Как раз в середине августа и появились первые результаты, о которых мне докладывал один из "студентов", прикрепленных к Николаю Петровичу - тот, видите ли, был "слишком занят, чтобы отвлекаться на подобные мелочи".
- Ну мы попробовали наносить покрытия ... отлетает ... слишком сильные нагрузки.
- А что там за нагрузки-то ?
- Поршень давит вбок - вот и нагрузки.
- И какие они ?
- Ну мы так прикинули - где-то полмегапаскаля ...
- И что ?
- Увеличили скорость потока - просто дали больше газа. Стало держать. Но все-равно масло засорялось и на зеркале видны задиры. Потом-то в микроскоп посмотрели на единичное пятно - по краям получается совсем рыхлый слой напыления. Видимо, там частицы то ли охлаждаются быстрее и уже не входят в прочный контакт с подложкой, то ли просто не разгоняются до нужной скорости. В общем, смотреть еще надо, опыты ставить, делать измерения ... пока просто поставили заслонку на их пути. Конечно, так теряется часть напыляемого металла, зато покрытие получается достаточно прочным. Потом еще добавили антифрикционного покрытия на юбку поршня - мощность повысилась где-то на пять процентов.
- А может юбку вообще убрать ? Зачем она ?
- Так ведь она центрирует поршень в цилиндре ... без нее он повернется и заклинит или еще что ...
- Да ? Странно ... А я видел и безюбочные поршни ...
Я действительно видел такие картинки из моей современности, но подробностей не читал.
- Да ... ? Интересно ... может, там кольца установлены на большем расстоянии и они и не дают поршню повернуться на пальце ?
- Может и так - мельком видел, посмотреть подробнее, как вы понимаете, мне не дали ...
- Да, понимаю ...
Еще бы он не понимал - о моей героической жизни разведчика тут не знала наверное лишь глухая собака из дальней деревни.
- Ну ладно. Покрытие не отлетает, мощность повысилась ... что сказать - молодцы ! То есть можно начинать ремонты ?
- Ээээээ .... Это еще не все ...
- Продолжайте.
- Мы покрыли головку поршня и цилиндр теплоизолирующим покрытием ...
- Таааак ...
- Начались детонации топливовоздушной смеси.
- Почему ?
- Отвод тепла через стенки и поршень уменьшился, и с такой компрессией бензин стал преждевременно взрываться ...
- То есть не получилось ?
- Ну как бы да ... только мы уменьшили подачу бензина процентов на десять и немного сдвинули точку закрытия клапана - и все снова заработало нормально.
- Но при этом снизилась и мощность ?
- Процента на три ...
- Как это ? Бензина меньше на десять процентов, а мощность упала всего на три ?
- Ну да ... Тепла-то в мотор отводится меньше, поверхности горячее ... вот и экономится сколько-то на нагреве ... точно еще не выяснили - надо считать и проверять ...
- Так это вроде бы отлично, я правильно понимаю ?
- Да. Только мы пока не уверены, что можем так делать.
- Почему же не можете ? Если все работает и стало эффективнее, то не только можно, но и нужно делать именно так.
- Да просто еще кое-какие идеи появились ..
- Рассказывайте.
- Ну мы раз тепла надо отводить меньше - мы уменьшили отбор мощности на систему охлаждения ... Процентов на двадцать ... соответственно, мощность мотора еще подросла на пару процентов. Ну и по мелочи еще - подшипники там обработали .. бронзу напылили ...
- А это зачем ?
- Снижается трение - и из-за самой бронзы, и еще она при напылении получается несколько пористая, так в порах задерживается смазка - и ее работа улучшается ...
- Так. Это тоже хорошо.
- Да. В итоге пока получается, что мы экономим процентов пятнадцать бензина, а мощность выросла на десять процентов.
- Так это же просто замечательно !!! - я действительно не ожидал таких довольно неплохих показателей. Все, на что я расчитывал, когда запускал все эти работы по напылению - это восстановить моторы. - Когда сможете начать переделку двигателей на остальной технике ?
- Ну, для наших Т-26 можно хоть сейчас - технология готова, двигатель прогнали сто часов ...
- ... оп-оп-оп ! сто часов ... и как ?
- Износ минимален.
- И сколько он еще может проработать ?
- Ну ... часов на триста мы рассчитываем, а потом наверное снова потребуется напылять.
- Триста часов моторесурса - это просто отлично !!!
- Ну мы еще не уверены ...
- Так ... Сделаем следующим образом ... что там вам от меня было нужно ?
- Санкции на переделку моторов на Т-26 и продолжение работ по другим двигателям.
- Получаете и то и другое, готовьте бумаги и мне на подпись. Только отслеживайте пока работу через каждые двадцать часов.
- Да, мы как раз хотели попросить, но только через десять ...
- ... хорошо ...
- ... но нам на это нужна бумага ...
- Зачем ?
- Чтобы военные допустили до техники ... она же будет у них ...
- А ну да ... тоже готовьте бумагу, и с начальником бронетанковых сил - ко мне. Сегодня же.
- Есть.
В этот-то момент я и понял, с некоторой грустью, но и с огромным облегчением, что просто уже не нужен - процессы привлечения новых людей, получения матриалов, изготовления оборудования были отлажены - в каждом из случаев народ знал, к кому обращаться, и те знали, с чем и когда к ним могут обратиться. Мне было достаточно только получать статистику по работам, перечень достижений и планы на ближайшее время и перспективу - чтобы держать руку на пульсе. А вскоре и эти дела я перевел в научно-технический комитет. Так что впоследствии мне оставалось только знакомиться с достижениями, да участвовать во встраивании их в новые технологические процессы. И еще у меня появилось ощущение, что у нас все получится. Пока не знаю, что именно, но получится - и все тут.
Правда, новая технология еще попила моей крови. Когда мне принесли раскладку по потребному оборудованию и материалам, я охнул и тут же собрал совещание из производственников. Я то думал, что там нужна газовая горелка, ну и сколько-то ацетилена с кислородом и присадочные проволоки. Да, они были нужны. Но для такого количества газа нам пришлось строить еще три ацетиленовых и пять кислородных установок, металлургам осваивать электроплавку новых сплавов, геологам - искать руды и вообще хоть что-то, содержащее те же хром или никель, химикам - разрабатывать способы получения этих веществ хотя бы по сто граммов в день ... правда, под конец совещания у одного из металлургов возникла здравая мысль выделять нужные вещества из немецкой и нашей бронетехники, благо несколько корпусов уже пустили на электроды для электросварки. Но это уже сами будут разбираться, с докаладами мне каждые три дня. А вот с оборудованием все получилось как нельзя хорошо. По-началу конечно производственники начали петь старые песни о немыслимой загруженности их мощностей, да и вообще нехватке всего и вся, но когда материаловеды заикнулись, что они могут восстанавливать поверхности станков, валов, зубчатые колеса, наносить покрытия на изношенный инструмент ... производственники набрали в грудь воздуха и забыли выдохнуть от избытка чувств - так и полезли к научникам чуть ли не обниматься. И тут же посыпались заверения, что и установки все какие надо сделают, и станки нужные соберут, и вообще они самые лучшие друзья, "вы только восстановите нам весь этот металлолом, что у нас стоит без дела !!!". Тут уж мне пришлось встрять в эту внезапно возникшую спайку науки и производства:
- Так-так-так !!! Попрошу без самодеятельности ! План-график по работам мне завтра же на стол. Согласованный и по приоритетам, причем военные заказы идут впереди ! нам еще фашистов бить ...
Народ посопел, но обещал все сделать.
- И еще. Технология новая. Прорывная. Скажу больше. Она - залог нашей победы. Поэтому. Александр Васильевич, прошу ввести режим максимальной секретности по всем работам и станкам. Чтобы не только сведений о том как все делается, а чтобы даже не возникало и мыслей задавать впросы, что там что-то делается. С производственниками подумайте - подо что это все можно замаскировать ... сварка там, газовая резка - подумайте, в общем, чтобы внещне было похоже на какой-то из уже существующих процессов.
Безопасник важно кивнул и обвел всех прищуренным взглядом. А я продолжил:
- Товарищи ! Прошу отнестись к мерам безопасности со всей серьезностью. Вы сами видите важность этой технологии. Поэтому ко всем требованиям службы безопасности попрошу отнестись с пониманием и поддержкой. Враг не спит. И он не должен узнать об этой технологии как можно дольше. Всем понятно ?
- Да ..
- Понятно ...
- Да чего уж ...
- Ну, раз понятно, пока - все. За работу !
Вот так к сентябрю мы получили шесть бригад по восстановлению техники, которые были оснащены станками для напыления, газобаллонным хозяйством, емкостями и оборудованием для промывки и очистки деталей, шлифовальным инструментом для доводки по размерам, генераторами и транспортом. Целое хозяйство на трех грузовиках. Они мотались по частям, заводам и восстанавливали технику и обрудование. Научники буквально за месяц разработали технологические карты по профилактике, ремонту и восстановлению типовых поломок и нарушений в более чем двадцати типах двигателей, и в дальнейшем постоянно дополняли их новыми приемами и материалами. На термически нагруженные поверхности наносили термозащитные покрытия, что снижало тепловую нагруженность двигателей, соответственно детали работали в более щадящем тепловом режиме, заодно снижались и затраты на работу систем охлаждения. Побочным эффектом стала и повысившаяся живучесть поршневых колец, особенно верхнего - через него уходило до половины тепла, набранного поршнем. Правда, из-за того, что меньше стало уходить тепла в двигатель, газы на выходе имели повышенную температуру. Ну, выпускные клапана и патрубки-то мы защитили, но это повысило громкость выхлопа. Поэтому технари снизили подачу топлива с сохранением мощности и начинали прилаживаться с турбонаддувом. Я не мешал - только на топливе мы экономили уже более десяти процентов, а это минимум тридцать дополнительных километров на каждую заправку. А с турбонаддувом экономия выйдет еще значительнее. Так что пусть тренируются. На поверхности, подверженные износу, наносились износостойкие покрытия, подшипники защищались антифрикционными покрытиями на основе бронз. Места, подверженные повышенному давлению, защищались покрытиями повышенной твердости, от чего посадочные гнезда дольше не разбалтывались и соответственно возрастал ресурс двигателей и механизмов. Таким образом мы снижали воздействие трех врагов - повышенной температуры, трения и поверхностных нагрузок. Потом какая-то светлая голова (и я ее знаю, потому как сам награждал грамотой) предложила напылять металл для балансировки деталей - на поршни, валы, шатуны - биения узлов и механизмов снизились, ресурс двигателей еще вырос. Правда, сама балансировка была сродни шаманизму, но набранная бригада из двухсот женщин уже через две недели после небольшого обучения стала выдавать по десятку сбалансированных двигателей в день. Химики совместно с металлургами разработали технологию получения нужных металлов из каких-то песков, найденных геологами. Содержание металлов в этих песках было мизерным, десяток грамм на тонну, но нам и нужно-то было пока немного, так что пары тонн исходного сырья хватало для одного-двух двигателей - химики буквально выжимали эти крохи с помощью кислот, которые получали из соли и железного колчедана. Побочным продуктом был чистейший кварц, который вскоре стал основным источником сырья для производства оптики и нового материала - стекловолокна, которое пошло в фильтры и, самое главное - на стеклопластик.
-- ГЛАВА 19
Эпопея со стеклопластиком началась в том же июле, и, как и с напылением, к середине сентября мы уже получили вполне приличные результаты. Двадцатого сентября меня как раз и вызвали на аэродром, чтобы показать - что же у них получилось. И вот я стоял и смотрел на необычное крыло, заляпанное пятнами камуфляжа. Техники и военные стояли и смотрели на меня. Я смотрел на сборку из двух крыльев и центроплана, что сейчас лежала на земле.
- И как ?
- Вся сборка весит девяносто три килограмма.
- А на самолете сейчас сколько ?
- Сто девяносто. Экономия - почти сто килограммов. И это еще не предел !!! Мы значительно перезаложились по толщинам и размерам элементов. По прикидкам, мы сможем убрать еще килограммов двадцать. - Михаил Евграфович чуть не подпрыгивал на месте от восторга.
- Ну что ж, отлично. Ставьте на самолет и давайте делать облеты.
- Ды мы в общем-то ...
- Что ?
- Уже неделю как летаем ... Сняли вот чтобы показать ... - Евграфыч потупился, но смотрел твердо. - А чего его испытывать. И так ясно, что конструкция получилась крепкой, она нужна как никогда.
- Ну ухари ! А если пойдут внутренние трещины ? Мы же обсуждали ...
- Врага надо бить скорее. Вот мы и ... А трещин нет - мы все просматривлаи и простукивали после полетов. Все нормально.
- Ну ладно. Молодцы.
Они действительно были молодцами - на дворе двадцатое сентября, а у нас уже есть технология изготовления самолетов из стеклопластиков. Пусть пока и полукустарная, но лиха беда начало.
А началось все в том же июле. Судорожно раздумывая, чем мне занять все прибывающих гражданских и безлошадных авиаторов и механиков, я и выдвинул мысль делать детали самолетов из стеклопластика - так я убивал сразу двух зайцев, в смысле занимал делом и авиаторов с их механиками, и стекольщиков. Народ откровенно не понял, о чем я говорю. Пришлось сначала объяснять на пальцах суть и преимущества данного материала, потом, видя, что народ смотрит недоверчиво - ну как так ? стекло и смола прочнее дерева и даже алюминия ?!? - я потащил всех сначала к стекольщикам, а потом к химикам. У первых я буквально на руках вытянул несколько метров стеклянного волокна и попросил натянуть еще хотя бы сто метров. У химиков взял из запасов немного фенола и формальдегида, прихватил знатока работы с этими веществами, и всей толпой, в том числе и с заинтересовавшимися химиками, вернулись обратно к стекольщикам, благо все находились рядом. Ткань из нити я плести конечно же не стал - просто скомкал ее, слегка расправил, чтобы было немного похоже на ткань, и химик-технолог пропитал ее фенол-формальдегидной смолой, поколдовал с нагревом и вскоре все с удивлением вертели очень жесткую пластинку грязно-коричневого цвета, стучали ею по разным поверхностям, пытались скрутить, сломать и чуть ли не пробовали на зуб. При толщине почти четыре миллиметра она стойко выдерживала все издевательства.
- Только вы не очень увлекайтесь - фенолформальдегид еще испаряется, а это штука вредная. Верно я говорю ?
Девчушка, которая и была тем самым специалистом по смолам, покраснела, тряхнула косичками и что-то пискнула. Все восприняли это как подтверждение моих слов и теперь вертели пластинку хоть и с тем же интересом, но и с опаской. А я продолжал втирать план работ:
- Итак, нам надо вытянуть волокна из стекла, сделать из них нити, сплести их в ткань, сформовать детали на болванке, пропитать смолой и прогреть. И получим ...
- А что получим ?
- А вот - хотя бы его. - я мотнул головой в сторону пролетевшего И-16.
Народ загудел. Всем хотелось построить самолет из нового материала. Особенно активно выступал за начало работ один из авиатехников, оказавшихся по-близости с каким-то делом ко мне. Точнее, дело-то я знал - опять пришел клянчить отпустить воевать с фашистами. И опять я его не пустил. Тем более что он не один такой - в середине июля у нас уже скопилось более тридцати авиатехников и семидесяти летчиков. Все - практически безлошадные - на несколько самолетов И-16, что мы утащили с округи, приходилось чуть ли не по десятку летчиков и с пяток технарей. А я еще и не пускал их в бой - пока нас не трогают авиацией, надо сидеть тихо и не дразнить гусей - если с партизанами немцам еще можно мириться, то аэродром в своем тылу они точно не потерпят. Поэтому всю эту братию я сориентировал на восстановление техники и подготовку кадров. Чем они и занимались, изредка приходя ко мне в надежде на смену линии партии. Линия партии оставалась неизменной. Будь у нас фронт, я бы конечно же поставил бы их в пехоту, как и делали на нашем основном фронте, который продолжал откатываться на восток. Но у нас и так был переизбыток пехоты и недостаток врагов, поэтому я берег технические кадры и даже наращивал их, пока нам дают такую возможность.
- Вот будут такие самолеты - будете бить фашистов.
После этих слов этот военмех, да и другие летчики, стали основной движущей силой в организации исследований и конструкторских работ. Мне же оставалось только подправлять увлекающихся исследователей и сводить их с производственниками, кадровиками и завскладами.
Но все-равно, поучаствовать в процессах мне пришлось изрядно - просто я частенько вспоминал мельком прочитанное, что резко сдвигало работы на следующий уровень. Так, я вовремя вспомнил, что фильер там под сотни, и делаются они из платины. Ну почти вовремя - через неделю после этого совещания. К этому времени стекольщики уже изготовили что-то типа горшка с дыркой в дне, в которую была вставлена медная трубка, и они из нее даже получали нити, только они были непостоянны по толщине и часто рвались - трубка была толстовата, да и постоянно прогорала - все-таки температуры слишком высокие, а охлаждение не всегда успевало сработать. Но ничего - глянув на меня волком, коллектив дружно пошел на склад, откуда быстро пришел, получив отлуп - все ценности выдавались только с моего ведома. Деятели. Получив от меня нужную записку, они пропали на три дня, а на четвертый от них прибежал посыльный. Ну что сказать, справились более чем хорошо - нити тянулись, их можно было собирать палочкой и вытягивать в жгутик, который гнулся как настоящая нить. А в глазах стоял вопрос - "И что дальше ?".