Так, что мы имеем Ножодин, противниковдвое. Выбор цели был делом секундным. Рауф уже достал обрез и в любой момент мог стрельнуть.
Мастерский бросок!
Пилигрим не успел и глазом моргнуть. Нож вошел в грудную клетку по самую рукоять, и Рауф кулём рухнул в пыльную траву.
Эй, да ты что творишь?! ошалело вскрикнул Чак, подпрыгивая на месте, его рука скользнула к кобуре. Да я тебя
Илья уже прыгал в густые заросли, когда краем глаза увидел мелькнувшую из-за нагромождений ржавых машин тень. Прогремел выстрел. Страшный предсмертный крик разорвал ночь, и всё стихло. Илья не сомневался: умер коротышка Чак. Но кто напал на него? И почему стало так тихо?
Бежать прочь Именно эту первую и наверняка правильную мысль он отмёл сразу. Кто бы там ни был, он обязан ему жизнью. На пилигрима напал не зверь. Мелькнувшая тень имела человеческие очертания. Но почему тогда Илья не почувствовал присутствия другого человека, его сознание? Возможно, отвлекся, решая, как поступить с бродягами. Да и нож был слишком дорог парню, не оставлять же его гнить в теле мерзкого извращенца.
Робкие всхлипывания, а затем и рыдания девушки нарушили ненадолго воцарившееся спокойствие. Илья осторожно двинулся вперёд. Представшая его глазам картина не могла не радовать. Коротышка Чак лежал на земле, раскинув в стороны руки, выпавшие из раны на животе кишки валялись рядом. Девушка сидела на том же месте, где и была, её тело сотрясали рыдания. Рауфнеподалёку, он так и не смог до конца выдернуть вонзённый в грудь нож.
А это кто?!!
Рядом с поверженным пилигримом лежал мужик: чёрный балахон с капюшоном, густая борода, большой крючковатый нос на мясистом круглом лице, широкие брови и абсолютно лысая голова. Одна ладонь спасителя сжимала рукоять необычного ножа, орошённого свежей кровью (нож ли это? Илья просто не знал, как назвать неизвестное оружие), другая была прижата к груди. Если уж Чак, по меркам обычного человека, был маленького роста, то незнакомец и вовсе не дотягивал до стандартов.
Карлик.
Кажется, таких людей называют карликами. В памяти Ильи всплыла смутная картинка из детства. Его звали Бакир (в переводе с арабского«ранний, быстрорастущий»), и он никак не оправдал свое имя. Пацан прожил в Интернате всего семь лет, после чего его сгорбленное, со множеством физических увечий полуметровое тельце зарыли на общем кладбище.
Лежавший на земле незнакомец был немного больше Бакира. Балахон скрывал его широкоплечую, кряжистую фигуру, сложенную правильно, без уродств. Однако не рост спасителя, не его оружие поразили Ильюцвет кожи. А она была белой!
Ядерная зима! не веря собственным глазам, проговорил парень, помянув что-то неведомое и страшное. Так выражались взрослые и старики, когда эмоции били через край. Ты белый!
Он выпустил этому уроду кишки одним движением, размазывая по грязным щекам слёзы, проговорила смуглянка. А вот от выстрела не увернулся.
Проклятие! Неужели Чак убил его!
Илья нагнулся к незнакомцу. В ту же секунду глаза лежавшего на земле открылись. Большие глаза цвета весеннего неба, бездонные, затягивающие в омут беспамятства. Илья дернулся в попытке отстраниться и провалился во мрак.
Сударыня, да я в который раз спрашиваю вас, что это за земли? Кому принадлежат сии неприветливые да дюже поганые? вкрадчивый баритон прилетел вместе с вернувшимся сознанием. О боги, угораздило же меня сокрушался тот же голос.
Мы зовём это место Руинами, чувствуя сильное головокружение, произнёс Илья, вставая с земли. Такие, как этот, называют Крысятником, он кивнул в сторону убитого Рауфа.
А-а-а, прочухался? будто знал Илью сто лет, протянул карлик. Я, грешным делом, подумал, не напутал ли чего с ворожбой! Уж шибко больно бьёт огненная дудка этого злодея, только вот крепка кольчужка оказалась! он похлопал себя по груди и с интересом уставился на приближающегося парня.
На горизонте с редким частоколом уцелевших древних строений забрезжил рассвет. Незнакомец сидел возле костра, подогнув под себя короткие ноги в причудливых кожаных сапожках с железными клёпками и нашивками. Девушка расположилась напротив, обхватив колени руками, растерянная и удивлённая.
Что сотворил с ним этот голубоглазый карлик? Ведь он провёл в отключке не меньше нескольких часов. Чувства возвращались к Илье, он даже уловил несколько наиболее сильных эмоций от девушки. А вот узнать о том, что творится в голове спасителя, оказалось невозможно. Иногда Илья специально «прислушивался» к окружающим, но чаще всего эмоциональный поток обрушивался самопроизвольно. В данный момент не было ничего.
Кто ты такой и что ты со мной сделал? как можно более непринужденно спросил Илья.
Я, вообще-то, жизнь тебе спас, отрок, а ты даже спасибо не сказал дядюшке Годогосту, огладив пышную бороду, проговорил карлик. Разве я не прав?
На вид ему можно было дать как сорок, так и все пятьдесят лет. А эти большие глаза-озера Да таких глаз просто не бывает у людей!
Отвечая на последний вопрос, Илья кивнул.
Спасибо, искренне произнёс он. Тебя могли бы убить, но ты рискнул. Скажи честно, это из-за цвета кожи?
А что с ней не так?
Ну, ты белый, как и я. Ты помог мне, потому-то мы похожи?
Не пойму тебя, отрок, на лице карлика, назвавшего себя Годогостом, появилось изумление. Мы, гмуры, никого не оставляем в беде, особенно сейчас, когда все народы Великой Руси сплотились в борьбе с Бессмертным Некромантом Кощеем!
В речи Годогоста было много непонятных слов. Да и имя такое Илья слышал впервые. Однако сам карлик располагал к себе. Его большие и добрые глаза смотрели с хитрецой и не меньшим любопытством на окружающих людей. Речь была степенной и в меру эмоциональной, несмотря на то, что чувствовал себя спаситель явно не в своей тарелке.
Кличут-то тебя как? Из чьих будешь? спросил Годогост, когда парень присел к костру рядом с девушкой.
Илья.
И всё? Просто Илья?!
Да.
Нехорошо, когда не знаешь собственных корней, ох, нехорошо, укоризненно покачивая головой, произнёс карлик, протягивая парню крепкую мозолистую ладонь. Я Годогост из славного гмуровского рода Ключников. Что смотришь и руки мне не подаёшь? Чудной ты, ей-богу!
Илья протянул гмуру руку, и тот крепко пожал её. Наверное, это обозначало приветствие при знакомстве, хотя и выглядело странно для парня. Еще никто никогда не жал ему руку.
Ты не из этих краев? предположил Годогост.
Я интернатовский.
Ответ Ильи ещё больше озадачил любознательного карлика. Девушка и вовсе вздрогнула и непроизвольно отодвинулась от парня. Что знали они, жители Руин, о тех, кто жил в стенах Интерната? Наверное, они считали, что там содержатся одни уроды, чьи гены проиграли войну с заражённым радиацией и химией миром. Что ж, с этим трудно поспорить.
О боги, я не понимаю, о чём он говорит! Куда я попал?! Что это за место?! гмур вскочил с земли, рука его нырнула под складки серого балахона. Сейчас, сейчас
Откуда ты сам-то пришёл? спросил Илья и тут же, не дожидаясь ответа, обратился к девушке:
Ты раньше видела его?
Брюнетка отрицательно покачала головой, её круглые зелёные глаза под лесом длинных ресниц метались между ним и Годогостом. Гмур в это время извлёк из-за пазухи несколько тряпичных мешочков, затянутых кожаными шнурками, и бережно положил на землю перед собой. Затем в его руке появилась необычная вещица чёрного цвета. Ничего подобного Илья никогда не видел. Хотя нет, кажется, похожую безделушку он лицезрел на выцветшей иллюстрации в старой, разваливающейся на части книге.
«Вот, дети, смотрите, это бумагадревнейший хранитель информации! Она пережила самые современные технологии, канувшие в лету!» возбуждённо говорил старик Абдул, вознеся над головой пожелтевший томик.
Позже, когда Илья научится грамоте, он с большим трепетом прочёл эту книгу«Приключения Шерлока Холмса», написанную древним писателем с необычным именем Артур Конан Дойль. Созданный воображением литератора частный детектив очень любил покурить трубку, когда размышлял над очередным запутанным делом.
Сейчас, сейчас, шептал в бороду Годогост, развязывая мешочки. Табачок дядюшки Далибора поможет мне собраться с мыслями.
Щепотка из красного мешочка, немножко из серого и самую малостьиз чёрного, всё этов трубку, да так ловко! Тлеющая палка из костра послужила для розжига. Несколько глубоких затяжек, и борода гмура окутывается густым, пряным дымом.
Боги, как же хорошо, блаженно произнёс Годогост, снова присаживаясь к костру.
Его голубые глаза излучали счастье.
Заданные повторно вопросы парня он пропустил мимо ушей.
Ясмина, грязная девка, ты с кем это там сидишь?! грубый голос, прилетевший со стороны развалин дома, заставил всех обернуться.
Девушка, сидевшая тихо, как мышь, и до этих пор не проронившая ни слова, вздрогнула и попятилась назад.
Это мой дядя Аббас со своими сыновьями, не отдавайте меня ему! взмолилась брюнетка, её зеленые глаза вмиг наполнились слезами.
А ну, живо домой! Ты что, не знаешь, что твоя тётка Ирада больна и не может выполнять своих обязанностей?! зло орал Аббас: узколицый, смуглый, с узкими как щёлки глазами. Живо, потаскуха!
Аббас, хромой и при ходьбе опирающийся на деревянный черен, шёл не один. За ним следом семенили его сыновья, похожие меж собой как две капли воды, такие же смуглые и худые.
Я не хочу обратно, они издеваются надо мной! Они отдали меня пилигримам, чтобы спасти остатки пищи! заверещала зеленоглазая Ясмина. Умоляю, спасите!
Илья поднялся с земли. Это какое-то проклятье! Данная особа как магнит притягивает к себе несчастья. Годогост уже тоже был на ногах и меланхолично вытряхивал пепел из трубки. Только сейчас парень заметил, что трофейное оружие, доставшееся после боя с бродягами, лежало недалеко от гмура, там же был и его самодельный нож.
Как поступить в подобной ситуации? Одно делозащищать её от пилигримов. Эти отморозки точно бы не оставили её в живых. И совсем другое делосвязываться с этими тремя. Сейчас к ним спешили родственники девицы, пусть и такие ужасные, как она говорит. Но это родственники! У Ильи их никогда не было.
Что же ты, человече, девку обижаешь, в роду твоём состоящую? баритон Годогоста сделался стальным. Нехорошо это!
Азат, Азиз, гляньтебелые! смерил их презрительным взглядом Аббас, трупы пилигримов его совершенно не волновали. А этот-то совсем малюсенький! Что, папке было жалко больше брюзгнуть?
Обстановка накалялась, в руках братьев появились ножи. Всё же нападать на людей, убивших пилигримов, они не решались.
Либо ты идёшь по-хорошему, либо я тебя заставлю! сквозь зубы процедил Аббас. Вы расправились с пилигримами, спасли её, ваше право воспользоваться девкой, хоть вы и белые, более мягко и учтиво продолжил мужчина, смотря на Илью и Годогоста. Но она моя и должна вернуться домой!
Пошёл ты! глаза Ясмины сверкнули яростью. Мерзкий извращенец! Ненавижу тебя!
Азат!
Этот короткий выкрик Аббаса привёл в действие одного из близнецов.
Стоять! зычный голос Годогоста буквально морозом прошёлся по телу Ильи.
Мерзкие, пошлые мыслишки, перемешавшись со страхом, роились в головах жителей Руин. Аббас жутко ревновал племянницу как женщину, которой не единожды обладал.
А забитые с детства сыновья боялись гнева отца и готовы были сделать что угодно. Впрочем, мысли о сестре заботили их не меньше. Отец состарится и умрёт, а она достанется им.
Сорвавшийся с места близнец Азат застыл как вкопанный, уперев непонимающий взор в распростёртую перед ним ладонь Годогоста, нож он выронил. Взгляд гмура стал ледяным.
Мил человек, не гневи богов, уйдите с миром, сударыня не желает к вам возвращаться, вкрадчиво произнёс карлик, обращаясь к Аббасу. Сегодня ночью уже пролилась кровь
Кто ты такой? голос главы семейства дрогнул, но через мгновение он справился с собой, снова крикнул: Азат, что ты встал перед ним, хватай девку!
Слова отца как бич хлестнули по спине парня. А вот с места он так и не двинулся, как ни пытался. Илья видел, как лицо Азата, наткнувшегося на незримую преграду, исказила страдальческая гримаса, а сам он медленно стал опускаться на колени.
Азиз!!! взревел хромоногий Аббас, махнув в сторону гмура черенком, и едва не упал. Хватай стерву и живо домой!
Вторая рука с широко раскрытой ладонью взметнулась вверх, и Азиз завяз в невидимых путах. Вены на лысых висках Годогоста вздулись, на лбу появилась испарина, было видно, что ему нелегко.
Ясмина застыла, не понимая происходящего. Впрочем, как и все остальные.
Не гневи богов, отзови сыновей! хрипло произнёс Годогост, вперив ледяной взгляд в Аббаса.
Кто ты такой? вновь повторил мужчина, отступая. Боги, о каких богах ты говоришь?! Разве ты не знаешь, что их нет?
Илья чувствовал сковавший Аббаса страх, житель Руин едва держался, чтобы с позором не броситься наутек.
Бог. Это слово Илья встречал в некоторых книгах, старик Абдул пытался объяснить ученикам, что оно значит, едва ли сам понимая его истинное значение.
Какое-то время Илья плотно занимался эти вопросом, однако исчерпывающего ответа так и не получил. Уцелевшие книги, хранившиеся в подвале Интерната, где, собственно говоря, и проходили занятия, не содержали нужной информации. Парень понял одно: это не человек, а что-то могущественное, даже сверхъестественное, стоящее над всеми людьми.
Отпусти, отпусти моих сыновей! голос Аббаса сорвался, стало понятно, насколько тот слаб и немощен. Мы уйдем, я обещаю! Забирайте эту шлюшку себе! Она ещё пожалеет, что покинула отчий дом!
Гмур взмахнул руками и резко опустил их. Корчившиеся от сильной боли близнецы рухнули в пыльную траву, у обоих из носа текла кровь.
Уходите, спокойно произнёс Годогост. Не испытывайте моё терпение.
Через пару минут родственников Ясмины не стало, ушли быстро, не проронив ни слова.
Спасибо, вымолвила смуглянка, заворожённо смотря на гмура. Я очень благодарна вам обоим
Так, всё, хватит! оборвал её Годогост, выглядел он уставшим и едва держался на ногах. Мне это порядком надоело! Что это за место? Кто вы такие и почему все эти люди на вас нападают?
Только сейчас Илья ощутил всю чужеродность, которой веяло от Годогоста. Само его существование не вязалось с концепцией этого мира. Мира, который был чужим и для него. Мира, где не было чудес. Но как же тогда назвать то, что минуту назад творил Годогост? Разве это не чудо?
Я не знаю, кто ты и откуда, но постараюсь объяснить, Илья пытался подобрать слова, боясь подолгу смотреть в большие глаза гмура. Эти развалины вокругостатки крупнейшего мегаполиса на Земле, ныне Южное Ханство Якуба Великого. Люди, с которыми ты помог мне расправиться, пилигримы, кочевники, не имеющие своего дома. Обычно они собираются в большие группы, банды и грабят Низшие районы Руин, где нет нукеров. Эти, он махнул в сторону удалившихся мужчин, обычные жители Руин, ещё их называют диггерами. Обитают они в основном в подвалах, в подземных убежищах под разрушенными зданиями, где наиболее безопасно.
Но ты не из их числа, утвердительно произнёс Годогост, присаживаясь к потухшему костру.
Верно. Всю свою жизнь я провёл в Интернате, совсем недалеко отсюда, но словно в другом, закрытом мире. Всего несколько часов на свободе, и я уже успел вляпаться в историю с убийствами!
Невольник, стало быть, взгляд голубых глаз стал мягким, растаяли колючие крупинки льда. Годогост вздохнул и хмуро добавил: Я теперь тоже.
Что ты имеешь в виду?
Я не из этого мира, отрок, сокрушённо ответил гмур. Прав был светлый маг альвов, Акамир, ткань между измерениями истончилась, начала рваться
Люди! испуганно выкрикнула Ясмина, прерывая разговор мужчин. Смотрите, вон они! Человек десять, не меньше!
Пилигримы, настороженно вглядываясь вдаль, испуганно проговорил Илья. Надо уходить, пока не поздно!
Пойдёмте за мной! решительно произнесла зеленоглазая смуглянка. Здесь мы не спрячемся! Они сейчас тут всё перевернут, когда увидят трупы своих.
Илья метнулся к телам бродяг, стаскивая потрёпанные кобуры и подсумки для патронов. Годогост, недолго думая, подхватил обрез и пистолет, своё странное холодное оружие он приладил где-то под балахоном.
На, никогда не бросай его, он протянул Илье его самодельный нож.