Заблудшие - Бец Вячеслав 5 стр.


 Интересно. А чем это Прохоровка была такой особенной, что банда вас не трогала?  поинтересовался Макс.

 Так у нас был Аким.

Андрей ответил так, будто всем все сразу должно быть понятно. Увидев по их лицам, что это далеко не так, он, не дожидаясь дальнейших вопросов, разъяснил.

 Акимпредставитель торговой гильдии, а с торговцами «волкам» не справиться. Аким жил в Прохоровке, и потому деревня была под его защитой.

 Кажись, хреноватая из него крыша,  скептически заметил Макс, и спросил.  Но вопрос пока другойпочему тогда жители местных деревень не перебрались в Прохоровку?

Это был простой вопрос и Андрей сразу же ответил.

 Нельзя было. Это территория бандыони устанавливают правила, и гильдия это поддерживает. Прохоровку не трогали, потому что таково было требование Акима. Но банда согласилась на это только из уважения к нему и с условием, что Прохоровка не будет принимать переселенцев. За это Аким отвечал лично. А жители деревни благодаря слухам знали, что творится у соседей, и не желая повторить их судьбу, сами охотно выставляли всех непрошенных переселенцев.

 Мда-а Очень интересно. А как связаться с этим твоим Акимом?  поинтересовался полковник.

 Не знаю. Банда, наверное, сожгла деревню, а людей увезла. Акима тогда в Прохоровке не было, но где он сейчас и жив лия не знаю.

 Секундочку!  воскликнул Макс.  Так это что же получаетсяэтот твой Аким продавал банде «Хамви» и оружие?

И снова Андрей вздрогнул от бурной реакции. Покачав головой, он ответил.

 Вряд ли. Во-первых, Аким не единственный торговец в мире. А во-вторыхон техникой никогда не торговал. Как он сам говаривалне тот масштаб. У него другие вещи можно было выменятьтопливо, лекарства, еду, одежду, запчасти, инструменты. Из оружия разве что порох и патроны, да и то под заказ.

 Окей,  кивнул полковник.  Кстати, такой ещё вопроса в банду людей принимают?

 Очень редко,  ответил за Андрея Дьяков.  И только если новенький может доказать свою полезность. Банде новые рты не нужны, там их и так хватает.

 Понятно. Андрей, расскажи, пожалуйста, ещё о новом мире и его устройстве. Все, что знаешь.

Дальше присутствующие с интересом слушали, как позже выяснилось, довольно поверхностный рассказ Андрея об обстановке в мире, а в частности, в округе. Исходя из этого рассказа, современный мир оказался под завязку набит бандами. И хоть людей на планете поубавилось раз эдак, в пять, плотность населения оказалась немалой, раз Дьякову удалось обнаружить сразу две деревни на достаточно небольшой площади. Эта же плотность населения прямолинейно влияла и на количество и численность банд. Каждая группировка располагала приличным количеством оружия и живой силы, имела свои базы, склады, опорные пункты, а некоторые особо крупные обладали даже серьезной военной техникой и кое-каким производством. Торговая гильдия, как самая большая из всех, владела даже собственными шахтами, нефтедобычей, заводами и электростанциями. И бог знает чем ещё.

Присутствующие слушали парня с таким неподдельным интересом, что ему хотелось говорить ещё и ещё, но, к сожалению, скудный запас его информации довольно быстро иссяк. Правда, теперь он почувствовал за собой право и самому задать интересующие его вопросы. Почему Павел и Макс направились на поиски только сейчас? Почему так долго ждали? Так же было непонятно почему они не попытались вступить в контакт с «волками», если не знали кто они такие.

Мы собирались, как ты выразился, вступить в контакт, с тобой,ответил Макс.Но потом появились эти «веселые ребята». Опыт подсказывал, что они те ещё «плохиши» и, как видишь, мы не прогадали. Впрочем, если бы они не решили замочить тебя, то вероятно, мы бы попытались как-то с ними сговориться. А вот по второму вопросуистория длинная

Поэтому к ней вернетесь позже,прервал его полковник.Сейчас я хочу выработать план наших дальнейших действий. Мы покинули свое убежище, вышли в мир и досадили зверю, который нам пока что не по зубам. Во всей этой ситуации мне ясно однов новом мире выживут только сильные, а мы к ним пока не относимся. Так что я хочу услышать ваши мысли по поводу того, как это исправить.

Люди задумались. В размышлениях прошло около минуты. Слово снова взял Макс:

 Скажу очевидное, но так, для старта. Мы на территории банды, замочили их патруль, и нам в любом случае придётся иметь с ними дело. Если они такие отмороженные, как утверждает парнишка, то пытаться договариваться с нимихеровая затея, значит, придется выжечь их гнездо калёным железом. И поскольку силушки для лобовой атаки нам ещё долго будет не хватать, то сперва придется здорово попартизанить.

Принимается. Я того же мнения. На нашей стороне все ещё остается фактор внезапности. Дьяковвыясни у своих «переселенцев» все ли переехали. Может, кого-то не хватает? Вдруг кто-то остался, чтобы настучать этим «волкам». Мы должны быть уверены, что они все ещё не знают о нашем существовании и не узнают как можно дольше.

 Понял,  кивнул Коля.

 Наша главная задачанарастить мускулы,  продолжил полковник.  Для этого нам нужны люди, оружие, техникавсе, что сможем добыть. Многим мы сможем разжиться в деревнях, в которые приезжают бандиты. Какими силами они это делают?

 Небольшими,  медленно ответил Андрей.  В Прохоровку прибыла группа из трех-четырех грузовиков и легковой машины. А самих бандитов человек пятнадцать.

 Если так, то можно устроить засаду в одной из деревень или даже в нескольких, и застать их врасплох, обогатившись трофеями,  вставил Дьяков.

 Именно,  поддержал его полковник.

Андрея удивляла их сплоченность. Никогда прежде, ни в одной деревне или даже группе людей он не видел такого единомыслия. Тут никто ни с кем не спорил, не лез во что бы то ни стало с критикой для того, чтобы показать свою важность и значимость на фоне остальных. Все они будто совершенно не боялись безумных идей, которые здесь сейчас рождались. Создавалось впечатление, что все тут размышляют одинаково. Или наоборот, вообще не размышляют, а слепо следуют за своими лидерами, которые заблуждаются и будто совсем не понимают, что не просто рискуют жизнями, а что все они умрут, если попытаются тягаться с бандой. И он решил сказать им это.

Вы что, действительно собрались биться со «степными волками»?спросил он, не пытаясь скрывать изумления.То есть, вы сейчас не шутите? Все это всерьез?

 Ясен пень,  кивнул Макс, нахально улыбаясь.

Андрей обвел всех недоверчивым, изумленным взглядом.

 Вы понимаете, что у вас нет ни единого шанса? У них там горы оружия, у них даже есть боевая техника, даже танки! Они всех вас перебьют!  закончил он свою мысль.

Повисла тишина. Кто-то смотрел на Андрея снисходительно, кто-тонедоверчиво. Кое-кто даже укоризненно. Взгляд Макса выражал нескрываемую нотку презрения, а улыбка с его лица исчезла.

Наш новый друг ещё не понял, где оказался,не сводя с Андрея тяжелого взгляда, холодно разъяснил он всем.Он думает, что повстречал кучку слабаков-землепашцев, которых выстрел пугает, как зайца треск ломающейся ветки.

Он сделал короткую паузу, но никто не стремился ничего добавить и тогда он сам продолжил.

 Да, Андрей, мы вступим в бой с этими «волчинами», потому что среди нас нет слабаков и ссыкунов. И потому что все здесь понимают, что выжить, пряча голову в песок, нельзя. Можно только перегрызать глотку врагу, чтобы завоевать себе место и показать другим, что с тобой лучше не иметь дела. И мы будем драться за свое будущее. Мы не для того почти год прятались под землей, а потом ещё много лет просидели в заложниках в этой долине, чтобы выбраться и стать молчаливым скотом, который погрузят в грузовики и увезут неизвестно куда. И, к сожалению, мне всего лишь показалось, что ты тоже не из ссыкунов.

Андрея эта речь задела за живое. Напомнила ему, что он тоже ещё недавно мечтал отплатить банде за их бесчинства, но потом, заглушенное страхом за собственную жизнь, это желание притупилось.

 Я не ссыкун,смущенно сказал он, потупив взгляд.

Может и так. Но теперь тебе придется это доказывать.

Голос Макса на версту отдавал сталью. В нем не осталось ничего от того строгого, но все же доброго и справедливого тона, которым он обращался к Андрею раньше. Парню стало очень стыдно. И хоть никто из остальных ничего не добавил, он почувствовал, что они разделяют точку зрения Макса.

Если вы закончили,продолжил полковник,то я хочу ещё кое-что добавить. Во-первых, раз в новом мире всем управляют бандформирования, то хотим мы этого или нет, а нам тоже придётся стать бандой, иначе никак. А во-вторых: у меня есть кое-какие планы на ближайшие пару дней, но я изложу их в более узком кругу. Все свободны. Макс, Коля, Эрикостаньтесь.

Выйдя в коридор, Андрей чувствовал на себе пренебрежительные взгляды остальных. Он правильно понял, что утратил кредит доверия, который был ему предоставлен Максом и Павлом. Он ещё не верил, что они могут победить в схватке с бандой, но их самоуверенность была достаточно заразной и настойчиво подталкивала его к мысли, что возможно, у них есть шанс. А вместе с ними и у него. Ему захотелось доказать им, что они ошиблись на его счет, что рано списали его в трусы. Доказать без кредитов доверия. В честной драке.

В это время оставшиеся в кабинете полковника Родионов, Дьяков, доктор Бернштейн и хозяин кабинета обсуждали своего нового знакомого. В отличие от Андрея, большинство из остальных жителей деревень на поверку оказались затюканными крестьянами, которые хорошо знали с какой стороны держать лопату, но мало что смыслили в том, что происходит в мире вокруг них. И эта разница между ними и Андреем была слишком уж заметной для того, чтобы оставить её без внимания. Самым логичным объяснением казалось то, что парень как-то связан с бандами. И похоже, что не говорит им всей правды. Подумав, они решили поручить кому-то надежному приглядывать за ним.

Андрею, как и всем недавно прибывшим, отвели место в обветшалой казарме, давно требовавшей ремонта. Условия были не намного лучше, чем на улице: было холодно, сильно донимали сквозняки, но зато хотя бы на голову не капало. Улегшись на проржавевшую кровать, издавшую дикий скрип, и укутавшись в старое, немного подранное колючее одеяло, Андрей ещё долго думал о том, что произошло.

Ему несказанно повезло, что Павел и Макс спасли его, но не для того ли, чтобы он сгинул в безуспешной попытке свергнуть установившийся порядок? Кто знает. Что же ждёт его впереди? Увидит ли он брата, и вообще, выживет ли сам в этом мире анархии? Эти вопросы будоражили настолько, что сон ещё долго не шёл, хотя смертельная усталость и требовала закрыть глаза и дать телу отдых.

Андрею даже стало немного страшно от всех этих мыслей. Люди, с которыми он сегодня познакомился, были не такими, как он привыкв них не чувствовалось сомнений, они не боялись. Здесь, на этой сильно потрепанной временем базе, он увидел и ощутил мир людей, для которых не могла идти речь о том, чтобы прятаться, прозябать, страдать и молча сносить издевательства из-за боязни расстаться с полной лишений жизнью. Для них существовал только один сценарийвыжить во что бы то ни стало и ответить на удар. Именно эта мысль приводила к выработке адреналина и разгоняла сонАндрей понимал, что ему тоже хочется участвовать в нанесении этого удара, быть на его острие, лично мстить ненавистным бандам. Но вместе с тем понимал он и уровень риска, и свою слабую подготовленность к такому.

Как сказал Гронинвыживут только сильные. А чтобы стать сильным, нужно здорово потрудиться и пролить немало крови. И не исключено, что это будет своя собственная кровь

Глава 2. Крещение огнём

1

Из тех, кто присутствовал на совещании, большинство теперь смотрели на Андрея либо с пренебрежением, либо со снисходительностью, а кое-кто даже с презрением. Один только старик-доктор по-прежнему относился к парню с теплотой, как, впрочем, и ко всем остальным. Кроме него разве что Сергей Воробьевмолчаливый мужчина лет тридцати, с вечно устремленным сквозь собеседника взглядом, тоже никак не изменил своего отношения к Андрею.

Впрочем, для самого Андрея Воробьёв выглядел довольно странным субъектом, поскольку ко всему относился как-то отрешенно, абсолютно индифферентно. Казалось, что он всегда думает о чем-то своем, находится где-то в другом месте. Однако, несмотря на впечатление, будто он совершенно не слушает, о чем идет разговор, слушал он всегда внимательно, в чем Андрей очень скоро убедился.

Когда на следующий день они вместе в составе небольшого отряда, продирались через густой бор, Андрей завел с ним беседу. Вернее, монолог, потому что Сергей отвечал крайне редко, а сам рассказывал что-то ещё реже.

Отряд, состоящий из шести человек, направлялся в сторону расположенного относительно недалеко военного аэродрома, в надежде, что там осталось что-нибудь полезное после многих лет разграбления куда более проворными охотниками. Руководил походом сам Павел Гронин, но и майор Родионов тоже был с ними. Андрей, конечно, был ещё слаб и не восстановил даже половины сил, но желание участвовать в борьбе с бандой в целом, и доказать Максу свою полезность в частности, прибавляло парню сил.

Аэродром находился в двенадцати километрах севернее «Убежища», как с не совсем легкой руки Макса Родионова теперь именовалась их база. Андрей не верил, что после десяти лет бардака и разграбления они найдут там хоть что-то полезное, но после конфуза на совещании обсуждать приказы или выражать вслух сомнения он теперь не решался.

Как вы выжили во время эпидемии?поинтересовался у Сергея Андрей, когда монолог ему окончательно надоел.

Воробьев не торопился с ответом и по его виду Андрей не мог понять собирается ли тот вообще отвечать. Вместо Сергея до ответа Андрею снизошел шедший впереди сын полковника Гронина Олегвысокий голубоглазый блондин. Вероятно, эта тема была для него наболевшей, и ему хотелось кому-нибудь об этом рассказать.

Говор у Олега был специфический. Как позже узнал Андрей, такую манеру изъясняться Олег перенял у одного из живших с ними в «Убежище» солдат, но тот человек скончался примерно год назад.

 Это длинная история. Мне было всего девять лет, когда началась вся эта движуха с вирусом,  тоном одолжения начал рассказывать Олег.  Батя уже тогда был главным на этой базе. Прямо перед началом эпидемии меня привез сюда один чувак по его просьбе, мы зашились в бункере и проторчали там чуть ли не год. Стремное было время. Сидишь, как крыса, развлекухи почти никакой, нифига, ваще нифига нет. Только пол, потолок и стены. Ну, и мебель кое-какая, но заняться ваще нечем. Если бы не старик Бернштейн, мы бы, наверное, все котелком двинулись. Через какое-то время жратва стала заканчиваться, и старшие долго терли, что делать, но в итоге таки решили выбраться наружу. Оказалось, что это была офигенная идея. Ну, а потом мы жили в этой долбаной долине долгих восемь лет, большую часть из которых даже не подозревая, что выжило ещё много народу. И поверь, очень скоро эта новая тюрячка стала ничем не лучше старой. Разве что солнце и воздух свежий. Солярка всегда была дефицитом, так что генератор врубали только по большим праздникам, но каждый раз Бернштейн садился за радиостанцию: он все надеялся поймать сигналы или какие-то разговоры выживших. Наконец, позапрошлым летом ему это удалось. Тогда-то мы и просекли, что не одни, хотя я и до этого говорил, что это так, но только никто ж меня не послушал. Короче, долго решали какие есть риски, если выбираться из долины, и что вообще делать, потому что не врубались, что там снаружи. Та передача, что мы поймали, была стремнойтам речь шла о каком-то бое, а других передач не было. Самим выходить в эфир батя запретил, пока не станет ясно, что за хрень творится. Но выбираться решили полюбэ. Сам подумай: когда ты чуть ли не десять лет зыришь на одни и те же хари, через силу впихиваешь в себя рыбу, от которой давно тошнит, дикие ягоды и кое-какие овощи, которые подфартило вырастить, то желание послать всё это куда подальше и посмотреть, что ещё осталось от мира, побеждает даже здравый смысл. Охотиться в долине уже давно не на когодичи и зверей почти не осталось. Только долбаная рыба, да и той, кажется, все меньше. Мы и до этого помаленьку разгребали завал, а когда приняли решениебросили на это почти все силы. Но самая мякотка была в концетам были такие каменюки, которые достать или сдвинуть мы не могли. Тогда батя с Максом придумали раскрошить их направленным взрывом. Это было рисковоможно было заново все завалить, но терять нам все равно уже было нечего, и в итоге мы оказались фартовыми. Ну, а дальше ты знаешь.

Назад Дальше