Нас выпускают гулять, напомнил я, сможешь до окна добраться?
Охрана за нашими передвижениями не особо следит, им главное, чтобы мы наружу не выбрались, она задумалась, сегодня попробую.
На дело она отправилась после обеда, а я вызвался её сопровождать. Сначала мы просто гуляли по обширному двору, а охрана старательно делала вид, что нас не замечает. Когда мы приблизились к стене каменного куба, я опёрся на стену и начал делать вид, что пытаюсь вытряхнуть камень из сапога, а девочка, спрятавшись за мной, быстро прошмыгнула к ближайшему окну. Воображение тут же нарисовало отчётливую картину того, как из окна выстреливают чёрные щупальца, хватают ребёнка и затаскивают его внутрь, где быстро затихает её полный ужаса крик.
Ничего такого не случилось, тьма, действительно двинулась ей навстречу, но за пределы окна выйти не смогла. Анечка подняла руки и приложила их к невидимому стеклу. Какой-то контакт установился, девочка закрыла глаза и замерла.
Спохватившиеся охранники подбежали к нам, но вот с дальнейшими действиями не задалось, к окну они подходить боялись. Я только беспомощно развёл руками, мол, ничего не могу сделать, так получилось. При этом от моего взора не ускользнуло, что один из солдат выскользнул со двора, видимо, побежал докладывать начальству.
Контакт с духами продолжался, заглядывая через плечо ребёнка, я стал различать отдельные образы в темноте, это были люди и не совсем. Какие-то жуткие гибриды людей и чудовищ, которые возникали из тьмы, умудряясь каким-то образом становиться видимыми на тёмном же фоне, потом распадались клубами дыма. Мне они тоже пытались что-то сказать, но я их не понимал. Меня манили к себе, но остатки здравого смысла подсказывали, что идти туда ни в коем случае нельзя.
Охрана такой рассудительностью похвалиться не могла, один из солдат, стоявший ближе всех к окну, внезапно пошатнулся, глаза его приобрели такое же стеклянное выражение, как у недавней жертвы на алтаре, после чего он уверенно сделал шаг вперёд. Сообразив, что сейчас будет, я не стал ждать, тем более, что его товарищи оказались редкими болванами. Лёгкая подсечка свалила его на каменный пол, он больно ударился затылком, но это пошло на пользу, пелена спала с глаз, и он, в ужасе от того, что могло случиться, отполз назад.
Другие солдаты подняли оружие, но, сообразив, что мои действия спасли жизнь их товарищу, опустили его и взглянули на меня с благодарностью.
Анечка продолжала общение. Глаза были закрыты, но выражение лица менялось ежесекундно, она улыбалась, хмурилась, удивлённо вскидывала брови, а потом её перекашивало в гримасе отвращения. Не помню, сколько это продолжалось, наверное, около часа. Наконец, видимо, узнав всё, что хотела, девочка с трудом оторвала руки от черноты, сделала шаг назад и упала без чувств прямо мне на руки.
Охрана расступилась, а я подхватил её за подмышки и понёс к нам в комнату. За нами никто не шёл, хотя я был уверен, что жрецы уже знают о произошедшем. Когда за мной захлопнулась дверь, я подтащил её к кровати, остальные вскочили, ожидая новостей. Вот только неизвестно, когда она очнётся.
Хватит уже меня тискать, раздался недовольный голос девочки, извращенец какой-то.
Так ты в сознании? удивился я.
Конечно, девочка присела на кровать и улыбнулась, притворилась просто, чтобы расспросов не было.
Жрецы уже знают, предупредил я.
Жрецыидиоты, в очередной раз напомнила она, они неспособны понять, что произошло. Их разговор с духамиэто разговор глухого со слепым.
А мы? с интересом спросил Иван Петрович.
Лично я всё поняла, с гордостью произнесла она, духи нас держать не станут, только через охрану придётся пробиваться.
Прелесть какая, с притворным восторгом воскликнул я, а охраны тут раза в четыре больше, чем у нас патронов.
Я знаю, спокойно сказала она, но духи объяснили мне, что бежать следует не сейчас, а через месяц, тогда нам помогут.
Кто?
Они не сказали, сказали только, что помогут.
Я начинаю понимать их замысел, Прокуда был готов разродиться очередной гениальной идеей, я тут посчитал от нечего делать, через месяц оба храма будут на минимальном удалении друг от друга, нам останется пробежать расстояние в десяток километров, ну, или чуть больше. Это можно сделать до того, как сообразят отправить погоню, тем более, что конницы у них нет.
Допустим, согласился я, а что
Тут наш разговор прекратился, дверь отворилась, и в комнату вошла делегация из четырёх жрецов, включая главного, того, кто приносил жертвы.
Эта женщина говорила с духами, заявил он, указывая кривым пальцем на ребёнка, мы это знаем. Почему она здесь, и почему до сих пор жива?
Они меня не съели, потому что я невкусная, нагло заявила Анечка, глядя жрецу в глаза, ну вот не стали они меня к себе тянуть, что теперь? Не нравлюсь я им.
Что они сказали? голос жреца дрожал.
Не знаю, она развела руками и похлопала ресницами, говорили что-то, много говорили, но я ничего не поняла. Какие-то картинки показывали, людей, зверей, чудовищ, кое-что из моей прошлой жизни, а потом отпустили.
Тывидящая? спросил он с подозрением.
Чуть-чуть.
Жрец некоторое время размышлял, потом повернулся и вышел наружу, уже в дверях он обернулся и сказал:
Та нам поможешь при следующем обряде. Переведёшь слова богов.
Жрец ушёл, мы какое-то время молчали, потом Анечка продолжила:
Не совсем дурак, понимает, как меня можно использовать.
Мы совсем забыли, грустно сказала Ольга, что месяц ожиданияэто ещё четыре жертвы на алтаре.
Выбора у нас нет, сбежим, как только сможем, мне самому не хотелось лицезреть кровавые развлечения, но, похоже, выбора, действительно, не было, а нельзя им перевести слова богов так, чтобы они перестали людей резать?
Попробую, сказала Анечка без особой уверенности.
Слушай, спросил Кирилл, а почему он тебя на лжи не поймал? Он ведь говорил, что они могут определить.
Во-первых, я ему почти не лгала, просто не всё сказала, во-вторых, их детектор лжиэто ведь всё те же духи из куба, я с ними, вроде как, подружилась, зачем им меня на лжи ловить?
Ждём месяц, подвёл итог Прокуда.
И мы ждали, что нам ещё оставалось?
Глава тридцать третья
В обозначенный день мы были готовы к побегу, мешки не стали нагружать едой, хватит и того, что есть, бежать нам недалеко, оружие было вычищено и смазано, а сами мы последние два дня успешно отсыпались, чтобы набраться сил перед рывком.
Анечка ещё несколько раз общалась с духами, теперь уже без прямого контакта, коннект доставал прямо из нашей комнаты. Она согласовала день побега, единственное, что пока оставалось загадкой, это личность таинственного помощника, который сможет разобраться с охраной. С пользой прошло и последнее жертвоприношение, хотя девочку нашу было откровенно жалко, ей пришлось самой держать в руках окровавленное сердце и говорить. Сказала она много чего. От имени богов (а может, и от своего) она попеняла жрецам за непонятливость, обвинила их в бессмысленности большинства жертв и неправильном проведении обрядов. Седовласые старцы внимали с благоговением, потом они закрылись у себя и два дня никуда не выходили, обсуждая услышанное. К какому выводу они пришли, осталось неизвестным, но больше в этом месяце жертвоприношений не было.
А мы ждали. У всех уже чесались руки прорваться с боем и свалить из этой комфортабельной тюрьмы. Запас патронов был невелик, но сотни полторы ещё набиралось, да ещё револьверных почти сотня. Хватит, чтобы пробиться.
Уходить предполагалось ночью. Не потому, что ночью было темно. Храм освещался какими-то магическими факелами, понатыканными повсеместно, поэтому ночью здесь было светло, как в современном городе. Духи сказали, что бежать следует именно в эту ночь. В благодарность Анечка сделала кое-что для них. Нарисовала колдовской знак на нескольких окнах, это позволит духам ненадолго выходить из своего узилища, что добавит суматохи и отвлечёт внимание от нас.
Мы сидели на сундуках и ждали. Анечка нервничала больше всех, ожидая сигнала. Внезапно она подскочила и скомандовала:
Кажется, началось, нам пора.
Вскочили и мы, быстро разобрали оружие и взвалили на плечи тощие мешки с пожитками, Кирилл уже привычно взял в руку меч, а в другую револьвер. Тут Анечка остановилась и замерла, потом огляделась и испуганным голосом произнесла:
Вот я дура, нам помогут, кто-то убьёт охрану, это Он.
Объяснять не потребовалось, неугомонный старикан Арнольд Люпус, наконец, догнал нас. Сейчас он старательно режет охрану, а нам теперь следует убегать и от них, и от него.
Анечка, попросил я, ты сможешь вывести нас так, чтобы не нарваться на него?
Попробую, ответила она без особой уверенности, я его чувствую, но он двигается очень быстро.
Ждать было больше нечего. Мы выскочили во двор. Трое охранников, что попались нам на пути, не успели схватиться за оружие. Первого вырубил ударом в лицо Умар, тот был крепким парнем, но, видимо, боксёрской техники не разумел. Нос был сломан, а сам солдат от болевого шока просто осел на пол. Второго устранил Кирилл, лёгким и, как будто, несильным взмахом меча, он снёс ему голову. Третьего я в прыжке ударил головой в переносицу, а Прокуда, когда он упал, добавил ногой в голову. Готово. Первый патруль устранён, а побег ещё не обнаружили. Где-то позади сейчас активно работает Люпус, оставляя за собой просеку из трупов и добавляя неразберихи.
Словно в подтверждение в дальних коридорах раздался громкий крик, почти сразу перешедший в визг, а далее в хрипы. Убийца был совсем близко. Пришлось бежать. Справиться со вторым патрулём у нас не получилось. То есть, мы справились, но пришлось нашуметь. Три выстрела из карабина поставили точку в споре цивилизаций.
Дальше наша дорога лежала мимо куба, из окон которого высовывалась тьма, в виде тех самых чёрных щупалец, которые в данный момент пережёвывали ещё двоих солдат стражи. Те пытались кричать, но делать это, когда твоё горло обвивает змея, созданная из самой тьмы, было затруднительно. Крик позади нас повторился. Отлично, чем больше шума там, тем меньше внимания на нас.
Когда мы добежали до входа в коридоры Храма, Анечка обернулась, обернулись и мы. В свете магических факелов была ясно видна долговязая фигура охотника, на его лице, как всегда обезображенном гримасой ярости, появился намёк на торжество. Он, наконец-то, нашёл нас. От радости он совсем забыл про осторожность и побежал в нашу сторону прямо вдоль куба. Чёрные щупальца, временно убравшиеся в окна до появления новой добычи, метнулись к нему. Вряд ли бессмертный охотник чего-то в этом мире боялся, но сейчас он испуганно шарахнулся в сторону, при этом шарахнулись от него и духи. Злая сила, которой обладал этот человек (человек ли?), заставила отступить даже духов. Они нам здесь не помощники, спасибо и на том, что охрану проредили.
Про охрану, кстати, забывать было рано. Из задней двери вереницей выбегали солдаты с копьями, когда мы ушли в коридор, я видел, как четверо или пятеро кинулись на охотника, а тот занёс меч для удара. Силы у него уже не те, но, думаю, легко порубит всех, спасибо им и на том, что хоть немного его задержат.
В коридорах горели всё те же факелы, позволявшие сносно ориентироваться в этом лабиринте. Некоторое время мы стабильно двигались в одном направлении, ведомые Анечкой, но потом, когда коридор стал сильно разветвляться и петлять, она стала останавливаться, подолгу соображая, куда нам повернуть. Наконец, она окончательно остановилась и опустила руки.
Я не знаю, сказала она виновато, знаю, что нам в том направлении, но ходы постоянно поворачивают, не могу разобраться, духи молчат.
Внезапно Кирилл убрал револьвер и полез в карман, словно его что-то там привлекло. Через мгновение он извлёк наружу мышку, зажатую в кулаке, животное оставалось металлическим, но постепенно обрастало шерстью, а главноеона шевелилась, пытаясь вырваться и убежать.
Одна и та же мысль пришла одновременно всем.
Бежим! рявкнул Кирилл, бросая мышь на пол, та бодро засеменила лапками, продвигаясь по коридору. Бежала она быстро, но не настолько, чтобы оторваться от нас. Пару раз даже останавливалась, чтобы подождать отстающих людей, которые не успевали вписываться в повороты.
Где-то позади разгорался бой, что там устроил Люпус, можно было только догадываться, да ещё духи, вышедшие из-под контроля, добавляли жизни.
Мы бежали всё быстрее, каменные стены, вместе с подвешенными факелами мелькали, словно в быстрой перемотке. Однажды пришлось остановиться, когда мышка, за которой мы следили неотрывно в семь пар глаз, пробежала между чьих-то ног. Подняв глаза, мы увидели верховного жреца с перепуганной физиономией. Увидев нас, он растерялся, но тут же взял себя в руки и начал громко произносить какое-то заклинание. Глаза его загорелись синим светом, напоминающим электросварку.
Возможно, через мгновение он бы нас испепелил, или превратил в жаб, или подчинил своей воле, да только Кирилл, поняв, что запахло жареным, не стал дожидаться. Узкий коридор не располагал к тому, чтобы махать двуручным мечом, поэтому наш силач сделал колющий выпад вперёд, насквозь пронзив грудь жреца и оборвав заклинание на полуслове.
Бежим! снова крикнул Кирилл, выдёргивая клинок меча, убитый жрец лежал в луже крови, а колдовской огонёк в глазах постепенно угасал. Можно было пожалеть пожилого человека, павшего злой смертью, но вот не жалелось, совсем. У всех стояли перед глазами убитые жертвы с разрезанной грудью и трепещущие окровавленные сердца в старческих руках.
Мышка нас дождалась, но, когда мы снова бросились по коридору, навстречу нам выскочили стражники, было их шесть или семь, точно сказать я не могу, их просто снесло градом пуль, а дальше мы шли по трупам. Коридор казался бесконечным, более того, временами попадались лестницы, которые спускались на уровень ниже, мышка всегда выбирала этот путь. По всему выходило, что мы уже находимся глубоко под землёй, воздух здесь был спёртый, пахло плесенью, местами под ногами хлюпала вода, но коридор продолжал вести нас к цели.
Скоро откуда-то потянуло свежим, мы прибавили шагу, пока, наконец, не упёрлись в запертую дверь. Мышка, бегая внизу, всем своим видом показывала, что наш путь лежит туда, за эту дверь. Ключей у нас не было, но сама дверь не выглядела очень прочной. Толстые доски и позеленевшие медные петли. Я приготовился стрелять в замок, но Кирилл решил попробовать иначе. Выбить плечом не получилось, поэтому он вогнал острие меча в щель между дверью и косяком, отжимая её в сторону, а я ударил ногой в область замка, открыть получилось, хотя нас и засыпало отлетевшими щепками.
А за дверью была ночь, бескрайнее чёрное небо, усыпанное миллионами звёзд и ярко-жёлтая луна. Мы были свободны, теперь оставалось только добежать до другого храма, там нас пропустят, покойный жрец ведь так сказал, надо полагать, были случаи. А на тот факт, что тутошнее мироздание пострадает, нам было глубоко плевать, мы, к тому времени, будем в другом месте.
Нужно было только выбрать направление, мы стояли на дне глубокого оврага, а мышку в темноте было не видно. Впрочем, скоро она объявилась, быстро взобравшись по штанине, она запрыгнула в карман Кирилла и снова стала металлической. Наверное, сочла свою миссию выполненной.
Впрочем, был у нас и другой поводырь, Анечка, у которой мы спросили про дальнейший путь, уверенно указала рукой вперёд и чуть вправо, компас был с ней полностью согласен.
Бег по лесуне самое приятное занятие в темноте, тем более, что нас уже начинали преследовать. Жрецы знали нашу конечную цель, а теперь просто сложили два и два, вычислив, что мы ушли по коридорам. А где эти коридоры заканчиваются, им было известно. Только небольшая фора по времени спасла нас от встречи на выходе. Где-то там, среди преследующих нас солдат, был и Люпус, которому в темноте удалось смешаться с толпой. Не нужно быть следопытом, если ты доподлинно знаешь, куда убегают те, кого ты преследуешь.
Мы бежали изо всех сил, но соревноваться в беге с молодыми тренированными людьми всё равно не могли, скоро позади нас стали слышны голоса, а земля начала содрогаться от топота сотен ног. Можно было остановиться и устроить засаду, отстреляв самых смелых и заставив их умерить пыл, да только делать это нужно днём, а не ночью, когда мы ни в кого не попадём, а только выдадим себя вспышками выстрелов. Да и вряд ли удастся остановить пулями толпу истово верующих фанатиков, они просто задавят нас числом. Да и Люпус пули не испугается, ему не впервой.