В отличие от сада, дом производил гнетущее впечатление. Он был совсем крохотным: два этажа, небольшой балкончик, мансарда и высокое крыльцо. Когда-то это все выглядело даже уютно, точно кукольный домик. Но со временем краска на фасаде из голубой стала грязно-серой, с дождевыми потеками на стенах. Черепица кое-где отвалилась, из-за чего крыша постоянно протекала, и девочки во время дождя постоянно бегали с тряпками и ведрами. Входная дверь отчаянно скрипела и нуждалась в починке, как и пошатнувшийся забор. На балкончике был свален в кучу всякий хлам, что тоже не добавляло дому красоты.
На первом этаже находилась маленькая гостиная с пианино, столовая и кухня. На второмчетыре спальни. Одна для гостей, которых здесь никогда не бывало, остальныедля членов семьи. Анита и Луна жили в крохотной мансарде, по соседству с чердаком, не менее захламленным, чем балкон.
И все же благодаря их ежедневным усилиям внутри дом выглядел менее печально, чем снаружи. Чисто вымытые окна, свежие занавески, множество подушечек, которые по вечерам украшала вышивкой Анита, придавали ему более-менее уютный вид. Пледы прикрывали старую мебель, красивые скатерти украшали колченогие столы.
Главной достопримечательностью дома были огромные старинные часы с боем, с которыми любил возиться Стефан. Часы украшала изящная резьба в виде причудливых райских птиц, сказочных деревьев и цветов, проработанных до мельчайшего листика. Стефан мог долго полировать, вытирать, натирать воском и подводить стрелки. Правда, кроме возни с часами, Стефан ничего не делал по дому.
Дядюшка Руперт тоже никогда не занимался хозяйством. Он был слишком занят мечтами. Дядюшка мечтал, что станет правителем какой-нибудь огромной страны, а лучшевсего мира. Мечтал о подвигах и славе, о всеобщем поклонении и обожании, о сверхспособностях и удивительных талантах. Он вообще считал себя самым умным человеком на свете, который по ошибке попал в этот унылый и совершенно недостойный его дом. Поскольку мечты не спешили сбываться, с годами дядюшка приобрел скверный характер и огромный живот. Единственным, что он делал по дому, были пространные разговоры о ремонте. Дядюшка любил выйти на крыльцо с кружкой кофе и неизменной трубкой и разразиться получасовой речью о том, как тут надо все исправить. Однако дальше разговоров дело не шло. Дом старел, ветшал и становился все более унылым. Как и его хозяева.
Про дедушку с бабушкой и говорить нечего. Каждый из них интересовался только собственной персоной. А еще вкусной едой. Если бы вдруг из дома все исчезли, Бу и Фифи заметили бы это лишь тогда, когда им не принесли поесть.
Только Луна, забывшись, могла иногда веселой песней или смехом оживить дом. Но, становясь старше, она как будто поддавалась отчаянию этих мрачных стен, и желание смеяться посещало ее все реже. Не говоря уж о песнях.
2
Луна боком прошмыгнула на кухню и прижалась к сестре:
Прости меня, прости, я не хотела тебя подводить! Я просто терпеть не могу этого противного Стефана. От него плохо пахнет! Можно я буду относить завтрак тетушке с дядюшкой, только не ему? Они меня почти никогда не замечают, а Стефан постоянно дразнится. Я думала, что он наконец не выдержит и спустится.
Если бы ты сказала сразу, то ничего бы не случилось, проворчала Анита, ставя в духовку огромный противень с уткой. Но сегодня, так уж и быть, сделаю тебе подарок и прощу тебя сразу, а не через две минуты, как обычно, пошутила она. Несмотря ни на что, с днем рождения тебя!
Луна машинально кивнула и с ужасом уставилась на сестру.
Утка? А что, у нас сегодня праздничный обед?
Да! Я так хотела провести этот день с тобой, но все пошло не так. Не день, а сплошное наказание. Вчера Стефан получил в школе диплом за отличное сочинение, и тетушка, лопаясь от гордости, хочет закатить пир в честь этого грандиозного события.
А ничего, что сочинение за него написала я? хмыкнула Луна.
Ну конечно ничего, все успешно забыли об этом, фыркнула сестра и закатила глаза.
Значит, нам сегодня предстоит очередное испытание Я уже мечтаю, чтобы этот день поскорее закончился, хотя так долго ждала его.
Ну уж нет! Выполним задание тетушки и отпразднуем. И никто нам не запретит. После ужина сразу же поднимемся к себе, тебя ждет маленький сюрприз. А забор покрасим завтра, я убедила тетю, что на сегодня у нас и так много дел.
Какой забор?
Вокруг сада. Такое наказание тебе придумала тетушка.
Что?! Но мы же его недавно красили! возмутилась девочка, вспомнив мучительные часы, которые они с сестрой провели под палящим солнцем, пытаясь тонкой кисточкой прокрасить все эти завитушки на кованом заборе.
А ей уже разонравилось!.. Какое убожество! Кто выбирал эту краску? Этот ужасный цвет убил весь мой сад!!! тоненьким голоском, весьма похоже пародируя тетушку, пропищала Анита.
Луна засмеялась.
Да уж, наша тетя сегодня как никогда оригинальна!
И не говори. Постарайся до обеда не попадаться ей на глаза. Она на тебя зла. Еще одного скандала я не перенесу. Хотя с нашей тетушкой никогда не знаешь, чего ожидать. Возможно, нам сегодня предстоит еще куча скандалов.
Да у нее просто полный рот этих скандалов.
Отлично сказано!
Я еще и не так умею, ухмыльнулась Луна.
К ней вернулось приподнятое настроение, когда она убедилась, что сестре не сильно досталось от тети. А обещанный сюрприз окончательно согрел ее душу. Лицо девочки посветлело, на губах завертелась незамысловатая мелодия. Напевая себе под нос, Луна закатала рукава и принялась чистить картошку.
В общем, поняла, буду тиха, как мышь в погребе. Хотя нет, даже еще тише! пропела она.
Через пару часов обед был готов. Луна на цыпочках прокралась на второй этаж, чтобы посмотреть, где тетушка. Та сидела в своей комнате, практически утонув в глубоком кресле. Удобное положение ни капли не смягчило ее злость. Она с остервенением листала журнал по садоводству, и глаза сердито сверкали за стеклами очков. Благоразумно решив, что ее сейчас беспокоить не следует, Луна так же бесшумно вернулась в гостиную и начала накрывать на стол. При этом она старалась не звенеть бокалами и столовым серебром. Ведь на звук моментально прибежит тетя, а судя по всему, она до сих пор не остыла.
Луна осторожно достала из буфета фарфоровые тарелки, которые следовало крайне аккуратно расставить по периметру стола. Тетушка дорожила посудой. Ее бы воля, она давно бы спрятала все в глубокий сундук и убрала подальше на чердак. Но, увы, дедушка Бу и бабушка Фифи отказывались есть из другой посуды. Так как они могли изрядно попортить кровь домочадцам, тетушка предпочитала с ними не связываться. С глубоким вздохом она выставляла посуду и в течение всего обеда, как коршун, хищным взглядом следила за своим драгоценным сервизом. К счастью, совместные обеды в доме устраивали редко. Только в честь какого-нибудь грандиозного события. И сегодня, к сожалению, такой повод как раз был. Отличную оценку, принесенную обожаемым сыночком, тетушка не могла не отметить.
Обед в гостиной всегда становился для девочек настоящим испытанием. Мало того, что они несколько часов чистили, жарили, варили, резали и сервировали, так потом еще и удостаивались чести обедать за общим столом. А это было такое мучение, что девочки предпочли бы остаться и вовсе без обеда. Сидеть за столом полагалось неестественно прямо, слегка склонив голову. Стоило кому-нибудь чуть-чуть согнуть спину, сразу же раздавался визгливый голос бабушки Фифи, требующий немедленно выпрямиться. Это давалось нелегко, особенно дядюшке Руперту, который из-за объемного живота так и норовил откинуться на спинку стула. Сама же бабушка благодаря занятиям танцами в юности обладала царственной осанкой и не испытывала никаких затруднений.
Худая, если не сказать высохшая, прямая как жердь, с фигурой, состоящей из одних углов, она не утратила привычек, приобретенных в богатом родительском доме. По ее требованию к обеду следовало спускаться в полном параде. Сама она начинала собираться еще с утра. Надевала старомодное платье, шляпу с вытертым страусиным пером и доставшиеся от родителей украшения. Старушка заставляла Аниту или Луну делать ей прическу, укладывая жидкие волосы в пучок, который закреплялся невообразимым количеством шпилек, что совершенно не требовалось. Но бабушка верила, что у нее на голове сооружается грандиозная прическа, а девочки поддакивали ей, чтобы не разочаровывать. Из сундука доставались узкие туфли на небольшом каблучке, которые следовало бережно начистить и отполировать до блеска. В назначенный час, цокая каблуками, бабушка величественно спускалась по лестнице, держа в одной руке веер, в другой трость. Она медленно шествовала в гостиную и торжественно усаживалась на стул. В такие моменты бабушка чувствовала себя по-настоящему счастливой.
Остальным тоже надлежало нарядиться в костюмы и причесаться. Никаких пижам, халатов или, боже упаси, бигуди и тапочек. Особенно страдала от этих правил тетушка Мари. Она постоянно толстела, и ей часто оказывалось нечего надеть. С трудом втиснувшись в платье, которое в прошлом году еще застегивалось, тетушка краснела, потела и боялась поглубже вдохнуть. При каждом движении платье угрожающе трещало, тетушка еще сильнее краснела и к концу обеда походила на перезрелый помидор, который вот-вот лопнет.
Поэтому на семейных обедах тетушка ела меньше птенчика, отщипывая по крохотному кусочку. И даже удостаивалась скупой похвалы бабушки Фифи, которая искренне считала, что хорошо воспитанная девушка должна мало есть. Но судя по тому, с какой жадностью ела она сама, бабушка была не совсем хорошо воспитана.
Приборы тоже должны были использоваться строго по правилам. Рыбу следовало есть вилкой для рыбы, закуски разрезать специальным ножом. Если кто-нибудь пытался залезть ложкой в салат, то тут же получал по рукам длинной тростью, которую всегда носила с собой бабушка. К концу обеда пальцы Стефана становились красными, ведь он никак не мог выучить, что и для чего предназначено. Его бы воля, он бы все съел одной ложкой, а лучше руками. Тетушка Мари не могла защитить сына, так как сама до одури боялась бабушкиной трости. Сама-то она с детства знала, чем нужно пользоваться во время еды.
От дядюшки Руперта требовалось вести светскую беседу. Это его ни капли не тяготило. Поговорить дядюшка любил почти так же сильно, как вкусно поесть, и мог разглагольствовать часами. Как правило, все разговоры заканчивались жалобами на жизнь.
Наконец стол был сервирован. Вся посуда расставлена в строгом соответствии с требованиями бабушки Фифи. Салфетки красиво разложены, бокалы выстроены по линеечке, скатерть идеально разглажена. Луна еще раз внимательно оглядела стол и осталась довольна. Она решила ненадолго выйти в свой любимый сад, чтобы прогуляться перед обедом. Сорвав росшие вдоль тропинки цветы, она сплела венок, а оставшиеся стебли вплела в косу, став похожей на лесную нимфу. Медленно идя по саду и наслаждаясь теплым солнышком, Луна мечтала и тихо улыбалась своим фантазиям.
Она уже давно, лет с шести, знала, что волшебства не существует. Об этом ей, разумеется, когда-то сообщила тетушка. Но в душе Луна еще оставалась мечтательным ребенком с живым воображением. Вот и сейчас, идя по тропинке, она представляла себя прекрасной принцессой в длинном зеленом платье, окруженной подданными, которые обожали ее за доброту. Когда она шла, шлейф платья парил в воздухе и оставлял после себя след из лепестков, которые тут же подхватывал ветерок.
Кто это у нас тут расхаживает? Да так медленно и важно. Ни дать ни взять сама королева к нам пожаловала.
Противный голос в один миг разрушил все очарование. Луна открыла глаза и увидела ухмыляющуюся физиономию Стефана, который, кинув портфель на скамейку, стоял прямо перед ней, преграждая путь.
Тебе-то какое дело, ответила девочка. Дай пройти.
Конечно-конечно, захохотал тот, сейчас, только в поклоне согнусь да шляпой пыль подмету, ваше королевское высочество.
Послушай, тихо сказала Луна. Давай без скандала, не хочу портить себе настроение сегодня.
А что у нас за великий день?
Мой день рождения. И если ты оставишь меня в покое, это будет лучшим подарком.
Ах, у нашей королевы лесных поганок и склизких червяков сегодня день рождения, еще громче засмеялся Стефан. Ну тогда конечно, проходите-проходите.
Он посторонился, и девочка, с опаской глядя на него, осторожно пошла к дому. Не успев сделать и шага, она растянулась, споткнувшись о ногу, которую исподтишка подставил ей Стефан. Венок слетел с головы. Стефан тут же стал топтать его, издевательски улюлюкая. Луна вскочила, смахивая слезы. Ей было жаль не столько себя, сколько цветы. Ярость поднялась в ней тяжелой горячей волной, и Луна крепко сжала кулаки
Стефан, ты уже пришел, сыночек. Иди скорей к мамочке, у меня для тебя сюрприз, в открытом окне появилась тетушка Мари, которая при виде обожаемого сына пришла в самое благодушное настроение.
Стефан тут же схватил портфель и побежал в дом, не забыв при этом еще раз пнуть несчастный венок.
Луна немного постояла, приходя в себя. Щеки ее пылали. Эта вспышка удивила и даже напугала ее саму. Если бы не тетушка Мари, она бы ударила Стефана, чего еще никогда не случалось.
Луна бережно подняла поруганный венок и отнесла его в высокую траву.
Простите меня, маленькие цветочки, вы все равно очень порадовали меня.
Затем глубоко вздохнула и побрела в дом, отряхивая платье. В гостиной уже звенел колокольчик. Это Анита подавала сигнал, что обед готов. Все спешили к столу, в центре которого красовалась утка, от нее шел такой пряный аромат, что вечно голодная тетушка громко сглотнула слюну. На гарнир был молодой картофель, сваренный целиком и посыпанный зеленью и специями. Рядом стояли блюда с тарталетками, начиненными белыми грибами и сыром, разнообразные закуски и нарезанные овощи. Бабушка окинула строгим взглядом стол и, не найдя к чему придраться, величественно кивнула, что послужило сигналом к началу трапезы.
Дядюшка медленно встал, с шумом прокашлялся и начал торжественную речь:
Дорогой сын, наша надежда и опора!
При этих словах тетушка громко всхлипнула и утерла слезы уголком кружевного платочка.
Сегодня ты опять порадовал нас. Молодец! Мы тобой невероятно гордимся. Этот тост за тебя!
Дядюшка был сильно голодным и поэтому предельно кратким. Аппетитно пахнущая утка на время лишила его красноречия, и он постарался поскорее свернуть свое выступление.
А теперь давайте есть. Приятного аппетита! торопливо закончил он и шумно вдохнул аромат жареного мяса.
Все с жадностью набросились на еду. Каждый норовил ухватить кусочек пожирнее. Только тетушка из-за слишком тесного платья да девочки из-за скромности не участвовали в общей суматохе. Бабушка, напрочь забыв о манерах, тащила на свою тарелку сочную грудку, дядюшка уже откусил огромный кусок ножки, Стефан запихал себе в рот целое крылышко.
И вот наконец за столом воцарилась тишина, прерываемая только вздохами, чавканьем и хрустом костей. Анита не успела нарезать несчастную утку на порции, как домашние уже обглодали последние косточки. Едва утка закончилась, семейство набросилось на остальную еду. Несколько мгновенийи стол был практически пуст, словно все смела саранча. Бабушка, увидев, что еды больше нет, тут же вспомнила о манерах, выпрямила спину и начала обмахиваться веером, не забывая пристально следить за окружающими. Объевшийся дедушка Бу пытался незаметно вздремнуть, сохраняя при этом правильную осанку. На его красноватом морщинистом лице разлилось такое блаженство, что он стал непохож на самого себя. Обычно насупленные брови заняли положенное природой место, лоб разгладился, а кончики жидких усов даже немного приподнялись вверх, что, вероятно, означало довольную улыбку. Сцепив скрюченные пальцы на животе, он погрузился в сытые раздумья.
Дядюшка, протяжно рыгнув, с трудом выбрался из-за стола и упал в глубокое кресло перед камином. Тетя Мари, кое-как встав, уже не рискнула садиться, опасаясь за свое платье, поэтому неловко облокотилась на стену у окна. Настало время светских бесед. Дядя Руперт почистил трубку, откашлялся и завел свою вечную пластинку о том, какой он замечательный и как бы все без него плохо жили.
Под его монотонное бормотание Луна забылась и попыталась ножом для мяса отрезать кусочек тарталетки, чудом доставшейся ей при нашествии на стол. И незамедлительно получила по пальцам бабушкиной тростью.
Ой! мгновенно придя в себя, она отдернула руку.
Пальцы горели как ошпаренные. Луна с трудом удерживалась, чтобы не подуть на них или не сунуть в стакан с холодной водой.
Луна! Что такое? Ты ведешь себя за столом как простолюдинка, захихикал Стефан, незаметно облизывая жирные пальцы. Словно деревенщина! Неумытая, необразованная, оборванная деревенщина.
Луна так возмутилась, что на мгновение лишилась дара речи.
Да ты! Ты! Ты
Анита, пытаясь сгладить конфликт, быстро проговорила:
Девочка моя, успокойся! Стефан не хотел тебя обидеть! В его возрасте все мальчишки такие.