Макс с трудом сдержал рвотный рефлекс и отбежал в сторону:
Я бы и через месяц голодухи такое есть не смог.
Может, в этом коровнике не все протухли? Вдруг какая-то буренка недавно скопытилась, давай проверим? Космонавт задрал футболку и натянул на нос словно маску.
Блин, ну давай попробуем, нехотя согласился Сова.
Парни распахнули двери ангара и перешагнули порог. Иван шел первым, выставив перед собой обрез. Друзья почти не дышали и напряженно осматривали каждое стойло. Было видно, что большинство животных умерло от истощения, кожа обтягивала их выпирающие из боков ребра.
Воробьев заметил корову со вспоротым брюхом, ее внутренности были разбросаны по всему стойлу, а на шкуре виднелись следы многочисленных ран. Тысячи опарышей ползали в смеси из сена, гниющего мяса и навоза. Казалось, что это живой ковер, который колышется под мертвой тушей. Ворчливое жужжание сотен мух разносилось внутри помещения.
Смотри, как-то странно эту загрызли, а те, похоже, сами сдохли, их даже не тронули, пробурчал из-под майки космонавт, указав обрезом на истерзанную корову.
Может ее вообще не зараженные, а собаки местные загрызли? предположил Сова.
Ладно, тут ловить нечего, всё протухло, валим отсюда, космонавт быстро выбрался на улицу и жадно вдохнул свежий воздух.
Через пару минут, придя в себя, друзья решили осмотреть остальные строения. Они подошли к одному из домиков, как вдруг позади себя услышали треск веток. Парни оглянулись на шум и остановились. В паре сотен метров от них, ломая молодые березки, на холм поднималась корова.
Еееххуууу! Мясо! обрадовался Сова, и приятели, не сговариваясь, бросились за буренкой. Корова была уставшей и напуганной. Она скользила копытами по траве, пытаясь забраться на холм, и хромала на правую переднюю ногу.
Иван и Макс быстро догоняли добычу, стараясь не упустить из виду убегавший ужин. На самом верху склона Воробьев забежал вперед и перегородил дорогу, а Сова отрезал путь к отступлению. Приблизившись, парни разглядели, что перед ними не корова, а молодой бычок. Он уже успел немного одичать и боялся незнакомцев.
Воробьев держал в одной руке топор, а в другой обрез, не зная, что выбрать. Сова молча топтался с ножом позади бычка, вопросительно глядя на старшего товарища.
Так они простояли втроем целую минуту, никто не решался что-либо предпринять. Животное устало и понимало, что убежать сейчас не удастся, а так как люди не нападали, бычок отдыхал и восстанавливал силы.
Догнав добычу, парни не знали, как к ней подступиться: молодой бык это не заяц и даже не свинья, которых можно быстро зарубить или зарезать. Борясь за жизнь, животное могло их ранить и серьезно покалечить. Иван слегка покачивал топором, обдумывая план:
Че делать-то? У меня же патроны с дробью, его этим не завалишь, только изувечишь зверя. А потом к нему хрен подступишься.
А если в ухо ствол вставить? В упор выстрелить?
Бля, ну ты маньяк Сова. Так он и даст нам обрез в ухо засунуть
Надо пробовать, я отвлеку, Макс встал сбоку от бычка.
Попробую, смирился Воробьев, оглушить его так по-любому получится, а там, если что, добьем. Фух, как теперь все это исполнить только?
Космонавт осторожно положил топор на землю, вырвал пучок травы и медленно приблизился к быку.
Прикормить хочешь? Макс не смог сдержать смех.
Иван нахмурился, чувствуя, как на лбу выступили капли пота:
Есть идеи получше? Хочешь, тебе ствол отдам?
Не-не, у меня рука дрогнет, тут же отмазался подросток.
Животное встретилось с человеком взглядом. В больших добрых глазах теленка мелькнул ужас. Внезапно бычок фыркнул, издал короткое предостерегающее «Мууу», резко дернулся и побежал вперед. Иван успел сделать шаг в сторону, пытаясь увернуться, но мощная туша даже легким касанием сбила его с ног. Макс кинулся вдогонку за теленком. Космонавт быстро встал на ноги, но вдруг увидел группу зомби, которая подбегала к подножью холма.
Недавно эти зараженные напали на бычка в лесу, но тот сумел вырваться. Инфицированные потеряли след добычи недалеко от фермы, но упорно продолжали погоню. Воробьев насчитал порядка десяти противников, быстро лег в траву, но было уже поздно. Деревья на холме росли редкие и низкие, зомби заметили движение на вершине и начали взбираться по склону.
Иван колебался, нужно было делать выбор: отпустить бычка и остаться без ужина или самим стать пищей для людоедов. Макс в это время догнал теленка и смог его затормозить. Парнокопытное остановилось и растерянно замотало головой, широко раздувая ноздри.
В этот момент космонавт увидел еще семерых зомби, которые выбежали из леса за ангаром. Они двигались медленнее инфицированных из первой группы и отстали во время погони. Итого против них было почти два десятка противников, а из оружия топор и обрез с пятью патронами, остальной боекомплект остался в лагере у реки.
Иван прикинул, что расстояние между двумя группами составляло метров двести, и все-таки решил рискнуть. Бык в это время развернулся и бросился в обратную сторону как раз на Воробьева. Космонавт больше не колебался, он отбросил ствол, схватил двумя руками топор и с ходу ударил обухом между глаз теленку. Бычок качнулся, захрипел, но устоял на ногах. Космонавт врезал еще раз в то же место. Колени животного подкосились, и туша с глухим ревом завалилась на бок. Иван со всей силы, словно первобытный охотник, опустил топор в третий раз. Раздался треск, теленок был оглушен, но еще дышал. Космонавт присел, достал нож и воткнул добыче в горло.
Муууу, последнее жалобное мычание вырвалось у бычка. Туша животного колыхнулась, губы задрожали, предсмертная агония прокатилась по телу. Теленок в последний раз выдохнул теплый воздух из больших мягких ноздрей. Его взгляд, устремленный в чистое синее небо, замер и потух навсегда.
В этот момент Макс заметил зомби, которые поднимались по склону:
Вань, там канны!
Знаю, не мороси, успеем, Воробьев ощупал заднюю ногу быка, проткнул ножом шкуру в районе сустава и начал разрезать мясо. Когда лезвие коснулось кости, космонавт протянул топор подростку:
Держи! Бей тут! Старайся попадать в сустав между костями, как разрубишь, остальное отрежь ножом.
Макс стоял немного ошарашенный. Он уже привык убивать зараженных, но когда представил, что надо отрубить ногу еще теплому теленку, паренька стала бить нервная дрожь.
Че стоишь?! Руби, говорю! Мы всего быка не утащим, надо взять часть и бежать
Яя не, забормотал подросток.
Шевелись! Я задержу их сколько смогу. Руби!
Сова взял топор и ударил им по ноге теленка. Затем размахнулся еще раз, но кость не поддавалась. Разозлившись, Макс вложил в удар все силы, и что-то треснуло.
Космонавт решил поберечь патроны и осмотрелся. Он увидел на траве поваленный ствол небольшой березы, подтащил дерево к склону холма, с трудом поднял и швырнул в приближающихся врагов. Бревно с грохотом упало и сбило с ног двух зомби.
Еще трое зараженных, которые поднимались следом, уже почти достигли вершины. Удерживая высоту, Иван пинком отбросил одного вниз, второго вырубил ударом приклада, отступил пару шагов и выпустил заряд дроби в лицо третьему противнику.
Макс, ну че там у тебя?!
Щас! подросток в очередной раз с глухим ударом опустил топор, наконец-то кость поддалась. Сова принялся орудовать ножом. Его лицо уже покрылось мелкой крапинкой из крови и мяса теленка, руки паренька больше не дрожали. Он с остервенением кромсал ножом плоть, отделяя ногу от туши бычка.
Очередные пять людоедов подступили к вершине. Воробьев разрядил в них обойму, но один из них остался жив. Дробь изуродовала лицо инфицированного, правый глаз вытек, ошметки щеки свисали с челюсти. Но он поднялся и с лютым воем бросился на человека. Космонавт в последний момент сделал шаг в сторону и выставил ногу. Зомби запнулся и упал на живот. Воробьев тут же прыгнул ему на голову двумя ногами, а затем носком кроссовка заехал в висок.
Я все, бежим! радостно отозвался юный мясник.
Огромными прыжками Иван подбежал к теленку, схватил отрубленную ногу и бросился вниз с обратной стороны холма. Макс с топором и ножом прикрывал отступление.
Когда зараженные подошли к кровавому месту бойни с бычком, то сразу забыли про беглецов и накинулись на теплую тушу. Несчастное животное дважды послужило людям: дало им мясо и остановило преследователей. Зомби облепили добычу и принялись жадно пожирать вожделенную плоть. Они с довольным ворчанием слизывали кровь с травы и вгрызались в сочное свежее мясо.
В это время парни спустились вниз, увидели, что погони нет, и торопливо зашагали к лагерю.
Иван взвалил ногу на плечо и уже мечтал о сытном обеде:
Фуууухххх пронесло. Им сейчас мертвый бык интересней, чем мы. За нами еще побегать надо
Ага, только жалко бросать столько мяса этим тварям
Макс, ты своей шкурой дорожи! Мы бы все равно этого теленка целиком не съели, протух бы на жаре. А вот этой ноги нам как раз на несколько дней.
Вскоре друзья вышли на знакомую колею, которая привела их на ферму и зашагали к лагерю. Обратно идти было тяжелее, но веселее. Ноша, которая им досталась, сулила сегодня шикарное застолье. Когда парни углубились в лес на подходе к лагерю, то услышали злобную ругань:
Писец, вы охренели?! Мы вас тут по всему лесу ищем! Девчонки уже чуть не плачут, хоронят вас, а вы идете и горланите на всю округу, как ни в чем не бывало.
Из-за деревьев показался Кузнецов, с перевязанной головой и обрезом в руке.
Всё-всё, не ругайся, мужик. Тут одна история случилась, инициативу мы проявили без предупреждения. Видишь, что нашли на дороге? ответил Иван, хвастаясь добычей.
Ого, круто и где это вы ее взяли? облизнувшись, спросил Андрей.
У кого взяли, тот уже не мычит. Пошли в лагерь, сейчас всем расскажем.
Через полчаса друзья сидели вокруг большого костра, нанизывали куски говядины на толстые ивовые прутья и жарили их над красными углями. После нескольких дней жизни впроголодь простое жареное мясо, даже без маринада, специй и овощей, казалось им верхом кулинарного искусства.
Весь оставшийся день до поздней ночи люди жгли новые угли и готовили мясо про запас. Когда над верхушками деревьев показался месяц, от ноги бычка осталась только кость.
Вскоре все, кроме Андрея, легли спать, а Кузнецов, чтобы не уснуть на дежурстве слонялся по берегу. Время от времени в воде раздавался плеск рыбы, а в лесу перекликались ночные птицы. Больше ничего не нарушало тишину маленького лагеря у реки.
Эпизод 7. Уроки выживания
Подошва на кроссовке расклеилась и шаркала по земле при каждом шаге Альберта Борисовича. Плохая обувь его очень беспокоила. Бродить по лесу босиком профессору не хотелось, а новые ботинки, к сожалению, на дороге не валялись.
Хаимович все время размышлял о будущем, куда им пойти с Таней и где найти новый дом. Он твердо решил, что в Новосибирске оставаться нельзя. Полчища зомби, мародеры, бандиты, вспышки смертельных инфекций из-за тысяч разлагающихся на улицах трупов все это осложняло выживание. А зимой отсутствие центрального отопления и других коммуникаций в домах все равно вынудило бы их искать другое убежище.
Альберт Борисович понимал, что постепенно каннибалы в поисках добычи будут разбредаться по окраинам города, деревням и ближайшим окрестностям, а значит, пока есть время, нужно уходить как можно дальше, в малонаселенные районы.
Профессор знал одно место в Хакассии, которое его очень привлекало невысоко в горах рядом с заповедником располагалась исследовательская база для наблюдения за дикой природой. Там работал его старинный приятель, Хаимович приезжал туда несколько раз, чтобы провести отпуск. Альберт Борисович не любил ездить за границу и на многолюдные черноморские курорты. А в горах среди леса вдали от цивилизации он по-настоящему отдыхал душой и телом.
Насколько помнил профессор, база работала круглый год и была оборудована для автономного существования. А значит, запас еды, медикаментов и оружия там был достаточный, чтобы продержаться как минимум зиму. Но ученый с трудом представлял, как добраться туда с маленьким ребенком. Поэтому он решил, что если им встретится подходящий дом в глуши, то до весны они останутся там, а дальше будет видно. Хаимович был убежден, что инфицированные не выдержат лютых сибирских морозов, а значит, ближайшие семь-восемь месяцев станут ключевыми для дальнейшего выживания.
Во время этих размышлений профессор иногда забывался, ускорял шаг и даже принимался жестикулировать и бормотать себе под нос. Таня, которая шла рядом, начинала отставать и, видя, что наставник опять «ушел в себя», кричала ему в след:
Подождите, подождите
Ученый не сразу возвращался к реальности, еще несколько мгновений он двигался по инерции. Затем вздрагивал, оборачивался, улыбался в свою нечесаную бороду, которая уже успела немного отрасти, поправлял очки, протягивал руку, и они снова шли вместе.
Устала? периодически спрашивал наставник во время пути.
Девочка пожимала плечами и кивала. Она уже стала привыкать к длинным переходам и старалась молча переносить нагрузку, чтобы не казаться обузой.
Они вышли на трассу, но чтобы не идти по открытой местности, двигались примерно в двадцати метрах от дороги по небольшому леску, где в случае опасности можно было успеть спрятаться.
Давай присядем, наконец сказал профессор и указал на поваленное дерево.
Сегодня хорошая погода. Так гулять гораздо веселее, чем в дождь, с улыбкой протянула Таня.
Это точно. Так, что у нас из съестного? Альберт Борисович порылся в рюкзаке и извлек оттуда небольшой кусок сырокопченой колбасы и подсушенный хлеб. Припасов, захваченных из сгоревшей лаборатории, оставалось все меньше.
Сейчас бы мороженого, мечтательно протянула малышка.
Держи, вот тебе мороженое со вкусом колбасы, профессор протянул ребенку половину, а свою долю разделил с Доджем.
Таня съела все до последней крошки и попросила воды. Профессор достал флягу, но в ней осталось всего несколько глотков.
Потерпи немного, где-нибудь впереди найдем ручей, пообещал Альберт Борисович, глядя, как ребенок вытряхивает последние капли.
Через несколько минут Таня начала икать и с каждым разом все сильнее.
Нда, улыбнулся профессор, сухомятка тебе не пошла, так нас все зомби в округе услышат.
Пить хочется, чуть виновато ответила девочка.
Доджу, похоже, тоже, заметил ученый, наблюдая за тем, как собака тяжело дышит, высунув длинный язык.
Пойдемте тогда, хочется быстрее воду найти.
Путники продолжили свой путь и минут через двадцать увидели впереди большую заправку.
Ну, видишь, вот и вода. Там, наверняка, есть магазинчик для автомобилистов, кивнул Хаимович, в очередной раз поправляя отрывающуюся подошву.
А это не опасно? Там нет «их»?
Если и есть, то, скорей всего, не много. Струсила что ли? Тебе пора научиться с ними бороться.
Глаза девочки испуганно округлились. Профессор понимал, что ребенок слишком слаб, чтобы справиться зараженным. Но он хотел как можно раньше научить Таню тому, как постоять за себя.
«В новом мире чем быстрее научишься кусаться, тем больше шансов, что тебя не съедят», часто повторял ей Альберт Борисович.
Его не смущало, что виноват во всем случившемся он сам. Хаимовича вполне устраивала такая реальность. Хотя еще несколько месяцев назад ученый не мог и представить себе ничего подобного, но все это осталось словно в прошлой жизни.
Хаимович, Таня и Додж выбрались на открытое пространство и перешли дорогу. До заправки оставалось несколько минут ходьбы. Профессор замедлил шаг, внимательно вглядываясь вперед. Альберт Борисович в нерешительности остановился. Он не знал, как лучше поступить: оставить девочку снаружи или войти вместе с ней. Таня держалась чуть позади наставника, в шаге от него.
Давай проверим что там, от меня не отходить, предупредил ученый девочку.
Хаимович решил, что в помещении Додж будет только мешаться под ногами, и спустил его с поводка:
Можешь поохотиться тут рядом
Входная дверь заправки оказалась выбита, толстое стекло рассыпалось мелкими осколками по асфальту. Профессор просунулся в дверной проем, всматриваясь в каждую мелочь и прислушиваясь к малейшему шороху. Таня молчала, испуганно глядя по сторонам и прижимая ладошки ко рту, чтобы не так громко икать. Альберт Борисович проник в магазин и махнул девочке.