* * *
Бастардо! простонал смуглый и довольно мускулистый хреносос, не сводя глаз с вошедшего ему в грудь ножа.
Хороший у тебя тесак. заметил я. Я возьму?
Уг пута де угх кашлянув кровью, он наконец затих.
Повернувшись к прижавшейся к камню у звериной тропы девушке, я заметил:
Нехер на меня кидаться, поняла? Не люблю.
Да да! Я поняла, сеньор! Не убивайте! Он сам виноват!
Твой друг?
Нет! Он обсервер!
Как-как?
Обсервер он! Чужой! Их десять с нами. Уже третью неделю. Смотрят, что мы собираем на их землях. Чтобы потом забрать свою долю и отнести в их сидаджи там внизу! Эта гораих!
Ага Там ваш лагерь?
Лагерь? Да. Мы скоро двинемся дальше мировое колесо не ждет зовет вечный путь.
Стоп. Вы кочевые? Не просто сборщики на чужой земле?
А?
Кочуете вы?
А?
Твой народкочевники? Бродячие? Нет постоянного дома?
А?
Я тебе нос сломаю ща
Кочевые мы! Да-да! закивала девка. Ходим! Все время ходим! Вечный путь!
Пошли. я махнул в сторону их лагеря. По пути поговорим.
Не убивайте меня, добрый человек!
Я похож на убийцу? поинтересовался я, выдергивая нож из груди трупа.
Ну ну что вы
Ну-ну. усмехнулся я, на мгновение вглядевшись в чистый ужас, плескавшийся в красивых глазах. Где горе?
Ч-что?
Я убил этого как его обсервера а ты не горюешь
Отброса. одновременно со мной произнесла смуглая местная и тут же испуганно ойкнула, прижала ладошку к красивым губам. Я не так хотела сказать
Давай, поощрил я с широкой улыбкой, хорошо же получилось. Отбросом он был, да? Прямо тварью мерзотной? Или
Или. неуверенно произнесла она, шагая рядом со мной. Или как бы не сильно плохой но Он ничего не делал! Все они ничего не делали! Только и делали, что ходили с нами, смотрели что мы накопаем, что соберем, сколько всего принесем в лагерь. А потом забирали чуть ли не треть! И почему? Потому что они из сидаджи! Потому что они гирреро!
Как?
Гирреро! Гирреро до футуро! Тьфу! Называют себя воинами, а сами просто сидят в заброшенном сидаджи и ждут, когда мы притащим им еду, листья коки и все интересные находки! Паразиты! А помимо этого мы еще должны кормить тех из них, кого посылают обсервераминаблюдающими за нашим сбором! Эти гирреро говорят, что тут их землявся земля вокруг древнего сидаджи. И что каждый, кто собирает здесь едудолжен ей делиться с хозяевами. А взамен? Взамен ненужная защита!
Продолжай, продолжай. кивал я, не отпуская взглядом глаза тараторящей девушки.
Они защищают нас от зверейпросто отпугивая хищников. Мы и сами умеем стучать в барабаны, махать кадилами с тлеющей едкой травой и кричать! Они не страшны нашему племени! А если придет злой диаболичи от него они не защитят! Просто убегут! А потом те, из сидаджи, скажут, что наше племя само виновато, раз прогневало диаболичидуха погибшей и воскресшей природы.
М-м-м-м перекривился я и, помотав головой, поинтересовался: Дух погибшей и вот щас охренеть просто воскресшей природы?
Разве ты не знаешь о Великом Сумраке, что однажды напал на этот мир и уничтожил его? Осталось лишь несколько искорок, тлеющих в Великих Именованных Горах! Искры породили слабое робкое пламя, что породило первых новых и чистых, а они, с разрешения Драгоценной Матери, повелительницы всего сущего, породили тех, кто породил нас и
Заткнись на секунду!
А-ага я прогневала тебя, незнакомец с большим тесаком?
Нет. У меня просто заболела голова
Надо меньше думать, меньше злиться и больше любоваться и восторгаться окружающим миром! Живи настоящим моментом, незнакомец! Почитай Мать, люби природу, склоняйся пред диаболичи и
ЗАТКНИСЬ!
Ладно но знайты хороший! Ты очень хороший! Просто у тебя немного очерствелая душа. Тебе надо посидеть в предрассветное время на высоком холме и встретить восход, жуя листья коки. На тебя снизойдет! На тебя обязательно снизойдет
Мы мирное племя. И потому нас все любят. Пусть мы не слишком уважаем тех, кто пренебрегает мирной и чистой работой по сбору излишков благословенной природы, что кормит и поит нас, но мы понимаем, что не всем дано сразу проникнуться этим благословенным чувством полной благодарности, что согревает наши души. Прошлоеушло. Будущеене пришло. Ты здесь. Ты сейчас. Вдохни поглубже, взгляни в небо, соедини вместе ладони и с ласковой улыбкой скажи БВАК!
Получившая выверенный удар девка свалилась на тропу и затихла. Я присел рядом, нежно придерживая в ладонях гудящую голову и глядя на лежащий на земле испачканный в крови тесак. Может, рубануть?
Я просидел несколько минут, задумчиво жуя выуженный из корзины девушки знакомый мне фруктбольшой, овальной формы, с зеленой плотной кожурой, плоской здоровенной косточкой и сладкой мякотью.
Дернувшись, девка приподняла голову, утерла пыльную щеку и улыбнулась:
Ты не оставил меня зверям, незнакомец? Ты добр. Видишьи в тебе проснулось то робкое золотое сияние, что
На этот раз я просто ткнул двумя пальцами, и она снова обмякла. Я взял второй плод, содрав часть кожуры, принялся жевать. Головная боль вроде чуть поутихла, тошнота тоже не возвращается. Тропа тут спускалась по пологому лесному склону, между поредевшими и уже не столь монструозно толстыми деревьями я увидел шатры. Встав, взял еще фрукт и пошел, оставив зашевелившую дуру за спиной.
Преодолев сотню метров тропы, найдя проход в колючих зарослях, я шагнул на открытое пространство и невольно замерлагерь шизанутого племени, что чем-то напомнило мне слюнявых дэвов, был разбит на самом краю скалистого участка, оканчивающегося обрывом. Узкая каменная полоса, потом пропасть, а дальшеогромный заброшенный город, выглядящий зелено-серым пятном. Мегаполис. Центр застроен полуразрушенными высотками, ближе к краям здания пониже, затем начинается частный сектор, опоясывающий весь город, медленно переходя в дикий лес. Все постройки утопают в зелени, что медленно дробит камни корнями. Однажды этот город исчезнет. А вон то здание останетсясамая высокая постройка этого безымянного пока для меня города была полностью очищена от растительности, не считая пары верхних этажей. Но там зелень была очень уж аккуратной, скорее напоминая плодовые сады и ухоженные огороды. Мне бы оптику.
Над зданием поднимался жидкий дым. Блестели на стенах стеклаокна большей частью приведены в порядок. На что можно поспорить, что вон там и засело племя этих гирреро?
Почувствовав присутствие рядом, обернулся и увидел неуверенно шагающую девушку. Заметив, как она открыла рот, схватил ее за подбородок, подтащил к себе:
Ни слова. А если что спрошуотвечать только по делу, без всякой тупой хрени вроде доброты, всепрощения и золотого сияния в смиренных жопах. Поняла?
Да!
Хорошо.
Эй ты! Отпусти ее, бастардо! Она под нашей защитой! И почему на тебе шорты Рама? Отвечай, пока я не вышиб тебе мозги!
Обернувшись, я взмахнул рукой, затем второй. И пошел неспешно дальше, глядя, как поймавший огромным пузом тесак, а горлом нож толстяк заваливается вперед. Когда он тяжко шмякнулся, вбив нож по рукоять, отчего лезвие вылезло промеж позвонков сзади, я наклонился и подобрал с земли его оружие. Оглядел и широко улыбнулся еще одному замершему «воину» в грязной майке и с копьем в руке:
Дробовик нашел он чей?
Твой! заверил меня тот, с трудом выдавливая широкую испуганную улыбку.
Ну хорошо. улыбнулся и я, спуская курок.
Картечь. Кучно легла. А едкий запах пороха взбодрил меня и разом убрал головную боль.
Сюда иди. кивнул я последнему гирреро, что ярко выделялся на фоне замершего мирного племени. Поговорим И ружье на землю опусти. Держи за ремень.
Ой мамай пробормотала добрая девушка, обходя нас кругом и спеша к шатрам с людьми в ярких одеяниях.
Другие не придут, да? вздохнул невысокий старик в красной футболке и некогда белых шортах, медленно снимая с плеча ружье.
А сколько их ушло? с безразличием спросил я.
Да все и ушли кроме меня. Шестеро.
Еще раз солжешьи я убью тебя медленно, а не быстро. пообещал я.
Но все равно убьешь? равнодушно уточнил старик, опустив ружье на землю, после чего поднял руки и поместил их за голову. Повел плечами, поморщился, словно от застарелой боли в суставах.
Дебил. подытожил я, нажимая спусковой крючок.
Картечь ударила в область солнечного сплетения. Старик коротко вскрикнул и упал, затихнув. Еще не мертв, но скоро умрет.
Тихо! заорал я, успокаивая запричитавших аборигенов, двигаясь к умирающему.
Крик подействовал. Затихшее племя уселось на траву, но мужчины держали руки на копьях, и я не настолько туп, чтобы недооценивать скорость полета и силу удара умело пущенного охотничьего дротика. Ткнув дрожащего в агонии старика ногой в щеку, заставил его голову повернуться и без удивления увидел торчащую за затылком плоскую белую рукоять ножа. Хитрая старая крыса.
А, дерьмо вырвалось у меня, когда нога подкосилась и я упал на колено, уперевшись рукой в землю. С-сука
Повалившись, замер на боку и затих в этой позе на несколько секунд, пережидая вспышку дикой головной боли. Перед глазами помутилось, все замерцало. Такое ощущение, что какой-то мелкий ублюдок засел в голове и тычет пальцами мне в глазные яблоки изнутри, пытаясь выдавить их наружу. Очнувшись, встряхнул ноющей башкой и вскочил, вернее, попытался это сделатьдрожащее тело хоть и послушалось, но сделало это с невероятной медлительностью. Будь эти трахнутые добротой придурки чуть агрессивней я бы уже превратился в подушечку для копий.
Сколько еще из этих осталось. я указал стволом дробовика на затихшего старика и сплюнул тягучую слюну, отдающую какой-то химией.
Один. первой отозвалась моя провожатая, заодно радостно указав на несущегося к нам от края подступающих к скальному обрыву джунглей, на бегу вытирающего руки о край синей майки. За его плечами болталась рукоять то ли двуручного тесака, то ли меча без ножен.
Его зовут Маверик. добавила девка. Он меня лапал за секвойей. Везде пощупал! А ведь я ему сказала, что у меня есть парень. И что я ему все расскажу.
Рассказала?
Ага.
А он?
Он сказал мне что этот отброс поступил нехорошо, но что я сама виновата, раз ходила за секвойю собирать ягоды.
А лапавшему тебя мужику твой парень что сказал?
Ничего. Только мне дал отрезвляющую пощечину, чтобы я знала, что не стоит ходить за секвойю. А что?
Да не. пожал я плечами, радуясь, что подступающая тошнота отступила, равно как и головная боль.
Кто это сделал?! заорал подскочивший мужик, скидывая с плеча веревочную перевязь и хватаясь за рукоять уткнувшегося в камень тесака. Кто это, сука, сделала, а? Бастардос!
Я сделал. с вежливой улыбкой приподнял я руку, но глядя не на мужика, а на только что подобранное ружье.
Ты?!
Ага. Я. И че?
Резко сдувшись, Маверик поглядел на свой тесак, затем на ружье в моих руках и на обрез за плечом, оценил долгим рыскающим взглядом разбросанные трупы, переключился на изучение моей одежды. Уменьшившись в росте еще чуток, он аккуратно выпустил рукоять тесака, позволив ему упасть, после чего вместе с зеленой слюной выплюнул здоровенный ком жеваных листьев и полез в поясную сумку. Я не мешал, с интересом наблюдая и не забывая поглядывать на джунгли вокруг нас. Разжевав несколько листьев, запихав их языком за щеку, утерев слюну, Маверик протянул мне несколько листов:
Мамас кока. Самая сладкая. Любого спроси. Делает умнее
То-то ты гений такой
И добрее
Нож?
Есть.
Сними с себя все. Оставь только шорты. Забейся вон в ту щель. я указал стволом ружья на узкий темный разлом во вздувшемся скальном бугре. Пусть наружу торчат затылок, спина и жопа.
А зачем? спросил задумчиво Маверик, стягивая майку. Жопа из щели зачем, добрый человек?
Быстро.
Тороплюсь тороплюсь не убивай меня. Я в жизни никого не убил. И не обидел.
Я глянул на продолжающих неподвижно сидеть аборигенов, что неторопливо мерно жевали.
Это правда?
Он был самым добрым и тихим из обсерверов. кивнул один из длинноволосых и седобородых полуголых патриархов. Он ничем не обидел нас. И даже помогал при сборе высоко растущих плодов и переноске тяжелых корзин к повозкам.
Ясно. кивнул я, глядя, как мой будущий проводник втискивается в узкую щель. Повозки вон те?
Все верно, злой и гневный незнакомец. Ты
Да?
Ты убиваешь так легко, будто срываешь лист коки. Даже не задумываясь
Тебе что-то не нравится, старик?
О нет я лишь хотел спросить.
Спроси.
Когда ты уже уйдешь? Если уйдешь
Уйду. пообещал я, мрачно оглядывая вялых пассивных травоедов. Когда получу нужное.
И что же тебе требуется, злой незнакомец, не жующий коку?
Рюкзак, штаны, ботинки, немного жратвы, флягу с чистой водой. Что насчет лекарств? Как вы еще лечитесь? Корочетащите что есть из жратвы, отвечайте на мои вопросы быстро и только правду. А затем я уйду вместе с Мавериком.
Что нам потом сказать тем злым людям из сальваджи, когда они придут и спросят, почему их воины были убиты?
Не ерзай жопой, старик, я растянул губы в усмешке, глядя на высящийся посреди заброшенного города очищенный от растительности небоскреб, я сам им все расскажу
И про большую повозку, спустившуюся со склона горы совсем недавно, с бьющимся на ней железным кричащим человеком, ты, возможно, тоже хочешь услышать? Мы бы не увидели, но он порвал одну из держащих его цепей и откинул тент, а повозка как раз катилась по узкой дороге, что лежит ниже нас
Хочу услышать. кивнул я. Об этом рассказывай прям щас.
Тот железный человек крича в удивленное небо, он обещал вырвать сердце какому-то ублюдку Оди, чья мать была самой грязной и тупой каси-дзёро
Повозка двигалась в город? К той башне?
Все верно, злой незнакомец. Ты умен.
Говори быстрее, старик, поморщился я, задумчиво разглядывая старые заплатанные штаны из грубой синеватой материи, предложенные мне боязливо подползшими старухами, я тороплюсь
Чуть повернув голову, я посмотрел выше, на покинутые мной джунгли, а затем поднял взгляд еще выше. Мы находились у подножия исполинской горы, поросшей старым полутропическим лесом. Ее вершина терялась в густых облаках, заброшенный мегаполис у основания казался всего лишь игрушкой, брошенной у ног великана. Стая ярких крикливых птиц полетела вдоль склона, выискивая более сытные места.
Франциск Второй? задумчиво спросил я у горы, но ответа не дождался. Ладно разберемся
Глава вторая
Споткнувшись о выступающий из тропы камень, я выругался и толкнул связанного говорливого Маверика к сучковатому крепкому дереву. Привязав ушлепка, врезал ему по морде, заставляя заткнутьсядебил решил, что я хочу его прикончить. Успокоенный моим ударом Маверик затих, удивленно смотря, как я заваливаюсь набок и утыкаюсь харей в траву.
Приступ.
На меня медленно накатывал очень знакомый приступ, что всегда нес с собой бессознанку и очередной флэш. Вот дерьмо
* * *
«Лезвие моего ножа уткнулось в горло запрокинувшей девки в крохотном золотом платье, что задралось, обнажая белоснежные полные ляжки. Сделав короткий порез, я зевнул и поглядел на привязанного к креслу тощего мужика лет тридцати с небольшим. Тот, выдержав мой взгляд, поглядел на девушку, на нож, а затем вежливо просил:
Пожалуйста, не надо. Вы кажетесь умным человеком.
Думаешь?
И раз такнаверняка читали мое досье. И знаете мое прозвище.
Бездушный. кивнул я и с некоторым удивлением признал: Странное прозвище для компьютерного гика.
Я у меня проблема с эмоциями. У меня их почти нет, а те что есть очень слабы. Я не могу испытывать горе, мои привязанности есть, я даже люблю ее, он указал глазами на девушку у моих ног, но при этом я я не испытываю сейчас страха, хотя вся эта ситуация мне неприятна. Скажем такя знаю, что должен делать любой нормальный мужчина в подобной ситуации. Поэтому прошуне надо делать ей больно. Я расскажу все, что знаю. Вы ведь за этим пришли?
Ты умен. признал я.
Я знаю кто вы, если честно. Вы тот, кто убивал и убивает ради Цели. Нашей Цели. Ведь мы на одной стороне. Мы вместе строим будущее. Вместе спасаем планету. Когда мне было сделано это предложение, когда я оценил перспективу, то сразу понялэто единственный способ спасти нашу планету.