Пилот поднялась с колена, чувствуя, как застревают во влажном, тяжелом песке ноги, и поняла, что оказалась в окружении бежевой пахучей дымки. Вдыхая сильный аромат, она побрела вперед, как она полагала, к поселению. Пересекая дюну за дюной, чередуя подъемы и спуски, она слушала шорох песка и стон проносящегося ветра, пока не ощутила, как утрачивает чувство пьянящего дурмана и необъяснимого всплеска сил. Словно очнувшись ото сна, Белых остановилась и осмотрелась. Вокруг были лишь серпообразные барханы. Летчица поспешила вперед, где за песчаным холмом ожидала увидеть равнину и поселение, но, вбежав наверх, обнаружила лишь повторяющуюся картину из песка. Ни поселения, ни строящегося кольца нигде не было видно, более того, Дарья не могла понять, где очутилась и сколько времени прошло с тех пор, как она оставила место возведения объекта. Ужас охватил ее, обдав тело волной жара и ощущением удушья. Летчица судорожно извлекла зачехленный на ремне коммуникатор и включила голограмму. Устройство показывало полное отсутствие связи. Тогда Белых активировала встроенную в летный костюм и утяжелявшую его почти на килограмм радиостанцию. Однако со спутниками на связь выйти не удавалосьдиспетчерская служба базы еще до приземления сообщила, что спутников на орбите Тауруса всего три и поддерживают связь они прерывно и попеременно, когда выходят «на сторону» базы. Нельзя было исключать и возможность того, что коммуникатору летного костюма не хватало мощности для выхода на канал связи.
Осознав, что потерялась, Дарья чертыхнулась и поспешила по собственным следам назад, но ветер стремительно уничтожал отпечатки ее стоп, рисуя новые узоры из песка. Песчаная мгла бродила вокруг, скрывая горизонт и дезориентируя. Девушка бросилась в одну сторону, затем в другую и, в конце концов, впав в отчаяние, закричала в надежде, что кто-нибудь ее услышит.
Глава 2. Халва из песка
Вот уже час Бату возился со сломанным скутером, однако ремонт не задалсяне хватало ряда запчастей. Юноша отер руки тряпкой и раздраженно отшвырнул ее, после чего оставил мастерскую. У входа в мечеть, что располагалась прямо в центре поселения, он заметил старшего брата. Тот разговаривал о чем-то с жителями Адыкера, что неподдельно внимали ему. Ахмед и его брат Бату были сыновьями главы поселенияхакимаиз рода аль-Фалихов, позже просто род Фалихов, поэтому обладали беспрекословным авторитетом и были здесь уважаемы. С видом благосклонности и великодушия старший брат отвечал на вопросы окруживших его людей, пришедших к мечети со своими проблемами и тревогами. Стиль общения Ахмеда с населением Бату воспринимал как откровенное упоение своим высоким положением и, отчасти в силу юного возраста, а отчасти в силу собственной природы, избегал такого рода поведения, придерживаясь в общении простоты и неформальности. Он не любил, когда стоящие по происхождению ниже касались лбом руки Фалихов и целовали ее, не был сторонником поклонов и прочих проявлений преклонения. Претила ему и закрытость Адыкера в отношении соседей-экспедиционеров. С малолетства его влекло все, что было связано с базой и технологиями населявших ее людей. Юноша с восторгом смотрел на пролетавшие над Адыкером корабли и антигравы; его интересовали устройства, которые поселение унаследовало со времен своего основания, но еще больший интерес вызывали технические новинки с базы. По мере взросления он все чаще погружался в устройство очередного попавшего в поселение агрегата, научился многое ремонтировать едва ли не на уровне интуиции и всегда искал (и часто находил) повод посетить базу и ее космодром. Таким образом, в роду Фалихов Бату казался осколком, отколовшимся от треснувшей чашки и отскочившим куда-то далеко. Овдовевший отец братьев не мог понять столь большую разницу в характерах сыновей, однако находил таланты и интересы Бату не менее полезными для выживания поселения, чем консерватизм Ахмеда, поэтому относился к сыновьям с одинаковым благодушием, хотя в глубине души переживал за необузданного Бату больше, нежели за старшего сына. Немолодой уже отец не был уверен в том, что младший отпрыск сможет стать новым хакимом поселения в случае его смерти или смерти старшего сына.
Справедливости ради стоит отметить, что при всей своей прогрессивности Бату оставался сторонником патриархального уклада, уважал религию и традиции предков и заботился о безопасности поселения. Это давало ему кредит доверия от отца и от жителей Адыкера.
Устав наблюдать за стихийным собранием у мечети, юноша вздохнул и направился к толпе. При виде приближающегося брата, лицо которого не предвещало задушевного разговора, Ахмед предпочел завершить беседу и отпустил людей. Они отвесили Фалихам поклоны и удалились.
Прости, что прервал судьбоносное собрание, но у нас не осталось скутеров в рабочем состоянии, едко заметил Бату. Лично мне не нравится трястись верхом на хаурах, я предпочитаю перемещаться по пустыне на антигравах. Но их надо поддерживать в рабочем состоянии и иногда даже чинить. Во имя Аллаха возьми запчасти на базе или я сам туда
Брат, я запрещаю тебе визиты на базу без моего на то согласия! прервал Ахмед.
Что, опять? Сначала отец, а теперь и ты. Фанатичная склонность к запретамнаследственная черта Фалихов.
Бату, послушай. Сначала ты носишься на скутере по пустыне, как шайтан, затем при виде звездолетов заявляешь, что хотел бы стать пилотом. А что будет завтра? Отдаешь ли ты себе отчет в том, что ты наследник главы поселения и, если что-то случится со мной, то уже тебе
Ахмед, в поселении наступает разруха, а я всего лишь хочу сделать нашу жизнь комфортнее. Я готов все починить своими руками, хотя у меня и не хватает знаний Но их много у экспедиционеров и они могли бы ими поделиться. Я не могу понять, почему Адыкер живет, отгородившись ото всех, и не пользуется знаниями других людей ради завтрашнего дня.
Старший брат снисходительно усмехнулся.
Ты всегда был словно не из рода Фалихов. Всю свою жизнь ты восторженным взглядом смотришь на людей с базы и их машины. Я не спорю: технически они далеко впереди, но что для них Таурус и кто для них мы? Научись смотреть далеко вперед. Первоначально их интерес был сугубо научным, но постепенно он приобретает другие очертания. Все больше этих людей интересуют земли Тауруса и его ресурсы. А что насчет культурных ценностей и морали этих людей? Задумайся, зачем им мы? Какой в нас прок? Я им не доверяю.
Ахмед, ты в плену у предрассудков, как и наш отец. Ты забыл, что все мыпотомки людей с Земли и разделились не так уж давно.
Но все же разделились! отметил брат. На то была воля Аллаха.
Бату положил руки на пояс и закусил губу, понимая, что разговор ни к чему не приведет. Этот спор пора было заканчивать.
Мне нужны запчасти к скутеру.
Я подумаю об этом, а ты пока займись делом. Я отправляюсь на охоту к северной реке, а ты до моего возвращения проверь резервуары. Пресная вода должна в них циркулировать. Если она начнет плесневеть, Адыкер окажется на грани вымирания.
Дав указание, Ахмед забросил через одно плечо налуч с луком и стрелами, через второебластер и подал сигнал находящимся неподалеку охранникам. Те ответили, приподняв в воздух электрические копья. Тогда мужчина подошел к двухметровому хауру песочного окраса, подтянул на нем подпругу и ловко сел верхом. Бату последовал за братом и взял забеспокоившегося под Ахмедом хаура под уздцы.
Между прочим, бластер, который ты используешь в охоте, тоже результат прогресса, уже холодно произнес юноша.
Я смогу успешно охотиться и без бластера. Он необходим мне для защиты от тау, которые три года назад напали на Адыкер и разграбили его. Если помнишь, тогда они унесли много трофеевпочти все наше оружие. Сабля против сабли. Бластер против бластера. Однако не спеши киснуть, братец, я поговорю с людьми с базы насчет запчастей. Не оставлять же тебя без скутера
Мужчина ударил пятками по широким бокам хаура, и могучее, но покладистое животное понесло его прочь от поселения. Бату проводил брата взглядом и нехотя направился к резервуарам.
В этот день Ахмед покинул поселение не только в целях охоты, но и в стремлении собрать несколько интересных образцов пород, которые можно было бы использовать для ковки оружия и некоторых предметов обиходаместные металлы весьма ценились в Адыкере и вызывали научный интерес у экспедиционеров.
Когда двухметровый хаур донес мужчину до места возведения кольца, Ахмед спешился и переговорил с монтажниками на предмет запчастей к скутеру. Вообще, в последние годы общение между людьми с базы и «арабами» больше напоминало восточный базар, но не уровнем шума, а содержанием: между теми и другими частенько шел торг, но разменной монеты не было, поэтому торг был по сути обменом, экономическая паритетность которого нередко нарушалась то одной стороной, то другой. Эквивалентом денег для людей с Земли были биологические образцы и металлы, принесенные адыкерцами, информация о месте их обнаружения, а также предоставляемая генетикам возможность отслеживать мутации самих адыкерцев; «арабы», в свою очередь, предпочитали технику, оружие, запчасти и лекарства. Обмен для базы носил неофициальный характер, технику «списывали» или по сути давали в аренду, медицинские препараты отправляли в деревнютак порой называли поселениебезвозмездно. Отдельный интерес представлял выращенный адыкерцами сезонный урожай.
Ахмед заметил волнение среди монтажников, они много суетились и постоянно выходили с базой на связь. Главный инженер обратился к нему с расспросами о какой-то пропавшей девушке в сине-голубом летном костюме. Фалих сообщил, что не видел ни в поселении, ни в его окрестностях гостью с Земли, и пообещал выйти на связь, если обнаружит ее. Потерявшемуся в пустыне наверняка грозила смерть, но пока еще был запас времени. К тому же, с базы намеревались отправить поисковую группу.
Договорившись о запчастях, Фалих оставил стройку и отправился верхом к реке, куда зверь нередко приходил на водопой.
Через полтора часа на спине хаура болтались две увесистые туши, из реки было выловлено несколько мелких тварейэтот день оказался весьма удачным для охоты, и теперь Ахмед с удовлетворением набирал из горного ручья свежую воду в сосуд из дубленой кожи, надеясь утолить жажду и немного отдохнуть в тени перед тем, как двинуться за образцами пород. Однако не прошло и нескольких минут, как его слух уловил крик. Это был молодой женский голос, в котором Фалих распознал русский язык, и, судя по интонации, происходило что-то драматичное. Охотник вспомнил о диалоге с главным инженером и, оседлав хаура, без промедления направил его на голос.
Перевалив через несколько дюн, он увидел, как огромная рукокрылая рептилия атаковала незнакомую девушку, костюм которой очень подходил под описание людей с базы. Грозный ящер, прозванный исследователями «драконом» действительно во многом походил на дьявольского персонажа из древних легенд: его вид был устрашающим, поведениеочень агрессивным, размерывнушительными; размах перепончатых крыльев достигал четырех метров, а в холке рептилия могла вырасти до двух метров. Питалась она почти всем, что двигалось, подбирала падаль и отнимала добычу у представителей своего и других видов, порой не гнушалась нападать и на человека. Вот и сейчас «дракон» бросался на свою жертву, крича, хлопая крыльями, хватая мощными лапами девушку то за руки, то за ноги. Летчица отбивалась, пыталась убежать, но рептилия настигала ее и, в конце концов, ухватив крючковатыми когтями за руку, подняла ее в воздух на несколько метров. Ахмед схватился за бластер, и, улучив момент, когда «дракон» снизит высоту, выстрелил. Рептилия хрипло вскрикнула и, асинхронно взмахивая крыльями, рухнула в песок. Девушка с выдохом ударилась о бархан и скатилась с него.
Когда «араб» спешно направился к ней, перебирая ногами горячий песок, произошло неожиданное: сзади ему был нанесен сильный удар и несколько болезненных порезов. Мужчина упал, выронив бластер, из его налуча высыпались стрелы. Обернувшись, охотник увидел, как на него камнем летела другая рептилия. «Дракон» схватил его и потащил за собой, однако Ахмед так ловко вывернулся, перехватив конечности хищника, что к тому моменту, как оказался в воздухе, успел вцепиться пальцами ему в бока, а затем и в спину. Оседлав «дракона», он ухватился за холку из перьев и потянул крупную голову твари назад, на себя. Клюв рептилии задрался к небу, она потеряла равновесие и принялась метаться из стороны в сторону.
Дарья наблюдала за этой ужасающей сценой, будучи не в силах подняться. Ее впечатлили мужество и отчаянность незнакомца, вместе с тем она поняла, что ее сиюминутные впечатления оказались слишком радужными. Реальный мир Тауруса был весьма жесток.
Наконец, рукокрылая тварь упала в песок, охотник соскользнул с ее крыла и побежал к оброненному бластеру. Дальше события развивались молниеносно: хищник прыжком поднялся в небо, но выстрел из оружия сбил его. «Дракон» захрипел и грузно, словно гиря, погрузился в дюну, подняв трехметровую волну песка. Обессиленно ударяя крыльями, он несколько раз судорожно дернулся и наконец затих.
В воздухе повисла тишина.
Приходя в себя, Ахмед выдержал паузу и только сейчас заметил, как на левом предплечье через рукав рубахи проступала кровь. Жгло спину. Мужчина закинул за плечо бластер, поправил чудом уцелевший лук. Выпавшие из налуча стрелы оказались частично сломаны, частично потеряны. «Пожалуй, Бату был в чем-то прав: иногда бластер надежнее», мысленно признался он себе. Охотник медленно приблизился к бездыханному телу рептилии, подцепил носком ботинка малинового окраса крыло, окинул его взглядом, отбросил и направился к девушке.
Дарья выглядела напуганной и растерянной. Ахмед сразу отметил белизну ее кожи, голубой цвет глаз и бледность губ. Светло-каштановые волосы были острижены довольно коротко, под углом; пряди удлинялись к лицу и подчеркивали аккуратный, чуть заостренный подбородок. Сложно устроенный летный костюм обволакивал ее тело, обнаруживая красивую, гармонично сложенную фигуру. За свою жизнь Фалих-старший видел костюмы «выходцев из космоса» не так много раз, и каждый раз они производили на него странное, смешанное впечатление, поэтому здесь, среди барханов, девушка показалась ему чужеземкой во всех смыслах этого слова. Но ее наружность не вызывала в нем отторжения, наоборот, было в ней нечто увлекающее.
Белых с трудом приподнялась на локоть и вопросительно посмотрела на своего спасителя. «Араб» протянул ей руку и заговорил с выраженным акцентом на странной смеси английского, арабского и русского, и голос его оказался неожиданно спокойным и мягким. Однако Дарья не решалась принять его руку и медлила. Охотника позабавила ее робость, он снисходительно улыбнулся, и у глаз его проступили лучи-морщины. Внешность «араба» действительно была необычной: как и рассказывал Цафт, переносица у жителя Адыкера оказалась очень высокой, спинка носа словно исходила изо лба, как у античных статуй, вместе с тем черты смуглого лица были аккуратными, симметричными и почти аристократичными. Он был человеком, но в то же время в анатомии его проявлялось уже нечто нечеловеческое, притягивающее и отталкивающее одновременно. Карие глаза с настораживающим красноватым оттенком тепло смотрели на окружающий мир и на нее, глубокая межбровная морщина выдавала склонность к размышлениям и беспокойству. Темные волосы охотника были собраны в короткий хвост, оголяя опаленные солнцем шею и плечи.
Назвавшись Ахмедом, старшим сыном главы поселения из рода Фалихов, он опустился на колено рядом и предложил девушке воды. Наконец, Дарья представилась в ответ и приняла помощь: глотнула пересохшими губами воды, ухватилась за руку Фалиха и с его поддержкой встала на ноги. Межреберье сразу пронзила острая боль, отдалась в плече и в боку. Летчица попыталась сделать вдох полной грудью, но не смогла и согнулась, держась за бок, при этом по ее летному костюму прокатилась туда и обратно меняющая структуру «чешуи» волна. На груди замигал красный светодиод. Мужчина понял, что Дарья получила серьезную травму, и решил не терять время.
Наше поселение находится совсем рядом, не более трех километров отсюда, с арабским акцентом произнес он. I'll take you to Adyker.
Я думаю, лучше мне вернуться на базу, возразила Белых.
Это далеко для моего хаура. В поселении аль-маэлишнаш лекарьосмотрит вас, а потом мы свяжемся с людьми с базы и сообщим о том, что вы найдены. Они давно ищут вас.
Слова охотника доходили до пилота через одно. Рассеянно глядя по сторонам, она пыталась осознать, что с ней произошло и как она могла заплутать в песках. Тем временем Ахмед свистом позвал к себе хаура, извлек из мешка под его седлом небольшое устройство и размашисто швырнул его в сторону. В полете устройство щелкнуло и выпустило свое «жало» остроконечный стержень. Он впился в песок, механизм зафиксировался и замигал огоньком. Белых поняла, что это был радиомаяк.