Идём, сказал я и поморщился, когда какая-то запоздавшая искра боли пронзила бедро, Идём быстро, если я говорю бежатьбежим. Чем быстрее найдём что-нибудь полезное или кого-то знакомоготем лучше для всех.
Я искренне надеялся встретить группу Хробанова, но будем откровенны: в такой огромной, почти бесконечной, пещере встретиться с пропавшимипросто невероятно.
Одно хорошо: шагать оказалось легко и даже пружинящий пол как бы подталкивал на каждом шаге вперёд. Вот только пейзаж и не думал меняться, стены всё так же вспыхивали голубым сиянием, которое уходило вдаль, превращались в синюю дымку недостижимого светлого будущего. Чёрт его знает, сколько мы шагали вперёд, по временивроде бы долго. Место для привала обнаружилось само, стоило девчонкам совершенно выбиться из сил и плюхнуться под стенку.
Сдаётся мне, привалившись к стенке Маруся тёрла желвак на подбородке и недобро смотрела на меня, Что нихрена мы никуда не придём.
Тройное отрицание, вяло заметила Валентина, которая предпочла сеть рядом со мной, Это надо же: какое редкостное неверие в успех. Предлагаешь лечь и умереть?
Ни хрена я не предлагаю, Мария закрыла глаза и вдруг начала вопить, ударяя кулаками о пол, Ни хрена! Ни хрена, мать твою!
Сначала мне показалось, что этопросто эхо её воплей, вернувшееся откуда-то издалека. Но уж больно знакомым оказалось это эхо. А когда истеричка заткнулась, а звук повторился, стало ясно, что я не ошибаюсь.
Просто зашибись!
Поднимаемся и слушаем, тихо сказал я, поворачивая голову из стороны в сторону, Кто поймёт, откуда эта пакость летит, получит главный приз.
Какая пакость? Мария открыла глаза, полные слёз, Какой, нахер, приз?
Валя уже стояла, испуганно глядя на меня. Вновь донёсся пронзительный вопль. Ближе. Но я по-прежнему не мог понять, с какой стороны тоннеля он идёт. Кажется, синие волны по стенам начали бежать много быстрее.
Живой останется, проворчал я, К нам в гости пожаловала сраная птица Феникс, а неё имеется одно весьма неприятное хоббисжигать всех людей в пределах досягаемости.
Снова завопила птичка, а голо убое сияние внезапно исчезло. Совсем. То есть, вереди оно продолжило мерцать, а там, откуда мы шли
Вон! взвизгнула Маруся, указывая пальцем.
Вижу, я схватил Валентину за плечо и толкнул, Бегом! Со всех ног!
Тоннель за спиной начал пульсировать золотистым пламенем и неприятный огонёк становился ярче с каждой секундой. Кроме того, начав бег, я заметил и ещё одну забавную штуку: пол стал много мягче и ступни проваливались в вязкую субстанцию, напоминающую болото. Бля, весна пришла!
Скверные дела. Мало того, что девушки не успели как следует отдохнуть, так ещё и вязкий пол сильно замедлил бег. Я, кстати, тоже не успел обрести нужную форму, поэтому мышцы ног ехидно намекнули, что способны объявить об отставке в любой момент. Ну и как им объяснить, что первый же привал станет для них последним?
Ябольше немогу, прохрипела Маруся, цепляясь за моё плечо, Сейчассдохну
Валя молчала, но повернув голову я обнаружил, как с её багровой физиономии летят огромные капли пота, а сама бегунья шатается из стороны в сторону.
Не стимулировали даже истошные вопли чёртового отродья за спиной и жар, подогревающий тыловую часть. А проклятый тоннель по-прежнему не желал сотрудничать и демонстрировал идеально прямой ход. Ну и совсем скверные новости: мягкая дрянь под ногами дала проталины, где весело булькали обжигающие струйки Огненного Потока. Кстати, голубое свечение исчезло и спереди.
Феникс завопил совсем близко, а Маруся едва не рухнула в одну из дыр в полу. Красота!
Точно прохладная тень прошла перед глазами, а тихий голос шелестом коснулся ушей:
Сюда, шептала Оксана, Сюда
Если бы не подсказка, то мы просто пробежали бы мимо. Пятно на стене выглядело, блин, как обычное пятно и только остановившись я сообразил, что вижу густую сеть трещин. Стены пещеры, очевидно, могли зарастать, но видимо не до конца. И если, как следует надавить, то можно провалиться. А можно.Можно и удрать!
Сдурел? взвизгнула Маруся, когда я рванул обеих спутниц за руки, вынуждая остановиться, Мы сейчас сдохнем¸ убан!
Вообще-то, всё на то очень походило. Наш преследователь пульсировал пламенем где-то в полусотне метров позади и волны жара сушили пот на лицах. Валентина застонал и опёрлась рукой о стену. Мария продолжала верещать, он я её уже не слушал.
Вместо этого, отступил на пару шагов, едва не провалившись в огненную полынью и с разбега ударил ногой по стене. Если я наделся на то, что кусок вывалится сразу, то мои надежды пошли прахом. Зверски заныла отбитая подошва и хрустнуло в колене. Из стены даже кусочка не выпало.
Мать моя! Феникс завопил в паре десятков метров и в его рёве слышалось торжество.
Заверещав в унисон Марусе, я бросился вперёд так, словно собирался проковырять дыру в пространстве.
Получилось!
Вместе со мной улетел значительный кусок стены, пола, Валентина и ещё кто-то, оглушительно верещавший в процессе. Всё это прикольно кувыркалось, лупило по бокам, голове и заднице. Потом мы упали на шершавый склон и визгу тотчас прибавилось. Почему я рассказываю только про тактильные и звуковые ощущения? Извольте: воняло тут не хуже, чем на городской свалке, а темно было, как, повторюсь, у известной расы в определённом месте.
Наклонная поверхность развлекала нас достаточно долго, так что даже Маруся устала верещать и лишь глухо вскрикивала, всякий раз, как её приветствовал очередной булыжник. Получая очередную ссадину, я лишь громко матерился, подавая дурной пример Валентине, ругавшейся на порядок тише.
Потом наш склон внезапно и очень неудачно подошёл к завершению. Неудачно, для моей несчастной головы, воткнувшейся в острый осколок камня. Некоторое время я лежал, смотрел на смутное пульсирующее пятно и размышлял: глюк или не глюк? Из центра глюка раздражённо завопил Феникс, которого я сумел обломать вот уже второй раз. Время зарубки ставить. Ага, на голове.
Пошёл ты, проворчал я и попытался встать.
Получилось, откровенно говоря, не очень хорошо. Конечности отвечали хозяину в том же духе, в котором я пообщался с несчастной птичкой. При этом они дрожали, подгибались и вообще вели себя, точно заправские саботажники. Впрочем, судя по звукам, у девчонок получалось ещё хуже. То естьникак.
Помогите! Маруся принялась хныкать, Я ногу подвернула. А можетсломала. И руку. И голова у меня разбитаБдь, у менякровь! Помогите!
Заткнись, угрюмо отозвалась Валя и я нащупал её руку, Кто это?
Я. Не дёргайся.
Помогая друг другу мы-таки стали на ноги и принялись искать паникёршу. Как выяснилось, мы скатились в нечто, подобное оврагу. Непонятным образом Маруся умудрилась укатиться на пару десятков метров дальше и застряла между двух плоских валунов.
Поиграем в репку? предложил я и услышал, в ответ, негромкий смешок, Главное у репки ручки-ножки сберечь.
Сверху опять принялся истерить Феникс и я показал ему средний палец. Вниз эта пакость почему-то не собиралась. Кстати, глаза успели немного привыкнуть и выяснилось, что мы шлёпнулись в большую пещеру (странно, да?) и борозда, где мы торчали, шла как раз вдоль одной из стен. Больше пока непонятно, но где-то вдалеке светилось небольшое окошечко, типа того, откуда ворковал наш соловей.раз, два, Маруся притихла и мы потащили её наружу, Вроде нормально.
Кстати, ничего эта сволочь не сломала. Кажется, только слегка подвернула лодыжку, но, как для Бездны, где и головы отрываютвполне себе ничего.
Куда дальше? почти спокойно спросила Валентина и я показал пальцем в сторону светящегося пятна, А что там?
Не знаю, честно признался я, Но выбора, всё равно, нет. И топать нужно быстрее, пока никто не вспомнил, что у насни жратвы, ни питья.
Пить хочу, тут же отозвалась Маруся.
Вот именно, я закряхтел и поднялся, Пошли.
Дно канавы оказалось почти ровным и лишь изредка попадались плоские камни, вроде тех, куда забралась Маруся. Мелкий песок немного затруднял ходьбу, но это всяко лучше, чем сломя голову удирать от Феникса, перепрыгивая через пылающий лужи.
Вся эта штука, Валя ткнула пальцем под ноги. Кстати, девушку стало видно значительно лучше, Очень напоминает русло высохшей реки. И высохла она совсем недавно, песок, кое где, ещё влажный.
Радуешь, резюмировал я и запрокинув голову, изучил тёмные стены нашей рытвины, М-да, пожалуй, не вскарабкаться.
Зачем? спросила Маруся, у которой паление очевидно отбило последнюю рассуждалку, И тут неплохо шагать.
А ещё тут очень неплохо захлебнуться, сказала Валя, если вода вдруг вернётся. И хорошо, если она вернётся постепенно.
Если исходить из извращённой логики нашего путешествия, то по прошествии пары минут мы должны были услышать отдалённый рокот, который постепенно превратился бы в шум водного потока и нам пришлось бы со всех ног
А вот вам фигушки!
Ни хрена подобного не произошло. Вообще ничего не происходило. Мы просто медленно топали вперёд, слушали нытьё хромающей Маруси, наблюдали, как мрак постепенно сменяется серыми сумерками и гадали, как добраться до светящегося окошка, которое располагалось на высоте, эдак третьего этажа.
Впрочем, то ли фортуна обернула посмотреть, кто так настойчиво изучает её задницу, то ли ангелы-хранители вернулись после обеденного перерыва, но и тут напрягаться не пришлось. Наша канава оказалась перегорожена кучей обвалившейся земли, по которой мы вполне комфортно вскарабкались наверх. А выбравшись на широкое каменное поле, обнаружили древнюю лестницу из массивных блоков, поднимающуюся к самому окошку. Между прочим, это была высокая стрельчатая арка, а свет в ней весьма походил на солнечный.
Да, и оттуда доносились голоса. В смыслечеловеческие.
Джек-пот, короче.
Вроде бы.
Люди! завопила Маруся и принялась карабкаться по плитам с грацией натуральной горной серны. Хм и нога совсем не болит, Люди! Спасите меня!
Чёртова эгоистка, проворчала Валентина, когда я подсадил её, Нас, значит, спасать не нужно. Давай руку.
В свете, падающем из арки, плиты отливали коричневым и казалось, источали холод, покалывая ладони слабыми разрядами. Кроме того, среди множества трещин, мелькали риски, весьма напоминающие скандинавские руны. В который раз я задался вопросом: если Безднавсего лишь чистилище, преддверие ада, откуда здесь так много вещей, похожих на творение человеческих рук?
Пока я занимался изысканиями, спутницы добрались до арки и молча смотрели куда-то вниз. Потом Валентина изумлённо присвистнула.
Ну ни фига себе! сказала она.
Воссоединение любящих сердец
В этот раз по Бездне разбрелось такое немыслимое количество идиотов, что встретиться нам мог, кто угодно. Естественно, больше всего я бы хотел увидеть группу Хробанова. По ряду причин. Скажем, узнать, цела ли Ольга; поинтересоваться, имеется ли запасной план выхода на поверхность. В конце концов, только эти люди не коло мне отраву и не засовывали в мешок.
Не так уж плохо, было вновь встретить Пашу. Пока рядом не гавкала силиконовая стерва, он казался почти вменяемым и достаточно разумным спутником. Да и здоровенный бугай с автоматом ещё никому не мешал, в качестве союзника.
К чему я веду? Нетрудно догадаться.
Выбравшись из арки, я обнаружил то, что уже успели открыть для себя Маруся и Валентина. Короче, как и следовало ожидать, дневной свет оказался обманкой: его испускал пупырчатый нарост на потолке куполообразной пещеры. Сам зал оказался не так, чтобы очень великвполовину футбольного поля и большую часть пространства занимал водоём с абсолютно прозрачной водой. Чтобы окончательно изобразить райские кущи, невесть как очутившиеся в недрах преисподней, неизвестный шутник насыпал перед озерцом золотистый песок.
Но в каждой бочке мёда, если хорошенько поискать, можно найти ложку дёгтя. Эту же и искать не пришлось.
На пляже разместилась группа из десятка человек: тройка совершенно потерянных учёных, прижавшихся один к одному, шестеро бойцов в чёрной рванине, но с автоматами наизготовку иРадость моего сердца, любовь всей жизни!
Диана Станиславовна, блдь! Во всех смыслах этого слова.
За спиной что-то очень тихо булькнуло. Точнееплеснуло. Звук, с каким волны накатывают на берег. Услышали все, поэтому все и оглянулись. Ну и офигели, естественно, все.
Вся огромная пещера, по которой мы шагали последний час, оказалась затоплена слабо светящейся жидкостью. Не знаю, вода это была или нет, но она плескалась у самых моих ног.
Как такое возможно? почти прошептала Маруся и посмотрела на меня, так же не бывает!
Бывает, я махнул рукой, Здесь всякое случается и скажи спасибо, что мы сейчас здесь, а не на глубине десятка метров под водой. Пошли, знакомиться будем.
Как знакомиться? кажется, мои спутницы окончательно утратили даже останки чувства юмора, Это жеИли нет?
Да, да, вы не ошибаетесь, я обнял обеих предательниц за плечи и подтолкнул вперёд, Я просто я пошутил. Этошутка.
Шутка? Мария начала было хихикать и вдруг разразилась диким хохотом, Шутка, ха-ха!
Валентина молча врезала её по щеке, и девица тотчас заткнулась. Тем не менее, внимание к себе мы-таки привлекли и теперь шесть чёрных пристальных зрачков следили за каждым нашим шагом. В смысле, нас держали под прицелом автоматов. При этом, все оборванцы с оружием постарались рассредоточиться, точно опасались ответного огня. Ага, сейчас! Из наших пердаков, очевидно.
Учёные сползлись ещё ближе, точно овцы, почуявшие волка. Странно, а я думал из них никто не уцелел во время того забега. Ну, живы и хорошо. А вот моя ненаглядная принялась хмурить бровки и морщить лобик.
Спуск оказался много удобнее, ибо здесь имелось нечто, вроде каменного желоба. Очевидно, на тот случай, если мамаши с колясками вздумают отдохнуть на пляже. И мы торжественно, как настоящие Каннские знаменитости на красной дорожке, спустились к зрителям и почитателям. Напряжение несколько спало, и большая часть автоматов опустилась, но парочка ещё продолжала нервировать. Нет, если подумать, то девочки выглядели устрашающеМарусято ещё чудовище!
Обнимемся? предложил я Диане и сделал шаг навстречу, вскидывая руки для объятий. Автоматы вновь поднялись, Поцелуемся? Или ты совсем не скучала? Какое разочарование!
Я же тебя, падла, прикажу пристрелить! прошипела Диана и отступила на шаг. Хм, собственное оружие куда-то просрала, очевидно, Никто даже не узнает.
А, так ты дорогу наверх уже нашла! обрадовался я и заговорщически подмигнул спутницам, Видали, как богует: этогопристрелю, этогозаколю, а вон техизнасилую и съем.
При словах: «вон тех», учёные начали заметно нервничать. Хм, неужели имелись попытки?
Где Паша? собеседницу бросало из одной крайности в другую, Где все остальные, чёрт бы тебя побрал? Что, выжили только эти две курицы?
Хлебало завали! огрызнулась Валя и медленно пошла в сторону озера, Сука ёнутая.
Очевидно, подобный способ вести диалог считался тут вполне нормальным явлением, потому что нас перестали держать под прицелом. Вместо этого бойцы вновь принялись бесцельно бродить по берегу озера. Насколько я мог заметить, другой поклажи, кроме оружия ни у кого не осталось. Весело. Скоро вопрос о пище станет весьма остро.
Паша улетел, но обещал вернуться, обожаю хорошие цитаты, да ещё и под испепеляющим взглядом ненавидящих глаз, Пара твоих дуболомов уши в Валгаллу, а где остальныехрен его знает, честно говоря. Да, кстати, у меня тут остался небольшой должок к одной бди, затеявшей непонятные эксперименты. И я больше не в мешке
Однако, стоило мне сделать первый же шаг в сторону Дианы, как охранники, вроде бы задумчиво изучающие блестящие ступени к узкому пролому, вернулись в боевой режим. Моя визави отступила и воткнула кулаки в крутые бёдра.
Схавал, сучёныш? Стоит мне только фыркнуть и тебя нашпигуют свинцом по самое не балуй! Ты и жив до сих пор, только потому, что я реально не знаю, как выбираться из этой долбаной дыры.
Ладно, ничья, согласился я, отлично понимая, что даже пребывая в полном тонусе, едва бы выжил после пары десятков попаданий, Тогда возвращаемся к плану «А». Обнимемся, поцелуемся, я тебя трахну, и мы обсудим, как отсюда выбираться.