Закрепляй. приказала она Павлу, кидая ему широкий рулон скотча.
С немалым трудом и осторожностью картина наконец была упакована.
Хорошо поработалидосрочно освободились. подмигнула Татьяна Павлу.
Обедали они в беседке. Жара стояла изнурительная, солнце, хоть уже и не находилось в зените, жарило беспощадно.
Это что? спросил Павел, когда Татьяна принесла дымящуюся тарелку.
Мясо с овощами. уклончиво ответила она.
По такой жаретяжеловато. отвечал Павел, наливая холодной воды со льдом из графина.
Сейчас вина принесу. Татьяна вышла из-за стола и вскоре вернулась с кувшином, полным кислого домашнего вина. Угощайся.
Павел ел сравнительно мало, вино с холодной водой было в самый раз по такой жаре. Перебрать он не боялся, экстремальность ситуации мобилизовывала.
Татьяна в темных очках вяло ковыряла вилкой. Павел улавливал фальшь, наигранность, но виду не подавал.
Так прошло около часа. Они перебрасывались ничего не значащими фразами.
Пойдем на кухню, здесь слишком жарко. предложила Татьяна. тарелки оставь здесь.
Они перешли на также изрядно раскаленную летним солнцем кухню. Татьяна включила вентилятор и телевизор. Павел продолжал подливать ей напиток, пока не заметил, что дама начала «плыть по течению».
Татьяна пультом переключила программу. Пошла криминальная хроника. Камера оперативной съемки высветила хорошо знакомый дом Хамида Вахидовича. Роскошный двухэтажный дом. Возле калитки стояли с автоматами наизготовку двое парней в зеленых комбинезонах.
По дорожке от дома к зашторенному «рафику» шла группа людей. Вернее, парни в масках и пятнистых комбезах с руганью волокли к калитке двоих верзил с закрученными назад руками, подгоняя их пинками и ударами прикладов. А за ними двое плечистых смуглых молодых людей в светлых костюмах вели, придерживая за руки, низкого мужчину лет пятидесяти пяти. На бледном лице мужчины отчетливо выделялась окладистая черная борода. Руки у бородача были как-то неестественно сцеплены перед собой. Бородатый был Гасановым.
За кадром голос важно верещал по-азербайджански. Произошли аресты ряда «авторитетов» в рамках антикриминальной операции Павла прошиб холодный пот. Он остался без помощника.
Больше Павел ничего не успел разглядетьна экране уже показывали следующий сюжет о задержании банды наркоторговцев на азербайджано-турецкой границе.
Стараясь произвести впечатление, что последняя новость не произвела на него никакого впечатления, Павел залпом выпил вино и растянулся на стуле. Татьяна нетвердыми шагами направилась к двери.
Ладно, я пойду передохнуть. Ну и жара. протянула она устало, опершись о стену.
Тумасов осторожно подошел к дверям спальни и приоткрыл дверьТатьяна крепко спала. Темные очки съехали на кончик носа, рот был по-детски приоткрыт. Вид у Татьяны был совершенно мирный и очень домашний.
Павел взял с полки секретера ключи и стараясь ступать как можно тише, направился в мастерскую. Сейчас нужно было действовать быстро. Пройдя по коридору, он открыл дверь в мастерскую и запер замок изнутри. Затем он проделал все процедуры, что и в прошлый разс помощью шила вытащил фальшивую электророзетку и решительно нажал на рычажок. Квадрат в стене отодвинулся в сторону, и показалась заветная панель. Павел достал из поясной сумки коробочку со спецсоставом и осторожно освободил образцы от полиэтилена.
Он приложил первый отпечаток к панелибез результата. Приложил следующийкрасное пятнышко сменилось зеленым, раздался знакомый зуммер и прямоугольник в стене, украшенный плитками, со скрежетом давящегося стекла отодвинулся в сторону, освободив вполне просторный вход.
Включив заранее припасенный фонарик, Тумасов прошел вперед, в темноту, обдавшей его холодом; да, это был ледник. Он задел ногой, судя по звуку, какую-то жестянку, которая упала и покатилась по полу. Павел провел фонариком по стенамсправа от двери обнаружился выключатель.
Да будет свет. Тумасов прошел вперед по цементированному полу и осмотрелся по сторонам.
Просторное помещение с низким потолком. Цементирован не только пол, но и похоже, стены, крашеные поверх темно-зеленой краской. Тусклая лампочка, одиноко висящая над потолком.
Это было то самое помещение из сновидений Павла.
Повсюду стояли всевозможные емкости. В основном пластиковые. Канистры, банки разной величины, в том числе жестяные, с надписями на разных языках, бидоны. Много емкостей. Павел откупорил одну из канистр, опустил палец, лизнул егокровь.
Открыл одну из банок без этикетки-тоже кровь. Открыл стоявший в углу бидончиктот же результат.
Ничего себе! Так, а что у нас тут?
Стеклянные литровые и трехлитровые банки с маринованным мясом на полу и на широких полках, закрепленных с помощью штырей, вмурованных в стену. Лежащее в углу в пузатых деревянных бочках, обильно пересыпанное солью мясо. Разрубленные куски мяса.
Даже не надо было быть экспертом, чтобы определитьчеловеческого мяса.
Если бы у Павла были бы нервы послабее, не доведись ему пройти горячие точкиот Приднестровья до Чечни, приступ обессиливающей тошноты был бы ему обеспечен. Вглядевшись, он обнаружил поодаль на узком длинном деревянном столе разделанную человеческую ногу со срезанным на бедре до кости мясом. Тут же валялся и уродливый резиновый фартук. Все это перемежалось с тяжелыми запахами ацетона, спирта, каких-то лаков.
«Бежать, проносились мысли у Павла в голове. добраться до телефона и позвонить. Да нет, сообщить на ближайшем посту местным гаишникам. Но они этому не поверят. Нет, не такпросто сказать им, что в доме труп. Пусть приезжают и разбираются. Кстати, по-моему, я видел пост автоинспекции рядом с выездом на шоссе. Хотя нет, проще надо. До ближайшего частного дома добраться и позвонить от хозяев. Или отсюда, с Татьяниного телефона? Не стоит, только внимание привлеку. Тем более что у нее может быть мой пистолет. Так что следует тихонько выехать и подальше от этого домика».
Он сделал шаг назад и споткнувшись, едва не упалкакая-то жестяная банка опрокинулась с глухим стуком. Непредвиденным препятствием оказался маленький холодильник, незамеченный Павлом. Полумрак в кладовой был связан не только с относительно тусклой лампочкой, не дававшей достаточно света. Просто по сравнению с ярко освещенной мастерской там казалось сумрачно. Тумасов открыл дверцу холодильника. Какие-то реактивы, баночки, скляночки с непонятными названиями. А вот в морозильной камере лежало два серебристых контейнера.
Тумасов достал оба и открыв, оцепенел.
В каждом из них, щедро обложенное льдом, лежало человеческое сердце.
Все предохранители, выручавшие Павла годами в критических ситуациях, отказали. В обычном частном доме в пригороде Баку творились вещи похлеще, чем в крутом фильме ужасов.
Павел закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Полегчало. Открыв глаза, он мог уже нормально оценивать ситуацию. Оглядев контейнеры, Павел подумала не взять ли с собой один из контейнеров как вещественное доказательство? «Брось, решил он через несколько секунд. ничего здесь лишний раз трогать не стоит, а лучше поскорее выбираться отсюда и сообщить в милицию. Пусть органы разбираются с этой сладкой парочкой».
Павел вышел из жуткой кладовой, приложил снова отпечаток к биометрическому замкудверь поехала назад с тем же звуком скрежета оконного стекла. Он задернул занавес и задвинул розетку назад в стену. Затем Павел направился к выходу из мастерской, напряженно вслушиваясь. Теперь осталось только отпереть гараж, открыть основные ворота и выехать на свободу. Он осторожно открыл дверь мастерской, осмотрелся и выйдя, стал запирать ее на ключ
И все же нападение было неожиданным. Чья-то сильная рука схватила его сзади за ворот майки. Раздался треск электрошокера. Трах! в шею Павла словно врезался электропоезд и все поплыло у него перед глазами
Глава двадцать седьмая
Павел очнулся в почти абсолютной темноте. На противоположной стене помещения, в котором он находился, выделялся большой прямоугольник двери, сквозь узкие щели в косяке внутрь едва пробивался свет. Голова его просто раскалывалась от боли. Он висел на холодной каменной стене, его руки сильно затекли. Они были подняты вверх, запястья каждой из них охватывал холодный металл. Напрягшись и попытавшись ощутить онемевшие кисти, Павел понял, что он прикован стальными наручниками к массивной трубе, идущей вдоль стены.
Первым сильным чувством Тумасова стала злость на самого себя за то, что он так глупо попался. Он подергал закованные руки и понял, что там все серьезно. Тогда пленник постарался пошевелиться всем теломвроде бы цел, только шеей вращать было тяжело. Он посмотрел себе под ноги.
Павел с колоссальным трудом разглядел, скорее ощутил, что он подвешен к трубе таким образом, что он стоял фактически на цыпочках, ногами едва касаясь пола. Блин, профессионально все сделали! мелькнула мысль.
Тумасов не знал, сколько прошло времени с тех пор, как его вырубили в гараже. Откуда-то сбоку до него доносился звонкий перестук падающих капель воды. Он расслабил тело, чтобы было легче дышать и попробовал размышлять о причинах произошедшего.
Здравый смысл и элементарная логика подсказывали ему, что Эрик на самом деле никуда не уехал в город, а оставался в доме все это время. Джип, конечно был заблаговременно куда-то отогнан.
Поразмыслив, он стал склоняться к тому, что Татьяна и Эрик ожидали, что он сунется в подвал в мастерской.
«Наверное, я где-то прокололся, когда общался с Татьяной, лихорадочно думал Павел. возможно она увидела, как я взял стакан и положил его в пакет. Тогда они и решили разделаться со мной. Интересно, что они будут делать какой же я осел, что не сказал Гасанову или хотя бы Николаю, куда я иду».
От этих невеселых мыслей Павлу стало страшно, он почти запаниковал, но усилием воли сумел взять себя в руки. В этот момент прозвучал зуммер и лениво отворилась дверь напротив.
Включился свет. Вошли Эрик и Татьяна. Эрик на вытянутых руках нес кресло из мастерской.
А вот и наш пленник. спокойным ровным голосом произнес он, ставя кресло посередине каморки. Татьяна уселась в него, закинув ногу на ногу.
Сам же Эрик встал сбоку от Тумасова, присев с краю на стол, стоявший в углу. Растерзанная нога была уже убрана.
Зачем вам это всё понадобилось? пробормотал Павел.
Кое-кто лезет в совершенно не свои дела! воскликнул Эрик. А мы с сестрой этого очень не любим.
Что это все значит, Павел старался говорить ровным тоном. меня будут искать.
Не будут, бросил Эрик, разворачивая на столе газету. твоего Гасанова арестовали, он пробежал глазами абзац в местной газете. в рамках антикриминальной операции, добавил он, снова поворачиваясь к Павлу. так что ты в наших руках, добавил он, глядя на Татьяну.
Ну почему моего проронил Павел.
А кто два дня назад звонил отсюда? Ты забыл номер стереть из памяти телефона, следопыт.
Кто вы такие, черт возьми? Где моя племянница? собравшись с силами, рявкнул Павел.
Племянницы твоей действительно нет в живых, Эрик отложил газету. но представь себе, мы не имеем к этому ни малейшего отношения.
А кто имеет? Дэн?
Ты знаешь, Паша, Эрик слез со стола и подошел к Павлу. я предисторию знаю только со слов Дэна, так что сам понимаешь, за достоверность не могу ручаться. Так вот, примерно год назад Дэн с Натальей ехали из города к Дэну на летнюю фазенду. Тут сзади показался грузовик. Это были враги Дэна. Они специально подстерегали его в горах, чтобы устоить катастрофу. Началась погоня. Потом, когда Дэн понял, что уйти от них не сможет, он просто бросил машину на дороге. А сам спустился от них вниз по насыпи. Бандиты развернулись и сбросили машину с твоей племянницей в пропасть.
Мразь. Павел сплюнул.
Когда Дэн вернулся на то место с друзьями, они вытащили Наталью из искареженной машины и доставили ко мне.
И что дальше?
Я тебе скажу так, Паша. Поверь моему опыту хирурга с десятилетним стажем, а я кроме того уже на последних курсах института и ассестировал при операциях, ее состояние было совершенно безнадежно. Да-да, именно без-на-деж-но! последнее слово Эрик утверждающе растянул по слогам. Ей оставалось жить менее часа.
И что ты предпринял?
Я не знаю, когда Дэну в голову пришла эта мысль. Может быть тогда, когда я ему сообщил, что Наталья безнадежна Здесь большие семьи, сам знаешь. В общем у Дэна была больная сестра, которая очень нуждалась в пересадке печени. Там уже срок шел на дни. И Дэн потребовал, чтобы я пересадил печень Натальи его сестре
Ты конечно, согласился. процедил Тумасов.
Ты меня слишком низко ставишь, Паша. Если бы я считал, что существует хотя бы один процент того, что Наталью можно спасти, я бы не пошел на это. Но в той ситуации В общем, я решил, что лучше спасти хотя бы одну жизнь.
И что было потом?
Я убедил Дэна во избежание различных проблем оставить тело у нас в больнице, пообещав лично организовать похороны. Дэн не скупился, оплатил все расходы. Правда захоронить пришлось пустой гроб, все равно Дэн не пришел на похороны.
Но почему пустой?
Потому что во-первых, там на очереди был человек, которому была нужна новая почка. А это примерно тридцать тысяч долларов. А у твоей племянницы после аварии одна почка была цела-целехонька. К тому же совершенно здоровая.
Павел по-блатному, с силой, заскрипел зубами.
Ну а остальное мы использовали по назначению.
Что? непонимающе вытаращился на них Тумасов.
Что слышал, напомнила о себе Татьяна. Паш, мы съели твою племянницу. Вернее, то, что от нее осталось.
Павел прямо осел. Наручники врезались в его запястья.
Ты хочешь знать кто мы такие, продолжала она. это в двух словах не объяснишь, надо будет вернуться на десятилетия назад.
Но у нас времени много. рассмеялся Эрик и этот смех Тумасову не понравился, он понял, что они уже решили, что делать с ним.
Давно это было. Татьяна откинулась в кресле и полузакрыв глаза, будто вспоминая что-то, продолжала:
Голод в Поволжье, двадцать первыйдвадцать второй годы. Вымирали целые поселки. Сначала съели весь домашний скот, потом собак, кошек, крыс, змей Потом стали есть солому, траву, кору, листья Даже прутьями и опилками пытались питаться. Скоро кончилось и это. А потом
Кроме массовых самоубийств порой отцы убивали одного из детей, чтобы накормить остальных. Было опасно выходить из дома. Случайные прохожие «исчезали» и когда из какой-то трубы шел «мясной дух», все знали, что там едят. Кожаные вещи разварили и съели еще в начале голода. Наши предки жили в Нижегородской области в то время.
Первое время они еще пробовали есть древесную кору, пить отвар из листьев. Но прекрасно понимали, что долго так не протянут. И когда были они доведены голодом до полубезумного состояния, в ночной час в дверь постучали. У порога стоял огромного роста мужчина. Почти все его лицо покрывала густая черная борода, и только маленькие глазки хищно поблескивали. Его пустили, предупредив, что не смогут накормить.
Скинув с плеча большой тяжелый мешок, он вошел в горницу. Взгляды всех словно магнитом приковало к мешку. Постоялец исчез утром так же внезапно, как и появился. Но он забыл мешок. Изголодавшиеся люди, в надежде найти что-нибудь из пищи, заглянули в него. В мешке лежало расчлененное тело человека. Через некоторое время все окрестные поселения почувствовали серьезную угрозу, так как стали пропадать люди. А по дороге, возле которой эта деревня стояла, и вовсе люди ездить перестали. Зато жители этой деревни и их дети, то есть наши с Эриком бабушка с дедушкойвыжили.
Эрик хмыкнул, вертя в руках карандаш.
Некоторое время не могли узнать, куда исчезают люди. Лишь случай помог это узнать. Однажды маленький продотряд поздно ночью вышел к деревеньке. Хотели узнать, остались ли живые там. Проходя через двор, в потемках не заметили погребка. Подгнившие доски проломились под ними, и они рухнули в темноту. Когда один из них зажег фонарь и подземелье осветилось, волосы у них на головах стали дыбом.
Весь погреб был забит человеческим мясом и бочками с кровью.
И что потом?
Кого-то расстреляли, кому-то, как нашей семье, удалось бежать. Во всяком случае, когда толпа разъяренных жителей из соседних деревень прибыла на место, было поздно. Наши же предки в военное лихолетье перебрались сюда, в Закавказье.
Так получается, вы уже каннибалы в четвертом поколении? у Павла затекли кисти рук, он подался к стене, чтобы улучшилось кровообращение.
Что ты в этом понимаешь! воскликнул Эрик. Самая лучшая еда. Мы не можем без этого. Не болеем ничем, это эликсир жизни, считай. Уже не хочется притрагиваться ни к чему другому.