Сейчас Лили осознавала, что ее спасло именно отсутствие таланта. Мама не обращала на нее внимания, и девочке удалось узнать, что происходит, подслушав разговор матери и ее горничной. Тогда они с Генриеттой убедили Джорджи, что дома оставаться нельзя. Они сбежали от мамы, уплыв из Меррисот на лодке, но темные заклинания все равно остались внутри Джорджианны. Они ждали подходящего момента, чтобы вырваться наружу, и с каждым днем становились все сильнее. Лили была уверена, что скоро они себя проявяти тогда что-нибудь произойдет. Положение усугублялось тем, что Джорджи понятия не имела, что это за заклинания и на что они способны. Она лишь знала, что это магия темная, ужасная и должна изменить ход истории.
Джорджи должна была стать волшебницей, которая восстановит магию в правах. Ей предрекали великое будущееведь так было предначертано. Ее задача казалась благородной, красивой и такой правильной! Но ни Лили, ни Джорджи не понимали, что именно должно произойти, чтобы ситуация в стране переменилась, пока не наткнулись на список заклинаний в фотоальбоме. Там лежали выцветшие фотографии их старших сестер. Лишь прочитав заклинания, девочки все поняли. Жестокая, беспощадная магия губительна, а сгубить она должна была, судя по маминым запискам, кого-то определенного.
Когда сестры дочитали список до конца, им открылась страшная правда.
Единственный способ восстановить магию в правахуничтожить человека, ее запретившего. У Лили не было никаких доказательств, но что-то ей подсказывало: Джорджи должна убить королеву.
Мама девочек и другие волшебники планировали уничтожить всю королевскую семью и захватить власть, тем самым вернув стране магию, запрещенную тридцать лет назад. Нерисса была так предана этому заговору, что согласилась использовать как оружие собственную дочь. Всех своих дочерей, одну за другой.
Смертельные заклинания очень сложны и почти не поддаются контролю. Мама обучала им Люси и Прюденс, но заклятия убили их, либо же сделала это сама, разочаровавшись в их способностях, в этом Лили и Джорджи не совсем уверены. Успехи Джорджи тоже не радовали маму. Она собиралась «отправить Джорджи по стопам других», а после этого заняться обучением следующей дочери.
Лили.
У девочек не было выбора, кроме как сбежать из дома.
Лили посмотрела на заклинание, танцующее на стене. Теперь за девочками стоял молодой Пэйтон Пауэр. Рука его лежала на плече Джорджианны. Лили вгляделась в его доброе лицо, обрамленное каштановыми волосами, и глубоко вздохнула. Вся злость мгновенно испарилась.
После побега из Арчгейта отец не приближался к зеркалу и не видел себя. Интересно, он думает, что совсем не изменился за десять лет? Его кудри поседели, лицо покрылось морщинами, а под глазами темнели круги. Конечно, его было легко узнать, но годы, проведенные в темнице, оставили свой отпечаток.
Я любил ее, грустно прошептал молодой Пэйтон Пауэр. Не понимал, что она задумала. Прости меня, Лили, прости. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь твоей сестре.
Она не просто моя сестраона твоя дочь! Лили сжала кулаки. Почему ты не заботился о ней?!
Отец вздрогнул, и на его глаза навернулись слезы.
Знаю. Нельзя было оставлять вас одних! И как я только не понял, что задумала Нерисса?! Как не заметил, что она сотворила с Люси и Прюденс?! Казалось, ему было трудно говоритьголос отца дрожал, хотя это было всего лишь заклинание. Он протянул Лили руку но, смутившись, замешкался и не коснулся дочери. Я вел себя глупо, строил из себя героя. Не отказался от магии и из-за этого покинул вас на десять лет
Да. Лили вздохнула. Но, боюсь, я поступила бы так же, призналась она.
Ты даже не представляешь, как бы мне хотелось, чтобы ты выросла тут, в Лондоне, грустно улыбнувшись, добавил отец. Тебе бы здесь понравилось.
Магия была повсюду, да? поинтересовалась девочка.
Нет, ответил он, покачав головой. И это было нашей ошибкой. Мы были слишком горды и просили за заклинания много денег. Мало кто мог себе это позволить, магия была развлечением лишь для богатых. Понятно, почему за нас никто не вступился, когда убили короля. Мы ведь не подпускали к себе людей, поэтому не успели завоевать их любовь и доверие. Мужчина в изображении на стене нахмурился, а постаревший отец Лили глубоко вздохнул. Но, Лили, ты бы все равно была окружена магией с самого рождения. Ты бы училась волшебству вместе с друзьями-волшебниками. Он грустно улыбнулся. Я как-то чуть пожар не устроил, пытаясь сотворить огненный салют.
Лили кивнула.
Да, это было бы замечательно, согласилась она. Понимаю. Я бы ни за что не отказалась от магии, никогда. А вот Джорджис легкостью
Отец удивленно сморщил нос, и Лили засмеялась. Джорджи тоже так часто делает.
Знаю, это странно. Ей больше нравится вышивать, нежели колдовать. Лили покачала головой. Даже если бы не этот заговор против королевы, Джорджи все равно отказалась бы от своей силы. Ей это никогда не нравилось, она сама так говорит.
А тебе нравится? с надеждой спросил отец и наконец взял девочку за руку.
Да, безумно, закивала Лили. Не представляю себе жизни без волшебства. Как же я хочу, чтобы им снова разрешили пользоваться когда угодно!
А ты им разве не пользуешься? спросил отец, помрачнев и нахмурившись. Лили, как вы попали в театр? Я слышал, что работники сцены разговаривали о заклинаниях. О магии на сцене. Я не понял, о чем они. В театрах магия разрешена? Это безопасно?
Здесь ненастоящая магия! воскликнула Лили. Это просто фокусыочень красивые, продуманные, хитроумные фокусы. Даниилфокусник, это он их придумывает. Он называет их иллюзиями. Мы с Джорджи помогали ему, пока нас не нашла Мартина, мамина горничная. Ты знал, что она соткана из магии?
Неужели Нерисса все-таки ее создала?!
Отецнастоящийпобледнел. А отец, созданный заклинанием, наклонился вперед, будто хотел сойти со стены. Маленькая Джорджи ухватила его за край пальто, не желая оставаться одной. Лили же только улыбнулась и засунула в рот пухлый пальчик.
Не думал, что у нее получится пробормотал он.
Лили кивнула.
Наверное, она сотворила ее, когда тебя уже забрали. Сначала она создала Мартину, а потомужасного попугая, с которым поплыла в Нью-Йорк. Мама собиралась найти в Америке сообщников, добавила Лили, заметив, как сильно удивлен ее отец. На корабле все терпеть не могли этого попугая! Но никто не сомневался, что он настоящий.
Она стала могущественнее. Она не раз пыталась сотворить магическое создание. Мне все это никогда не нравилось, но она не сдавалась. Это очень старая, сложная магия. Он вздохнул. Лили, ты от меня ничего не скрываешь? Это просто фокусы и никакого волшебства? Правда? Пообещай мне, что не будешь пользоваться магией! Его щеки заалели. Знаю, у меня нет никакого права о чем-либо тебя просить, меня слишком долго не было рядом, но я даже думать боюсь, что произойдет, если тебя запрут в Арчгейте!
Он говорил серьезно. Очень серьезно. Лили виделаотец дрожит. Он так сильно сжал ее руку, что девочке стало больно.
Обещаю. Это трюки, ловкость рук, вот и все. Даниил машет руками, отвлекает внимание людей, и они смотрят не туда, куда надо!
Еще очень важно правильно выбрать время, самодовольно добавила Генриетта. Это уже по моей части. Я незаменима. Вы знали, что о нас написали в газете?
Лили взяла в руки худую ладонь отца.
Думаю, ты мог бы подкинуть Даниилу интересные идеи. Придумали бы новые фокусы. Поговоришь с ним? Она искоса посмотрела на Питера и поспешно добавила: И с Питером тоже.
Немой мальчик посмотрел на Лили радостными, блестящими глазами, и девочка улыбнулась. Она заметила в блокноте Питера аккуратные зарисовки новых шкафчиков и электрических приспособлений для фокусов. Лили они напоминали смертельные ловушки, хотя она никогда в этом не призналась бы. К тому же уж лучше прятаться в шкафу, чем ловить зубами пули.
Заинтригованный отец улыбнулся. Лили взяла у Питера блокнот и протянула его папе. Она пролистала страницы, открыв блокнот в самом конце, на зарисовках Питера. Мальчик, испугавшись, замычал, но Пэйтон Пауэр восторженно посмотрел на рисунки и кивнул. Странная, слишком молодая фигура отца на стене сказала:
Да!
Лили показалось, отец тоже прошептал:
Да-а-а-а
Глава вторая
Вы можете говорить? удивилась Генриетта и запрыгнула на колени отца Лили, чтобы как можно лучше его рассмотреть. Что с вами произошло? Голос вернется?
Лили мысленно поблагодарила мопса, что та задала этот вопрос, сама девочка боялась это сделать. Она была почти уверена, что отца лишили голоса, чтобы он не заколдовал никого из стражников в Арчгейте. По мнению Лили, это полнейшая ерунда, а люди, далекие от магии, ничего в ней не смыслят. Могущественному волшебнику не нужен голос, чтобы сотворить заклинание, мыслей достаточно. Но такое вмешательство в силу отца его ослабило.
Когда-нибудь вернется Фигура на стене начала постепенно рассеиваться, маленькие Лили и Джорджи махали взрослой Лили пухлыми ладошками. Надеюсь, скоро. Поможете? Пожалуйста. Сейчас мне надо отдохнуть.
Лили кивнула и встала с постелией не хотелось беспокоить отца. Но вдруг она наклонилась и быстро поцеловала его в щеку. Отец радостно улыбнулся.
«Зайди ко мне попозже».
Его слова будто раздались в ее головеДжорджи тоже так умеет. Или это все-таки вновь заговорило изображение отца на стене? «Не так важно, подумала Лили. Главноеэто был он!»
Как нам ему помочь? написал Питер в блокнотике, как только вышел из комнаты. Почему он не может говорить?
Лили замешкалась и нахмурилась. Странно обсуждать такие вещи с Питером, который тоже не может говорить. Когда Питера нашли на пляже у Меррисота и привели в дом, служанки пытались узнать у него его имя. Но мальчик не слышал ихи ответить тоже не мог. Тогда Лили решила, что родители бросили его, испугавшись его немоты. Возможно, подумали, что на острове со странными нелюдимыми волшебниками Питеру будет лучше.
ОТВЕТЬ ЖЕ МНЕ! огромными буквами накорябал Питертак он показывал свое негодование, «кричал».
Кажется, на него наложили заклинание, медленно проговорила Лили, подбирая слова. Она старалась не смотреть на Питера. Очень сильное и редкое. Силу он не потерял, по крайней мере, не всюты сам видел, какое волшебство он сотворил только что, к тому же он и на комнату наложил охранное заклинание. Неплохо, да? Получается, спасти его может лишь сильнейшая магия.
Питер задумчиво кивнул, вдруг взял Лили за руку и повел ее за собой по коридору прямо к сцене. Свободной рукой он размахивал, будто крылом, и Лили, сообразив, кивнула. Питер прав: сейчас им помочь может только Аргентум. Дракон отлично разбирается в магии и знает много мелких заклинаний. Никогда не знаешь, чего от него ждать. А вдруг у него есть на примете заклинание, которое вернет отцу голос? Главное, чтобы Аргентума не подвела память. Лили, конечно, не могла сказать, что он очень рассеянный, но все-таки ему уже несколько сотен лет. Иногда дракону трудновато что-то вспомнить.
Добежав до сцены, ребята внезапно остановились. Дракон, конечно же, был тамне так легко найти место, куда он поместится, поэтому Аргентум предпочитал проводить все время на сцене, притворяясь декорацией. Если вдруг его услуги во время номеров не требовались, перед драконом просто опускали занавес, и зрители его не видели, но в остальное время дракон блистал: он с удивительным мастерством изображал из себя огромную игрушку.
Аргентум качал головой, как заведенный, и то и дело выпускал из ноздрей клубы пара. Больше всего его любили и им гордились художники-декораторыони протирали его чешую каждый день. Однажды они даже сфотографировались рядом с Аргентумом, а эту фотографию напечатали в программке. Декораторов пытались переманить к себе другие театры, чтобы выведать секрет такого невероятного механизма, но все молчали и секрет не разглашали. Конечно, кто посмеет сделать это, зная, что дракон одним дыханием может спалить весь театр? К тому же Аргентум очень милего в любом случае никто не собирался выдавать.
Но сейчас дракон был не один. Положив голову на передние лапы, он, словно огромная собака, растянулся по всей сцене, сонно прикрыв глаза. На его хвосте, усыпанном шипами, лежала длинная бархатная подушка, а на ней сидели Джорджи, принцесса Джейн и Роуз Феллволшебница, долгое время прожившая в Нью-Йорке, но вернувшаяся в Лондон помочь девочкам. Когда-то она была сильнейшей волшебницей Англии. Кстати, в Лили, Джорджи и их отце тоже течет кровь Феллов, так что они с Роуз далекие родственники.
Лили и Питер пренебрежительно посмотрели на троицу. Джорджи, Роуз и принцесса, все трое, вышивали дурацкие картинки. Принцесса Джейн почти везде носила с собой корзиночку с вышиванием, которую забрала с собой из Дома Феллов. Джорджи и Роуз, кажется, вышивали узор на платьетаком простеньком, что оно предназначалось либо для самой Джорджианны, либо для Лили. Все сценические костюмы украшали блестками и перьями, а это платье странного серого цветана сцену в таком никто никогда не выйдет.
Снова вышивают, буркнула Генриетта. Что за пустая трата времени!
Компаньон Роуз, большой белый кот Гус, посмотрел на мопса и широко зевнул, показывая зубы.
Как грубо! Генриетта завидовала Гусу он жил с великой волшебницей намного дольше, чем Генриеттас Лили, и любил постоянно ей об этом напоминать.
Все нормально? спросила Джорджи, взволнованно посмотрев на сестру. Лили и Питер были настолько возбуждены, что буквально кипели от нетерпения.
Да. Нам надо поговорить с Аргентумом, нахмурилась Лили. Но если честно Роуз, может, вы тоже знаете тихо добавила она. Девочка никак не могла привыкнуть, что она может называть известную волшебницу по имени. В конце концов, именно за этим они с сестрой и отправились в Америкучтобы привезти Роуз обратно в Лондон. Ведь это она наложила на тюрьму, где держали отца девочек, охранные заклинанияи только она могла их снять.
Лили недовольно оглядела сеструта делала аккуратные стежки на серой материи. Никогда раньше Джорджи не выглядела такой бледной. По пути в Нью-Йорк девочки столкнулись с мамой. С тех самых пор Джорджианне приходилось бороться с темной магией внутри себя, не давая ей вырваться наружу, хотя, возможно, девочка этого даже не замечала. Заклинания были наложены на нее слишком давно и уже стали ее частью. Из-за этого Джорджи не пользовалась магией: в любую секунду темные заклинания могли прорваться. Она прибегала к своей силе лишь в самые отчаянные моменты, но с каждым разом сдерживаться ей было все труднее и труднее. В Нью-Йорке, случайно встретив маму, Джорджи от боли чуть не потеряла сознание.
Лили была уверенаотец знает, как ей помочь. В конце концов, это заклинания его жены. А Джорджиего дочь. Он просто обязан знать разгадку!
Но сначала ему надо поправиться. И вновь обрести голос.
Я по поводу папы начала Лили, и Джорджи быстро посмотрела на сестру.
Ему лучше? Я заглядывала к нему утром. По крайней мере, мне кажется, что заглядывала смутилась она.
Он неплохо выглядит и даже смог наложить на дверь сложное охранное заклинание. Наверное, ты только собиралась к нему зайти, как вдруг вспомнила что-то важное, с улыбкой сказала Лили. Самое смешное, что Питер смог обойти это заклинание. Она легонько толкнула его локтем, чтобы Питер понял: говорят о нем. Интересно, может, магия теперь на него не действует? После того, что случилось в Доме Феллов?
Вполне возможно, согласился Аргентум, подняв голову. Он заинтересованно обнюхал мальчика. Тот стоял, не шевелясь, всеми силами пытаясь скрыть страхеще бы, одна голова дракона больше его и полная пасть зубов. Как необычно! Присядь, мальчик, дай мне на тебя посмотреть!
Сядь на его лапу, вот сюда. Лили подвела Питера к дракону. Питер не понимал Аргентума, потому что не мог читать по его губам, и Лили всегда ему переводила.
Мальчик испуганно взглянул на подругу, но сделал, как ему велели. Он сел на переднюю лапу дракона, и тот заглянул ему в глаза.
Так что там с папой? нетерпеливо спросила Джорджи. Лили, что случилось?
Он заговорил. Точнее, не совсем Папа создал заклинание, самого себя, только молодого. Картинку на стене в комнате. И это заклинание со мной разговаривало. А потом сам папа тихо произнес слово «да». Может, конечно, я слышала его мысли. Уверена, он скоро сможет разговаривать, нам только надо ему немного помочь. Тогда он быстрее поправится, а потом уже можно будет Лили замолчала и отвела взгляд.