Ллейна Бианка покачала головой, с горечью и недоумением разглядывая Камиллутак, словно вновь увидела.
Твой отец совсем ничего не рассказывал? Про род Эйросских ллеев? Про королевство Айрон?
Камилла отвела взгляд и привычно дёрнула щекой, некстати вспомнив, что именно так Рыжий барон и делал, когда избегал откровенных бесед.
Батюшка сторонился праздных разговоров о прошлой жизни, а потому и не рассказывал. Да и дома не так уж часто появлялся, не стала церемониться Камилла. А что? И правду сказала, и на жалость пробила. Всё леса от нечисти зачищал да местным помогал. Полагаю, сбегал от неудачного выбора да грязного быта, как мог, светлейшая ллейна.
Ох, Золтан
Бианка сокрушённо покачала головой, прислушалась к плесканиям в купальне и решительно выпрямилась.
Я распоряжусь, чтобы в покои принесли ужин, быстро заговорила она. Эдна поможет с одеждой, мы вернёмся ближе к полуночи. Не покидай покоев, снова предупредила ллейна Бианка. Мы поговорим сразу, как только я и Одетта вернёмся с ужина. Услуга за услугу, Камилла. Так, кажется, говорят на Островах? Я помогу тебе с аудиенцией у его величества, а тырасскажешь мне всё, чем жил твой отец до того, как исчез.
Дело, согласилась Камилла. Можно вопрос?
Разумеется.
Батюшка, верно, обошёлся с вами не очень учтиво, когда сбежал себ знает куда, проницательно заметила Камилла. Возможно, даже помолвку сорвал. Почему вы мне помогаете?
Бианка обречённо выдохнула и потёрла виски пальцами. Взглянула на Камиллу бесконечно усталым взглядом.
Твой отец всегда был мне дорог. Его выборне причина для ненависти. Я всё так же любила Золтана и желала ему лучшего, даже когда он объявил о собственном выборе прилюдно. Как сестра может желать брату дурного?.. Я надеялась только что Золтан не жалеет о скоропалительном решениии что он счастлив. Но даже если бы я и хранила обидус чего бы мне желать зла тебе? Ты едва ли в чём-то виновата, дитя.
Камилла подумала, что редкие из её знакомых полагали бы так же. Пожалуй, даже никто бы не полагал. Вслух дочь Рыжего барона заметила:
Учитель говорил, что мой дед жив. Вы знаете ллея Тадеуша?
Знала, снова погрустнела ллейна Бианка. После моего замужества мы почти не держали связь, а теперь, после приключившегося с ним несчастья мне до сих пор сложно в это поверить. Впрочем, я верю, что он сильно страдал из-за сумасбродства сына. Возможно, это в конце концов и лишило его разума.
Нерадостно, заметила Камилла, подсчитывая собственные шансы на успех. Все они так или иначе сходились на ллейне Бианкеи на невиданном шансе, отпущенном ей судьбой. Не смею вас задерживать, светлейшая ллейна. Из комнатни ногой, предвосхитила замечание Камилла, чинно усаживаясь в углу.
* * *
Сборы благородных ллейн продолжались не менее двух часовКамилла даже задремать на стуле успела, и уже не стыдилась требовательного урчания в желудке. Кто ж знал, что еда во дворце строго под расчёт и в оговоренное время, она здесь как бы неучтённый гость, и под сень королевского замка лучше вообще приходить с набитым животом?
Мы готовы, задержалась на пороге ллейна Бианка, а дочь Золтана Эйросского вздрогнула и проснулась. Прости, что тебе придётся в одиночестве коротать вечер.
Ночь уже, не подумав, сонно отозвалась Камилла. Не заскучаю.
Дочь Золтана Эйросского разглядела наконец ллейну Бианку, в серебристом платье и с богатым ожерельем на шее, затем ллейну Одетту, виновато улыбавшуюся ей из-за спины матери, в нежно-сиреневом платье и без всяких украшений; скользнула взглядом по тщательно уложенным волосам благородных и невольно выпрямилась, одёргивая засаленный рукав собственного платья.
Хорошего вечера, ллейна Бианка, вежливо пожелала Камилла. Ллейна Одетта.
Обе улыбнулись ей на прощание, а камеристка Эдна и личная горничная ллейны Бианки принялись за уборку. Двери закрылись, оставив шлейф духов и воздушных тканей снаружи, и Камилла облегчённо выдохнула, тотчас выдав своё местоположение.
А, гостья! вспомнила Эдна, с прищуром оглядывая девицу. Хозяйка общалась с Камиллой учтиво, но у камеристки оказалось собственное мерило человеческой ценности. Что ж значит, будем и из вас делать ллейну.
А я кто? поразилась такой наглости Камилла.
А по вам, дорогая, этого ещё не скажешь, поставила точку в беседе Эдна, не вдаваясь в подробности.
Спустя целую вечность омовения и прихорашивания Камилла признала, что камеристка, верно, дело своё знала и была не так уж и неправа, отпуская своеобразный укол в сторону дочери Рыжего барона. Потому что отражение, которое Камилла видела теперь в зеркале, столь сильно отличалось от привычного, что она крутилась возле него так и эдак, веря и не веря собственным глазам.
Кожу, натёртую до скрипа, горничная и камеристка умаслили благовониями и воздушными белыми снадобьями, после которых та стала мягкой, шелковистой на ощупь и невероятно ароматной. Лицо подверглось куда более сложным манёврам, после чего брови Камиллы стали чуть тоньше, ресницыгуще, а кожа приобрела удивительный персиковый оттенок. И самое главноена ней каким-то чудом не проявлялось больше ненавистных веснушек.
Госпожа предложила вам собственное домашнее платье для ночного отдыха, сухо и коротко, но вежливо просветила Камиллу Эдна, помогая ей надеть светло-зелёное одеяние небесной красоты. Оно оказалось расшито мелкими блёстками у ворота и волочилось по полу, да и в рукавах подвисало, но Камилла отказалась его снимать и примерять что-либо более подходящее. В таком не домана бал не стыдно идти.
Волосы камеристка уложила «просто»: умастив душистыми маслами, от чего медные кудри стали послушными и сами ложились, как надо, и сплетя их в свободную полукосу, да оставив в волосах шпильки с мелкими камушками. Под бликами от светильников те сияли, будто драгоценности, и Камилла впервые поняла, сколь глубоко заблуждалась онаи все простофили на Рыжих Островахпочитая её местной красавицей. Рядом с такими, как ллейна Бианка и её дочь, она годилась разве что в посудомойки. И вотсама стала наконец хоть отдалённо похожей на женский идеал в лице благородной Бианки.
Долго над вами колдовать не буду, устало завершила Эдна: после украшения трёх ллейн руки у камеристки, верно, горели. Скоро отойдёте ко сну. Поутру уж возьмусь, как следует.
Камилла мудро проглотила множественные вопросы, вертевшиеся на языке, и с удивлением воззрилась на поднос, принесённый горничной: есть почему-то уже не хотелось. Хотелосьнескромно и откровеннопоказать миру, сколь красивой она может быть. Да и попросту впервые хотелось чего-то большего, чем просто набить желудок.
Я в галерее прогуляюсь, сообщила о намерении Камилла. Здесь, у покоев, далеко не уйду.
Аппетит вам нагуливать, верно, не надо, подметила зоркая Эдна. А госпожа велела из покоевни ногой.
И я помню об обещании, добрая пэра Эдна, учтиво склонила голову Камилла. Но здесь душно после стольких-то омовений. Подышу свежим воздухоми назад.
Свежим, прыснула горничная и тут же одёрнула себя под строгим взглядом камеристки.
Свежий воздух во дворцетолько в наших покоях, недовольно подметила пэра Эдна. Ллейна Бианка духоты и дурных запахов не выносит, мы отведенные комнаты проветриваем сами, от дворцовых не дождешься.
Это верно, согласилась Камилла, отступая к двери. От дурных запахов и заболеть недолго. А светлейшая ллейна Бианка всё же хранительница магии воздуха, оно неудивительно, что взаперти ей дышать тяжко.
Камеристка явно удивилась, а Камилла воспользовалась заминкой, чтобы отворить тяжёлую створку и выскользнуть за дверь. Далеко уходить не собиралась: лишь прогуляться по коридору, ощутить, каково этобыть тут полновластной да хотя бы гостьей! Впитать, так сказать. Прочувствовать. И, может, щегольнуть перед кем-нибудь новым нарядом, столь пренебрежительно названным Эдной «домашним».
Галерея, в которую упирался коридор, оказалась пустынна и темна, освещаемая лишь редкими светильниками да лунным светом из широких окон. Гости ещё не вернулись с позднего ужина, наслаждаясь, видимо, приятным обществом и умными беседами. Камилла вздохнула, потрогала пальцем позолоченную колоннуне отколупывается! и завернула за угол колоннады, оглядывая очередной полутёмный коридор. Ничего интересного не обнаружила, кроме запертых дверей и подсохших цветов в тяжёлых мраморных вазах, и уже повернула назад, когда внимание привлёк сдавленный звук из-за неплотно прикрытой двери.
Любопытство погубило не одну кошку, но Камилла считала себя проворнее любого зверя. Прокравшись на цыпочках к тяжёлой створке, дочь Рыжего барона приложила ухо к щёлке и прислушалась.
Ллей Ленар, прошу вас мне мне пора маменька сказала
Вымоя невеста, и в этом нет ничего предосудительного разве вы не желаете узнать меня поближе?
Да, но но прошу вас
Камилла нахмурилась и отстранилась от двери, угрюмо пожирая взглядом резной узор на створке. Затихающий лепет ллейны Одетты не позволял даже надеяться на приличный исход: столь беспомощной казалась дочь Бианки, столь непонимающей и неискушённой. Всё же ей не доводилось, верно, шнырять по кабакам да выискивать загулявшую няньку. И по липким рукам тоже давать не приходилось.
Добрый вечер! с грохотом распахнув тяжёлые двери, звонко выкрикнула Камилла. Ллей Ленар, какая неожиданность! А я как раз в поисках ллейны Одетты, холодно улыбнулась дочь Золтана Эйросского, в упор глядя на покрасневшего от гнева и недовольства ллея Ленара, судорожно заправлявшего тонко вышитую рубашку обратно в штаны. Пэра Эдна попросила меня встретить светлейшую ллейну, ведь ужин, судя по всему, давно закончился. Что же вы делаете здесь, в пустой и холодной зале, где темно, неуютно и, к тому же, опасно?
Ллейна Одетта со мной, отрывисто отозвался ллей Ленар, раздражённо застёгивая манжеты, в то время как Одетта, красная, смущённая и со съехавшим платьем, неуверенно смотрела то на жениха, то на рыжую девицу на пороге. Что может ей грозить?
С вамичто угодно, вежливо отозвалась Камилла, протягивая руку дочери Бианки. Ллейна Одетта, боюсь, пришла пора прощаться с вашим учтивым женихом. Уже поздно; пэра Эдна не успеет убрать вас ко сну. Доброй ночи, ллей Ленар!
Ллейна Одетта наконец сделала правильный выбор: подобрав юбки и сделав неловкий поклон в сторону жениха, она поспешила к спасительной двери и протянутой ладони. Приняла её, вцепившись в предплечье Камиллы мертвенной хваткой. Стиснула ледяные пальцы, не замечая, что больно сжимает чужую руку.
Камилла насмешливо склонила голову, отворачиваясь от разъярённого жениха. Оказалось, что поспешно, потому что уже в следующий миг её дёрнули за плечо, разворачивая лицом к себе.
Простолюдинка, прошипел ллей Ленар, нависая над Камиллой. Ллейна Одетта слабо вскрикнула и, отпустив предплечье Камиллы, тотчас вцепилась тонкими пальчиками в запястье жениха, пытаясь оторвать его от спутницы. Кем ты себя возомнила, нищенка? Бианка тебя подобрала на помойке, и ты решила, что уже гостья? Мразь встряхнул Камиллу за плечо Ленар. Дорожная шлюха тварь
Одетта охнула, отступила на шаг и закрыла лицо руками, содрогнувшись в бессильных рыданиях. Лицо дочери Бианки уже пылало от стыда и непотребных слов, которыми покрывал Камиллу высокородный жених, но как себя вести в подобных ситуациях, юная Одетта ещё не знала.
Запомни, гадина, встряхнув Камиллу ещё раз так, что у той клацнули зубы, прошипел Ленар, ты не смеешь обращаться к высокорожденным. Слышала, уродина? Не смеешь даже взор поднять на благородных!..
Камилла увернулась в последний миг от жёсткой пощёчины, наверняка лишившей бы её передних зубов, и двинула коленом в ответкоротко, без размаха. Затем вырвалась из ослабевшей руки благородного, отступая к дверии резному столику рядом с нею.
Может, и не смею, тяжело дыша, подтвердила дочь Рыжего барона. Но обращаюсь!
Ллей Ленар всё ещё стоял, скрючившись и держась руками за пах, когда сверху прилетел тонкий подсвечник, опущенный с силой и отнюдь не лилейной ручкой. Отчаянно сквернословя, ллей Ленар повалился на ковёр, а Камилла дёрнула Одетту за локоть, оттаскивая к двери.
С подручными средствами обращаюсь, пропуская Одетту вперёд, пояснила запыхавшаяся Камилла. А вам, ллей Ленар, следует поработать над благочестием. Ибо без него благородства не бывает, родись ты хоть трижды от светлых ллеев!
Выскочила в коридор Камилла споро: пока не очнулся от неожиданного отпора благородный ллей, да пока не прибежал с ответной лаской.
Поскорее, ллейна Одетта, напутствовала перепуганную спутницу Камилла, оглядываясь назад. Ведь и впрямь время позднее, как бы совсем не опоздать
На счастье, успели. Пэра Эдна, едва увидев ввалившихся в покои девиц, даже присела, а потом тотчас спешно принялась за ллейну Одетту. Девушка оказалась предсказуемой: вначале разрыдалась, разразившись несвязной исповедью, потом быстро успокоилась и позволила себя переодеть в домашнее платье, а затем уж прилипла к Камилле, как банный лист к непотребному месту. Так и ушла с нею в покои новой подруги, распорядившись перенести поднос с угощениями на кровать. Подозрительный взгляд Эдны сверлил спины обеим, словно острие стрелы, засевшей между лопатками.
Я за ужином почти ничего не ела, взволнованно и нервно делилась Одетта, постепенно успокаиваясь. Ужин с подноса стремительно исчезал, и Камилла тоже занервничала: эдак и впрямь останется один на один с урчащим желудком. Кругом важные гости, его величество, вопросы сыплются слева и справа, всем улыбаться нужно, а ещё ллей Ленар глаз с меня не сводил Кусок в горло не лез!
Зато сейчасвлезало, кажется, всё подряд, и немного сверху. Камилла тревожно покосилась на исчезающий ужин и ввязалась в гонку на опережение. Со снедью покончили стремительно и беспощадно, и дочь Золтана Эйросского лишь вздохнула, понимая, что добавки в столь позднее время ждать не приходится.
Вы такая отважная, ллейна Камилла, восхищённо и устало вздохнула Одетта. Я бы так не смогла. Сейчас понимаю, что даром пошла с ллеем Ленаром маменька сказала: обождать её в галерее, пока она переговорит с его величеством, но Ленар настоял, сказал, пройдёмся недалеко, заодно и проводит Ничего не понимаю, вздохнула Одетта.
Камилла тоже вздохнула, но не потому, что не понимала. А потому, что Одетту стало и впрямь жаль: ведь так и не поняла бы, дурочка, к чему дело скатывается. Уразумела бы, только когда девичества лишилась, а до того всё за ухаживания жениха почитала бы. И в последний миг отказать бы тоже не посмела: как же, старший, взрослый, такой красивый молодой человек да и жених к тому же! Может, и впрямь так надо, а она и не знает? Лучше делать, как говорят, а то ещё разгневает или разозлит ненароком
К мэме Софур как-то прибегала одна из её многочисленных бывших воспитанниц. Плакала, заламывала руки, и всё несвязно говорила, говорила что так до конца и не понимала, что к этому дело идёт
Камилла слушала.
Уже в который раз слушала. И так же, как делала это мэма Софур, поглаживала ллейну Одетту по спине. Мягко, легко. Почти невесомо.
К приходу ллейны Бианки та уже совсем успокоилась, наелась и угрелась, сидя на ложе Камиллы, так что и сама не заметила, как уснула, уткнувшись в плечо старшей подруги. Камилла будить не стала: укрыла своим покрывалом, выскользнула из спальни. Пэра Эдна с горничной как раз покидали покои, отправляясь в собственные комнаты, для прислуги, и о чём-то тихо шептались на пороге с появившейся ллейной Бианкой. Переговорив с прислугой, ллейна отдала последние тихие распоряжения и плотно закрыла дверьна двойной замок. Заглянула в комнату Камиллы, подошла к кровати, легко поцеловав дочь в лоб. Тихо вышла, поманив Камиллу за собой.
Дочь Рыжего барона наблюдала за сценой молча. Образ матери совсем смазался в воспоминаниях: только и запомнила, что громкий задорный смех, крепкие смуглые руки, вздымавшие её в воздух, белые зубы в счастливой улыбке, да крупные смоляные локоны, выпадавшие из-под красного головного платка, повязанного лихо, на затылке. Кажется, были поцелуи перед сном. И ссоры с отцом. А иногдаи то, и другое вместе. А поройвот как сейчаслишь смазанное, как в тумане, воспоминание. Далёкое, тёплое и отчаянно-болезненное.
Эдна коротко рассказала мне о произошедшем, остановившись у туалетного столика, проронила Бианка. От себя добавишь?
Ллейна Одетта, верно, расскажет больше, как проснётся, откликнулась Камилла, усаживаясь на низкий диванчик у камина. А от себя только то скажу, что жених у вашей дочерикак есть дрянь.
Это для ног.
Камилла удивилась. Жених для ног?