ПРИВЕТСТВУЮ ТЕБЯ, КТО БЫ ТЫ НИ БЫЛ, откуда-то сверху раздался голос Бельского-старшего. ЕСЛИ ТЫ ЖИВ, ЗНАЧИТ ОДНО ИЗ ДВУХ. ПЕРВОЕПРОТОКОЛ «ОЧИЩЕНИЕ» НЕ СРАБОТАЛ. ВТОРОЕТЫ ИМЕЕШЬ ПРАВО НАХОДИТСЯ ЗДЕСЬ. ПРОТОКОЛ «ОЧИЩЕНИЕ» НЕ МОГ НЕ СРАБОТАТЬ, КАК НАДО. ЗНАЧИТ, ТЫ МОЖЕЬ БЫТЬ В МОЕЙ ЛАБОРАТОРИИ
В центре лаборатории, на равном расстоянии от стен, возникла полупрозрачная голограмма Бельского-старшего. Невероятно уставший, с опущенными уголками рта и безнадегой в глазах, ученый выглядел потерянным. Даже улыбка его выглядела совершенно усталой, ненастоящей.
СЛУШАЙ МЕНЯ ВНИМАТЕЛЬНО. СКОРЕЕ ВСЕГО МЕНЯ УЖЕ НЕТ, НО МОЕ ДЕЛО НЕ МОЖЕТ УМЕРЕТЬ ВМЕСТЕ СО МНОЙ, продолжал говорить Бельский. НАЧНУ ИЗДАЛЕКА ХА-ХА-ХА, ТЕБЕ ВСЁ РАВНО СПЕШИТЬ НЕКОГДА. ШТАНЫ, НАДЕЮСЬ СУХИЕ? ХА-ХА
Голограмма невесело улыбнулась.
МАГИЯЭТО ПРОКЛЯТИЕ. ДА, ДА, НЕ СМЕЙСЯ! МАГИЯ НИЧЕГО ХОРОШЕГО НИ ПРИНЕСЛА В ЭТОТ МИР. ТОЛЬКО ПЛОХОЕ, ОЧЕНЬ ПЛОХОЕ. НЕ СМЕЙСЯ, НИЧЕГО СМЕШНОГО В МОИХ СЛОВАХ НЕТ. МАГИЯЭТО АБСОЛЮТНОЕ ЗЛО, КОТОРОЕ СТАЛО БЕЗЖАЛОСТНЫМ ОРУДИЕМ В РУКАХ НЕБОЛЬШОЙ ЧАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. ЭТО НЕПРАВИЛЬНО, НЕ СПРАВЕДЛИВО, ПУТЬ В НИКУДА НО Я ВСЕ ИСПРАВЛЮ, голограмма мигнула и на какое-то время растворилась в воздухе. НАДЕЮСЬ, ВСЕ ИСПРАВЛЮ ЕСЛИ ЕЩЕ НЕ ПОЗДНО
Ситуация закручивалась все круче и круче, отчего становилось совсем невмоготу. Алексей медленно поднялся с пола и подошел к голограмме. Слова Бельского находили отклик в его душе, вытаскивая из глубин памяти воспоминания о его мире. Действительно, сделала ли магия этот мир счастливее, справедливее и человечнее, в конце концов? Нет! Тогда, на кой черт нужна эта магия?! Чтобы кто-то лучше жил, сытно ел и сладко спал?
Я УЧЕНЫЙ, МОЙ ДРУГ. СМЕЮ НАДЕЯТЬСЯ, ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ УЧЕНЫЙ ДЛЯ ЭТОГО МИРА. Я ПРИДУМАЛ ДВА ПУТИ РЕШЕНИЯ ЭТОГО ВОПРОСА, со вздохом рассказывал Бельский. ПЕРВЫЙ ВНУТРЕННИЙ, ВТОРОЙ ВНЕШНИЙ
С окаменевшим лицом, Алексей слушал исповедь гениального ученого, положившего жизнь на алтарь борьбы с магией, как отличием избранных. Первый путь, который предлагал Бельский, предусматривал вознесение обычного человека до уровня мага. Он разработал многофункциональный костюм-доспех, существенно повышавший возможности «пустышки». Человек получал силу мифического титана, скорость боевого истребителя и способность летать. Ученый почти успел закончить работу, как случилось несчастье с его сыном Второй путь заключался в том, чтобы всех людей сделать магами. Его детище, искусственный интеллект, позволял модифицировать тело человека так, что его восприимчивость к магии возрастала многократно. Со временем «пустышка» могла стать магом. Надо признаться, у Бельского было своеобразное чувство юмора. Он ненавидел магов, но готов был всех ими сделать.
Алексей прошел сквозь уже давно молчавшую голограмму Бельского и подошел к самой дальней стене лаборатории, где в углубленной нище находился человекоподобный доспех. Закрытый сверкающим силовым полем он привлекал внимание какой-то чужеродностью, рубленностью линий пластин, скрытой мощью оружия. Хотелось почувствовать его на своем теле. Ощутить силу, которую мог подарить только он.
Не выдержав, парень протянул руку и коснулся мерцающей поверхности силового поля, которое мигнуло и тут же схлопнулось. Алексей осторожно дотронулся до грудной панели, которая на глазах разошлась в разные стороны и обнажила внутреннюю поверхность доспеха. Казалось, он приглашал парня примерить его. Тот не мог не поддаться искушению.
Поглядим, что ты за подарок, прошептал парень.
Костюм, только что напоминавший детище чуждого, нечеловеческого разума, вдруг прильнул к нему. Пластины, бывшие его частью, начали облегать тело подростка, собираясь в единое целое. Последней деталью силового доспеха стал шлем, возникший вокруг его головы и скрывший его от всего живого и неживого.
Темнота пропала, не успев его напугать. Перед глазами возникли разноцветные круги, завертевшиеся в вокруг своей оси.
Ни хрена себе, батя поработал, не удержавшись выдал парень, когда мельтешение разноцветных кругов сменилось странной картинкой, до боли напомнившей управляющий интерфейс его боевого штурмовика. Батя, как же так? Я же это зна
Видит Бог, этот Вяземский у меня уже в печенках сидит!
Фигура, облаченная в массивный доспех-костюм, делала неуверенные шаги по полу лаборатории. Разводила в стороны руками, резко приседала и вставала. Легонько подпрыгивала.
По лицу Алексея, решившегося облачиться в этот силовой комбез, гуляла глупая улыбка. Испытывал просто дичайшие ощущения спрессованной внутри него силы и энергии. Чувствовал (да что там чувствовал, был на сто процентов уверен), что ударь он сейчас металлопластовой рукавицей в стену лаборатории, с легкостью оставит в ней здоровенную вмятину. Ей Богу, еле-еле сдерживался, чтобы не сделать это.
Костюм, ставшей едва ли не второй кожей, живо откликался на каждое его движение, норовя вложить чуть больше скорости или силы. От этого его походка и движения некоторое время казались дерганными и скованными, что, правда, продолжалось недолго. Организм подростка довольно быстро адаптировался к своим расширившимся возможностям. Вскоре его шаг вновь встал ровным и мягким.
Однако, самым поразительным было другое. Парень ни как не мог отделаться от ощущения, что находился в ложементе штурмового звездолета. Почти один в один, как на его «носороге». Так они, «сопливые» курсанты, прозвали свои боевые машины, отдавая тем самым должное их невероятной живучести и феноменальной огневой мощи. Его силовой поле, хотя и «со скрипом», выдерживало прямое попадание главного орудия эсминца, а девять фазерных торпед в его брюхе могли отправить к праотцам целую авиаматку. У «носорогов», точнее штурмовых звездолетов шестой серии в модификации «Прорыв», было лишь одно слабое место, сводившее «на нет» все его остальные достоинства. Это отвратительная маневренность. Как шутили инструктора на летных курсах, забудьте про штурвал, если выжали педаль ускорения до пола.
Я же точно помню, как все было, ошеломленно бормотал Алексей, совершенно не ожидая вновь окунуться в прошлое.
Вернулись, словно никуда не уходили, уже порядком подзабытые ощущения. Он снова был в кабине своего «носорога» под номером полсотни один. Номер на цифру меньше носила машина Акиры, худенькой девчушки с одного из японских островов, которая ему сильно нравилась. Правда, он так и не решился ей об этом сказать
Интерфейс, система стабилизации, - не переставал удивляться он, узнавая в висевшей перед его глазами голограмме управляющую консоль его старого звездолета. Индикатор энергии-топлива А это же запуск.
На спине силового костюма примерно в районе поясницы, где виднелось небольшое утолщение, раскрылись защитные панели. Показалось сопло двигателя, питаемое одним из десятка амулетов.
НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЙ ЗАПУСК ИМПУЛЬСКОГО ДВИГАТЕЛЯ! потолок и стены лаборатории тут же расцвели тревожными огоньками ламп и заревел металлический голос системы безопасности. АКТИВАЦИЯ ПРОТОКОЛА «СВОБОДНОЕ НЕБО»!
Часть потолка после этих слов разверзлась, открывая широкий тоннель вверх. Алексея, не успевшего даже пикнуть, накрыло силовым коконом и с силой зашвырнуло в этот самый тоннель.
А-а-а-а! заорал он во все горло, оказавшись на высоте двухтрех десятков метров от крыши дома.
Это не были вопли страха или ужаса. Балом правил восторг, захлестнувший его с неимоверной силой. Он снова летал! Снова был в кабине своего «носорога» и рвался в небо.
А-а-а-а-а! Бь! Я лечу
Реверсинвый импульсный двигатель, которого здесь и сейчас просто не могло было быть, тащил его все выше и выше. Стрелой, пронзающей пространство, темная фигурка прочертила небо и исчезла за пеленой облаков, толстым слоем повисшим над столицей империи.
Крастотища, - шепталбормотал он, поднимаясь над густой мохнатобелой периной облаков выше. Я уже совсем забыл, как это бывает красиво
Разве можно словами объяснить то состояние неземной восторженности, которое охватывает тебя в небе. Не имеет никакой разницу, что и как тебя отправило сюда, в этот мир безмятежности и красотыпараплан, воздушный шар, самолет или нечто иное. Здесь, ты на доли секунды замираешь, вдыхаешь полной грудью воздух (если еще позволяет высота) и оглядываешься по сторонам. Кристально чистый воздух создает ощущение удивительной глубины окружающего тебя пространства. Горизонт раздвигается практически до бесконечности. Вокруг тебя нет ни стен, ни потолка. Ты остаешься наедине с миром: ты и он, он и ты. Охренительное чувство упоения высотой, глубиной. Ощущение единения со всем накатывает на тебя и не отпускает до того самого момента, как твои ноги не коснуться земли.
А потом ему захотелось большего. Ведь он не атмосферник (пилот атмосферного летательного аппарата). Он пилот штурмового ударного звездолёта, стихия которогоближний космос. Из глубин памяти всплывали картины глубокой, плотной тьмы, через которую совсем не просвечивали звёзды. Здесь не было верха и низа, земли или неба. Все было открыто.
Двигатель перешёл в форсированный режим, закинув темную фигуру ещё выше и быстрее. Выше, выше. Быстрее, быстрее.
Светофильтры на маске отключились. Солнечные лучи на такой высоте уже не так досаждали. Небесная синева вокруг начала темнеть.
Еще немного Боже Все, как тогда Кхе-кхеХ-р-р-р, воздуха и раньше хватало с трудом, но сейчас он уже начал задыхаться. Хр-р-р-р-р
На грани потери сознания в его голове мелькнула запоздалая мысль. Он же не в своем звездолете и боевом скафандре. Здесь совсем не его мир Воздух! Его легкие разрывало от боли! Шумело в голове! Он судорожно открывал рот, пытаясь сделать вдох. Только нечего было вдыхать.
Костюм, все еще взбиравшийся вверх, к счастью, достиг незримой линии, за которой интенсивность магического фона «сходила на нет». Двигатель, который приводил в движение один из десятка амулетов Бельского, несколько раз кашлянул плазмой и затих. А фигурка человека, казавшаяся здесь крошечной букашкой, несколько раз неуклюже перевернулась в воздухе и рухнула вниз.
Какие-то десятьпятнадцать километров, что отделяли Алексея от земли, можно было пролететь за какую-то минуту. Долбанные шестьдесят минут стали мерилом жизни подростка, на какой-то миг забывшего о всякой осторожности и бросившегося в омут старых воспоминаний. Зачем? Почему? Даже обезьяна, что в первый раз увидела гранату и взяла ее в руки, не сразу дергает чеку. Осматривает, обнюхивает, облизывает. Пытается укусить и постучать ею по дереву. Он же совсем забыл об опасности. Мальчишка Брошенный, потерявший всё и всех, живущий под грузом страшного обвинения в предательстве Он снова поддался своим чувствам, снова поставил на кон свою жизнь, чтобы хоть на миг, хоть мысленно, вернуться назад, в свой мир
ХОЗЯИН-БРАТ-СОРАТНИК! ХОЗЯИН-БРАТ-СОРАТНИК! на грани слышимости и понимания звенел в голове Алексея странно знакомый голос, которого просто физически не могло больше быть. УГРОЗА ФИЗИЧЕСКОГО ПРЕКРАЩЕНИЯ СУЩЕСТВОВАНИЯ ТЕЛА НОСИТЕЛЯ ПРЕВЫШАЕТ 92 %, - сознание подростка никак не успевало вынырнуть из того забытья, в которое его погрузило резкое снижение кислорода во вдыхаемом воздухе. НАЧИНАЮ РЕАНИМАЦИОННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ.
Квазар, искусственный интеллект, разработанный Бельским-старшим, никуда не делся. Тот перстень, который Алексей после недавней ссоры в сердцах сдернул с пальца и закинул в ящик тумбочки, был вместилищем искина лишь на первом этапе его развития. Как бы ни звучало неприятно это сравнение, но Квазар для своего роста и соединения с носителем использовал эволюционный опыт древних паразитов, которые меняли свое первоначальное вместилище и становились частью тела хозяина. Перстень был лишь зернышком, которое дало жизнь новому разуму.
Сейчас искин уже был естественной частью сознания парня, благополучно имплантировав свои управляющие контуры в спинной мозг носителя. Он стал полноценным вторым «Я» Алексея, его плоть от плоти, кровь от крови, от желания и интересов которого просто так уже было не отмахнуться.
УГРОЗА ФИЗИЧЕСКОГО ПРЕКРАЩЕНИЯ СУЩЕСТВОВАНИЯ ТЕЛА НОСИТЕЛЯ ПРЕВЫШАЕТ 99 %
Парнишка все же успел очнуться. За какую-то сотню метров от поверхности земли он открыл глаза и с диким ужасом увидел стремительно приближавшуюся крышу своего дома. Что он мог сделать в этот момент? Ничего! Подчиняясь инстинкту самосохранения, Алексей начал резко барахтаться, растопыривая руки и ноги в разные стороны. Что-то еще бессвязно орал, хрипел.
Амулеты силового костюма заработали в самый последний момент, когда уже едва не стало поздно. Двигатель кашлянул и выдал мощный импульс, от которого у парня сердце ушло в пятки, клацнули зубы. Во рту тут же появился солоноватый привкус крови от прикушенного языка.
С трудом добрался до выдвижной части крыши, которая тут же пропустила его внутрь, в тоннель. Спустившись вниз, Алексей разоблачился. Руки еще тряслись. Состояние, вообще, очумелое было. Еще бы, не очумелое?! После такого ноги подкашиваться должны, а он стоял вроде бы твердо. Интересно, сколько времени прошло? Дома, наверное, ор стоит до небес. Ведь любимое дитятко пропало, Алексей улыбнулся прокушенными в кровь губами.
Дойдя до двери лаборатории, коснулся управляющей консоли. Стена скользнула в бок и он осторожно выбрался в гостиную. Никто его не встречал. Постороннего шума тоже не раздавалось. Лишь из кухни привычно тянуло чем-то вкусным, печенным.
Сынок, обыскалась тебя. Опять что ли занимался, со стороны кухни неожиданно появилась Бельская, тут же оживившаяся при виде сына. Погляди, на кого ты похож, укоризненно покачала она головой, нежно коснувшись его лохматой шевелюры. Волосы торчком, потный весь. Глаза даже бешеные какие-то. Ты уж так сильно не занимайся в своем спортзале. Надорвешься еще Лучше в хороший центр запишись. Там и инструктор, и присмотр.
Алексей в ответ устало улыбнулся. Значит, она решила, что он все это время пропадал в своем спортзале. Неудивительно. Сама она туда не любила заглядывать, Лизавета тем более в спортзал не совалась.
Давай, скорее за стол! Лизавета уже все накрыла. Не чувствуешь, что ли, как пахнет? она махнула рукой в сторону столовой. Беги, а то опоздаешь в гимназию.
В ответ он удивленно взглянул на нее. Она же характерным жестом постучала по коммуникатору. Мол, часики тикают. Ничего не поняв, парень пригляделся к экрану коммуникатора и в удивлении замер.
Получается, прошло лишь чуть больше получаса, пробормотал он, поворачиваясь в направлении столовой. Ничего себе
По его внутреннему ощущению прошла целая вечность, если не больше. Оказалось же, эти спрессовавшиеся в безумный клубок событияпримерка силового костюма, прыжок из лаборатории, рывок в небо, удушье и падениезаняли чуть больше получаса времени. Вот тебе и относительность времени!
Уже сидя за столом, Алексей еще пытался разобраться в этом. Прикидывал, сколько времени могло занять его облачение в костюм, изучение управления и т. д. Но вид румяных оладий, так и просящихся быть съеденными, вскоре полностью завладел его вниманием. Разве можно было за столом, когда так кстати разыгрался нешуточный аппетит, думать о чем-то другом кроме красиво сервированного стола? Естественно, нет! Парень тут же накинулся сначала на оладьи, щедро политые малиновым вареньем, а потом на творог, заправленный изюмом. Что говорить, вкуснотища! Собственно, он это и отметил, с чувством похвалив Лизавету за кулинарное мастерство. Та, стоявшая сбоку от стола, почему-то залилась краской, что не преминула отметить Бельская.
Все, наелся. Дышать даже тяжело, парень, наконец, отвалился от стола. Спасибо Пойду, а то, правда, опоздаю.
Проводив его взглядом, Бельская начала о чем-то расспрашивать Лизавету. Горничная мялась, смущалась. Только всего этого Алексей уже не видел. Собирался, одевался, обувался и бежал к порогу, где его уже давно ждала машина.
В гимназию он все-таки опоздал. Сделав виноватое лицо, извинился и прошел к своему месту. Математичка, старая мегера с лицом, напоминающим сморщенное яблоко, скривилась. Была бы ее воля, она еще и сплюнула бы на пол. Дело в том, что Бельского она с самого начала невзлюбила, считая выскочкой и неучем. Тот, честно говоря, отвечал ей тем же. Вот такая у них была взаимная неприязнь.
Едва Алексей успел разложиться, как в дверь класса громко постучали. Педагог сделал паузу, видимо, надеясь, что посторонний звук сойдет на нет. Стук продолжился, став более громким и настойчивым. Так стучал не запоздавший гимназист, а тот, кто имел право на особое к себе отношение. Женщина медленно подошла к двери и, резко распахнув ее, замерла. Оттуда кто-то негромко заговорил просящим и одновременно требовательным голосом. Выслушав говорившего, она аккуратно прикрыла дверь. После повернулась и уничижительно посмотрела на Алексея.
Бельский! прокаркала она, не сразу продолжив дальше. Я вас предупреждаю, чтобы в следующий раз свои личные дела, не имеющие отношения к учебному процессу, вы решали не во время моего занятия. Идите. К вам пришли.