Конечно, нет, тихо усмехнулся он вопреки всем предыдущим словам.
А затем вдруг поднял руку и кончиками пальцев потянулся к моей щеке.
Я вздрогнула, но опять он остановился буквально в нескольких миллиметрах от кожи, которую начало стремительно покалывать.
Мурашки побежали по спине, когда улыбка принца стала шире. Его черные волосы, мрачным облаком окружающие лицо, сами собой начали двигаться, медленно, но неотступно, напоминая непонятное живое существо.
Ведь то, что ты способна говорить с русалками, вполне нормально для человека, неторопливо добавил он, не переставая улыбаться. То, что понимаешь чужой язык, никогда его не изучав, вполне обыденно. Как, говоришь, звали ту русалку?
Я не пом начала было я, чуть ли не замороженная его странными словами, которые звучали абсурдно.
Может быть, Иаршеллавира? спросил он, безупречно повторяя загадочное произношение имени, точно так, как говорила мне сама русалка, с легким рычанием, переходящим будто бы в журчание воды. Я даже онемела на миг.
Д-да, проговорила, едва меня слегка отпустило. А откуда вы знаете?
Принц иронично приподнял острую черную бровь и склонил голову набок. Потом шевельнул пальцами у меня возле лица, откидывая назад несколько прядей волос.
Улыбка на его лице стала чуть ли не восторженной. Меня же с ног до головы пробрала дрожь, пока я пыталась понять, куда направлен жгучий взгляд его зеленых глаз и что принца так веселит.
Нетрудно догадаться, наконец пожал плечами Сирглин, убрав руку и сцепив обе за спиной. Ведь только подводная царица может растереть твой ключ тиаре в пыль.
Что?.. ахнула я, невольно схватившись за грудь в том месте, где, как мне казалось, должен был находиться источник магии, который тут называли ключ тиаре.
Не то чтобы я была сильно привязана к органу, о котором никогда не знала. Но сама мысль о том, что у тебя что-то забрали, ужасна от начала и до конца. А мне-то казалось, что русалка помогала!
У меня уничтожен источник? едва шевеля дрожащими губами, проговорила я, глядя на улыбающегося принца. Мне же самой вдруг захотелось плакать.
Глупость. Я никогда не обладала магией, и страдать по тому, с чем не знакома, так нелогично.
Но мне с каждым мгновением становилось все более грустно.
Только как же возможно все это? Неужели Сирглин говорил правду?
Уничтожен вчистую, кивнул мужчина, и черное живое облако его волос всколыхнулось яркой зеленью, тут же погаснув.
Это ужасно не смогла я не поделиться с ним своими мыслями. Они буквально вырвались сами.
Думаешь? снова приподнял бровь он. А твой источник прежде тебе сильно помогал?
Я открыла было рот и тут же закрыла.
Нет Но я хотела бы научиться колдовать Мне всегда хотелось.
Зачем тебе это? будто бы в насмешку прозвучал вопрос.
Но я все же ответила, бросив который взгляд на ирлиса, уткнувшегося мне в подмышку, и пытаясь поймать ускользающую идею. Бесполезно.
Ведь, обладая волшебной силой, можно кому-нибудь помочь, тут же вспомнила я истекающего кровью Айдена. Черный клинок в его ране и ускользающее дыхание.
Сердце сжалось.
Ну так помогай без ключа, хмыкнул Сирглин, и чуть диковатая улыбка снова озарила смуглое лицо. А затем он вдруг наклонился ко мне и прошептал прямо на ухо, шевеля горячим дыханием мои волосы: Тем более что теперь для тебя это гораздо проще
После этих слов он резко отступил и распахнул руки в стороны, не сводя с меня насмешливо горящих глаз. А я ошеломленно наблюдала, как с кончиков его пальцев на пол полился изумрудный огонь.
Мгновениеи весь принц начал обращаться в зеленовато-черные клубы дыма, а уже те стали закручиваться в знакомые спирали. Я поняла, что он вот-вот исчезнет.
При этом вокруг него так и не зажглось ни единой печати
А я смотрела очень внимательно. Ведь, казалось, именно этого и хотел дарк, все еще улыбающийся в огне.
Какое у вас полное имя, принц? быстро бросила я, пока он не испарился.
Улыбка на хитрых изогнутых губах
Сирглинарион Отравленное сердце.
Холодок обвил позвоночник, а пламя принца почти полностью почернело. Только призрачные зеленые глаза продолжали пронзительно сверкать из тьмы.
Но мне нужно было еще кое-что. Всего одно!
Правда, что вы сказали про меня? воскликнула я, даже привстав на цыпочках, будто это могло позволить мне дольше видеть ускользающего мужчину. Правда, что все произошедшее со мнойэто нормально для человека?
Мне почудилось, что глаза Сирглина Отравленного сердца снова стали насмешливыми.
Нет прозвучало из черноты колдовских спиралей. Конечно, нет
И все исчезло. А я осталась совершенно одна и полностью сбитая с толку.
Нужно было все обдумать. Я обязана была понять, что он вообще имел в виду под всем сказанным. Почему так странно себя вел, говорил иносказаниями
Он же назвал мою русалку царицей!
Удивительно.
Покачав головой, я села на так и не убранную кровать со скомканным одеялом и, переложив ирлиса на подушку рядом, попыталась прокрутить в голове минувший разговор.
И вот тогда мне вдруг пришло в голову нечто, показавшееся очень важным: пару минут назад, странно касаясь моих волос, Сирглин смотрел вовсе не на них, а на мои серьги!!!
Я дотронулась до черных украшений, которые когда-то были серебряными, и аккуратно сняла одну с уха. Металлические завитки красиво переливались в свете огня из камина и были неожиданно теплыми.
Где-то внутри зажглась тревожная мысль: пока я тут обдумываю свою жизнь да рассматриваю чью-то ювелирную работу, Айден у себя в покоях может в любой момент умереть И я не просто ничем не помогу ему, так еще и не увижу перед смертью.
И это так сильно напугало меня, что стало ясно одно: я доберусь до Седьмого принца, чего бы мне это ни стоило.
И сделаю это прямо сейчас.
Глава 4
Элайдарион Золотой Закат
Дофин Великой империи Новой Райялари стоял возле развалин старой башни, что раньше принадлежала оракулу Шеллаэрде. Она находилась на окраине Кровавого крестострела, восьмиконечной звезды, составляющей периметр древнего вампирского княжества. В вершине самого северного луча когда-то стоял одинокий маяк, где поселилась ведьма, которая уже много сотен лет не могла найти упокоения.
И вот теперь, похоже, нашла.
Солнечные волосы принца, окольцованные тонким обручем из черного золота, развевались на ветру, переливаясь в лунном свете не хуже драгоценного металла. Его широкоплечая фигура возвышалась среди разломов каменных стен словно драгоценность, случайно оброненная среди безликого гранита скал.
Его не должно быть здесь, ведь сутки назад Шеллаэрде официально объявили свои границы закрытыми, фактически перейдя если не на военное положение с Новой Райялари, то на агрессивный нейтралитет.
Теперь появление в пределах Кровавого крестострела любого дарка означало нарушение границ и попытку начала войны.
Но дофин империи никак не мог не прийти. Потому что он обязан был узнать, что произошло на самом деле, пока следы сотворенного тут колдовства окончательно не развеялись, как это всегда происходило со временем.
Говорят, его отец, император Вайларион Черная Смерть, мог нарисовать руно Времяворота, развернув его на любой срок в прошлое. Узнать даже то, что произошло годы назад.
Но сил Элайдариона на это не хватало никогда не хватало. Несмотря на то, что он был одним из сильнейших драконов в мире. Чистокровный. Самый старший из семи братьев, в некотором роде он считался самым могучим среди них.
Хотя были и те, кто считал иначе В любом случае его ключ тиаре был способен накапливать поистине чудовищную мощь. Элайдарион мог принудить горы сойти со своих мест, мановением руки высушить море, заставить все вокруг пылать огнем на тысячи километров И все же его сила была не безгранична.
Например, камнем преткновения была одна из самых сложных печатей пятого уровняВремяворот. Она могла четко показать ему прошлое только ближайших нескольких дней. Дальше ткань времени начинала дрожать все сильнее, чем глубже в минувшее пытался углубиться принц. Пока, наконец, заклятие полностью не разваливалось.
Именно поэтому прямо сейчас дофин империи был здесьна еще свежих развалинах. Несмотря на опасность обнаружения. Ведь если кто-либо из детей Ночи нашел бы тут драконьего принца, конфликт не заставил бы себя ждать. Дарки превратились бы в нарушителей границ, несмотря на то, что, по сути, были в своем праве. Ведь если девчонка не солгала, то княжич ШеллаэрдеРенвиэль ЭстерийскийУЖЕ развязал войну, напав на Седьмого принца Новой Райялари.
Но политика Йенлавей всегда была чуть сложнее, чем хотелось бы.
Если агрессорами выступят дарки, то к вампирам присоединятся оборотни и шерблайды, которые и так только и ждут, чтобы вгрызться кому-нибудь в горло. На сторону кровососов встанут и другие нелюди и колдоморфы. Русалки, сирены, кикиморы, гидры, мелкие и крупные народы Чащи.
Конечно, даже при таком раскладе дарки, скорее всего, будут сильнее, несмотря на скромную численность Крылатого племени. Ведь спустя несколько сотен лет после рождения империи, после невероятного возрождения драконов, буквально восставших из пепла, их так и не стало слишком много. Сейчас общее количество дарков ненамного превышало две тысячи.
Но этого было бы достаточно, чтобы превратить весь Йенлавей в пылающее кострище без единой живой души.
Но что будет с остальной империей?.. О мире и спокойной жизни можно будет забыть. Все, что построили их родители, канет во мрак веков.
Каждый из семи братьев прекрасно знал, что репутация Крылатого племени в глазах остальных рас империи должна быть идеальной. Только это ограждало их от бунтов и неспокойствия. От катастроф.
Именно поэтому агрессорами должны были выступить вампиры и Шеллаэрде. Только тогда дарки получили бы молчаливое одобрение на их уничтожение.
А для этого сперва нужно доказать, что Ренвиэль Эстерийский напал первый.
Красивая луна, правда? раздался голос позади Элайдариона.
Принц вздрогнул, но не обернулся, мгновенно узнавая шестого братаСирглина. Он всегда умел появляться незаметно, и сперва эта невероятная особенность ужасно бесила дофина. Невозможно было предугадать, где тот появится в следующий момент, и еще сложнее представить, что взбредет в его хитрую голову.
Но одного нельзя было отнять: Сирглинарион Отравленное сердце обладал поистине незаменимыми способностями. И никогда не отказывал в помощи.
Не знаю, красива ли она, ответил негромко Элайдар. Я не обратил внимания. Слишком занят был руном Времяворота.
Ну и как? неторопливо подходя сзади, поинтересовался брат так, словно спрашивал, вкусен ли был сегодня ужин.
Изо всех сил Элайдар старался не повернуться, чтобы начать отслеживать передвижение брата. Нет, не было такого, чтобы он не доверял Сирглину или боялся его. Но дофин очень не любил, когда что-то ускользало от его контроля и понимания, а Шестой принц умудрялся именно это делать с завидным постоянством.
Печать подтвердила все, что сказала аара Селина, ответил Элайдарион, опустив взгляд на острые разломы камней. Затем выбрал себе один из кусков, что был наиболее горизонтальный, и сел на него, направив взгляд на луну.
Как и говорил брат, она была прекрасна. Круглая, как серебряный тельм, и сверкающая, словно ночное солнце.
Потрясающе, присаживаясь рядом, выдохнул Сирглин таким бесцветным голосом, словно изначально знал, что так оно и есть.
Элайдар стиснул зубы и нахмурился.
Вот только это невозможно, проговорил он мрачно.
Почему? повернул к нему голову брат, и его темная бровь удивленно изогнулась.
Дофин чуть было не вспылил.
Действительно, почему?!
Может, потому, что от черного золота не может вылечить ничто?..
Может, потому, что простой человеческой колдунье никогда не хватило бы сил на драконью эксплозию?
Или, может быть, потому, что у оракула Шеллаэрде никак не должно было оказаться смертоносного кинжала, ведь на все черное золото наложен строжайший запрет?
Печать ведь не лжет, добавил Сирглин, словно это должно было убедить Элайдара.
Не лжет, конечно, фыркнул дофин. Вот только девчонка может быть свято уверена в том, что говорит: мол, то был отравленный черный клинок. А по факту это вполне мог оказаться простой кинжал, приправленный магией оракула. Печать Времяворота не показывает, что за оружие использовала старая ведьма.
Сирглин снова посмотрел на брата, несколько мгновений ничего не говоря. Его странные волосы, к которым даже после стольких лет было сложно привыкнуть, чуть всколыхнулись и коротко вспыхнули зеленью. Словно грозовой разряд.
К тому же, судя по увиденному мной, между Айденом и княжичем разгорелась ссора. Они действительно дрались, продолжал дофин, прокручивая в голове все то, что недавно увидел. Вот только это вовсе не повод для войны. Ведь удар кинжалом нанесла старуха. Ренвиэль мог вовсе не желать смерти Седьмому принцу, всего лишь отстаивая поединком свое право на женщину. Мельгорион ведь говорил, что княжич предъявлял право Крови. И если так оно и есть, аару придется отдать.
Ты шутишь, я надеюсь? уточнил Сирглин, и теперь уже обе его брови были насмешливо подняты.
Похоже, что я шучу? чуть громче, чем следовало, переспросил дофин, тряхнув золотыми волосами, что даже в лунном свете светили, как маленькое солнце.
Положение было хуже некуда. И дофин это слишком хорошо понимал. Ему до зубного скрежета хотелось отомстить вампирам. Собственными руками придушить клыкастого блондина за то, что Айден едва ли не при смерти.
Но существовала отличная от нуля вероятность, что даркам придется еще и официально извиняться перед Шеллаэрдэ за то, что Седьмой принц нарушил право Крови, свято чтимое у детей Ночи.
А если все же правда все то, что сказала Селина? снова отстраненно-мечтательным голосом спросил Сирглин. И краем глаза дофин заметил, что тот уже невозмутимо жует стебелек дракон-травы, которую неизвестно где раздобыл.
Несколько мгновений Элайдар даже не знал, что ответить.
Правда? выдохнул он наконец, совершенно шокированный словами Шестого принца, чутью которого, вообще-то, он всегда привык доверять. Именно поэтому и позвал сюда сегодня именно его, а не кого-то из оставшихся братьев. Несмотря на то, что с тем же Ольгердарионом найти общий язык ему было гораздо проще. То есть, по-твоему, правда то, что человеческая аара выжгла из тела дракона черное золото? Просто вот так взяла и выжгла, потому что захотела? Я просто не пойму, ты подскажи мне, братишка все сильнее горячился Элайдар, хотя и пытался сохранять спокойствие. Он содрал с головы тонкий золотой обруч и отбросил в сторону, потому что начало казаться, будто легкий символ власти сдавливает ему виски. Или, может, она просто много тренировалась в этой магии, поэтому у нее все получилось с первого раза, да? Наверняка же у людей где-то есть школа, в которой они втыкают в дарков отравленные кинжалы, а потом спасают их от неминуемой гибели!
Сирглин никак не отреагировал на его выпад, продолжая жевать травинку и смотреть на луну.
Несколько мгновений Элайдар глядел на него, ожидая ответа, но заметил лишь, как брат пожимает плечами и протягивает ему еще один стебель дракон-травы.
Дофин нахмурился. Он не особенно любил это растение, потому что его наркотические свойства были слишком хорошо известны. Но, глядя на протянутую руку брата, в этот раз почему-то просто взял предложенное. Положил кисло-сладкий лист в рот и задумчиво размял зубами.
Спустя буквально несколько мгновений ярость ушла. Элайдар ожидал, что разум может затуманиться, даже опасался этого, рассчитывая выбросить траву в тот же миг, как ее действие покажется опасным, но неожиданно ничего, кроме расслабления, не ощутил.
А потому просто вздохнул и спросил:
Если аара сказала правду, тогда кто, по-твоему, перед нами? Кто она, Сирглин? Новая королева? Человеческая девчонкановая королева драконов? Ведь черное золото за все века существования Крылатого племени умела сжигать только наша мать.
Элайдар внимательно взглянул на брата, надеясь, что на этот раз тот ответит. Потому что сам Первый принц Новой Райялари не имел ни малейшей идеи, как это все понимать.
Сирглин лишь улыбнулся и вдруг проговорил:
Ревнуешь?
Что? Элайдариона бросило в жар, потому что он уже догадывался, куда клонит собеседник.