Ковчег - Вадим Сухачевский 10 стр.


 Ребятушки, хлебнуть еще ради Бога дали бы, а то весь дрожу

 Хлебнешь, хлебнешь. Если, конечно, жив останешься,пообещал Картошкин.А вот останешься ты жив или нетв твоих сейчас руках, уразумел? Скажешь правдуживой, соврешьизвиняй тогда,и для пущей убедительности он взвел затвор автомата.Ну так чё, смертный,продолжал он,давай выкладывайоткудова ты, такой красавец?

"Красавец" ответил дрожащим голосом:

 Из "Эдельвейса".

 Это вон из того, что ли, сортира?Картошкин кивнул в сторону бункера.

 Ага,с готовностью ответил "язык".Только не сортир это, а спецбаза "Ковчега", "Эдельвейс" называется, там еще черт знает сколько этажей под землей.

 М-да, нашли мы, похоже, дельце на свою задницу,повернулся Валера к своим архаровцам и опять сурово воззрился на "языка":Это у вас у всех там, в вашем "Эдельвейсе", такая амуниция или только у тебя, по особому блату?

 Да нет, сбежал я. Взял, что попалось под руку Ух, зам-мерз! Ребята, еще коньячку, дали бы вправду для согрева, а?.."Язык" протянул руку.

Но Картошкин руку его отстранил и спрятал флягу в карман.

 С этим погодь,сказал он.Шустрый больно! Ты у меня еще права на жизнь не заработал, не то что на коньяк.И гаркнул грозно:Быстро отвечай: шифр на дверях в этом твоем "Эдельвейсе" хреновом знаешь?!

 Нет-нет, не знаю, честное слово, не знаю!залепетал "язык".

 А наружу выбрался как? Сквозь стену, что ли, просочился? Что-то я, кстати, не видел, чтобы ты оттуда выходил.

 Так я же я же не через дверь, ячерез вентиляционный люк

 А выход где?..Снова прикрикнул:Где люк, спрашиваю, наружу выходит?.. Мне что, из тебя по слову вытягивать?!

 Тут Должен быть где-то тут Но я уже отошел оттуда метров на двести и толком не знаю, в какую сторону

 Та-акголосом, не предвещавшим ничего хорошего, протянул Картошкин.Не желаем, стало быть, сотрудничать с органами дознания А ведь это последний твой шанс в борьбе за жизнь, не понял еще?.. Ну, где люк?! Давай рожай, недоносок, по-быстрому!

 Темно ж совсемзаныл "язык".И холодрыгазуб на зуб не попадает

 Так, всё! Достал ты меня!перебил его Картошкин.Довыдрючивался, хватит!.. "Зуб на зуб", говоришь? Щас мы это дело поправим, когда лишние зубья у тебя пассатижиками повыдергиваем. Колян, пассатижи у тебя с собой?

 С собой, а как же, держи,сказал безотказный Колян.

"Язык" мелко трясся, елозил босыми пятками по траве, лопотал что-то нечленораздельное и силился дотянуться ногами до своих тапочек, далеко отползших в траву.

 Не надо пассатижи,вмешался наконец Еремееев.Он и так все покажет, если вспомнит. И коньяку дайте ему: видитезамерз.

Фляжку с коньяком "языку" протянули. Он сделал пару судорожных глотков и сквозь тут же образовавшуюся икоту произнес:

 Это ты, никак, Еремеич?..ибо то был не кто иной, как друг его детства Гоня Беспалов.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

 Даже пива ни хрена не давали,уже слегка отогретый коньяком, иногда потрясаемый икотой, рассказывал Гоня Беспалов минуты через две.А на любой резонтолько argumentum baculinum [Палочный аргумент (лат.)] : пресечь! лишить! Какой-то аракчеевский режим, ей-Богу! Сил уже не оставалось никаких!

 И как же тебя угораздило к ним попасть?спросил Еремеев.

 Сам удивляюсь,вздохнул Гоня.По дурости! Заманили, ироды! Мол, все будет путём, демократии послужишь, обновленной России, заодно, глядишь, еще и докторскую накропаешь Представляешь, пиво в нашем пивбаре с Лёшей Гудковым не успел допитьподваливает какой-то ихний: "Господин Беспалов, машина подана" В первый день еще ничего, даже похмелиться дали, а потом, когда уже на этот хренов "Эдельвейс" перевезли От их какавы до сих пор блевать хочется, а вся работарешать секулярные уравнения по астрономии за третий курс; а я, между прочим, кандидат наук, специалист высшей квалификации!.. И никаких, понимаешь,ну ни-ни! ни малейших!прав человека! Только всякое ублюдство и стукачество!

 В общем, ссученные все,подытожил Картошкин.

 Во-во!подтвердил Гоня.Мерзопакость одна! Не говоря уж о пиве! Представляешь, пиво только эвакуированным первой и второй категории дают! Причем, поверишь,просроченное!.. Сейчас вот воздуха свежего хлебнул да коньячку вашегонаконец себя снова человеком ощутил!

 А что у них там за такой съезд?спросил Картошкин, кивнув в сторону иномарок, сверкавших под фонарем.

Гоня пожал плечами:

 Не знаю, нас всех, когда эти понаехали, сразу заперли по блокам. Но и у них там что-то, кажется, приключилось: сирена воет, этаж начальский перекрыт, везде свет погас. Сам не пойму, в общем: какая-то буза.

 А охрана ихняя где?встрял Картошкин.Не могли ж они, блин,без охраны-то!

 Да, была охрана,кивнул Беспалов,точно, была. Я сам виделчеловек сорок бугаев в таком же вот камуфляже, с автоматами. Только охранное помещение сейчас тоже блокировано. Они там, все охранники! Орут, прикладами в дверь колотят, а двери-то здесь, в "Эдельвейсе", на всех этажахо-го-го!

 В общем, обстановочка что надо,заключил Картошкин.Для штурмасамое то! Сейчас нагрянутьможно тепленькими всех повязать, тогда буде что системе докладывать Ребятки, а ну-ка ищите по-быстрому люк, где-то рядом быть должен, с этого смурного все равно толку чуть, пускай вправду коньячком погреется.Архаровцы начали обшаривать окрестности, а Картошкин снова обратился к Гоне:Ну а ты-то, смурной, как там этот люк нашел?

Беспалов сперва в несколько глотков осушил флягу, лишь затем сказал:

 Да понятия не имел я про этот люк, иначе бы раньше, честное слово, сбежал. Показал мне его типус один и объяснил, как выбраться. Проход узкий, но вполне можно пролезть.

 И что же это был за такой типус, который объяснил?

 То-то и оно,сказал Гоня,понятия не имею. По-моему, я его и не знаю вовсе, хотя трудно сказатьсвета нет, темень полная.

 А сам он с тобой, что ли, вылез?

Гоня помотал головой:

 Нетсказал, у него еще там дела, он должен остаться.

 Так это он, что ли, получается, этот типус твой, там всю бузу учинил?

 Похоже,кивнул Гоня.

 Как думаешь, в одиночку или их там таких шайка-лейка целая?

 Нет, кажется, он один. Я предлагал помощь, но он сказал, что один справится. Если у него кто и есть, то где-то снаружи. Он меня для того и послал: вроде как бы это связным.

Картошкин внимательным взором окинул нелепое Гонино облачениеэтот плащ поверх бельевой майки, при отсутствии штанов, и стоптанные тапочки на босых ногах. Спросил недоверчиво:

 И с кем же ты связь должен устанавливать, эдакий красавец?

 То-то и онопонятия не имею,ответил Гоня.Он сказал, куда я должен прибыть, а там уж тот, кому надо, сам выйдет на меня Но я так думаюГоня чуть замялся.Я так думаюэто, наверно

 Ну!снова посуровел Картошкин.Жилы из тебя тянуть, смурной?

 Я думаюГоня перешел на шепот.Думаюэто Вольный Охотник

Картошкин выпучил глаза.

 Кто?..переспросил он.

 Вольный Охотник из рода рефаимов,гораздо увереннее повторил Гоня уже знакомые Еремееву слова.

Картошкин было собрался с мыслями для какого-то очередного вопроса, но в этот момент кусты, росшие поодаль, зашуршали и из них донесся приглушенный голос Коляна:

 Нашли! Кажись, этот самый люк нашли! Открыт, рядом никакой охраны!

 Ладно, с тобой еще разберемся,сказал Картошкин Гоне. И, скомандовал:За мной!

IХВнутри "Ковчега". Шестой спецблок

Выбери путь,

укажи дорогу!

Из древневавилонского заклинания

В непроглядной тьме пахло плесенью и каким-то гнильем неведомого происхождения. Вниз вела узкая, бесконечно длинная винтовая лестница с крутыми железными ступенями, Еремеев слышал, как Гоня, шедший позади него, то и дело спотыкается в своих мало пригодных для подобного путешествия тапочках. Зато старик Шмаков, двигавшийся впереди, спускался уверенно и бодро, за ним и Еремееву нелегко было поспевать.

 Ну, далеко еще?сзади спросил замыкавший шествие Картошкин.Тут, кажись, какая-то дверь.

 Это еще только третий этаж,тяжело дыша, отозвался Гоня.Ничего интересного: прачечные, подсобные помещения.

 А всего-то этажей сколько?

 Кого спрашивалтолком никто не знает, одни говорят двенадцать, другиевсе двадцать пять. Я так думаю, до самого низа мало кто доходил. Нам нужен хотя бы девятыйтам я по крайней мере все ходы-выходы знаю, и свои люди имеются.

 Такие же небось, как ты, боевые?съязвил Картошкин.

 Всякие,буркнул Гоня, кажется, на сей раз наконец обидевшись.

 Ладно, ладно,отозвался Картошкин миролюбиво.В общем, топать и топать еще

 А где шестой спецблок?вспомнив о том, что слышал, спросил Еремеев.

 Ты-то про него откуда знаешь?удивился Гоня.Некоторые, кстати, тут считают, что это вообще легенда, местная страшилка такая. Но если он и существует, я не знаю, где Хотя, если по названию судить, то на шестом этаже как раз и должен быть расположен. Да и я оттуда никого не встречал. С пятого, с седьмого были люди, а с шестогоникого.

 Нам туда в первую очередь надо,сказал Еремеев решительно.

 Сперва бы охрану нейтрализовать,возразил Картошкин.Охрана на каком этаже, случаем не знаешь?

 Случаем знаю,ответил Гоня.На восьмом. Когда я мимо лез, они оттуда, с восьмого, в дверь ломились. Но тут ломись, не ломись: ты сам видел, двери какие. Так что блокированы полностью.

 Ну что, если вправду блокированычуть призадумался Картошкин. И наконец решился:Тогда ладно, шестойтак шестой. Как думаете, ребятки?

 А мнепо этому самому делу,спереди отозвался кто-то из архаровцев.Хоть шестой, хоть сто шестой. Мне бы к Таньке моей вовремя поспеть: увольнительная до девяти ноль-ноль утра.

 Плюс фактор неожиданности,непонятно что имея в виду, прибавил Колян.

 Решено!резюмировал Картошкин.Штурмуем шестой Далеко еще топать до твоего шестого?обратился он к Беспалову.

 Да рядом уже,сказал Гоня.Я на пятом зацепилсякусок плаща оторвал Вот он, лоскут! Еще один пролети мы на шестом.

 А ну пропустите-ка,приказал Картошкин и, обойдя остальных архаровцев, возглавил шествие.

Еремеев устремился за ним, Гоня, старик Шмаков и безотказный Колян последовали примеру Еремеева.

Вправо вел узкий, в виде рукава проход с бетонными стенами.

 Здесь!с уверенностью сказал Беспалов.

Вдоль рукава пробираться пришлось минуты две-три, и наконец они уперлись в толстенную стальную дверь. Лишь здесь Картошкин впервые чиркнул спичкойвероятно, прежде не желал их тратить по природной своей бережливости.

Дверь, представшая пред ними, вселяла полную безнадежность своей неприступностью. Картошкин, однако, сказал деловито:

 Ну что, если умеючиграммулечек сто, полагаю, хватит.Достал из кармана какую-то замазку и стал приклеивать ее по краям двери.

 Пластид?понятливо спросил Колян.

Картошкин кивнул:

 От прошлой рыбалки осталось.

 А на эту зиму? Без рыбы, что ли, останемся?

 Не дрейфь, не останемся,заверил его Картошкин.У меня еще в погребе гексагену мешка полтора, прошлым месяцем в системе выдали, так что не плачь, будет тебе рыбалка на Истре.С этими словами он вставил в пластид фитилек и, чиркнув второй спичкой, поджег его.Через четыре минуты шарахнет,деловито-спокойно пообещал он.

 А лестницу не оборвет?не особенно спеша с опасного места, поинтересовался Колян.

 Да хрен еедовольно бесшабашно отозвался Картошкин.Все наперед знатьтак и жить незачем, верно я говорю? Бог не выдастсвинья не съест.И, скомандовав:Все наверх, быстро! Кто не спряталсяя не виноват!первым устремился в сторону лестницы.

Остальные кинулись вслед за ним. Через пару минут все оказались на лестничный пролет выше опасного рукава.

 Ох не оборвались бы!распластавшись на ступеньках, пробормотал один из архаровцев.

 Бог не выдастпопытался было повторить привычную фразу Картошкин,и в эту самую секунду шарахнуло! Да как!..

Громыхнуло, сверкнуло ослепительно. Если всей команде пришлось и лучше, чем истринской рыбешке, то лишь едва-едва. Ослепленный, Еремеев услышал почти оглохшими ушами, как пролеты лестницы, находившиеся под ним, летят куда-то в тартарары. Вверх взметнулся запах гари и гнилостного смрада.

 Нисебе!произнес один из архаровцев.Говорил же, оборвети оборвало!

Уцелевший пролет лестницы, на котором сгрудились все, тоже не внушал ни малейшего доверияпри каждом их шевелении он чуть покачивался и где-то вверху натужно скрежетал. Было ясно, что он держится на одном честном слове и может оборваться в любое мгновение. Бог, выходит, вопреки благодушным картошкинским надеждам, все-таки выдал.

 Да, недорассчитал малость,угрюмо проговорил Валера.

Свинья, однако же, явно не съела, ибо, когда затем Картошкин спросил:

 Все живы?и устроил перекличку, в результате потерь пока что не обнаружилось.

Картошкин расщедрился еще на одну спичку, посветил. Лестницу срезало у самого рукава, ведущего на шестой этаж.

 Все за мной!скомандовал он и снова вошел в этот бетонный туннель.

Под зловещий скрип, доносившийся сверху, остальные осторожно перебрались туда вслед за ним. Тут, в туннеле, после взрыва все еще стоял жар, пахло гарью и цементной пылью.

Едва пролет покинул последний архаровец, усталое железо лестницы простонало напоследок особенно тяжко, затем раздался звук рвущегося металла, и мгновение спустя пролет, громыхая по стенам и набирая скорость, полетел вниз. Судя по времени, что он летел, глубина была метров сто, не меньше.

 В рубашке родилисьпроизнес Колян, когда стихло эхо от падения.

Впрочем, повезло им весьма относительно, Еремеев это понял после того, как Картошкин зажег очередную спичку. Железная дверь, хоть и погнутая слегка, незыблемо стояла на месте, а путь по лестнице был для них теперь отрезан. Может, лучше было обрушится вместе с пролетом, чем ожидать смерти от голода и жажды в этой бетонной могиле. Хотя до того, пожалуй, не дойдетскорей они сперва задохнутся: воздуха здесь не хватало катастрофически. О том, чтобы повторить попытку взорвать дверь, даже если у Картошкина остался пластид, и думать было нечегоих просто размажет взрывом по стенам.

 Не могу дышать!.. Это конец!..прохрипел старик Шмаков.

 Да,менее категорично заключил Картошкин,та еще обстановочкаИ обратился к Коляну:Видать, этот спиногрыз-прапор пластид мне продал некачественный. Вот жук! Ничего, ужо выйдемс ним разберусь!

Колян, как и все, молчал подавленно, пожалуй, не слишком разделял его оптимизм.

Картошкин подошел к двери и, чиркая спичками, принялся ее тщательно осматривать. Затем, взявшись за ручку, зачем-то потянул ее на себя. И вдруг дверь, отделившись от стальной рамы, всей своей тяжестью поползла на него. Валера навалился на нее, чтобы придержать, и, выронив спичку, крикнул:

 Атас!

Все разом отпрянули.

Несколько секунд в темноте слышалось кряхтение Картошкина, боровшегося с многопудовой дверью, наконец он отскочилкажется, вполне благополучно,и она рухнула на бетонный пол.

Снова вспыхнула спичка. Дверь лежала на полу, а в стене на ее месте вырисовывался черный прямоугольный проем, из которого тянуло воздухом.

 Ну вот видишь, дедуля, а ты тут паниковал,невозмутимо обратился к Шмакову Картошкин.Еще надышишься!И повернулся к другу Коляну:Тот-то жук-прапор, выходит, не зазря деньги взялвполне кондиционный товарец продал, поглушим еще на Истре рыбку с тобой.

 Отсюда б сперва живыми выбраться,вполне резонно возразил Колян.

 Ладно, будет он мне тут бурчать!отмел его сомнения Картошкин.Не люблю, сам знаешь, такое вот бурчалово!.. Эй, ребятки, бумаги у кого-нибудь случаем нет?

 У меня карта Московской области,сказал Шмаков,на всякий случай прихватил.

 Молодцом, дедуля,одобрил Картошкин.Давай сюда.

Получив от старика карту, он скрутил из нее нечто наподобие факела, поджег, затем махнул автоматом, призывая всех за собой:

 Не отставать, гвардия!и с этими словами смело вошел в проем.

Войдя туда вслед за ним, Еремеев увидел длинный коридор без дверей, которому, казалось, не было конца, коптящее пламя позволяло разглядеть только глухие стены по обе стороны. И все-таки Еремеев внезапно узнал этот коридор. Именно его, хоть и всего одно мгновение, но совершенно отчетливо, он видел там, в подвале антикварной лавки "Ниневия", на мониторе Нининого компьютера. Да, безусловно, тот самый коридор, по которому тогда шла Ирина!

 Ира!..крикнул он.

И в ответ услышал откуда-то из загиба коридора хриплый мужской голос:

 Эй, кто там?

Вслед затем в дальнем конце коридора возникло тусклое световое пятно, внутри которого не без труда удавалось разглядеть лик седобородого старца, державшего в руке зажженную керосиновую лампу. Казалось, что к ним плывет освещенная лампадой икона.

 Гляжу, серьезное у них тут аварийное освещение,негромко сказал Картошкин.Сразу видно, что двадцать первый век на дворе.

Иконописный старец, между тем, подплыл к ним и произнес довольно строго:

 Это по какому это праву посторонние на режимном этаже?..

Картошкин поинтересовался:

 А ты кто такой, папаша, чтоб спрашивать?

 Комендант шестого спецблока Пришмандюк,представился дед.Так почему, спрашиваю, посторонние? Хто такие?..Лишь тут наконец узрел зияющую дыру на месте железной двери и удивился:А это еще что? Никак, опять сквозняки шалят?

Вопрос удивил Еремеева: даже если дед спал, взрыв был такой, что и мертвого разбудил бы.

 Да, был тут сквознячок,не утратил чувство юмора Картошкин.Неслабый такой сквознячокпо тротиловому эквиваленту килограммчика эдак на полтора Ты что, папаша, придуриваешься или вправду ничего не слыхал?

Старикан ответил строго:

 Это ты, милок, видать, придуриваешься. Ежели ты здешний, то должен бы знать, что коменданту шестого спецблока иметь слух не положено по уставу "Ковчега", на этой должности держат только полностью глухих.И не без гордости прибавил:А как ты хотел? Режим особой секретности! Нас на эту должность шесть кандидатов было среди эвакуированных, а подошел только я, остальные хоть чего-то да слышали. Слуховой аппарат имею право использовать только при внештатных ситуациях.Он указал на проводки, тянувшиеся у него из ушей.

 Да, ценный ты, гляжу, папаша, кадр,сказал Картошкин.А давно свет отключили? Не век же ты тут при лампадке сидишь.

 Ясное дело, не век,согласился дед.Лампу зажигать разрешается опять же только при внештатных. А электрического света, снова должен бы знать, в шестом спецблоке не полагается.

 Да,проговорил Картошкин,порядочки тут, гляжу, у вас!.. И как же ты, отец, просек, что наступила эта самая внештатная?

 А вот подуло из шахтытогда и просек,ответил старикан,нюхалка-то, слава Богу, вполне исправная. В шестом ничем посторонним пахнуть не должно, а тут дрянью какой-то совершенно внештатной потянуло, навроде псины.Добавил, принюхавшись к Картошкину:Уж и не пойму, из шахты или это от вас?

Валера осек его:

 Ну-ну, дед!.. Ты мне лучше вот что скажи: кто еще тут живой, кроме тебя?

 Совсем вы, ребята, какие-то темные!изумился старик.Вас, что ли, вовсе не инструктировали? В шестом спецблоке из живых душ находиться положено одному только коменданту режимного этажа. Остальныетолько духи.

Картошкин не понял:

 Кто?

Зато Еремеев понял его отлично.

 А ну ведите к этим вашим духам, да поживее,приказал он.

Дед Пришмандюк заартачился:

 А ты кто такой, чтобы командовать тут? Вообще кто вы все такие? Заявились, понимаешь, невесть откудова, порядков ни шиша не знаете! Никому, кроме разводящего и господина Петросянца ну еще, разве, господина Самаритянинова, а более никому не положено проникать в шестой! Какой-нибудь пропуск, мандат имеете? А коли нетпопрошу всех вон!

В ответ Валера щелкнул затвором автомата и со словами:

 Вот наш пропуск, он же и мандат,поднес дуло к носу старца.Еще, папаша, вопросы имеются или чего-то недопонял? Сказано веди к духам своимзначит, не скрипи у меня тут, а выполняй.

 Это что ж, ребятки, а? Власть, выходит, что ли, переменилась?озабоченно спросил дед.

 Считай, что так,подтвердил Картошкин.

Реакция старца на это сообщение оказалась совершенно неожиданной.

 А прежней власти, что ли, крантец?не скрывая своей радости воскликнул он.Неужто крантец демократии долбаной?.. Слава тебе, Господи, наконец-то! Выходит, дождались! Дожил-таки, выходит! Я ж еще тогда, еще в девяносто первом годе, всей душой был за эту вашу гекечепу!

 Гнидавполголоса проговорил Гоня Беспалов, за всеми приключениями не забывший о своих политических пристрастиях.

Старикан не расслышал. На лице его было умиление. Он продолжал радостно кудахтать:

 Значит, свершилось, сынки! Радость какая! Стало быть, будет когда-то порядок завместо теперешнего бардака!.. Не зря я к вам сразу, сынки, проникся, ей-ей! Только вы уж там постарайтесь, апосля потопа наведите наконец порядок-то!

 Ну ежели апосля потопато как-нибудь наведем,пообещал Картошкин, вызвав тем самым хмурый взгляд Беспалова.А покуда,продолжал он,веди-ка ты нас, папаша, к духам своим.

 Да на шиша они вам, тронутые умом?удивился комендант.Действовать же надо! Первым деломпочту, телефон, телеграф!.. Что там еще?..

 Вокзалы, банки,подсказал ему эрудированный Колян.

 Во-во!закивал старикан Пришмандюк.Время, время нет, ребята, на пустяки! Давайте, ребятушки, родные!..

 Ты что, деда, окстись,встрял наконец Картошкин.Чего ты раздухарился? Откуда у тебя тут банки с вокзалами?

Старикан осекся на миг и, озадаченный, потеребил бороду.

 Оно так, оно правда,нехотя согласился он,чего неттого нет Но все равно, ребятушки, вы уж давайте!

Картошкин продолжал охлаждать революционный пыл старика:

 Да и почт с телеграфом у тебя, кажись, тоже нет. Вообще, гляжу, у тебя тут из всей техники, если не считать слухового аппарата, только коптилка керосиновая.

Под действием таких очевидных аргументов тот окончательно сник.

 Да,проговорил сокрушенно,твоя правда, сынок С чего ж тогда начнете-то?

 А ты, папаша, Ленина с Троцким из себя не строй. Сказали же тебе русским языкомпокуда к духам своим веди.

 Что ж, ребятки, вам видней,сник окончательно комендант.К духамтак к духам Не пойму только, на хрена они вам.

 Там разберемся,сказал Картошкин.Ты давай-ка веди.

 Ну пошли,вздохнул старик и, повернувшись, двинулся в конец коридора.

Остальные, как паломники, потянулись за светом его лампады.

 Только вы ж, милые, все равно к ним, к духам-то, не проникните,по дороге проговорил старик.

 Это почему это?спросил Картошкин.

 Да там, на ихнем секторе, запоры больно хитрые, так не откроешь.

 А ключей у тебя случаем нет? Ты же комендант этажа как-никак.

 Так-то оно так,вздохнул старик,да кто ж с этим-то считается? Помню, когда я в сорок осьмом годе в Калымлаге служил, так и то у меня ключи от всех БУРов [БУРбарак усиленного режима, внутрилагерная тюрьма] были, несмотря что всего старший сержант. К сержантуи то, вишь, имелось уважение! А тути он сплюнул в сердцах.

 Со стажем гнида,процедил сквозь зубы Гоня Беспалов.

А Картошкин произнес, его не поймешь, то ли всерьез, то ли все же насмехаясь внутренне:

 Да, опытных кадров у вас тут подбирают, как я погляжу.

 А ты как, милок, думал!не без гордости отозвался бывший вертухай. Затем вздохнул:Но уважение, вишь, все равно не то. Правда твоя: что за комендант без ключей? Недоразумение! Да только какие могут быть ключи, когда там, на дверях, в блоке, где духов держат, и замков никаких нет?

 Открыто, что ли?удивился Картошкин.

Старик взглянул на него, как на недоумка:

 Открыто, жди! Самый режимный объект!

 А как же тогда?

 Да этасказал комендант,как бишь?.. Елехтроника, мать ее! Понабрались, видать, у каких-нибудь мериканцев!.. Нет, ребятушки, вы уж им там накостыляйте как следует!

 Американцам?не понял Картошкин.Так далековато они вроде.

 Да не,пояснил старик,мериканцыони вправду далеко, пущай себе живут. Вы этим, дерьмократам хреновым накостыляйте. Так, чтоб уж у меняни-ни!Он сжал костлявый кулак.

 Ей-Богу, придушу гада!..не смог удержаться Беспалов.

Но в эту самую секунду старик отвлекся от разговоров на общие темы и перед тем, как они свернули в загиб коридора, предупредил:

 Щас тут, ребятушки, поосторожнее, не споткнитесь.

Действительно, после поворота шли ступеньки, которых без предупреждения старика никто не заметил бы. Все подтянулись к нему, поскольку Картошкин уже погасил свой бумажный факел и теперь стариковская керосиновая чадилка была единственным источником света. Еще несколько раз им пришлось сворачивать по темным коридорам, подниматься и спускаться по лестницам, пока наконец не очутились в огромной зале, посреди которой располагалось сооружение, отдаленно похожее на самолетный ангар, но со стенами куда более внушительными.

Дед Пришмандюк, указав пальцем на загадочную конструкцию, изрек:

 Вот тут они, стало быть, и содержатся, эти ваши недоделанные. Согласно штатному расписанию, духи то есть.

Картошкин взял у него из рук лампаду и, оставив всех в темноте, обошел сооружение. Путь отнял у него не меньше десяти минут.

 М-да, серьезная коробочка,заключил он, вернувшись.Только что-то, папаша, никак не поймуа двери-то где?

 Непонятливый!буркнул комендант.Сказано тебе, кажись, русским языкомзавместо дверей у их теперь тут елехтроника сплошная!

 Ты кончай вешать лапшу на уши!встрял наконец Гоня.В электронике мы тоже что-нибудь кумекаем. Электроника электроникойа все равно не бывает так, чтобы вовсе без дверей!

Комендант лишь окинул его довольно презрительным взором,вид у Гони в его плаще поверх исподнего был вправду весьма непрезентабельный,и в своем высокомерии даже ответствовать ему не пожелал. Слава Богу, Картошкин снова влез:

 Ну а проникнуть-то как через эту твою, растуды ее, елехтронику?

Ему комендант ответил охотноблюл старец субординацию.

 Э, милый, быстрый ты какой! Тут петушиное слово знать надо,произнес он с некоторой даже гордостью за эту "растуды ее".

 Пароль, что ли?

 Навроде того.

 Ну и что за слово такое?

Старикан произнес сокрушенно:

 Да кабы знал По-твоему, для чего на этой должности и держат только полных глухарей, навроде меня? Для того самогодля всецелого соблюдения. Прежде, чем слово петушиное произнесть, слухалку мне велят отключать, и отвернуться я должен, чтобы по губам не прочитал, по системе шлепнутого в тридцать осьмом годе товарища Бурчай-Рабиновича.

Картошкин обвел взглядом окружающих.

 И как теперь будем-то?спросил он.

Еремеев вспомнил то, что недавно слышал благодаря Нининому "жучку", и, повернувшись в сторону стены, как можно отчетливее выговорил:

 Я иду с мечом, судия.

Тут же внутри стены что-то щелкнуло. Именно такой щелчок он слышал тогда, перед тем, как разъехались скрытые в стене двери.

 Ого!с уважением проговорил комендант.Никак, выходит, знаешь его, петушиное? Допуск по форме "один", что ли, имеешь?

Картошкин тоже смотрел вопросительноожидал объяснений.

 Подслушал случайно,сказал Еремеев, не желая вдаваться в подробности. И, хорошенько припомнив, добавил твердо:Три тысячи двести семнадцать.

Вопреки его ожиданиям, дверь, однако, не открылась. Механизм лишь кашлянул как-то презрительно, тем дело и кончилось.

 Может, перепутал цифры, а?спросил Картошкин.Ты вспомни получше-то.

Еремеев напряг память.

 Да нет, помню точноцифры были те самые,сказал он.

 И я помню,подтвердил Шмаков.На память, слава Богу, покамест не жалуюсь. В цифрах, готов поклясться, ни малейшей ошибки нет Вот только Сказано, по-моему, было все же чуть-чуть, самое чуть-чуть по-иному,вам не кажется, Дмитрий Вадимович? Тут же все-таки эта ваша эклектроника-шмелектроника, тут надо бы, я полагаю, совершенно в точности все повторить.

 Да, пожалуй,согласился Еремеев.Как бишь оно там было?..Он изнатужился, пытаясь про себя все в точности, как тогда слышал, повторить, но осознавал, что все варианты, приходящие на ум, какие-то неубедительные.

Назад Дальше