Свинцов не ошибся в своих предположениях, это действительно была гора. Как он смог в этом убедиться, когда спустился ниже и подлез под типичную шапку тумана, окутывающую горные верхушки. Потому что, когда он смог видеть, что скрывается за завесой тумана, то перед ним простирались красоты. Такие сильные красоты, которые его пугали. Там дальше шли сплошные горные хребты, через которые Серый никогда не проберётся, так что можно было вернуться назад, в пещеру, но он не был уверен, что у него хватит сил ползти в гору. А останавливаться и «зависнуть» в недоумении ему тоже не хотелось. Поэтому Серёга не останавливался, а спускался всё дальше и дальше.
Спускаться с горы легко, поэтому Серёга невольно погрузился в раздумья. Точнее говоря, в меланхолию на тему, как ему преодолеть все эти хребты (не спустится ли волшебник в голубом вертолёте, подарит эскимо, сбросив его в качестве гуманитарной помощи и полетит дальше) и, сам не заметил как, вошёл в лес. А, когда заметил, то должен был удивиться, откуда здесь взялись деревья, ведь в то время как кончился туман, он не помнил, что ниже по склону была видна лесная чаща. Но Свинцову сейчас неохота было о чём-либо вспоминать, поэтому в лес он вошёл, как само собой разумеющееся. Тем более, что лес тоже с горы спускался, а не рос на равнине так, чтобы было неудобно взобраться на верхушку дерева и узнать, близко ли цивилизация.
Эй, пацан, раздался позади Серёги чей-то голос, куда чешешь?
Серёга собрался было не поворачивать и проигнорировать того, кто его позвал (так глубоко задумался, что казалось, будто бы давно на всё плевать), но что-то заставило его остановиться. Дело в том, что он посмотрел себе под ноги и увидел медвежий капкан. Он чуть не ступил в него. Это заставило Серого оглянуться и увидеть какого-то бомжа в лохмотьях. Чем-то внешне напоминающего собой серого волкатакого же худосочного и беспричинно сердитого.
Чё надо? промычал Серый, хоть и догадывался: надо высвободиться из капкана, иначе этот бомж не сумеет проверить у него карманы на предмет мелочи на бутылку или сотового телефона.
Да просто, пожал тот плечами, поздороваться хотел.
Бомж тут же сделал такое лицо, как будто и в мыслях не держал ничего коварного. Наоборот, очень рад, что просидел в своём капкане несколько суток, а за всё это время ни единой живой души, и вот, наконец-то, увидел хоть какого-то человечка. Ничего, что человечек похож на пугливого зайца, и понятно, что не поднесёт стопочку. Но всё равно, хоть какая-то радостьпоздороваться.
А ты откуда, из пещеры той вышел? кивнул Серёга в сторону горной верхушки.
И ты чё, тоже оттуда сейчас спускаешься? усмехнулся бродяга.
А что смешного.
Да я вот думаю, какой урод здесь капканов наставил
То есть, ты думаешь, что перед этим я уже спускался, наставил капканы, а потом у меня отключилась память и я поднялся назад, да? А теперь спускаюсь и ничего не помню. И не могу ответить, чтобы поддакнуть, мол наставил их именно я и никто другой. Об этом, да?
Да ладно, не ёрничай
Или ты намекаешь на то, что я должен помочь тебе высвободиться, не останавливался Серёга.
Ты вообще знаешь, кто я такой?
Не-а.
Это ты меня видел с моими ребятами. Это я гробы загружал в фуру.
Вот здорово, сменился Серёгин сарказм на дружелюбие, а как до туда добраться?
Ну так же, через пещеру. Странные ты вопросы задаёшь, пацан.
А обойтиникак?
В общем, шёл бы ты отсюда.
А как ты из этой ловушки высвободишься?
В обход пещеры ты не выйдешь к своему городу. Только через неё!.. Через родимую.
Ну да, хмыкнул Серый, а ты в это время перегрызёшь цепь капкана и за мной погонишься? Помечтай у меня!
Ты правда не понимаешь, куда попал?
Ну, в горы в какие-то
И козе понятно! А в город свой вернуться, знаешь как?
Ты что, забыл, что ты мне отвечал на этот вопрос? «Через пещерутолько через неёчерез родимую».
Вот ты дебил Просто закрой глаза и представь себе, что ты в городе. У себяв своём родном городе. Здесь такая техника работает.
Какая техника?
Техника перемещений.
А почему ты сам себе не представишь, что на тебе нет капкана и нога твоя свободна? передразнил его Серый и продолжил спуск.
Зря ты всё-таки полез в эту пещеру, прокричал ему бродяга напоследок.
Я могу тебя удивить, обернулся Серый в последний раз. Это я ментов вызвал! Вот по этому телефончику, полез он в карман за сотовым. А ты продолжай гнить в этом капкане. Просто, чтобы ты не пытался отобрать у меня телефон и обменять его на бутылку. Мелочный пьянчуга!
Вот зажмуришься, перенесёшься в свой город, конечно, если у тебя хватит куриных мозгов понять, что я тебе здесь сейчас посоветовал, и там посмотришь, кто из нас двоих мелочный и кто из нас двоих по-настоящему полное ничтожество, я или ты.
В смысле?
В смысле, что рулишь здесь не Ты и все эти паршивые пижоны, а Мы! Те, кто гробы с кладбища перетаскивал.
Да ты просто опух, чудило
Да пошёл ты
Так он и продолжал спускаться, лесом. Разговор с этим бродягой на какое-то время выбил его из меланхолической колеи. А когда Серёга опять начинал в неё впадать, то ему невольно вспомнился совет бомжа. Поначалу он не воспринял всерьёз его «нетрезвое гонево», но потом решил всё-таки попробовать.
«Нет, не буду я ничего пробовать, подумал про себя Серёга, иначе потом придётся подниматься назад в гору и объяснять этому шуту, что он бредит».
Спускался ещё какое-то время «Да нет, попробую», решил он, остановился и закрыл глаза. Потом открыл, но вокругодин и тот же лес, родного города он никакого не увидел.
«Ну вот, что я и говорил!» усмехнулся Серый. Но в то же время он подумал, что на это возразил бы ему бомж, поднимись Свинцов назад и покрути перед ним у виска указательным пальцем: «Он вот что мне скажет: «Ты помнишь, как я достал своё ружьё? Я начал пытаться из него выстрелить, но всякий раз была осечка. Поверь, пацан, человеческое сознаниеэто суть моё ружьё! Нужно повторить сто попыток, чтобы ты смог догадаться до того, что я тебе посоветовал Чтобы ты смог в это поверить. И только со сто первой попытки ружьё выстрелит! Моё ружьё! Ты понял, пацан? Жизнь не так просто устроена, как о себе думают все эти паршивые сосунки».
«Ну, так что, решил Свинцов, попробовать ещё несколько попыток? Нет, скорее всего, этот мужик бредит. Ведь он же пытался мне намекать, что медвежьи капканы расставил на него именно я. Интересно, будет хоть о ком-нибудь такое думать разумный и адекватный человек? Он же видит меня впервые, но, наверно если бы я с ним поспорил, то начал бы мне доказывать, что именно я их для него наставил! Понятное дело: увидел подростка и решил лапшу ему на уши навешать. Попытаться меня как-то спровоцировать на то, чтоб я помог ему высвободиться из капкана, а он за это силой отобрал у меня телефон. А почему именно я его должен высвобождатьа потому что, по его бредовому мнению, виноват в медвежьих капканах именно я».
С такими мысленными рассуждениями Серый всё спускался лесом и спускался. Изредка, конечно, поглядывая под ноги, чтобы самому не попасться в, так сказать, свои собственные капканы.
О! неожиданно раздался из-за спины Серого всё тот же голос, ну вот ты опять спускаешься с той же пещеры! Специально, что ли? А? Наверно, обошёл меня стороной, чтобы я тебя не увидел, как ты поднимался в гору, а потом спуститься мимо меня. То есть, чтобы надурить. Чтобы я подумал, что вас действительно двое, и в том, что ты расставил на меня все свои грёбанные капканы, ты мол не виноват!
Когда Серый оглянулся, то тот же бомж продолжал торчать в своём капкане и смотреть с нескрываемым упрёком на этого пацана. И, вот, сразу как бомж Серому такое сказал, Свинцова неожиданно осенило. То есть, он нашёл способ как отшутиться, вместо чем изображать из себя идиота, недоумевая: «А как ты, мужик, здесь оказался?! Ведь ты же должен был выше сидеть! В километре выше, там, где я спускался полчаса назад». Если бы Серый так ему ответил, то бомж бы сделал вид, что его не понимает и начал бы над ним подтрунивать. Мол, глупость какую-то невнятную ты несёшь, пацан.
То же самое я могу сказать и про тебя! с усмешкой ответил ему Серёга. Что ты спрятал в кустах своего напарника, который, когда я ушёл, так как ты меня послал на три весёлых буквы, быстренько высвободил из капкана, чтобы ты успел меня обогнать, на два-три километра по спуску, и сделать вид, что попал в новый капкан.
Да нет, я серьёзно говорю!
Ятоже серьёзно. Но только ты не учёл одну маленькую загвоздку.
Какую загвоздку?
То, как ты при этом нелепо будешь выглядеть, вменяя мне свою чушь. Ну, якобы я наставил для тебя все эти капканы.
Ну, может быть, и не ты! Я же не настаиваю, что их именно ты наставил. Может, второй такой же ты, но Но, ведь, наставил же?!
Что за бред ты несёшь?! Какой «второй такой же я»?
Почему бред? Ничего не бред! Я же предупреждал, что ты запутаешься в том мире, в который ты попал!
Да не почему! Просто так бред, без объяснений! Я не собираюсь сейчас перед тобой оправдываться и доказывать тебе, что то, что ты несёшь, действительно бред и белиберда.
А я по-твоему откуда взялся, если ты уверен, что заново не поднимался в свою пещеру? Значит, если ты меня уже видел, это был второй такой же я.
Не, мужик, у тебя точно белая горячка! Или шиза.
Почему сразу шиза? Я же тебе говорю: ты не знаешь всех особенностей этого мира. Вот закрой глаза, мысленно переместись в свой родной город, по нему поброди, глядишь, и узнаешь! Ты поймёшь, что этот мир устроен совсем не так, как ты о себе воображаешь.
Как ты говоришь: «да пошёл ты»
И с такими словами Серый продолжил спускаться дальше. Всё это время однако недоумевая, почему этот назойливый бомж его не догоняет и не пытается отобрать у него мобильник силой, если он действительно Свинцова разыграл со всеми этими капканами. Но в то же время Серому становилось как-то неловко: «Легко обзываться на человека, который попал в капкан. А что, если он действительно в него попал, а не шутит? Тогда это даже уже подлона него обзываться. Ведь он же уверен, что это действительно я расставил на него ловушек? И вот, всё долгое время, пока я буду беспонтово брести по горам, этот тип будет преследовать меня как призрак и через каждые сделанные мной два-три шага, обвинять меня в том, что я расставил на него ловушек. Чё за хрен? Может, правда, попробовать сделать так, как он советует? Закрыть глаза и сильно-сильно себе представить, что, когда я их открою, то увижу свой родной город, а не все эти идиотские и непонятные горные хребты, явившиеся мне, словно бы в сновидениях! А? Давай всё-таки попробуем»
На этот раз Серёга был действительно обеспокоен тем, что какой-то плюгавый, лысоватый оборванец будет долгое время его преследовать и указывать что-то там ему. И на этот раз, когда он закрыл глаза и очень-очень сильно захотел очутиться в своём родном городе, то у него получилось. У него действительно получилось: Свинцов резко разожмурил свои глаза и увидел, что окружает его не лес с бесконечными тут и там утыканными неисчислимыми деревьями, а равнинное асфальтовое покрытие проезжей части. Когда он их открыл, то стоял где-то посреди дороги. То есть, он должен был немедленно убежать куда-то в сторону, чтобы не попасть под несущуюся на него с бешеной скоростью стаю машин, но не думал даже и двигаться. Дело в том, что на дороге было неестественно пусто. Когда Серый осмотрелся по сторонам, то невольно у него складывалось такое странное ощущение, что на этой дороге, где он сейчас стоит, уже сто лет ни единой машины не было. Хотя дорога чисто внешне выглядела очень прилично. Если бы на ней действительно не было ни единой машины, то со временем асфальтовое покрытие, на котором стоит сейчас Серый, начало бы зарастать. Сквозь асфальт постепенно прорастали бы какие-нибудь стебельки, шли бы дожди, асфальт постепенно бы начинал трескаться, трава начинала бы прорастать сквозь трещины. Но дорога так странно выглядела, словно периодически за ней ухаживали. То есть, вскрывали старое асфальтовое покрытие, которое трескается из-за осадков зимы-лета, и укладывали новое. Снегоочистители зимой бы не ездили и рабочие в оранжевых накидках не соскабливали бы ломиками налипший на асфальте лёд. То есть, если бы всё, что открывший глаза Серый увидел вокруг себя, когда осмотрелся по сторонам, выглядело бы именно так, как он его понял: последствия ядерной войны или какого-то утопического апокалипсиса, который частенько показывают по телеку или описывают в фантастических романах. Одним словом, Серому опять захотелось закрыть глаза, чтобы вернуться назад, в тот же лесподняться в горувойти в пещеру. Наплевать на то, что пониматься будет тяжело, наплевать на дурацкого бомжа с капканами Но только бы не видеть всё это. Сначала, конечно, надо найти какую-нибудь складную лестницу. То есть, чтобы подняться на ней до «скважины», которую Серёга «пробурил». И, безусловно, не помешает найти хороший какой-нибудь фонарик. То есть, чтобы не прошляпить то место внутри тоннеля, где сверху обвалилась земля и с потолка свалился Серёга. Если у него будет фонарь, то это место он не пропустит. Поэтому зажмуривать глаза Свинцов пока не собирался (хоть и пробовал ни один раз, стоя здесь на асфальте посреди проезжей части, но всё время у него ничего не получалось), сначала нужно было подкрепиться, да походить и поискать эту лестницу с фонарём, которую Серому было нужно. Там как раз стоял какой-то хозяйственный магазин, если перейти дорогу и ступить на асфальт.
«Я знаю, можно вернуться в тот лес, повторял про себя подходящий к магазину Серый, в ту же пещеру. Ведь сюда же я как-то «перебросился»? Сейчас, пожру, разберусь, чё почём, и попробую «переброситься» назад, в тот же лесок».
4
В этом хозяйственном магазине он нашёл и фонарь и лестницу, какую ему было надо и уже вышел, чтобы вернуться на то самое место, в которое он «перебросился». То есть, выйти на середину дороги и опять попытаться зажмурить глаза Ночто за чертовщина?! Когда Свинцов вышел из магазинчика, то никакой дороги подле его крыльца не было. Наоборот, был какой-то сад, трава-ягоды и вымощенная булыжниками аллейка вела куда-то далеко прямо. Как Серый посмотрел вдаль, то проезжая часть пролегала где-то в пятистах метрах от магазинчика. Он ничего не понял, странно покачал головой и потащил свою лестницу в сторону автомобильной дороги. «Может быть, я заснул в это время, подумал он, пока шёл. Бывает же так: выключился и не запомнил, что бреду по этой аллейке; шёл как лунатик, а очнулся уже внутри магазина. То есть, даже не помню, как я в него входил. Ведь, если магазин пустой, продавцов и покупателей нет, значит, его входная дверь должна была быть на замок заперта, а я должен был раздолбить витрину В смысле, стекло магазинное, которое ставят на сигналезонку. Но я как бы вообще не помню, как я и каким способом в этот магаз забрался. Наверняка ведь через витрину?»
Когда он вышел на середину дороги, то, странным образом, опять услышал из-за спины старый знакомый-бомжатский голос: «Назад вернуться у тебя больше не получится. Понял, пацан?»
«Вот чёрт, подумал он перед тем как обернуться, опять этот засранец. Но здесь-то он уже не будет жаловаться на капканы?! Ну, на то, что я расставил ему ловушки даже посреди этой дурацкой дороги! Вот же зациклило его на своих таких-то капканах!»
Когда Серый обернулся, то у него за спиной никакого бомжа не было. Впрочем, его это уже не удивляло. После того, что он вышел из магазина и не увидел автомобильной дороги, с которой он сошёл, теперь его мало что могло бы удивить.
Это тебе не ружьё, из которого я стрелял, продолжал разглагольствовать раздавшийся из воздуха бомжатский насмешливый голос. Как ты подумал, сорок осечек схожи с неудачными попытками «переброситься». Так что лучше не трать зря время. Понял, пацан?
Дак ты же, тут же отозвался Серый, не раздумывая, как-то вернулся? И почему не могу в эту пещеру вернуться я! Чем я хуже, чем ты!
Тем, что дебил! рявкнул голос из воздуха. Я не «вернулся», а, как ты помнишь, смылся от легавых. Ну, ты сам понимаешь, пацанёнок, если бы я не смысле, это недоумки в меня бы пошмаляли. Но ты всё равно меня опередил: как-то передал самому себе, чтобы он успел расставить на меня капканы! Так что не огрызайся, что это был не ты! Не ты, так твои сопливые дружки! Ментуру-то ты вызвал! Тут ты сам раскололся