Не бойся. Обещаю, ты не пожалеешь.
Это все, что он смог сказать. Но клялся всерьез и от всего сердца проклятого. Если оно у него еще оставалось. Лена посмотрела очень странно: удивление, недоверие, подозрение промелькнуло в янтарных глазах привратницы. Риг отпустил ее, отступил в ожидании отказа. Нет, сегодня явно не его день. Даже странно Лельхай никогда не позволял себе отступать. Даже в сражениях с неравными силами противника, когда исход предрешен еще до первого выстрела лучника. Дрался, крепко сцепив зубы, до последнего верил в победу и отважно смотрел в лицо костлявой. А вот сегодня вдруг выбросил белый флаг.
Замолчал, позволяя Лене решить самой. Но за них обоих решила судьба. Как обычно.
В бар заскочила Летисия лельхай из соседнего города. Резкий порыв вечернего ветра принес запах росы и чего-то неприятного. Беды, скорее всего, чего же еще?
Ттахи! выпалила блондинка, тонкая как тростинка, с узкими мальчишескими бедрами находка для бисексуала и любителя андрогинов.
Началось! крикнул Корлин огромный охранник-лельхай, бывший боец без правил.
Лена посмотрела на Рига вопросительно и напуганно одновременно. Девочка. Ничего не бойся, я же с тобой. Он не понял, сказал это или подумал. Только вместе с порывом ветра в бар ворвался раскат грома. Такой, что стаканы задребезжали и бутылки принялись позвякивать. Корлин закрыл дверь, Даар подскочил и помог ее забаррикадировать. В руках древнего лельхая столы и стулья мелькали ежесекундно, пока возле двери не выросла внушительная мебельная гора. Посетители почти не отвлекались от своих дел: женщин, выпивки и безудержного веселья с горчинкой опасности. Привыкли. Ненастье уже приходило сюда, и не один раз. Даже люди перестали впадать в панику. И не только в ураганном баре, в городах и поселках тоже. Жители мира адаптировались, а ттахи обещали навести порядок. Ну как обещали? Их по-прежнему никто не видел. Древние общались с местными посланиями. Правительства, телевидение, главы лельхаев получали весточки древней расы, на которую каждый мечтал поглазеть хотя бы недолго.
Буря между мирами. Ттахи делят территорию. Война идет сюда, зачем-то сообщил Риг Лене. Не пугайся. Здесь переждем магическую бурю. Наружу нельзя, погибнешь
Что за б-буря? Она подалась вперед, к Ригу, будто искала защиты. Лельхай инстинктивно закрыл рыжую телом и ответил:
Ттахи. У них там война кланов. Вот и спровоцировали. Закончат воевать, придется наводить порядок. Тебя же не просто так вызвали.
А на Земле тоже буря? испуганно протянула Лена.
Риг поперхнулся воздухом. Неужели переживает за благоверного? Да пусть он хоть сдохнет! Туда и дорога!
Скорее всего. Миры-то с общими гранями, сообщил Лене после недолгой паузы.
Захар! взвыла она раненой волчицей.
И Ригу стало стыдно, ужасно неприятно. Лена о сыне, а он
Что нашло на лельхая, он сам не понял. Только Риг порвал клыком вену на предплечье и торопливо приложил к губам девушки. Она инстинктивно глотнула, поперхнулась, закашлялась и попыталась отодвинуться.
Пей! приказал Риг. Хотел бы уговаривать, но времени не было. Хочешь вытащить сына пей!
Она послушно глотнула еще. Мир вокруг поплыл, заколебался. Кровь и энергия проклятого ттахами потекли по ауре и венам привратницы, смешались в мощную магическую энергию. Мир раскололся на сотни частей. Пространство пошло крупными волнами. Сквозь призрачную дымку, пелену проступили очертания иной реальности.
Серые дома-коробки, осенние листья, что кружат по воздуху, провода, натянутые на щербатых столбах, сутулые фонари и залитые асфальтом улицы
Лена позвала: истошно, отчаянно, и звонкий мальчишеский голос откликнулся. Рига словно за жилы дергали боль обжигала, скрючивала, резала. Так выходила из крови энергия, необходимая смертному для перехода. Мальчишка уродился в основном человеком. Не страшно. Это легко исправить.
Риг стиснул челюсти и протер глаза. В поле зрения плясали черные пятна. Давай же, парнишка! Не отставай! Лена потянулась к сыну сильнее, застонала и вцепилась в руку Рига. Острые ногти привратницы царапнули, напоминая, что крови проклятых и ттахов в ней куда больше, чем сейчас требуется.
Захар заплакал, всхлипнул, успокоился и очутился возле стула Лены. Она спрыгнула, обняла мальчишку и принялась целовать в русую макушку. В дрожащую руку ослабевшего Урагана кто-то сунул большой стакан. Стекло отозвалось в немеющих пальцах каким-то неприятным, обжигающим холодом. Лельхай поднял глаза и проморгался. Впереди мутным пятном маячил Даар. Делал знаки, чтобы хозяин выпил «микстуру». Риг пригубил донорскую кровь и осушил стакан полностью.
Внезапно под Леной разверзлась пропасть видимо, пространство дало трещину, а протащив парнишку сквозь отверстие, лельхай и привратница лишь усугубили ситуацию. Зияющая дыра оскалилась арматурой, кусками бетонных блоков и сломанными деревьями. Секунда и все это полетело в Лену. Убийственная атака раненого мегаполиса, что, будто подстреленная птица, клюет любого, кто попался внизу.
Риг не раздумывал лег на расщелину, пока Даар оттаскивал привратницу с сыном. Боль пронзила, обожгла и скрючила. Внутренности словно катком размазывали, кишки наматывали на острые пики. Риг стиснул челюсти, тряхнул головой, чтобы прогнать черноту в поле зрения. Во рту ощущался мерзкий привкус крови. Боль прокатилась по телу спазмами, ударила в голову, словно кувалдой, вонзилась сотнями мечей во внутренности и лельхай резко потерял сознание.
Древние скатывались в небытие беспамятства лишь в редких случаях, самых исключительных. Обычно регенерация потомков ттахов и кровь исправно делали свое дело. Но сегодня Ураган переборщил с испытанием собственной крепости, сил организма. Впрочем, он поступил бы так снова. Даже заранее прочувствовав последствия.
Выручить Лену, спасти мальчишку вот главная в эту минуту задача. Так чувствовал Риг, так он думал, и никакого иного варианта не было. Защитить или умереть. И никак иначе. Он рассуждал, как в древних войнах, когда защищал свое племя и родичей.
Глава 3
Елена
Так часто случается думаешь, рассуждаешь, прикидываешь и никак не можешь решиться. А потом судьба решает уже за тебя. Наказывает за то, что долго тянула. Я металась между двумя мирами. Между жизнью с Димой, что скалилась диким зверем, засасывала в пучину отчаяния, но дарила осколки воспоминаний, сказки о наших прежних отношениях и неведомым будущим, что сулило новое начало. С чистого, нового листа, не исчерканного обидами-извинениями, не смятого в моменты яростной истерики или злости на непонимание, черствость мужчины. Гладкого, как плотный лист ватмана, белого, как едва выпавший снег.
Я хотела начать жить сначала, взяв из прошлого только то, что любила Захара. Но никак не могла ни на что решиться.
Магическая буря заставила выбрать окончательно. Я могла отправиться на Землю, искать Захара. Что-то подсказывало: неприятности добрались и до родины. Нет там магии, но ураганы, смерчи, цунами вполне могут случиться в любое мгновение. То, что я увидела, когда открылся проход после нескольких капель крови Урагана, заставило сердце екнуть и сжаться. Я не дышала, не могла глотать, глаза саднило, потому что долго не смаргивала. Я только смотрела и думала о Захаре.
Тот эпизод остался в памяти смутно.
Как и когда лельхай заставил выпить его крови? Сколько ее потекло по моим венам? Я почему-то знала, что в желудке «волшебный нектар» не задерживается сразу впитывается в кровь и наполняет ее магией.
Захара я ощутила немедленно. В наклоненной высотке без стены и крыши остатках некогда родного дома. Они с Димой отважно выбирались из завалов. Хорошо же долбануло по нашему миру. Ттахам не помешало бы по мозгам настучать. За сына я любого порву на кусочки, вгрызусь в горло раненой волчицей.
Знакомый город различался смутно, как сквозь завесу тумана и пыли. Покореженные тут и там высотки, покосившиеся столбы с порванными проводами Вспененные горы треснутого асфальта, будто из-под земли прорывались с боем Перепуганные люди повсюду Боже Мне срочно надо сосредоточиться. Сколько потребуется сил, времени и денег, чтобы восстановить многомиллионный город? Как тяжело придется бедным жителям? Нет, я должна думать о главном. Знала всем помочь не получится. Но я могу выручить Захара. На это моих сил еще хватит!
Кажется, вместе с кровью проклятого ко мне и эмоции частично вливались. На вкус она, кстати, оказалась не соленой скорее терпкой, как густое красное вино.
Что ж, Дима выберется, он сможет, он мужчина. Я знала это, сама не понимая откуда. А ребенка своего я сама вытащу. Я схватилась за маленькую теплую ладошку, дернула, и мальчик ответил. Я боялась, что он заартачится. Начнет кричать, что хочет остаться с папой. Но, видимо, с папой уже не так безопасно
Несколько рывков, ощущение, что кто-то дергает за жилы, пинает по суставам и колотит по мышцам и Захар в баре Урагана. Маленький, напуганный, любимый сыночек
Я думала можно уже выдохнуть. Но зияющая бездна разинула пасть заново. Решила отомстить за то, что лишила законной добычи. Плюнула в меня кусками арматуры, бетонными блоками и стволами выдранных деревьев. Казалось все, конец моей короткой жизни. Бесславной карьере матери и привратницы. Но Ураган лег навстречу осколкам. Я думала, его пропорет насквозь. Размажет по полу кровавыми пятнами. Но тело древнего проклятого выдержало. Лишь несколько кривых железяк и бетонных углов прошли насквозь. Надо же, какие лельхаи крепкие!
Боже! Надеюсь, достаточно, чтобы Ураган не погиб и вылечился!
Бездна захлопнулась с чавканьем и скрежетом. Или это только мне так почудилось. Шелли подскочила, подняла Урагана на руки. Малиста подвела ко мне какую-то женщину. Не лельхая, кажется, смертную из этого мира. В мозг, как на флешку, загрузились данные. Думаю, все еще действовала кровь Рига, усиливая способности и приумножая магию. Я знала, что Марина опытная няня. Любит детей и работает в удовольствие. Видела, что Захар ей сразу понравился.
Сынуля, какой же он храбрый оказался! После всего пережитого прижался к коленям, несколько минут помолчал, пока я гладила по русой макушке, перебирала непокорные вихры, что-то бормотала. Всего шесть лет, еще ведь и в школу не ходит! А какая сила духа, отвага! Явно не в отца, тот трус, каких мало. Когда-то я не обращала на это внимания. Но теперь желчные эпитеты кружились в голове. Я стискивала в объятиях своего мальчика, и не могла поверить, что мы оба выжили. Захар на удивление быстро очухался в детстве смерть не видится такой реальной. Ты с ней еще по-настоящему не сталкивался и воспринимаешь как нечто далекое, фантомное. Мальчик осторожно забрался ко мне на колени, обнял, прижался и прошептал то, о чем я только мечтала и не надеялась от него услышать:
Все будет хорошо, мама. Я же с тобой, не бойся. Мы вместе начнем все сначала.
Такие взрослые, теплые и нужные слова, такие неожиданные и восхитительные. Я вдохнула, а выдохнуть уже не получилось. В груди счастливо колотилось, а в голове роились ласковые слова. Я продолжала прижимать своего сына, понимая, что обрела его заново. Наша связь укрепилась в роковую минуту, когда я отдавала жизнь ради Захара. Он увидел разницу между ленивой, показной заботой слюнтяя папочки и настоящей самоотверженностью любящей матери. Мой Захар, теперь только мой
Я еще немного побаюкала малыша и с сожалением передала Марине из рук в руки. Малиста пообещала с оплатой решить без меня.
Няня повела Захара к дверям подсобки. Малыш обернулся, подмигнул и пообещал опять совсем по-взрослому:
Мама. Я в порядке. Все будет хорошо. Помоги тому сильному дяде.
Сильному Странное определение для Урагана. И, наверное, самое правильное. Сила духа, физическая сила, сила эмоций и даже мужского напора все это напоминало о Риге. Пугало, отталкивало и притягивало одновременно. То, чего мне так не хватало в муже. Настоящей, неподдельной во мне заинтересованности.
Пока я обдумывала происходящее, Шелли позвала за собой, наверх.
Лена. Мы убираемся в баре. Ждем ремонтников, чтобы все починили. За ними нужно следить, глаз да глаз. Чтобы никакой халтуры, все по-честному. Надеюсь, не затруднит обработать Рига?
Это меньшее, что я могу для него сделать, со всей искренностью откликнулась я и двинулась за лельхайкой к дверям подсобки.
Он выживет? спросила тихо и нерешительно.
Это же Риг древний из рода белых лельхаев! Даже не сомневайся, он выкарабкается.
Шелли, кажется, за создателя не переживала. Отлично, стало быть, и мне не стоит.
Одна из дверей в подсобке оказалась входом в лифт. Причем распахивалась она самым обычным образом. Кабинка работала на техномагии, как это водилось у лельхаев. Черт? Откуда я все это знаю?
Я шла за Шелли, что несла Урагана, и думала о гротескности и удивительности случившегося. Огромный древний воин, метра два ростом, покоился на руках у хрупкой мулатки. И девушка держала его почти без усилий. Бледное лицо древнего проклятого, обрывки одежды, кожи и мышц на груди и животе пугали до дрожи. Но даже пока мы шагали, поднимались, раны уже начали зарубцовываться. Кровь остановилась, видимо, раньше. Ни единой капли не сорвалось на пол. Воспаленно-розовые края ран прямо на глазах приобретали нормальный оттенок.
Я почему-то поймала себя на мысли, что испуг холодной гадюкой прокрался под кожу. Я очень боялась, что Риг не выживет, и теперь нежилась на мягких перинах облегчения.
Лифт неторопливо двигался вверх. Пультов и кнопок нигде не обнаружилось. Значит, частный лифт и везет в одно место.
Двери распахнулись, выпуская нас в пятачок белого коридора с такими потолками, словно тут жили титаны. Ну, как минимум шестиметровые люди.
Единственная дверь цвета темной бронзы, усеянная грубоватым симметричным орнаментом, не оставляла выбора, куда направиться. Шелли подошла, поднесла руку Урагана к замку, тот беззвучно открылся, и дверь уехала в стену. Хм Хорошо тут все устроено.
Просторная квартира явно принадлежала хозяину заведения.
Чувствовался в ней и размах существа, что любит просторы, и брутальность древнего воина, и совершенная утилитарность. Все, что я заметила в характере Урагана.
Кровать человек на десятерых, две тумбочки по сторонам, матрас, что подстраивался под спину, письменный стол с компьютером, пара кресел и обеденный столик поодаль. Четыре больших стула с внушительными спинками, теплый, хотя и каменный паркет, и полоски серых жалюзи на окнах. Приглушенный свет зажегся, едва мы вошли. По комнате тянулся слабый ромашковый запах едва уловимый, но наверняка для лельхая сильный. С его-то обонянием волка.
Шелли уложила хозяина на постель и поманила меня к стенному шкафу. Высокий и внешне узкий, внутри он оказался очень просторным. Белые и черные папки на полках чередовались с квадратными коробками, выложенными очень аккуратно кирпичик к кирпичику. Ураган явно любил порядок.
Шелли дотянулась до верхней полки и достала серый металлический ящик, идеально глянцевый, будто новый, с надписью «Аптечка», поставила на обеденный столик и покинула комнату, не сказав ни слова.
На поверку ящик оказался очень легким. Простецкий замок отщелкивался одним движением. Под крышкой обнаружилось все, что нужно для лечения. Обезболивающие в виде мази, геля и таблеток, вата, бинты и разные антисептики. Средства для ускорения регенерации и даже шовный материал для рваных ран. Ножницы, щипцы, зажимы всего этого тоже было в достатке.
Я разложила инструменты на стерильной марле, на деревянной тумбочке, утилитарной, как и все в комнате. С большими ящиками, удобными ручками и без малейших украшений на поверхности. Рядом со щипцами и ножницами расставила бутылки с дезинфекторами, добавила упаковку стерильной ваты, несколько больших больничных пластырей и два рулона бинтов. Вроде пока все. А там посмотрим.
Зашивать раны я не умела, но, думаю, Шелли об этом догадывалась. И раз оставила меня с хозяином, значит, либо швы не потребуются, либо пришлет кого-то в помощь. Я не слышала, чтобы помощники Рига вызывали скорую помощь или медиков. Либо их услуги не требовались, либо этим занимались тайно. Но вряд ли меня оставили бы с раненым, если бы ожидали прибытия врачей с медсестрами. По крайней мере, не стали бы предлагать обработать травмы. Попросили только следить за состоянием и докладывать, если оно ухудшится.
Я осторожно приблизилась к Урагану.
Даже не верилось, что древний лельхай, с которым мы едва успели познакомиться, почти пожертвовал жизнью ради меня и Захара. Мужчина, который имел все: богатство, красоту, власть, бессмертие Что ему наши проблемы?