Пойдемте за мной, детективы, молодой полицейский из дежурной группы, первый прибывший на вызов, нервно сглотнул и нехотя повел напарников внутрь недостроенного дома. И на маленьком участке, и в комнатах повсюду валялись строительные материалы и инструменты. Мужчины подсвечивали себе путь фонариками и все равно то и дело натыкались на что-то, больно ударяясь пальцами ног и чертыхаясь. Вот тут.
Маршал Коллинз вздохнул. Он ожидал увидеть случайно забредшего бомжа или наркомана, не рассчитавшего дозировку, но перед ними лежала женщина лет сорока, высокая, чуть полноватая. На удивление, выглядела она так, как будто просто легла отдохнуть, расположившись в чуть-чуть неестественной для обыкновенного человека позе: тело вытянуто прямо от макушки до пят с абсолютно ровными ногами, прижатыми друг другу и прямыми же руками, как будто приклеенными к бокам. Темно-синяя юбка чуть ниже колен была аккуратно поправлена, как и некогда белая блузка, пропитанная теперь засохшей кровью. Складывалось впечатление, что женщина сама аккуратно легла прямо в груду строительного мусора, стараясь не помять гладко отутюженную одежду, и случайно облилась томатным соком.
Что с ней? устало вздохнул Маршал Коллинз и сел на корточки рядом с лицом трупа. Женщина была некрасивая. Огромный нос картошкой и маленькие глаза, очевидно сейчас закрытые чьей-то заботливой рукой, привлекали внимание больше всего, и уже никому не пришло бы в голову разглядывать довольно красивый и чувственный полуоткрытый рот с легким пушком темных волос над верхней губой. Лицо было спокойным. Складывалось впечатление, что жертва не ждала нападения, скорее, была немного удивлена.
Стараясь не нарушить место преступления до прихода криминалистов, детектив Коллинз попытался рассмотреть шею женщины и сразу понял, что с ней: из-под подбородка торчал алюминиевый уголок около метра длинной, которые обычно используют для изготовления различных конструкций. Уголок вошел немного по диагонали, очевидно, проткнул твердое небо и через полость носа пробил череп, добравшись до мозга.
Маршал со вздохом поднялся и так же аккуратно прошел обратно к дверному проему, где его ждал напарник. Молодой полицейский решил ретироваться с места преступления и ждать криминалистов снаружи.
Что там? Пол переминался с ног на ногу с нетерпением. Он был моложе Маршала, и ему все было интересно.
Шут его знает, честно ответил детектив Коллинз и вышел из комнаты, а потом и из дома.
Марш, погоди! Пол не отставал. Что с ней случилось?
Ее убили Пол, в очередной раз вздохнул его напарник и пожалел, что уже выкурил единственную сигарету, которую позволял себе вот уже пятнадцать лет.
Это я понял, хмыкнул Пол и потянулся всем телом, разминая затекшие мышцы. Обычно с утра он успевал сходить на тренировку, и это помогало ему разогнать кровь, но сегодня это время он посвятил своей новой любовнице.
Кто-то воткнул ей металлический уголок под подбородок, а потом уложил так, чтобы она выглядела куклой в коробке. Что-то подсказывает мне, что это не простое убийство. Зачем так укладывать труп? Если б я был убийцей
То что? слишком активный Пол постоянно озирался по сторонам, ожидая в любой момент их коллег, которые смогут сказать больше.
То я бы не стал тратить на это время, закончил свою мысль Маршал, но это я. А что в голове у этого Хммм человека, я не знаю.
Человека, Пол Бейкер сплюнул в строительную пыль. Назови его как-нибудь иначе, напарник, убийца, фрик, преступник, но никак не человек.
Убивает человек, Пол. И только потом он становится убийцей и преступником. Хотя фриком он может быть с рождения, детектив Коллинз развеселился от своих собственных мыслей.
Смешно тебе, буркнул Пол, заметил подъезжающую машину криминалистов и поспешил им навстречу. Ему не терпелось узнать больше об этом убийстве. Уж больно необычно выглядело аккуратно разложенное тело женщины на фоне строительного безумия.
Детектив Коллинз задумчиво ходил между железных столов, разглядывая бирки на трупах. Главный патологоанатом, Питер Эванс, заканчивал свой отчет по телу женщины, найденной сегодня утром на стройке, а потому мало обращал внимания на то, что происходит вокруг.
Тебе не кажется, что трупы стали моложе? задумчиво задал свой вопрос Маршал, как будто в пустоту.
Что? Питер Эванс поднял голову и невидящими глазами посмотрел на источник звука. Он боялся упустить мысль, только что пришедшую ему в голову. Она знала того, кто напал на ее, Марш.
Что? теперь была очередь детектива удивляться неожиданному вопросу. Как ты это понял?
Мне кажется, удар был нанесен в тот момент, когда убитая наклонилась к кому-то, чтобы что-то услышать или рассмотреть получше. Питер Эванс подскочил к столу с телом Ланы Уинстем а это была она и откинул снова покрывало. Вот, смотри. Видишь, куда пришелся удар? Достаточно близко к шее. Не думаю, что кто-то ходит, вытянув вперед подбородок таким образом.
Патологоанатом вытянул шею вперед, отставил нижнюю губу и стал похож на большую черепаху то ли из-за своей морщинистой от преклонного возраста шеи, то ли из-за сгорбленной спины, которой явно не на пользу было больше 30 лет сгибаться над столами, изучая трупы.
Ты прав, задумчиво прищурился Маршал Коллинз и посмотрел в сторону задремавшего напарника, положившего руки и голову на стол рядом с чьими-то окоченевшими ногами. Что нам это дает?
Возможность перерыть всех ее знакомых в надежде обнаружить убийцу, пожал плечами Питер Эванс и вернулся за отчет. Но это уже не мое дело.
Ты прав, детектив Коллинз все еще пребывал в задумчивости. Подойдя к своему напарнику, он положил свою лопатоподобную ладонь ему на плечо: Эй, Пол, хорош спать.
Кто спит? сонные глаза Пола Бейкера выдавали бессонную ночь.
«Везучий сук ин сын», пронеслось в голове у Маршала.
Пошли, есть работа.
Работа? сон все никак не уходил.
Работа, работа, засмеялся детектив Коллинз и потрепал своего напарника по плечу. Лана ждет, чтобы мы покарали ее обидчика.
Кто? Пол наконец-то смог разлепить глаза.
Маршал ничего не ответил, махнул рукой, развернулся и пошел к выходу.
Эй, Марш, доктор Эванс оторвался от своего отчета, ты прав по поводу трупов. Не дай мне бог дожить до того дня, когда они помолодеют достаточно, чтобы сравняться по возрасту с моей внучкой.
Не дай бог, Питер, не оборачиваясь, выкрикнул Маршал и вышел за дверь.
* * *
Ингрид еле дождалась окончания своей внеклассной работы ее попросили помочь в школьной библиотеке. Одно радовало миссис Уинстем сегодня не появлялась на работе, чтобы выдать очередную порцию едких замечаний.
Ты ненормальная, Трей Портер стоял у дверей библиотеки. Бархатный голос на этот раз отдавал металлом.
Чего тебе, Трей? буркнула девушка и попыталась обогнуть одноклассника.
Ты что, не соображаешь? парень схватил Ингрид за руку и дернул, развернув к себе лицом. Захотела в интернат?
Сам же сказал, попробуй нарушить пробормотала Ингрид и почувствовала, как краснеет от макушки до пят. «Это же надо быть такой дурой!» пронеслось у нее в голове.
Надо быть полной дурой, чтобы делать это на виду у всех, при учителе и стольких свидетелях! бархат из голоса пропал совсем.
Много ты понимаешь! Ингрид повысила голос и тут же почувствовала, как ее рот сдавила потная ладошка, пахнущая школьным мылом цветки апельсина.
Не ори. Я-то как раз понимаю больше тебя.
Трей Портер дождался, пока Ингрид перестала вырываться и сдалась, и отпустил ее. Они стояли, глядя друг на друга и молчали.
Пойдем, бархатный голос опять стал прежним. Трей Портер развернулся и пошел по бледно-зеленому коридору с абсолютно голыми стенами, повернул направо, потом еще раз направо, обошел большую круглую лавку в центре холла и вышел на улицу через тяжелую деревянную дверь.
Куда? Ингрид едва поспевала за ним, несмотря на то что ее ноги были раза в два длиннее, чем у молодого человека.
Почему ты задаешь столько вопросов? Трей нервно обернулся и дернул плечом, как будто стараясь смахнуть упавший было на него осенний лист.
Потому что я хочу знать ответы. Неопределенность
Разрушает психику, я в курсе. Бла-бла-бла, Трей засмеялся и даже притормозил.
Ты что, с этим не согласен? Разве не хорошо жить, когда тебе все известно наперед? Ты точно знаешь, что до 18 будешь ходить в школу. Потом поступишь в университет и в итоге пойдешь на работу. Выйдешь замуж или женишься, родишь двоих детей
Обязательно двоих? усмехнулся, не оглядываясь, Трей.
Мальчик и девочка, а как же? совершенно искренне удивилась Ингрид.
У тебя в семье так?
Так. Правда брат вырос и уже не живет с нами, но
И ты хочешь так же? молодой человек резко остановился и обернулся к ней лицом.
А почему мне этого не хотеть? Так все живут, пожала плечами девушка.
Все живут Трей поморщился, как будто съел целый лимон без сахара, зато с кожурой.
Да, все так живут. Что в этом плохого? на этот раз скорее дернула, чем пожала плечами Ингрид.
Скучно, выплюнул Трей и поспешил дальше по одному ему известному маршруту.
Если тебе скучно, ты выбрал неверное направление для учебы, а если
Если, если У тебя нет никаких «если» в жизни. У тебя все расписано, молодой человек ускорил шаг и повысил голос. Ты не думаешь, что будет, ЕСЛИ тебе не понравится твоя будущая работа? ЕСЛИ тебя будет тошнить от своего собственного мужа? ЕСЛИ ты будешь всей душой ненавидеть собственных детей?
Как можно ненавидеть своих детей? Ингрид попыталась схватить Трея за рубашку, но он вырвался и еще больше ускорился. Ты такие глупости говоришь, Трей. Где ты этого нахватался?!
Меня, МЕНЯ ненавидит собственная мать, процедил Трей и почти побежал. Ингрид на секунду замерла, как будто наткнулась на невидимую преграду. А потом побежала, стараясь догнать своего взбешенного одноклассника.
Ты ты должно быть не правильно все понял чуть запыхавшись, еле выговорила она.
Неприятный смех пронзил тишину школьного двора в это время тут не было никого, кроме них двоих. По крайней мере, так казалось Ингрид.
Трей, она нерешительно тронула его за рукав и тут же одернула руку, обескураженная его злобным взглядом.
Никогда не трогай меня, Ингрид Прим, если видишь, что я взбешен.
А ты взбешен? Ингрид пыталась мягким голосом смягчить напряжение, висевшее в осеннем воздухе, как нити паука, окутавшего деревья у них за домом.
Просто не трогай меня, окей? отчеканил Трей и пошел дальше.
Окей. Вообще никогда? попыталась перевести разговор в шутку Ингрид.
Никогда.
Никогда-никогда? не сдавалась девушка.
Трей Портер остановился и, задрав вверх подбородок, посмотрел Ингрид в глаза.
Ты притворяешься или на самом деле такая дуреха? кажется, у нее получилось Трей Портер улыбался.
Что?! теперь было не смешно самой Ингрид.
Ничего, пошли, буркнул молодой человек.
Ингрид опешила от такого хамства, но не смогла противиться своему любопытству, поэтому ускорила шаг, чтобы догнать набирающего темп одноклассника, смешно переваливающегося из стороны в сторону на слегка косолапых ногах. Один в один медвежонок.
Ты чего улыбаешься? покосился на свою случайную попутчицу Трей.
Я же дуреха, что мне еще делать? губы расплывались в улыбке сами собой.
Дуреха и есть, отрезал Трей Портер и еще ускорил шаг, чем заставил Ингрид прыснуть от смеха. Недовольно вздохнув, он решил не обращать на нее внимания.
Они вышли со школьного двора, повернули налево и, пройдя вдоль школьного забора до поворота, пошли прямо. По обе стороны стояли здания, в которых располагались заводы, предприятия, фабрики и прочие заведения, где работали жители их района. Этот квартал был таким же однообразным, как и их жилой район: одинаковые здания занимали почти все место, не уступая даже редкой осенней траве, и отличались только табличками с наименованием компаний.
Так было везде: каждый город делился на районы, устроенные по одному принципу, в центре располагались жилые одноэтажные дома. По периметру были построены офисные здания, школы, библиотеки, музеи и другие нежилые строения. А еще дальше, гранича либо с соседним районом, либо с окраиной города, за которой начинались поля, располагались огромные склады. Тут хранилось все: еда, одежда, книги, товары для ремонта, мебель, игрушки и многое другое. Ингрид как сейчас помнила, как их в шестом или седьмом классе вывозили на экскурсию на склад с игрушками. Она тогда считала себя слишком взрослой, чтобы умиляться рядам плюшевых совершенно одинаковых зайцев и нарядно одетых кукол-близнецов, но в глубине души горела от восторга, даже несмотря на однообразие.
Дойдя до очередного серого здания, похожего на все остальные как две капли воды, Трей уверенно свернул во двор и, обернувшись, быстрым шагом направился к низкому голубому навесу, под которым располагался вход в подвал. Постучав три раза, он подождал, потом постучал еще три раза. Дверь открылась, и Трей скользнул вовнутрь.
Ингрид стояла, оцепенев, не решаясь последовать за ним. Как специально налетел порыв холодного ветра, и ее кожа, в тех местах, которые не закрывала средней длины юбка и футболка с рукавами три четверти, покрылась мурашками. Ингрид поежилась, огляделась по сторонам и сделала было шаг вперед, как услышала за своей спиной голос.
Девушка, что вы тут делаете?
Ингрид испуганно замерла, бешено вращая глазами, а потом медленно обернулась на голос. Позади нее стоял молодой мужчина с серым кейсом в руках, точно таким, какой отец брал с собой, когда шел на работу, и в широкополой шляпе.
Добрый день, а вы? Ингрид где-то слышала, что лучшая защита это нападение.
Покраснев, мужчина поправил свою шляпу, огляделся по сторонам и быстрым шагом пошел прочь.
В этот же самый момент дверь открылась и из нее показалась почти лысая голова Трея Портера.
Ты чего застыла? Увидят мало не покажется.
Уже почти не показалось буркнула Ингрид, еще раз обернулась и нырнула вслед за Треем в темный коридор.
Первое, что почувствовала Ингрид, было зловоние, исходившее от покрытых черной плесенью стен. Она инстинктивно отшатнулась в сторону, налетела на Трея, запуталась в его ногах, упала и больно ударилась правым коленом, наткнувшись на что-то острое. Ее руки, коснувшись пола, попали во что-то склизкое и холодное, чем-то напоминавшее полуразмороженную перекрученную на оладьи говяжью печень. Ингрид показалось, что эта субстанция ползет по ней, цепляясь за кожу и поднимаясь все выше, до самого запястья. Она застыла на месте, не решаясь пошевелиться, но тут ее подняли на удивление сильные руки ее попутчика.
Ч-что это такое?
Аккуратно, надо смотреть куда идешь, зло кинул молодой человек и пошел дальше по коридору.
Что это на полу, Трей? Ингрид все еще стояла, пытаясь разглядеть, в чем она умудрилась испачкаться. Противно было до ужаса.
О чем ты? Это всего лишь грязь.
Грязь?
Обычная глина. Тут заливает после дождей. Пойдем, дуреха Трей Портер вновь начал аккуратно двигаться вперед, пытаясь не испачкаться.
Ингрид стояла, выставив вперед руки и пытаясь разглядеть их в тусклом свете одиноко висящей где-то вдалеке лампочки. Глина. Еще ни разу в жизни Ингрид не приходилось прикасаться к чему-то более мерзкому. Если не считать печень, из которой они с матерью мастерили оладья по воскресеньям.
Придя в себя, Ингрид увидела, что Трей уже дошел до двери в конце коридора, над которой как раз и горела единственная лампочка, и поспешила за ним. Ноги в новых белых кедах так и норовили разъехаться на жутком месиве, а руки беспомощно вытягивались вперед, как будто хотели убежать от нее подальше.
Доковыляв до двери, Ингрид успела нырнуть в открытый проем, пока та не захлопнулась прикасаться к чему бы то ни было здесь она больше не согласилась бы ни при каких обстоятельствах.
Знакомься, это Гнусный, а это Товар.
Ингрид отвлеклась, наконец, от разглядывания на свету своих рук, на которых успела подсохнуть холодная глина и теперь схватилась коркой, неприятно стягивающей кожу. Удивленно оглядевшись вокруг, Ингрид увидела непривычно ярко обставленную комнату, вполне приличную и чистую, учитывая вход в нее. Стены были выкрашены в ярко-зеленый цвет с желтыми, синими и белыми разводами, как будто кто-то с размаху вылил на них банки с краской. У дальней стены растянулся метров на пять длинный диван, светло-бежевый, как и вся мягкая мебель в любом доме. Вполне обыденно, если не считать вороха разноцветных подушек, на которых красовались морды животных, какие-то надписи, которые Ингрид не удалось прочитать с такого расстояния, и геометрические фигуры, объединенные на полотне в причудливые узоры. Как завороженная Ингрид сделала было шаг вперед, но тут же вспомнила о глине, которая буграми покрывала ее некогда белые кеды. Кинув беспомощный взгляд на Трея, который уже прошел и расположился в маленьком ярко-красном кожаном кресле, еле вместившем его грузную фигуру, Ингрид хотела было спросить, как ей помыть кеды, чтобы пройти, когда увидела ответ: сам молодой человек был без обуви.