопы, стараясь не замечать темного пространства по обе стороны неширокой кладки.
Дедушка! юноша услышал голос Тиоры, остановился и поднял голову. Из черноты прохода в скале на противоположной стороне им навстречу выплыла фигура в черном балахоне непонятного кроя. Старик не шел, а именно плыл над поверхностью моста, ноги у него отсутствовали. Марк представлял себе седовласого старца, но он был абсолютно лысым, без бороды и усов. По его лицу, будто плугом, время пробороздило глубокие морщины, некоторые из них уже были настоящими впадинами. Когда дед подплыл ближе, Марк увидел, что у него также нет рук и соответственно рукавов на его мешковатой одежде, в остальном же он казался обычным ни чем неприметным стариком.
Здравствуй, Марк, проговорил старик. Наконец-то, ты прибыл.
Глава 8
Юноша проснулся ни свет ни заря, как часто бывает, когда приходится спать на новом непривычном месте. Он тихо спустился с третьего яруса своей кровати и прошел босыми ногами среди таких же мирно посапывающих путешественников, которые нашли пристанище на ночь в этом хостеле. Сверху приятно и спокойно гудел небольшой вентилятор. Марк зашел в душ и некоторое время стоял там, размышляя под струей теплой воды, что этот сон будет теперь периодически преследовать его. Будто бы это преодоление происходит не только снаружи в его поисках себя в этом странствии, но и внутри него. Марк понял, что ему предстоит пройти тот путь до конца.
Кто эта маленькая девочка? Как ее? Тиора. И странный старик со странным именем Варолиус без рук и ног. Он ждал его и знал, что Марк придет. Что он хотел сообщить ему? Марку стало немного жаль, что сон оборвался, но юноша знал, что вскоре он все равно все узнает. Всему свое время. Значит так нужно.
К своим годам Марк был достаточно опытен, чтобы понимать важность терпения: он не подросток, которого без остатка накрыл юношеский максимализм, а значит нужно уметь ждать. Время разбрасывать камни, и время собирать камни. Ему нравилось это выражение из книги Екклесиаста, и парень периодически повторял его про себя в дни самых тяжких ожиданий. Так было и в армии, смиряя его со своей судьбой в полутюремном заключении воинской части, так было и в дни самых сильных приступов его болезни, когда Марку приходилось по несколько месяцев сидеть дома, приводя свое сознание в порядок, так как идти работать и полноценно жить в эти дни не представлялось возможным.
Парень вышел из душа, вытерся бумажными полотенцами (брать свое тканевое с собой было нерационально, ему просто негде было бы сохнуть, да и в такой влажности это было бесполезно) и пошел к своему шкафчику. Он мигом вытащил оттуда свой рюкзак и залез вместе с ним на свой ярус, задвинув шторку, тем самым закрывая себя от всего мира и создавая свой маленький уголок личного психологического пространства, который так необходим каждому человеку. Марк вытащил из бокового кармана заранее заготовленный пластиковый планшет и лист бумаги. Он знал, что ему делать, но далее вся надежда на Госпожу Удачу, а с ней у парня всегда были очень шаткие отношения. Все же новичкам везет. Он постоянно думал об этом. И раз уж рискнул ехать так налегке, то уже и нечего было сетовать на неудачи или что-либо еще.
Закрепив белый лист бумаги на планшете, Марк стал выводить черным маркером большими буквами от руки фразу, которая не раз выручала многих путешественников в самых сложных ситуациях. Закончив писать, юноша отложил планшет на подушку и оценивающе взглянул. Немного вкривь и вкось (но это лишь было плюсом) яркими черными буквами на него смотрела надпись, сделанная на английском языке, языке, который лучше всего понимали в этом мире, где бы ты ни находился: «Я из России, и я путешествую по миру. НУЖНЫ ДЕНЬГИ».
Вот так просто и незамысловато, потому что всякий попрошайка (это слово никак не трогало и не оскорбляло юношу) должен говорить правду. Именно на правду люди лучше всего давали деньги. Некоторые иногда могли создавать плакаты в юмористическом стиле, например, «Мою жену похитили и мне не хватает 99 долларов на выкуп», но это плохо работало, многие улыбались, но денег это приносило совсем мало. Марк же собирался путешествовать, и поэтому написал об этом напрямую, как и должно.