Можно обратиться в архив, узнать, кто из Кузнецовых пропал без вести, выступил с предложением Максимов, сразу же как мы вернулись обратно к торту.
Дядя Коля, фу, что за вонь? скривился я, глядя на суету отчима. Не надо ничего, так все пройдет.
Максим, не думал, что когда-нибудь скажу такое, но не спорь со старшими. Мазь Вишневского всех на ноги ставит. Это я виноват, нормальную аптечку не собрал.
Можно просто кое к кому наведаться, пожал плечами Рамиль. Фамилия начинается на «Ти», а заканчивается на «хонова». Она Макса быстро на ноги поставит.
Это идея, поддакнул Байков.
Ничего не надо, отмахнулся я, до свадьбы заживет.
Не слишком дорогая цена для лечения? прыснул Рамиль.
Че вы ржете, дураки? я посмотрел на Рамика и Димона. Так говорят просто.
Напряжение постепенно проходило. Даже у меня уже не дрожали колени.
Хотя есть более простой способ, Мишка продолжал жить в своем мире. Не факт, что там будет вся информация, но хоть что-то написать были должны. Максим, где книга, которую я тебе подарил?
Вон же лежит, я указал на комод. Лучше скажите, как шкатулку открыть.
Она тут с каким-то секретом, ответил Байков. Придется повозиться.
Максим, а ты куда тритона дел? спросил Рамик.
Ох, там все сложно. В общем, помните мои тренировки по проходу в другой мир?
Чем дольше я рассказывал, тем больше вытягивалось лицо моего татарского друга. Да и Байков перестал возиться со шкатулкой, ловя каждое слово. Дядя Коля, даром что был здоровый мужик, по общему выражению лица так и вовсе находился в полуобморочном состоянии. Один только Мишка как ушел с головой в книгу, так и не торопился возвращаться.
Я думал, что ты прикалываешься по поводу этого Иномирья, признался Рамиль. Типа троллишь.
Вот, нашел, Мишка вскочил со стула и сунул книгу мне в руку.
«Кузнецова Марія Семеновна, прозванная за свои физическія недуги Хромоножкой, пропала безъ вѣсти шестаго іюня тринадцатаго года. Послѣдній разъ её видѣли близъ имѣнія Кузнецовых».
Я пробежался дальше и обнаружил еще немного информации про Марию Семеновну. Точнее, крохи информации. Выходило, что это моя троюродная прапра В общем, дальняя родственница. Детей у нее не было, мужа тоже. Ничем особо не выделялась.
Похоже, что на дне пруда действительно она.
Ну? Мишка чуть не приплясывал. Я нас есть кости, у нас есть кровный родственник. Надо проводить ритуал!
В смысле мы ее дух вызовем, что ли? поежился Рамиль. Может, не надо?
Кровный ритуал вызова предка на костях, Максимов сгорал от нетерпения. Я такое только в книжках читал.
Признаться, мне тоже было не по себе. Пусть мы на спиритизме и изучали всякие методы общения с мертвыми. Но призыв духов всегда часто заканчивался не совсем так, как хотел ты. У неупокоенного (а с Марией Семеновной именно такой случай) может оказаться вздорный характер, или он попросту не захочет общаться. Да мало ли там переменных?
Так, пацаны, сегодня точно никаких ритуалов, отрубил дядя Коля. Вы на Максима посмотрите, на нем живого места нет.
Мишка сразу потух, а я с благодарностью поглядел на отчима.
Постепенно под грозным взглядом дяди Коли разговоры перешли в другое русло. Про школу, близящийся практикум, дальнейшее распределение и прочее, прочее. Хотя увлекающийся Мишка и пытался время от времени вернуться к ритуалам, костям, кладам, отчим был непреклонен.
На ночь мы оставили всех у себя. Теоретически Байков мог бы мотануться обратно, а вот Рамик с Максимовымточно нет. Силенок бы не хватило. К тому же Мишка еще потратился, сражаясь с Тритоном. Димон же заранее предупредил дядю, что может задержаться на пару дней. Потому спустя несколько часов из дальней гостевой комнаты раздавался могучий храп благородного мага и недовольное бурчание Рамика:
Будто снова на первый курс попал. Я уже и забыл, как громко он храпит.
Мне ночь далась тоже довольно непросто. Во-первых, сны были какие-то жутковатые. С покойниками и черной водой. Во-вторых, стоило перевернуться на правую сторону, как боль заставляла просыпаться. Вот тебе и сходил покормить зверушку
Утро действительно оказалось мудренее вечера. Немного поразмыслив, я решил согласиться с Мишкой и провести ритуал. Только отложил его еще на неделю, чтобы набраться сил и подготовить все лучшим образом. И заодно кое-что перепроверить. А пока попрощался с друзьями.
Мне понравилось, сказал Рамиль. Офигенный день рождения. Давай в следующем году какую-нибудь гидру завалим.
После проводов гостей я подготовил запрос в архив благородных семей. Для этого пришлось скататься до местного отделения Конклава. Через три дня пришел официальный ответ. За период с 1866 года (когда семье и пожаловали магическое дворянство) по 1917 год без вести пропал лишь один Кузнецов. Вернее, Кузнецова. Та самая Мария Семеновна. Ну хорошо, мы хотя бы выяснили, кому точно принадлежит скелет.
С ритуалом тоже возникли сложности. Потому что банник и домовой категорически отказывались поднимать останки моей родственницы. Пришлось снова вызывать Байкова с Максимовым. Мишка развел в стороны воду, обнажив дно. Последнее я укрепил заклинанием земли, потому что шагать по зыбкому илузанятие малоприятное. А уже когда мы подобрались к нужному месту, Димон телекинезом аккуратно поднял скелет и вытащил его на берег. Дядя Коля, оставшийся на суше, лишь удивленно качал головой.
Ну а потом началось самое интересное. Мы сделали круг из соли, чтобы у поднятого беспокойного духа не появилось соблазна вырваться и нанести нам какой-нибудь вред. Я достал фамильный нож, сделал им небольшой порез и капнул кровью на череп. А потом сразу же отошел за соляной круг.
Кровь от крови, плоть от плоти, дух от духа, поднимись. Покажи свои последние часы.
Силу в ритуал я вкладывал бережно, увеличивая постепенно, пока наконец кости не стали чуть подрагивать, будто находились в сейсмически опасной зоне. От них повалил густой темный дым, который постепенно обрел очертания женщины.
Ладушко Свет очей моих, приди. Принесла приданое, как и было обещано.
С каждым мгновением черты лица Марии Семеновны становились все более отчетливыми. Надо отметить, ее нельзя было назвать совсем некрасивой женщиной, скорее самой обычной. Неупокоенный дух шагал, сильно припадая на левую ногу, и вместе с тем оставался на одном месте. Соляной круг работал.
Только теперь я разглядел в дрожащих пальцах бесплотного существа ту самую шкатулку. Мария Семеновна держала ее на вытянутых руках, будто кому-то показывая.
К тебе в дом войду, стану хозяйкой, только прими
В тот самый момент, когда крышка шкатулки скрипнула и почти открылась, неупокоенная стала терять очертания. Ее руки обратились в черный дым, лицо вытянулось, глаза загорелись желтым огнем. Над берегом разнесся протяжный вой, и нечто, уже меньше всего похожее на человека, бросилось на меня.
От испуга я попятился назад, споткнулся и упал на задницу. Благо ничего страшного со мной не произошло. Дух, столкнувшись с соляной преградой, еще какое-то время повопил, черным дымом беснуясь взаперти, после чего постепенно исчез, словно его сдуло ветром. Ритуал был прерван.
Это еще что такое было? спросил я ребят.
Не знаю, Мишка находился, наверное, в большем недоумении, чем я. Мы все правильно делали. Нож магически привязан к тебе, кровь твоя, кости
И никто не успел посмотреть, как она шкатулку открыла?
Нет, в один голос ответили Байков и Максимов.
Пацаны, будет вам над покойницей издеваться. Давайте похороним по-человечески, вмешался дядя Коля, которому этот ритуал тоже пришелся не по вкусу.
Так закончилась история Кузнецовой Марии Семеновны. В дальней части имения отчим собственноручно вырыл ей могилу. С другой стороны, мне хоть что-то стало ясно. Хромая женщина, не нашедшая себе счастья с обычными мужчинами, каким-то образом обнаружила в имении тритона, который в определенной мере походил на человека. Видимо, как-то нашла с ним общий язык. И в конечном итоге решила связать с ним судьбу. Даже приданое принесла. Понятно, что закончилось все не очень. То ли тритон убил свою пассию, то ли уволок в «свое царство» под воду, соответственно, где, по известным причинам, Кузнецова и умерла.
Конечно, грустно это все. Но, как человека практичного, меня интересовала теперь только судьба шкатулки. Приданоеэто явно что-то ценное. Поэтому, недолго думая, я отдал ларчик с секретом Байкову. Если уж он не откроет, этого не сделает никто.
Вместе с тем, медленно и неотвратимо, подошли к концу каникулы. И вот я уже стою на пороге фамильного особняка в ожидании автобуса.
Максим, пожалуйста, не влезай ни в какие неприятности, напутствовал меня дядя Коля. И будь осторожен. Ваш мир очень уж опасен.
Так я и не собираюсь, честно ответил я.
Фуф, еле успел, Потапыч выскочил из дома, таща за собой какие-то тюки. Хозяин, неужто ты решил один уехать?
А ты со мной? искренне удивился я.
Ты ж без меня пропадешь, ничуть не смущаясь, будто и не было происшествия с тритоном, ответил банник. Я на душу такой грех не возьму.
Возьми его с собой, Максим. Так лучше будет, кивнул отчим.
Не знаю, по мне, фразы про «не влезай в неприятности» и «возьми его с собой» немного противоречили друг другу. Что-то мне подсказывало, что банник намылился в школу, преследуя исключительно свои цели. Однако поспорить не удалось. Потапыч уже юркнул в пространственную баню со своей поклажей. И почти сразу подошел автобус.
Ты почему так мало писал? не успел я зайти, как на меня обрушились кулачки Тихоновой.
Пришлось рассказывать про плохой мобильный интернет, необходимый ремонт и еще придумывать кучу отмазок. Про тритона, клад и неупокоенную душу родственницы я предпочел умолчать. Хотя Вика и допытывалась, где я так ободрал правый бок. Целительница, что с нее взять. Сразу все чувствует. Даже подлечила немного, совершенно не спрашивая у меня на это разрешения. Ну и еще уволокла в заднюю часть автобуса, требуя компенсацию за пару месяцев разлуки.
В школе нас встречали сразу Козлович и Щербатый. Викентий Павлович по-прежнему оставался куратором, но в основном за нас теперь отвечал Ментор. К примеру, началось все с того, что волшебники со всеми чемоданами отправились в Башню. Кончилась лафа в виде совместных посиделок. Теперь встречаться с Байковым и Максимовым придется либо за завтраком, либо на общих уроках.
Цокольный этаж Башни я уже видел во время путешествия за Книгой Трех. В дополнение нам лишь открылись жилые комнаты, которые располагались по кругу гостиной, душевая с туалетом и «практикантская». Она находилась в конце того самого темного коридора и сейчас была закрыта.
Комнатки оказались не в пример меньше, чем во флигелях. Всего лишь пара кроватей в два этажа, длинный столвидимо, делать уроки предполагалось по очереди, один шкаф. С другой стороны, вместе со мной поселились Зайцев, Рамиль и Азамат. Поэтому, наверное, сильно драться за место для учебы мы не будем.
Так начался третий, последний год в Терново. Утром, в одно время с первым курсом, мы ходили на учебу. Занятия в клубах вроде как и продолжались, но вместе с тем в каком-то облегченном виде, особенно по сравнению с прошлым годом. Будто нас для чего-то берегли. И именно это рождало некое гнетущее впечатление. Вроде как надо было наслаждаться последними теплыми деньками, но до конца расслабиться не получалось.
Развязка наступила в середине сентября, когда нас всех собрали в большой аудитории. О серьезности проводимого мероприятия свидетельствовало наличие завуча, куратора и сразу трех Менторов.
Дорогие ученики! Многие из вас обучаются в нашей школе по программе отработки. Иными словами, после завершения Терново вам будет необходимо отработать определенное количество времени в одной из структур Конклава. Сейчас всем раздадут листы, где нужно отметить подходящее направление для работы и прохождения практикума.
Смотри, Зыбунина с тебя глаз не сводит, шепнул мне Рамиль, пока раздавали бумагу для заполнения.
И это было правдой. Куда бы я ни повернулся в последнее время, мог быть уверен, что встречусь со взглядом ведьмы. Даже за Вику переживать стал, как бы порчу какую не наслала.
А Терлецкую и вовсе отсадили от благородных, не унимался Рамик.
Вообще это было не совсем так. Сидела Света как раз вместе с Аней Горленко. Тут, скорее, дело в том, что высокородные раскололись. После расстроенной помолвки девчонки стали держаться отдельно, хотя и здоровались с куракинской компанией, правда, сквозь зубы. Одно дело, когда Саша бегал за Светкой. Ей вроде и не особо это нужно было. И совсем другое, когда он сам передумал жениться.
Интересно, что именно в этот момент Терлецкая, будто почувствовав, как я смотрю на нее, повернула голову и улыбнулась. Сразу в груди защемило. Что, конечно же, не осталось незамеченным для Зыбуниной.
Ну нет, сами уж разбирайтесь. Я опустил глаза на листок с убористым списком. Справа от каждого наименования стоял коэффициент. И некоторые из них были повышенными. К примеру: «Экспериментальный отдел по работе с неустойчивыми древними артефактами. Министерство науки» или «Смертельные яды. МВДО». Время отработки мне подходило, всего два года вместо трех. Однако эта работа для артефакторов и ведьмаков. В середине списка нашлось и кое-что для волшебников: «Охрана жизни немощных и магов. МВДО». Я поставил галочку, написал сверху фамилию, а снизу оставил автограф. Все, готово.
Я тоже туда, Рамиль заглянул мне через плечо. Вместе веселее.
Если мы вместе попадем, ответил я. Сам же помнишь, там все выборочно происходит.
А потом началось кое-что еще более интересное. Завуч подняла руки, и собранные листки стали разлетаться по аккуратным стопкам.
Сейчас мы будем формировать шестерки, комментировала она свои действия. В течение года они могут меняться, если кто-то из учеников решит прервать учебу самостоятельно или
Погибнет, вякнул Куракин.
Или не завершит практикум, поправила его завуч. По традиции начинаем формировать шестерку с самого сильного мага, она вытянула руку, и в ней оказалось ровно шесть листов. Итак, первыйМаксим Кузнецов, волшебник.
Я с волнением посмотрел на друзей и стал ждать, кто же окажется в моей группе.
Глава 4
ВторойАлександр Куракин, волшебник, вещала завуч.
Высокородный пренебрежительно посмотрел на меня, пытаясь во взгляде выразить свое отношение. Но все же актерского таланта не хватило. Ну да ладно, ничего страшного, всегда должен быть раздражающий фактор. Как сказал бы Потапыч: «На то и щука, чтобы карась не дремал». Могло оказаться и хуже. К примеру, если бы в довесок к Куракину определили одного из его друзей.
ТретийСергей Аганин, артефактор.
Ладно, беру свои слова обратно. Постепенно день переставал быть томным. Помнится, в последний раз эти ребята меня хотели убить. Да, пусть тогда все закончилось хорошо. Покойный Куракин-старший впоследствии имение, можно сказать, подарил, но меня начинали одолевать смутные сомнения по поводу успешного прохождения практикума.
ЧетвертаяСветлана Терлецкая, волшебница.
А вот теперь стало откровенно кисло. Даже ссора высокородных не облегчала положения. Такое ощущение, что я чем-то проштрафился перед Елизаветой Карловной, и она отыгралась по полной. Потому что шестерка начинала все больше напоминать задницу.
ПятаяЕкатерина Зыбунина, ведьма.
Хорошо, немного поторопился, вот теперь полная задница. Интересно, на какой день Света и Катя поубивают друг друга? И дело даже не в возможной симпатии Светки ко мне. Думаю, ей уже давно плевать. Просто волшебница и ведьма испытывают такие неподдельные и сильные обоюдоненавистные чувства, что аж кушать не могут. Интересно, девчонки кинутся рвать волосы друг другу раньше, чем со мной захочет разобраться Куракин, или нет? От последнего кандидата я уже не ждал ничего хорошего. У меня, правда, враги почти закончились. Но уверен, завуч что-нибудь способна придумать. Однако она решила подсластить пилюлю:
ШестойРамиль Шафидуллин, волшебник.
Я ж говорил, ткнул в бок татарин. Я фартовый. Будем друг за другом приглядывать.
Где ж твой фарт раньше был, вполголоса ответил я, слушая, как формируется вторая шестерка.
Мои друзья всплыли лишь в четвертой группе. Вместе, конечно же. Туда еще добавили несколько ботанов. Димона, как самого сильного в шестерке, вызвали первым.