Ладно. Алана сжала в руке телефон. По крайней мере, номер свой он записал прежде, чем бросить её на произвол судьбы, то есть, оставить на попечении туповатого напарника. Со словами: "Позвони мне обязательно, как только доберёшься до дома. Я должен знать, что с тобой всё в порядке", Мазуро растворился в кулуарах отделения.
Алана невольно улыбнулась, вспоминая этот эпизод. Как интересно, за неё беспокоятся. Кстати, не смотря на обстоятельства знакомства, Дима ей был симпатичен, и она ему, кажется тоже. Неужели у неё наклёвывается роман с милиционером? Алана хихикнула. Серьёзно, что ли? То-то Сонечка обалдеет!
"Хватит ерундой маяться, какие романы?", одернула она себя. Но гормоны, как говорится, брали своё, и она никак не могла перестать глуповато улыбаться, усаживаясь в старые раздолбанные "Жигули" Соломатина. Господи, и на какой же развалюхе ездит племянник самого прокурора! Рассказать комуне поверят. Да уж, это вам не "Мерседес" несравненной Полины Вильберд.
Извините, салон, конечно, не экстра-класс, словно прочитав её мысли, Соломатин виновато пожал плечами. Алане стало стыдно. В конце концов, неужели это так важнона какой машине ездит человек? И неужели она превращается в одну из тех особ со снобистскими замашками, коих всегда осуждала?
Вот Соломатин ей не нравится, а с чего? Наверное, с того, что он не нравится Диме Мазуро, а Дима понравился ей. Вот и весь нехитрый расклад. Но ведь ей-то лично этот парень ничего плохого не сделал, а теперь получается, он вынужден перед ней за что-то оправдываться. Всего лишь за то, что у него нет крутой тачки, зато есть дядя, который как будто по определению обязан озолотить племянника. Ну, ведь бред!
Чувствуя себя виноватой, Алана улыбнулась Соломатину. Но ведь на самом деле он перед ней ничем не провинился, так за что же гнобить человека? Ио чудо! впервые за вечер Соломатин тоже улыбнулся ей в ответ.
Вы не беспокойтесь, сказал он. Моя старушка хоть и выглядит неказисто, но трудится исправно. Как и её хозяин, добавил он после недолго молчания и усмехнулся.
Этой короткой фразы оказалось достаточно, чтобы окончательно её добить и заставить ощутить себя последней сволочью.
Ну, что вы, смущенно ответила девушка. Вы совсем даже не неказистый, а очень даже симпатичный.
"Хватит врать, вылез откуда-то внезапно проснувшийся внутренний голос. Скажи ещё, что девки к нему в очередь выстраиваются, чтобы взять автограф. Вот удивляешь ты меняиногда ей-богу, бывает тактичней жевать".
Видимо, Соломатин подумал о том же, потому что ничего не ответил, накинул ремень, пристегнулся и завёл мотор. "Старушка" действительно не подвела, чуть рыкнула и бодро тронулась с места.
И тут же новой волной накатило нехорошее предчувствие, почти паника. Алана попыталась дышать глубже, уговаривая себя перестать дёргаться, это просто приступ клаустрофобии, ничего особенного, с ней и раньше такое случалось. Да ещё, видимо, и от запаха начало мутить. Запах в этой старой машине, конечно, оставлял желать лучшего. Пахло здесь
"Как в морге", хохотнул внутренний голос.
Алана (никогда не бывавшая в морге, и понятия не имевшая, как и чем там пахнет), вздрогнула всем телом. И тут же разозлиласьбольше всего на себя саму. Сколько можно быть овцой? Как она собирается отвоёвывать у отца Павлика, если до сих пор боится даже собственной тени? Не пора ли, наконец, повзрослеть?
Как ни странно, но мысли о брате действительно подействовали успокаивающе. Соломатин ей не досаждал, он вообще больше не обращал на неё внимания, просто молча крутил баранку. Алана расслабилась, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Тут же на неё навалилась невероятная усталость, и она сама не заметила, как упала в объятья Морфея.
Глава 14
И приснился ей очень необычный сон.
Огромная комната, освещённая неестественно белым светом. Источник света был непонятенведь в помещении нет ни единого окна, ни одного осветительного прибора. Но свет такой яркий, что слепит глаза.
Посреди комнаты стоит стул. Обычный стул, с высокой спинкой. На стуле кто-то сидит, кто-то маленький, так как ноги его не касаются пола.
Алана слышит детский голосок. Голосок напевает песенкунезнакомую, с чудными словами:
Людоеды на дороге
Собирали руки, ноги.
Разрука,
Дванога
Ой, глядите-ка
Рога!
Сердце начинает отчаянно стучать. Алана подходит к стулу. Она узнала этот голос!
Людоеды-людоеды,
Вы остались без обеда!
Разрука
Дванога
Только, как же есть рога?
******
На стуле сидит Лёлька. Именно такой она видела её в последний раз. В красных джинсах и футболке с мультипликационными Чипом и Дейлом. Сидит, упершись руками в сиденье, и болтает ногами. На шее, на розовой ленточке висит соломенная шляпка. Та самая, которую нашли с обгорелым боком, но теперь она целёхонька, и снова у своей хозяйки.
Лёлька? Это ты?
Лёлька смотрит на неё и широко улыбается. Затем опускает голову, будто застеснявшись, и продолжает болтовню ногами.
Лёлька! Неужели это правда, ты?
Алана с трудом подавляет в себе желание схватить сестрёнку на руки. Такой она кажется ей вдруг маленькой и беззащитной.
Лёлька снова поднимает голову, смотрит на неё небесно-голубыми, и какими-то очень взрослыми глазами.
И ничего здесь нет смешного, говорит она почти сердито. Легко, ты думаешь, ждать тебя столько времени?
Лёлька Алана чувствует, как глаза наполняются слезами. Если бы я знала, что ты меня ждёшь
Лёлька улыбается опять. Снисходительной улыбкой "Я всё понимаю".
Так ты жива? Лёлька, ты действительно жива?
Лёлька машет головой и засовывает в рот ленточку от шляпки. Так, с ленточкой во рту, она пытается что-то сказать. "Я не Лёлька", слышится Алане. Или только слышится?
Что ты говоришь?
Я гововю тьфу! сестра выплёвывает ленточку. Я говорю, что мы давно уже не те, кем себя считаем. И не те, кем нас считают те, кто считает, что лучше нас знает, кто мы такие.
Ого! Алана не может сдержать улыбки. Я ничего не поняла.
Ничего удивительного, отзывается Лёлька, и вдруг начинает хохотать. Смех её звенит серебряным колокольчиком, разлетается по комнате и гаснет в стенах. Алана чувствует, как теплеет на душе, будто с неё разом свалился огромный камень.
Где мы находимся? спрашивает она. Что это за место?
Лёлька поднимает голову, обводит вокруг глазами и взмахивает рукой.
ЭтоЗапределье, поясняет она. Сумеречная зона. Здесь ничего нет, и одновременно есть всё.
Как это? удивляется Алана.
Очень просто! Лёлька вскакивает со стула. Хочешь, я тебе покажу?
Алана кивает. Лёлька подбегает к ней, берёт за руку. Ладошка у неё маленькая и горячая. Алана непроизвольно вздрагивает. Это так страннодержать за руку свою сестру-близнеца, которая возрастом сейчас младше Павлика.
Идём! Лёлька решительно тянет её вперёд. И вмиг картина меняется. Только что они были в просторной комнатеи вдруг оказываются в узком коридоре, по обеим сторонам которого расположены двериогромное количество дверей. Некоторые из них с надписями, другиепросто двери, без каких-либо опознавательных знаков.
Что это? Алана озирается в недоумении. Что за этими дверями, Лёлька?
Всё, что пожелаешь! сестрёнка нетерпеливо подпрыгивает на месте. Совсем как раньше. Такая же егоза, ни изменилась, ни капельки. Всё, что ты захочешь! Чего ты хочешь, Алана?
Я? она внезапно грустнеет. Чего я хочу?
"Вот ты и поймала Золотую Рыбку, Алана! Выбирай! Запределье к твоим услугамвсё, что ты хочешь!"
Но только одну дверь, предупреждает сестра. Ты можешь выбрать только одну дверь, помни об этом.
"И не останься у разбитого корыта, как ты любишь", хмыкает вездесущий внутренний голос. Даже во сне ей нет от него покоя. Алана делает вид, что не слышит этих язвительных шпилек.
А ты? Ты уже выбрала?
Лёлька хитро улыбается во весь рот. И машет головой.
Я не скажу!
А то не сбудется? Да, я помню
Алана идёт по коридору. Лёлька топает рядом, дурачась и приплясывая. Как обычно.
Они идут и идут. Кажется, этим дверям никогда не будет конца. Но Алана не протестует. Ей нравится идти рядом со своей сестройпусть та и не повзрослела ни на день, с того самого момента, как они виделись в последний раз.
Поначалу они идут в полной тишине, но вскоре Алана начинает различать звуки, раздающиеся из-за дверей. Смех или плач. Скрежет металла, завывание ветра. Возле одной двери она стоит особенно долго. Она слышит пение скрипки вдалеке. Музыка незнакомая, но такая нежная и печальная, что щемит сердце.
Хочешь открыть её? спрашивает Лёлька, и Алана видит, как блестят её глаза.
Я подожду, отвечает она. Нужно посмотреть остальные.
Лёлька разводит руками, как бы говоря: "Ну что же, дело хозяйское". Алана неохотно отходит от двери, не желая сознаваться в том, что не открыла её по одной-единственной причинеона боится, что на этом сон закончится, и Лёлька опять исчезнет.
Она двигается дальше, продолжая разглядывать двери и читать надписи на них. Некоторые из них очень странные, и даже смешные, например: "Войдяподумай: то ли ты несёшь с собой, что есть у тебя?", или: "Уважаемые грабители! Ключа в почтовом ящике нет, просьба не доламывать дверцу". Прочитав эту фразу, Алана невольно прыскает.
Пройдя ещё пару шагов вперёд, она останавливается и удивлённо моргает: одна из дверей оказывается точь-в-точь похожей на дверь Полининого кабинета в "Мобиле". Хотя нет, не просто похожейэто и есть ТА САМАЯ дверь. Обитая красной кожей, с золочёной ручкой. На красном фоне, чуть пониже таблички с надписью, примостилась жёлтая улыбчивая мордашка, нарисованная её, Аланы, рукой!..
******
В офисе делали ремонт. Как-то во второй половине дня, после занятий в универе (тогда ещё она училась на первом курсе), Алана забежала в приёмную к Полине, и застала директрису в прекраснейшем расположении духа, расставляющей баночки с красками на столе секретарши.
Алана? Здравствуй, девочка моя! приветствовала её Полина. Как тебе моя новая дверь?
Алана оглядела дверь, и с удовлетворением показала начальнице большой палец. Та расплылась в довольной улыбке.
Давно хотела именно такую, похвасталась она. Да, она выглядит немного старомодной, но мне не нравятся все эти нововведения, похожие на входы в склепы. Тем более, железные, Полина поморщилась. Чувствуешь себя, будто в тюрьме.
Она очень красивая! И ничуть не старомодная! выпалила Алана. Улыбка начальницы стала шире. Она подошла к девочке, обняла её и звонко чмокнула в лоб.
Я знала, что тебе понравится! А знаешь, чего ещё я хочу? Нарисуй мне что-нибудь?
Что? Алана удивлённо приподняла брови.
Да без разницы, Полина подошла к столу, взяла баночку с жёлтой краской в одну руку и тонкую кисточкув другую. Что угодно. Просто каждый раз, как я буду открывать дверь своего кабинета, я буду видеть это, и знать, что это нарисовала тыдля меня. И моё настроение будет улучшаться.
Алана пожала плечами"рисовальщик" с неё был тот ещё. Но отказать Полине она не могла, и добросовестно накарябала на двери улыбающийся смайлик
******
Теперь этот самый смайлик смотрит на неё, не переставая улыбаться. Только табличка отличается от той, что всегда висит на двери Полининого кабинета.
Надпись на той табличке, которую она видела в жизни не одну тысячу раз, гласила: "П.Н. Вильберд. Директор". Эта же была совсем другой
"Лаура не хотела умирать", вот что написано на табличке.
Лаура не хотела умирать, повторяет Алана и чувствует, как ощущение эйфории уходит. На смену ему подступает неприятный холодок, скользящий вдоль позвоночника. Она оборачивается. Лёлька стоит позади неё, сунув пальцы рук в задние карманы джинсов.
Что это означает? спрашивает она у сестры. Я уже слышала это имя. Кто такая эта Лаура?
Но та лишь пожимает плечами, всем своим видом изображая непричастность.
Каждому цветкусвоё время года, загадочно отвечает Лёлька.
Алана вновь поражается недетским речам своей маленькой сестры, но в этом сне столько непонятного, что она уже устала удивляться.
В некотором недоумении она отходит от красной двери, и тут в голове появляется мысльтакая простая, что даже странно, отчего она не подумала об этом сразу?
Лёлька! А нельзя нам выбрать одну дверь? Ну, чтобы и тебе, и мне? Одновременно?
Ну, наконец-то, ворчливо отзывается сестра откуда-то из-за спины. Я уже думала, ты никогда не вспомнишь обо мне.
Тогда почему ты молчишь?
А что я могу сказать? Если даже ты не знаешь, то я и подавно. У меня никогда этого не водилось.
Чего "этого"? не понимает Алана.
Того "этого". Того, что есть у тебя.
А что есть у меня?
Вопрос повисает в воздухе.
Лёль?
Тишина. Алана оглядывается и видит, что Лёлька нет. Сестра куда-то таинственным образом исчезла, и в коридоре она осталась в полном одиночестве.
Лёлька, ты где? Пожалуйста, вернись! Не пропадай снова!
Где-то далеко впереди слышится приглушённый смешок, и Алана берёт курс на звук.
Лёлька, прекрати! Ну, правда, совсем не смешно!
Словно послушав её, стих и смех. Вокруг тишина. Абсолютная, совершеннейшая тишина. Все звуки, доносящиеся из-за всех дверей, пропали, как по взмаху волшебной палочки.
Алана замирает перед очередной дверью. Поднимает глаза, читает надпись на ней, и стоит, будто заворожённая.
Большая, стеклянная дверь. Вернее, две дверки, длинные белые ручки посредине. И табличказелёные, светящиеся буквы:
"Уважаемые родители! Пожалуйста, не оставляйте детей без присмотра!"
******
Она трогает ручку. Приятная, гладкая поверхность. Прохладная.
Что ты делаешь? раздаётся позади испуганный голосок.
Алана оборачивается. Лёлька стоит в пяти шагах от неё. Видимо, сестра бегала переодеватьсясейчас на ней тот самый красный сарафанчик из старых снов, где они играли в мяч на заброшенном пустыре. Ничего удивительного, что этот сарафан вызывает у Аланы неприятные ассоциации.
Туда нельзя! кричит Лёлька. Голубые глаза становятся огромными.
Почему? Что там такое? Ты знаешь?
Нет! Не знаю! Но туда нельзя. Там Крум!
Что такое Крум? строго спрашивает Алана и крепче сжимает белую ручку в руке.
Лёлька изо всех сил машет головой и отступает назад.
Видишь, ты даже не знаешь, что это такое. Как же ты можешь что-то запретить?
На самом деле Алана она прекрасно понимает, что Лёлька права. А все эти обидные слова, говорит ей нарочно, назло, чтобы знала, как исчезать без предупреждения. Алана чувствует обиду на сеструбросила её один раз, тогда, в детстве, и вот сейчас опять Может она хоть раз в жизни воспользоваться своим преимущественным положениемраз уж вдруг ни с того, ни с сего, оказалась вчетверо старше?
А если там как раз то, что нужно нам обеим?
Но Лёлька снова машет головой и руками и, кажется, уже готова разрыдаться.
Нет, Алана, нет! Не нужно ни мне, ни тебе! Опасно! Проснись, Алана! Проснись! Да проснись же ты!..
******
"Проснись, Алана!"
Голос, выдернувший её из сна, был настолько реален, что она могла бы побиться об заклад, что слышит его на самом деле. Алана открыла глаза, с трудом приходя в себя.
Машина стояла посреди дороги, но не асфальтированнойона видела слабо освещённую фарами песчаную гравийку. За окномтемнота, ни одного городского огняни светящегося окна, ни фонаря, ни вывески.
"Где я?"
Соломатин сидел рядом, держал в пальцах что-то маленькое и прозрачное. Вроде, ампула, которую он пытался раздавить? Дверь с его стороны была открыта, на руле лежала аккуратно расстеленная грязная тряпка.
Что Вы делаете?
Соломатин вздрогнул и выронил ампулу. Раздался тихий, едва различимый стук, и Алана почувствовала горький запах лекарства.
Соломатин поднял голову. Глаза его, маленькие и бледные, бешено вращались в неярком свете фар. Рот кривился на левую сторону и напоминал змею.