Наконец, когда все ушли, появились вновь птицеподобные и стали складывать моё тело вновь из кусочков, скрепляя их между собой собственной обильной слюной. Я со своей пики с удивлением смотрел, как срастаются мясо, мышцы и кости. Это длилось довольно долго В конце концов человек с головой медведя сдёрнул мою голову с пики и положил на шею моего тела, один из птицеподобных искусно облизал шею по кругу, и моя голова срослась с телом Я упал, не удержавшись на ногах, и напоследок услышал, как они надо мной торжественно провозгласили: «Теперь ты свободен! Поднимись, созданный по высшему велению помазанный Севером средний шаман!». Вслед за этим я немедленно снова потерял сознание и очнулся у себя на кровати. Мне сказали, что прошло уже три месяца с тех пор, как я заболел»
Переживания этого шамана надо понимать так, что его астральное тело расщепили на отдельные частицы и повязали их с духами-покровителями Севера, Запада и Юга, которые специально прибывали (а так как сама инициация происходила на священном месте Севера, то он стал шаманом, помазанным Севером). Считается, что дух, присутствовавший на инициации шамана и лакомившийся его телом, отныне будет благожелательно к нему настроен и будет слушаться его просьб. По этой же причине инициация великого шамана длится дольше, тело расчленяется на более мелкие куски, и «гостей», желающих его пожрать, бывает больше.
УДАГАНША АЛЫСАРДАХ
Есть много легенд о вышеупомянутой удаганше Алысардахв основном про то, как она убивала враждующих с ней шаманов и про то, как она развлекалась, переубеждая скептиков, которые объявляли, что не верят в её силу. Здесь будет приведено по одной характерной истории из каждой категории. Кстати, по описанию современников, выглядела удаганша как самая обычная девушкане выдалась ни ростом, ни какими-то демоническими особенностями внешности, по телосложению и чертам лица казалась хрупкой и беспомощной. Многие упоминают, что в обычные дни (не во время камлания) её по незнанию часто принимали за обыкновенную молодую и привлекательную девушку.
Первая история рассказывает о том, как Алысардах расправилась с шаманом из соседнего улуса, которого звали Олесь (Өлүөс). Конфликт между шаманами протекал вяло, пока Алысардах из-за чего-то однажды сильно не обиделась на Олеся и обещала в течение лета выжить его из этого света. Олесь, услышав это, занял оборонительную позицию, всё лето очень редко выходил из своего балагана и постоянно проводил какие-то обряды, чтобы защитить себя. Но всё же иногда он позволял себе расслабиться и как-то жарким июльским днём отправился вместе с родственниками в соседний алас, чтобы покосить сена и искупаться.
После обеда, плескаясь в озере во время очередного перекура, Олесь заметил на западной кромке неба странное одинокое облачко цвета ржавчины. Тут же над аласом, панически каркая, пролетел чёрный ворон. Шаман изменился в лице. Заявив всем присутствующим, что ворон был его родительским зверем и он сказал ему, что Алысардах двинулась в путь по его душу, он срочно покинул поляну и направился в свой балаган. Пока он дошёл до своего дома, облако, всё ширясь и чернея, почти настигло его. Люди, которые попались на пути облака, рассказывали, что от него шёл проливной дождь и кружили очень сильные вихри, причём площадь, которую покрывало облако, непрерывно менялась. Олесь заперся в своём балагане, заткнул все окна заранее приготовленными им заколдованными «клапанами», а сам, одевшись в своё шаманское облачение и взяв бубен, спустился в погреб. Облако приблизилось к его жилищу, и от него спустился громадный чёрный вихрь, который видели люди с отдалённого края поляны. Вихрь некоторое время кружил вокруг балагана, разнося в клочья вещи во дворе, включая коновязь, словно не знал, как подступиться к балагану. Но потом вихрь перескочил на сам балаган и проник внутрь строения через дымоход, который несчастный Олесь забыл прикрыть. Из балагана весь вечер доносились громкие шумы и крики, облако время от времени метало громы и молнии. Ближе к вечеру оно вновь тронулось с места и направилось обратно на запад, постепенно рассеиваясь.
Люди боялись несколько дней подходить к балагану Олеся. Наконец, они поняли, что он уже не выйдет, и набрались храбрости войти. В балагане был страшный беспорядок. Сам шаман лежал, скрючившись, в углу погреба, прижимая к груди бубен. Лицо его представляло собой сплошное кровавое месиво.
А Алысардах, которая в этих событий плясала в трансе в своём доме, придя в себя, выразила сожаление, что во время похода мимоходом случайно убила двух мелких шаманов из того же района, которые «подвернулись под удар». И действительно, эти шаманы в тот вечер оба сильно заболели и скончались в течение двух-трёх дней.
Вторая история скорее комичная и показывает, что удаганше не чуждо было своеобразное чувство юмора. Как-то в селе, где жила удаганша, проездом были двое каких-то чинов из Якутска (уточним, что время было ещё царское). Услышав, что в селе живёт шаманка, они не особо поверили, но всё-таки заявились к ней с визитом, чтобы взглянуть. Увидев вместо грозной ведьмы молодую девушку, они почувствовали себя вольготнее и стали вести себя развязно: поели, попили, стали обсуждать её между собой вслух, а в конце концов потребовали, чтобы Алысардах показала им «фокус-покус». Та скромно согласилась и стала изображать транс. Мужчины смотрели на неё пять минут, десять, полчаса. Потом им надоело, и они, выругавшись, встали и пошли прочь. Но как только открыли дверь балагана, снаружи в дом хлынула толща воды, будто балаган находился на дне реки. Мужчины моментально промокли насквозь, барахтаясь в ледяной воде, в которой плавали рыбы. А Алысардах только смеялась над ними. Они поняли, что так они скоро утонут, и слёзно попросили её закончить представление. Она милостиво согласилась и велела мужчинам поймать по одной рыбе из воды. С трудом, но им это удалось. Вода меж тем всё прибывала. «Ну а теперь, если хотите прекратить это,сказала удаганша,сжимайте эти пойманные рыбы двумя руками изо всех сил!». Мужчины стали сжимать рыбы, а она кричала: «Сильнее! Сильнее!». От напряжения у мужчин аж вздулись вены на висках, а Алысардах, глядя на них, покатывалась со смеху. И вдруг мужчины опомнились, и оказалось, что они стоят в балагане перед целой толпой местных зрителей со спущенными штанами и, пыхтя, сжимают половые органы друг другу. Народ, естественно, весь лежит от смеха. Мужчины бурно покраснели, бросились вон из балагана и больше к Алысардах не возвращались.
ТУНГУССКИЕ ШАМАНЫ
Интересный факт: якутские шаманы во все времена с удивительным единодушием признавали, что они сильно проигрывают тунгусским шаманам, обитающим в северных районах Якутии. Даже великие шаманы побаивались туда соватьсямол, даже не особо сильный шаман-тунгус одной левой уделает наших выскочек. Есть легенда об одном из якутских великих шаманов, который ни с того ни с сего однажды ночью погрузился в летаргический сон и так лежал три года. Потом очнулся и рассказал, что той ночью три года назад он решил повидать свет, вселился в своего материнского зверяорла и стал скитаться по просторам. Залетел он таким образом куда-то на север и видитлетит на него исполинских размеров филин. Поймал орла, как мышонка, отнёс в своё гнездо и там, навалившись всем телом на него, держал три года, справляя нужду прямо на него. Лишь через три года орлу удалось улучить момент, когда филин потерял бдительность, и дух якутского шамана, наконец, смог освободиться. Как потом он сказал, филин был одним из родительских зверей тунгусского шамана (если у якутских шаманов такой зверь один, то у тунгусских шаманов таковых могло быть несколько).
Заехал ещё в дореволюционное время как-то один якутский шаман средней силы в северные края. Стояла зима, он ехал по лесам и долам на телеге, в которую был запряжен бык. Вёз он с собой, помимо прочего, в мешках большие куски говядины, которыми расплатились с ним в очередной деревушке за то, что он вылечил больного. И вот где-то в середине дороги он пришёл в заснеженную поляну-алас, где стоял маленький ветхий балаган. Сразу было видно, что живёт тут бедный человек, а герой истории, привыкший к трепету и поклонам, не блистал хорошими манерами, особенно в общении с бедняками. Вошёл в дом, а там были лишь старик и старуха. Он им объяснил, что он является шаманом, который по своим важным делам едет мимо, так что, милые люди, накрывайте стол. Хозяева засуетились, сделали ему скудный, но сносный ужин, и довольный шаман уснул.
Наутро встал, позавтракал и поехал дальше, даже словом не перекинувшись с хозяевами. Ехал весь день, а вечером впал в ступордорога привела его в тот же алас, откуда он утром выехал. Тот же балаган, те же старик со старухой Шаман встревожился, проведал по своим «каналам», что происходит, но так ничего и не понял. Что поделатьзашёл в балаган, сказал, что телега сломалась, поэтому он потратил весь день на ремонт и решил заночевать у хозяев ещё раз. Старик и старуха отреагировали спокойно. Опять был ужин, потом шаман долго ворочался в постели в беспокойных мыслях.
Утром опять уехал. День выдался ненастный, дорогу замело снегом, но бык упорно шёл вперёд. Вечером впереди замелькали искры из печной трубы балагана. Естественно, того самого.
Тут уж шаман понял, что нечисто делопопался он в ловушку более сильного колдуна. Но какого? Он по-прежнему не ощущал поблизости присутствия другого шамана. Пришлось войти в третий раз в один и тот же балаган на ночёвку. На этот раз он даже оправдаться как-то не пытался. Старик со старухой только переглянулись. Позже, когда пришло время ужина, старуха намекнула, что есть нечегошаман за предыдущие дни всё съел. Может, у гостя найдётся угощение для хозяев? На это наш герой, думая о мясе на телеге, только буркнул, что не намеревается он делиться своей едой с простым людом.
Тогда поднялся старик и заявил: «Ну, негоже оставлять гостя голодным, придётся тогда своё мясо сварить». Шаман в недоумении смотрел, как старуха принесла старику острый топор, а тот сел на пол, оголил себе правую ногу, потом взял топор и хватил себе по бедру. Кровь брызгами, торчащая кость, шаман в шоке, а старик со старухой знай себе деловито продолжают рубить тому ногу. Отделили ногу, потом старик, подпрыгивая на одной ноге, стал рубить ногу на куски. Закончив, отдал это добро старухе и велел ей приготовить суп. Та взяла мясо и отошла в сторону печи.
Тут уж приезжий шаман догадался, кто над ним «подшучивал» все эти три дня. Упав перед одноногим стариком на колени, он взмолился, чтобы тот его простилмол, не знал, кто ты, не убивай, отпусти, признаю свою глупость. Старик, обвернув культю тканью, сел на свой стул и молчал. Шаман убивался всё больше, вымаливая прощение. Посулил ему всё добро, что с собой вёз, и быка с телегой в придачу. Между тем суп был готов, и старуха призвала всех ужинать. Старик жестом велел шаману сесть за стол. Пришлось ему вместе с ними сидеть и есть эту жуткую похлебку. Впрочем, суп был вполне себе вкусный, без всякого постороннего привкуса. Так и легли спать. Шаман, естественно, всю ночь не спал, но убежать не пыталсязнал, что ничего не выйдет.
Утром старик, наконец, разомкнул уста (кстати, его нога утром «приросла» обратно и выглядела целехонькой). Он разрешил гостю убираться вон из его дома, оставив все свои вещи и быка. Шаман с громадным облегчением выскочил из балагана. Прежде чем пойти по дороге, он посмотрел на свою телегу и увидел, что один из мешков с мясом открыт, и оттуда пропал приличный кусок говядиныкак раз такой, чтобы хватило на хороший суп
Весь день он шёл по снегу и в итоге добрался до аласа, где жила большая семья. Они-то ему и рассказали, что по пути к ним живёт шаман тунгусских кровей со своей женой.
ШАМАНЫ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ
При советской власти шаманов стали преследовать, поэтому их стало мало. Но это вовсе не означает, что они выродились или что раньше все они были шарлатанамипросто ушли в подполье, стали скрывать свои способности, подавлять проявления своей силы. Но шило в мешке не утаишь, и инциденты время от времени случались.
Это произошло в сталинские времена. В небольшой деревне центрального района жил человек, который втихаря предоставлял местным «услуги шамана». Народ говаривал, что если бы он специально не скрывал свою силу, то мог бы стать большим шаманом. В конце концов, когда аж люди из других районов стали приезжать к этому человеку, столичный НКВД решил взяться за «распространителя мракобесия». Приехали специально по его душу, ворвались в дом, арестовали. Повезли в Якутск на лошадях. Путь был неблизкий, ехали долго, пока не стемнело. А как стемнело, один из конвоиров внезапно обратил внимание, что лошадь шамана идёт без всадника. Деться он никуда не могтолько что был тут, никто не видел, как он убегал, однако же пропал. Подняли тревогу, поехали обратно, приехали за полночь в деревнюа он там спокойно спит, сытно поужинав. Связали по рукам и ногам, погрузили на телегу, повезли на ночь глядя. Где-то в середине пути конвоир в очередной раз заглядывает в телегупусто. Стало жутко, но что поделатьпришлось опять назад ехать. Начальник энкавэдэшников поговорил наедине с шаманом, надавил на жалостьмол, я человек подневольный, если я не привезу тебя в город, как мне приказано, то меня самого посадят. Сжалился шаман, сам поехал с ними без всяких веревок. Доехали до города под утро и сразу отправили его в изолятор, да только опять вышла незадача: как только шаман входил во двор, с каждым шагом он начинал распухать, а к моменту, когда он таким образом доходил до здания, уже становился таким большим и бесформенным, что ни в дверь, ни в окно залезть не мог. Что интересно, с каждым шагом обратно он снова уменьшался. Тюремщики были в ужасе. Увидел это большая шишка из НКВД и велел привести шамана к нему. Неизвестно, о чём они говорили, но после этого он приказал отпустить его с миром и даже велел отвезти его обратно в село до дома. Больше НКВД шамана не трогал, да и сам он старался особо не раздражать власти, хотя втайне по-прежнему продолжал помогать людям.
Второй случай тоже примерно тогда произошёл. Этот шаман жил в Вилюйском улусе и был зажиточным крестьянином. Когда коллективизация дошла до уровня «не идёшь в колхозгниешь в тюрьме» и стало ясно, что всё добро у него так и так отнимут, он передал хозяйство колхозу, а сам ушёл в леса, где построил себе хижину и промышлял охотой. Был у него один молодой родственник, который периодически навещал его, привозил еду и рассказывал последние новости. Шаман настоятельно рекомендовал ему приходить по утрам или днёммол, вечером у него там «свои дела». Так молодой человек и делал, но как-то раз сильно запоздал и пришёл к хижине в лесу после заката. Дело было летом, в Якутии в это время белые ночи, так что всё равно было довольно светло. Зашёл гость в хижинуникого. Удивляется, куда это делся человек на ночь глядя. Вышел обратно, прислушалсяа за хижиной в лесу чьи-то голоса. Вот тут ему стало не по себе. Лес, изгой-одиночкакакой тут ещё разговор, с кем? Немного волнуясь, он всё же пошёл смотреть. Голоса всё ближене меньше трёх-четырёх разных людей, причём один из них точно тот самый шаман. В основном он и говорит, а остальные время от времени что-то вставляют да поддакивают. Гость стал прислушиваться. Диалог шёл примерно следующий:
ШАМАН:и не творил зла, так за что мне такое наказание? Скажите, разве это справедливо?
ДРУГИЕ ГОЛОСА: Нет!
ШАМАН: Отобрали всё добро, выгнали, как ненужного старого пса, в лесаскажите, терпеть ли мне такую злую обиду?
ДРУГИЕ ГОЛОСА: Нет! Нет! Нет!
ШАМАН: И что же мне делать, чтобы восстановить мне своё доброе имя и вернуть уважение? Есть ли способ?
ДРУГИЕ ГОЛОСА: Есть!
Голоса, естественно, не стройным хором отвечали, а по-всякому, да и не так односложно выражались. Молодой человек перепугался и не стал дальше слушать, о чём там пойдёт речь. Уже отходя назад, он смутно увидел, как шаман сидит на пне среди деревьев, подпирая челюсть руками, а перед ним толпятся какие-то долговязые тёмные существа. Разглядывать их он не стал и дал деру.
Когда он утром вернулся и рассказал шаману, что он слышал и видел вечером, тот всё стал категорически отрицать: «О чём это ты? Я же тут один, с кем я буду тут разговаривать? Пить надо меньше!»
История неполна тем, что в ней не говорится, удалось ли потом этому шаману действительно вернуть всё своё добро. Что-то подсказывает, что да.
ВЕЧЕР ОЛОНХО
Эта история произошла в конце XIX века. Официальными главами селений в то время являлись князья-тойоны из числа богатых якутов. Об одном таком князе из центрального района и рассказывает история.
Князь этот был деспотичным даже по меркам тех тёмных времёнзабрал в своём селе всё народное добро себе, построил себе невиданную по роскоши усадьбу, высасывал все соки из бедняков и чинил суд по собственным искажённым представлениям. Однако же дань с населения исправно собирал и отправлял в центр, так что власти им были довольны и не собирались менять на другого.