Обожаю, сказала Вельмира, шум поездов. Так бы и укатила по рельсам, куда глаза глядят.
Произнесла она это мечтательным тоном, и я сразу сообразила: от поездов она без ума так же, как яот самолетов. Но мы упустили главное. А именно, сам дом. Казалось, он целиком состоял из маленьких островерхих башенок с разноцветными черепичными крышами, флюгерами, флажками и прочей милой чепухой. Дом окружала ограда из мелкого желтого кирпича со встроенными в нее причудливыми механизмами. Помимо механизмов, в ограде были проделаны циклопьи сквозные глаза со зрачками в виде астролябий. Смотрели глаза холодно и недружелюбно.
Обожаю такую архитектуру! всплеснула руками Мира. Но действительно, что он здесь делает?
Не знаю. Пойдем отсюда, севшим голосом попросила я. Было бы неплохо выпить перед отъездом по чашечке кофе.
Да, мне дико хотелось кофе. А еще хотелось забыть об Арсении и его выходках, как о ночном кошмаре.
Подвесной трамвайчик довез нас до городской ратуши. Ближайшая кофейня оказалась практически за углом. Я заказала гигантскую порцию капучино, Вельмиралатте, и мы устроились в тихом уголке, чтобы молча глядеть друг на друга поверх дымящихся стаканчиков и переваривать произошедшее.
Ладно, сказала наконец Мира. Хватит убиваться. Понимаю, тебе сейчас несладко. И от Арсения надо как-то избавиться. Но давай подумаем об этом потом.
Я отвернулась к окну, чтобы она не заметила моих слёз. Арсений преследовал меня уже долгое время, с самого начала работы в географическом обществе. Я постоянно была как на иголках, не зная, что он выкинет в следующий раз. Некоторые шестеренки в голове у моего воздыхателя явно нуждались в смазке. Он мог подраться с кем угодно на ровном месте. Мог взбеситься из-за пустяка и расколошматить тарелку об пол прямо посреди дорогого ресторана. А теперь выяснилось, что он способен на похищение. Как от него сбежать? Где укрыться? Я погорячилась, когда заявила, что изводить его весело. Не весело. Вот ни капли. По вечерамособенно по вечерамменя захлестывала паника. И ничем, кроме разговоров по душам, заглушить ее не удавалось.
Кабинка на остановке «Солнечная» отчаливает через двадцать пять минут, сверилась с хронометром Мира.
Идем!
Когда мы уже были на ступеньках кофейни, мне на секунду-другую померещился дом с башенками и спешащий куда-то поезд. Я сморгнуладом с поездом пропали тихо спросила у подруги:
Ты тоже это видела?
Потом, всё потом, нервно шепнула та. И заторопилась на канатную станцию, приподняв свои белопенные юбки.
Капсула на канатной дороге терпеливо дождалась, пока мы поднимемся на вышку по бесконечной каркасной лестнице. И лестница, и капсула поблескивали металлом под катящимся к горизонту солнцем. Теплый ветерок овевал ноги, ласково потрепывал по волосам, будто утешая: ничего и никого не бойся, я всегда буду с тобой, не дам тебя в обиду.
Дверца кабинки с легким жужжанием отъехала вверх, пропуская нас к контрольной панели, куда следовало сложить билетыпо окончании пути их в специальной урне «съедал» хитроумный аппарат.
Хоть я стояла спиной к сидениям, чувства не подвели: он здесь. Он рядом. Он снова научит не бояться и никогда не даст в обиду. И повеяло ароматами леса, океана и вересковой пустоши. Мистер Тай Фун.
Он действительно ждал внутри капсулы. Я обернулась, поймав внимательный взгляд узких глаз. Из-под его ресниц плеснуло синевойопасной, завораживающей. И внутри меня взыграло ликование, которое я тотчас затолкала обратно под крышку самоконтроля.
Мира тоже обернуласьи вскрикнула, инстинктивно прикрывшись рукой.
Глава 2. Подальше отсюда
Приведу простую классификацию. Есть люди заурядные, без капли прогрессорского дара. Есть светочи прогресса. Они могут воздействовать исключительно на неорганические вещества. А есть светочи-биваленты. Редкая генетическая мутация и невероятно ценный дар. Они в равной степени виртуозно управляются и с органикой, и с неорганикой (но только если их грамотно обучить).
Органические веществаэто любые вещества, где углерод соединяется с другими элементами. Неорганическиевсе прочие.
По идее, у всякой нормальной женщины при виде сногсшибательного красавчика сердце должно трепетать, как мотылек, а не поспешно ухать в пятки. Вельмира при появлении Тай Фуна перепугалась до полуобморока, из чего следовал вывод: либо она ненормальная, либо не женщина. Либо два в одном.
По правде говоря, так оно и было.
Дитя неудачного эксперимента, порождение межпространства, она вышла из лопнувшей прослойки между измерениями, не имея ни имени, ни облика. Аморфная сущность, обладающая сверхсилой и сверхразумом, Мира встретила на своем пути человека. И этим человеком был Тай Фун. Он пострадал из-за взрыва в лаборатории и балансировал на тонком лезвии между жизнью и смертью. Сущность сжалилась, сущность отдала ему каплю себя, чтобы исцелить. А потом к спасению Тай Фуна подключилась его верная научная соратницаКаролина.
Ее красота и изящество поразили Миру. Мира захотела стать такой же, только еще лучше. Она ушла из лаборатории незамеченной и повстречала множество красивых женщин, позаимствовав из образа каждой по чуть-чуть. А дыра в межпространство осталась зиятьи никто не позаботился о том, чтобы ее зашить. Всех волновала судьба Тай Фуна.
Вскоре он пошел на поправку и попутно приобрел способность к телепортации. Вдобавок материя межпространства сыграла с ним злую шутку: его тело начало медленно исчезать. Но он справился с этой катастрофой, когда по уши влюбился в меня. (Поразительная вещь, не правда ли?)
А Вельмиру он почему-то постоянно жаждал упечь обратно в межпространство. Гонялся за ней без устали, нырял из портала в портал, из червоточины в червоточину. Но в самый последний момент Мира мастерски ускользала.
В чем же причина столь удручающего упорства? спросите вы. А дело было в том, что Мира, сама того не подозревая, похитила кучу талантливых людей по всему земному шару. В частности, изобретателей и поваров. Однажды отведав человеческой пищи, она загорелась идеей приготовить самый вкусный на свете пирог. Но ее кулинарные навыки оставляли желать лучшего, поэтому и пришлось призвать на помощь поваров. А изобретатели, по ее задумке, должны были создать машину, которая облегчит процесс.
Но чтобы похищать Нет, она никого не удерживала силой. К ней шли охотно, ее голос был для людей как звучание райской арфы. Ее хотели видеть и слышать. А уходить никто не хотел. И брат Тай Фунаизобретатель по имени Штильоказался в их числе.
Весь мир считал Вельмиру похитительницей. Потому ее и объявили в розыск. Потому ее и начал преследовать Тай Фунисключительно из-за брата.
Со временем, когда открылась правда, страсти, конечно, поулеглись. Я защищала подругу, утверждая, что никакая она не преступница. А поскольку мистер Лес, мистер Океан и мистер Вересковая Пустошь в одном лице воспылал ко мне нешуточной любовью, пришлось ему смириться: теперь мывсе равно что неразлучные сестры-близняшкибудем повсюду ходить парой. И в академию Светочей Прогресса нас вдвоем пригласили. Сплошное разочарование!
Мы расположились на сидениях, дверь шустро вонзилась в прорезь на полу, и капсула зажужжала, унося нас по канатной дороге к пересадочному пункту.
Вельмире было жуть как неудобно. Ее посадили справа. Меняслева. А Тай Фун, точно надзиратель какой, уселся посередине. Его соседство Миру совсем не радовало. Ей, по старой привычке, казалось, что он вот-вот заточит ее в межпространство.
Город Центриусстолица, ядро научной мысли и пристанище гениевпроносился сейчас внизу с бешеной скоростью. Мелькали уютные площади, зеленые рощи и сады, пересечения улочек, терракота черепичных крыш.
У меня вырвался вздох облегчения. Я отпускала прошлое. Сложно не отпустить, когда груз непосильно давит на плечи, а под тобойкилометры чистой земной гравитации. Тут уж сам спрут велел.
Отныне больше никаких командировок в опасные аномальные зоны, никакой работы в географическом обществе, слепого общественного мнения и, что главное, никакого Арсения. Поистине щедрый дар небес!
Готова к новой жизни? спросил Тай Фун, обращаясь, главным образом, ко мне.
Готова! хором ответили мы с Вельмирой. Мистер Лес выдавил кривую улыбочку и замолк.
А капсула всё скользила и скользила по канатному рельсутеперь уже над холмами и речными долинами. Многотысячный город с его полосатыми заводскими трубами, игрушечными домиками и веселым гомоном улиц остался далеко позади.
Вельмира решила, что белопенное платье не очень-то подходит для новичка в академии, поэтому оперативно сменила костюм на шуршащие болотно-зеленые шаровары, туго зашнурованный коричневый корсет и черную накидку со стоячим воротником. Весь ритуал переодевания она провернула, не сходя с места. Даже не шелохнулась. Только пригладила в конце свои перламутровые кудряшки. Тай Фун уставился на нее и обомлел.
Не знал, что ты такое умеешь.
Я много чего умею, коротко отозвалась Мира.
Научишь? попросила я.
Мира подмигнула и протянула мне руку за спиной у Тай Фуна. От подобной дерзости тот изрядно опешил и даже оскорбился: опять секретыи без него?!
Виду он, конечно, не подал. Не под стать будущему профессору обижаться из-за какой-то ерунды. Но зависть его, безусловно, покалывала. Не совру, если скажу, что он бы тоже хотел вот так запросто взять меня за руку. А лучшеподойти и обнять со спины, чтоб непременно мурашки и учащение пульса. Проникнуть в мою ментальную лабораторию, научить чему-нибудь эдакому, чтоб я долго потом восхищалась, млела и вспоминала с нежностью
Я краем глаза заметила, как у Тай Фуна сжались кулаки, а брови съехались к переносице. Глупости какие! Нет, он всё-таки будущий профессор. Не стоит ему мечтать. Как прибудетсразу к делу. И желательно зарыться в это дело с головой, подальше от соблазнов.
А мы с Вельмирой тем временем сцепили пальцы рук, совмещая границы наших ментальных лабораторий. У Миры, по обыкновению, царила чистота. Полированно светились черпаки, ножи, кастрюли. Ждали своего часа гладкие разделочные доски. Овощи и фрукты, молоко, мясо, яйца томились на полках в белоснежной холодильной камере. Гигантская, вылизанная до блеска плита с четырьмя электрическими конфорками дышала жаром из духовки. Здесь Мира регулярно создавала свои кулинарные изыскив основном торты и пироги. Надо признаться, не всегда удачные. Но она старалась изо всех сил.
В моей лаборатории, напротив, творился отменный бардак. Сколько ни прибирайся, колбы с пробирками будто нарочно зарастали грязью пуще прежнего. Центрифуги с завидным упорством покрывались слоями пыли. На северном боку вытяжного шкафа даже вырос мох. Здесь я смешивала реактивы, перетасовывала атомы и молекулы при помощи шестого чувства, чтобы однажды соорудить чудо техникисверхпрочный и суперскоростной летательный аппарат.
Пока что проект оставался проектом, и прогресса не предвиделось. Меня преследовал провал за провалом. И я чуть было не опустила руки, когда в мою размеренную никчемную жизнь вмешалась Вельмира и показала, как надо, а как нельзя.
Каково же было удивление Миры, когда я тоже влезла в ее эксперименты со своими дельными советами и недюжинным талантом в области кулинарии. Тут-то и настала для обеих счастливая пора. Мы дополнили друг друга. Черная полоса оказалась взлетнойи теперь нам всё было по плечу. Неразрешимые задачи? «Ха» и еще раз «ха»!
Мы уже некоторое время сообща работали над новым, усовершенствованным проектом. Но сейчас, в капсуле, решили малость развлечься. В лаборатории Миры я приготовила растительный краситель для одежды. Мирав моей лабораторииповозилась с элементарными частицами тканей. И вуаля! Вместо скромной походной юбки и невнятного жакетапоследний писк моды: черный приталенный редингот с рядами круглых пуговиц на полах, а под нимчерная облегающая рубашка и белая жатая юбка чуть выше колена.
Образ вышел потрясающий. Финальный элементгрубое ожерелье из ржавых замков на металлической цепиМира создала на голом вдохновении. Теперь Тай Фун уже не таясь таращился на меня. Вот так метаморфоза! Из серой мышкив роковую соблазнительницу. Хотя на соблазнительницу я пока не тянула. Для этого следовало бы припудрить вздернутый носик, накрасить пухлые губы и нарисовать стрелки на дымчатых глазах. Волосы тоже следовало привести в подобающий вид.
Мира как раз собралась поколдовать над прической, но тут капсула замедлилась на рельсе, а потом и вовсе остановилась. Пересадка номер один. Приехали!
Возвышенность, на которой мы очутились, называлась "Милостивые каракатицы, куда нас занесло?". По крайней мере, именно так обозначила координату моя впечатлительная подруга. Каменистый склон, неравномерно поросший травой. И никакой цивилизации в радиусе действия эха от самого громкого крика.
Тай Фун выбрался первым и галантно подал мне руку, чтобы помочь сойти. Я помощь, само собой, отвергла, вместе с чемоданчиком спрыгнула на землю и, как назло, подвернула ногу.
Ауч! Спрут и его подлодки, чтоб тебя! Не подумайте. Иногда я ругаюсь и похлеще. Но в присутствии подруги пришлось выбирать выражения.
Мира выпрыгнула из капсулы следом и ловко приземлилась возле меня.
Очень больно?
Давай, понесу, с готовностью предложил Тай Фун.
Вот еще! заупрямилась я.
В ответ на возражение мистер Лес присел передо мной на корточки, услужливо подставляя спину, а Мира, хихикнув, коварно подтолкнула меня к точке невозврата. Короче говоря, посадили меня верхом на Тай Фуна да велели держаться покрепче. Чувствовала я себя прескверно. Вот уже который раз мне отказывают в праве использовать ноги по назначению. Что за безобразие!
Впрочем, вскоре негодование, смущение и растерянность сменились хорошо затаенным злорадством: спуск с горы, где затормозила кабинка канатной дороги, оказался долгим и утомительным. Лестница с широкими каменными ступенями вилась вниз по склону, то и дело подкладывая Тай Фуну свинью в виде выбоин и сколов, а кое-где и вовсе утопая в траве. Запоздалое летнее солнце шпарило во всю мощь, он обливался потом в своем черном тренче, а я, меж тем, весила немало. Но он стоически сносил и жару, и тяжесть ноши. Мученик непрошибаемый.
У подножия холма наконец удалось перевести дух.
Приехали! возвестило моё бесстыжее, непростительно красивое средство передвижения.
И сгрузили меняпричем не куда-нибудь, а на выдвижное крыльцо золотистой громадины на колесах.
Походный мобиль три тысячи! представил громадину Тай Фун, утирая со лба испарину.
Я слезла со ступенек и принялась прыгать вокруг мобиля на одной ноге, чтобы как следует его рассмотреть. Вот так махина! Натуральный передвижной дом! Здесь вам и медные дымоходыжмутся друг к дружке, словно порознь им страшно. И фары в бронзовых конусах по бокам от шофёрской кабинки. И красная предохранительная решетка над блестящими колесамипрямо как у паровоза. Обтянутые зеленым брезентом скаты крыш, пара этажей. Даже подвал имеется! Бурые дощатые стены, цилиндры низкого и высокого давления с отходящими от них гнутыми гофрированными трубами, занавески на стрельчатых окнах, стилизованная львиная морда на дверце дымовой коробкивсё такое новенькое, такое гостеприимное.
Я снова помянула спрута и его коллекцию потопленных субмаринна сей раз от восхищения.
Это вы построили?
В уголках рта у Тай Фуна зажглась улыбка. Сияние его глаз, ласковых и пытливых, сводило с ума.
Братья Мадэн помогли.
Для справки: братья Мадэнсамые талантливые изобретатели в стране Зеленых Лесов. Один из нихРанэльстоит во главе географического общества, где мне довелось работать, чтобы выжить после побега от приемных родителей. ДругойРиваль Мадэнцеликом поглощен конструированием всевозможных приборов. У него за городом целая мастерская. Они с Гликериеймоей рыжей взбалмошной подругойсладкая парочка. Стоит им организовать свидание, как вся округа в ужасе разбегается: вдвоем они способны учудить что угодно.
Походный мобиль потряс и Миру тоже.
Давайте, сказала она, скорее внутрь! Там ведь наверняка жуть как интересно!
Сказалаи первым делом отправилась штурмовать недра машинного отделения. Там она громко восхитилась сначала двигателем, преобразующим энергию пара в возвратно-поступательные движения поршня. Затемкотлом для разогрева воды (это чудо техники было исключительно экологичным). Следом ее восхищение пало на цилиндры паровой машины. А потом она ринулась в отсек управления, да там и застряла, пробуя на прочность разные рычажки, тыкая на кнопки и лихо выкручивая рулевое колесо.