Приехав, я сразу отправился прямо к вам в офис и прорвался к вам, несмотря на вашего секретаря, господина Оуэна. Я считаю, что очень важно вовремя остановить вампира, который угрожает Мэйсвилю, иначе Оливия Ролтон умрет вслед за Аллиной Ролтон. Вот я и пришел к вам, чтобы попросить отправиться в Мэйсвиль и уничтожить эту заразу!
Закончив рассказ, доктор Хендерсон напряженно застыл на краю кресла, а голос его перешел в хрип от переполняющих его эмоций. Доктор Дэйл все это время слушал его не перебивая, с интересом, в то время как мой карандаш летал по листкам блокнотая записывал все, о чем говорил доктор из провинции.
Доктор Хендерсон, должен признать, все, что вы рассказали нам, и в самом деле указывает на присутствие вампиров, объявил, наконец, доктор Дэйл. Однако, как я вам говорил, вампиризм не часто встречается в нашем мире, и этому есть логические объяснения
Но вы отправитесь сами в Мэйсвиль и сможете рассудить, вампиризм это или нет? тут же поинтересовался доктор Хэндерсон. Думаю, вы в любом случае могли бы попросить Джеймса Ролтона нанять вас
Давайте вначале определимся в основном вопросе Вы, доктор Хендерсон, говорили, что, помимо знаков на горле Аллины и горле Оливии Ролтон, были еще какие-то бредовые высказывания Аллины Ролтон, которые натолкнули вас на мысль о вампирах. Что это были за высказывания?
Они были ужасными, проговорил доктор Хендерсон. Она говорила об этом лишь перед самой смертью, когда была так слаба и находилась в бреду большую часть времени. Она металась в постели и невнятно бормотала, иногда достаточно громко, чтобы можно было расслышать. По большей части она утверждала, что кто-то постоянно за ней наблюдает. Она испуганно шептала о красных глазах, которые следят за ней, о сверкающих зубах. Еще она шептала о завываниях собак, стонала от ужаса. Как-то я сидел у её кровати, и видел, как от ужаса округлились её глаза, и она прошептала: «Мое горло Мое горло Он снова» В тот раз, как я уже говорил вам, я так ничего и не предпринял. Иногда, как вы знаете из опыта, пациенты в бреду произносят самые странные вещи, которые то и дело всплывают у них в подсознании. Но позже, когда я увидел следы на горле у Оливии и вспомнил, что такие же следы я уже видел на шее Аллины, я вспомнил слова, которые она произносила в бреду; вот тогда я начал подозревать, что виной всему вампиры.
Доктор Дэйл задумчиво кивнул, а потом спросил:
А когда Аллина Ролтон находилась в сознании, она не говорила вам о каком-нибудь ночном госте или о том, что сама гуляла ночью.
Доктор Хендерсон покачал головой.
Нет, она никогда ничего похожего не говорила. Знаете, в последние дни жизни она почти все время находилась в бессознательном состоянии. Она рассказывала мне, что видит ужасные сны и боится прихода ночи. Ещё она жаловалась на вой собак во дворе, которых держали на цепи. Эти звуки сильно её угнетали
А ваша нынешняя пациентка, Оливия Ролтон? продолжал расспрашивать доктор Дэйл. Вы слышали что-то похожее и от неё?
Ну, Оливия пока еще не бредит, вздохнул доктор Хендерсон. Она говорила мне, что тоже видит во сне кошмары, и ей не нравится, что собаки воют по ночам Вот, пожалуй, и все.
Доктор Дэйл, казалось, задумался. Он нахмурился, а потом поинтересовался у доктора Хендерсона.
Вы говорили, что Аллина Ролтон начала терять кровь и ощущать недомогание где-то месяц назад?
Да, около четырех недель назад. ответил врач из Мэйсвиля. Первый раз я осматривал её в первую неделю сентября.
А вы можете сказать, не умер ли в этот период времени кто-то в Мэйсвиле или в округе? спросил доктор Дэйл.
Доктор Хендерсон вздохнул и внимательно посмотрел на доктора Дэйла.
Понимаю, что вы имеете в виду, доктор Дэйл. Вы пытаетесь обнаружить, умер ли кто-нибудь в этот период? Ведь он мог превратиться в вампира? Позвольте хоть подумать Первая неделя сентября
Хендерсон на несколько секунд задумался, а потом резко поднял голову.
В то время в Мэйсвиле умерли только три человека: старая дама, лет девяноста, она умерла от старости; молодой фермер, который попал в аварию на тракторе, и младенец, погибший при рождении. Конечно, немыслимо, чтобы кто-то из них стал вампиром после смерти.
Ну, а какие-нибудь чужие в это время останавливались в Мэйсвиле? спросил доктор Дэйл. Я имею в виду, приехал ли в это время кто-нибудь в деревню, с тем чтобы остаться и дальше там жить?
Только новый телеграфист на железнодорожной станции МэйсвилФеллоу. И, конечно, Герритт Геисерт приехал в Мэйсвиль примерно в это же время, но его едва ли можно назвать чужим.
Герритт Геисерт? повторил доктор Дэйл. Это не о нем вы говорили как о единственном обитателе одного из старых особняков в холмах, которые ныне необитаемы?
Доктор Хендерсон кивнул.
Да, особняк Геисертодин из старейших в холмах, построен еще в начале восемнадцатого столетия. Как я понимаю, настоящий Геисерт покинул эти места в середине восемнадцатого века, когда и была заброшена большая часть усадьб. Так вот, месяц назад, или около того, в наши края вернулся один из его отпрысков, которого тоже зовут Герритт Геисерт. Появившись как-то вечером в Мэйсвиле, он уведомил о своем появлении власти и предъявил права на старинную усадьбу в холмах. Как я понимаю, днем он занимается ремонтом дома, а в деревне появлялся только по вечерам.
Геисерт Герритт Геисерт, пробормотал доктор Дэйл, нахмурившись. Я подозреваю, этот Герритт Геисерт приходил знакомиться с Ролтонами и остальными?
Да, Герритт посетил наиболее старые семьи: Ролтонов, Муров и других, подтвердил доктор Хендерсон. В деревне он появлялся нерегулярно, как я и говорил, но мы сами приглашали его, потому что он вежливый и очень интересный молодой человек.
А что вы скажите о Феллоу, который, судя по вашим словам, появился в ваших краях примерно в то же самое время? спросил Дэйл. Кто он таков?
Ну, я видел его довольно редко, неподалеку от станции, где он дежурит по ночам, проговорил доктор Хендерсон. Выглядит он обычным парнем.
Доктор Дэйл кивнул, задумавшись, откинулся на спинку своего кресла, в то время как доктор Хендерсон с интересом уставился на него. Наконец Дэйл поднял голову.
Вы сказали, что ни с кем не говорили о своих подозрениях относительно вампиров и о том, что собираетесь отправиться ко мне за помощью, кроме как с Джеймсом Ролтоном и Эдвардом Хармоном? поинтересовался он.
Доктор Хендерсон кивнул.
Да, и, как я уже сказал, я попросил их никому об этом не говорить. Я боялся, что, если Оливия Ролтон услышит эти разговоры, станет еще хуже.
Хорошо, кивнул ему Дэйл. Нехорошо было бы, если бы я приехал, и каждый в деревни знал, зачем я объявился в тех краях.
Так, значит, вы отправитесь со мной в Мэйсвиль? быстро спросил доктор Хендерсон. Вы разберетесь с этим случаем?
Доктор Дэйл решительно кивнул.
Вы можете рассчитывать на меня и Оуэна. Мы отправимся в ваши края первым утренним поездом, потому что если и в самом деле в вашей деревне завелся вампир, чем скорее мы остановим его, тем лучше.
Доктор из Мэйсвиля побледнел.
Понятно, сказал он. Кстати, из головы совсем вылетело Теперь, когда вы согласились помочь мне, я чувствую себя увереннее.
Да, но помните: если это настоящий вампир, возможно, я не смогу победить его, потому что, как я уже говорил, вампиризм, одна из самых ужасных форм Зла, с которой бороться труднее всего. Желательно, чтобы никто в Мэйсвиле не знал, зачем я и Оуэн туда приехали. Полагаюсь на ваше молчание.
Можете быть уверены, ответил доктор Хендерсон. Так завтра мне вас ждать?
С первым утренним поездом, заверил доктор Дэйл. Мне и Оуэну нужно собрать инструмент, в котором мы нуждаемся. Если Джеймс Ролтон наблюдает за Оливией, как вы говорите, она будет этой ночью в безопасности, а завтра мы возьмем её под свою опеку.
Доктор Хендерсон кивнул, пожал руку доктору Дэйлу и вышел из кабинета.
Как только гость удалился, доктор Дэйл вскочил со своего места, подошел к книжному шкафу у восточной стены кабинета и снял с полки книгу в телячьем переплете. Пролистав несколько страниц, он углубился в чтение, словно нашел именно то, что искал. Потом он вернулся, положил книгу на стол, и повернулся ко мне.
Вы записали все, что он говорил? спросил он и, когда я кивнул, продолжил.: Хорошо, что вы об этом думаете?
Я покачал головой.
Как по мне, так случай очень странный. Да, в этой истории есть определенные странности, но это первый раз, когда мы выступаем против вампиров.
В первый раз, с тех пор как вы со мной, Оуэн, поправил меня доктор Дэйл. Так что у меня есть некий опыт в борьбе со Злом, как я сказал доктору Хендерсону. И я должен признать, что из всех сил Зла, с которыми я сталкивался, вампиры самые жуткие создания.
Но, может быть, это вовсе не вампиры, засомневался я. Этот доктор Хендерсон мог ошибиться, когда ставил диагноз, или мог перетрусить.
Дэйл покачал головой.
Нет, все, что он рассказал, говорит о том, что произошло самое страшное: в окрестностях Мэйсвиля появился вампир. А все потому, Оуэн, что он рассказал мне больше, чем сам знал. Я имею в виду рассказ о господине Геисерте, который недавно приехал в Мэйсвиль.
Думаю, вы что-то прочли в книге, заметил я, и Дэйл кивнул, стукнув пальцем по тому в телячьей коже.
Это «Поразительные случаи колдовства» Дэвина Невилла, опубликованные в Нью-Йорке в 1757 году. Это рассказы о случаях столкновения людей с силами зла. Я вспомнил, один фрагмент из этой книги, когда доктор Хендерсон упомянул о Герритте Геисерте.
Также я должен рассказать вам о человеке, который жил в провинции Нью-Йорк недалеко от северных отрогов горы Кошачий Череп. Звали его Герритт Геисерт. Считали, что он разносчик чумы. Ночью он приходил в гости к своим соседям и забирал их кровь самым ужасным способом. Некоторые говорили, что этот Геисерт в самом деле мертв, и, наконец, соседи, собравшись, пришли с оружием, чтобы убить колдуна. Но они не нашли его ни живого, ни мертвого. Он бежал. И, насколько они обнаружили, никто не жил ни в доме, ни в одном из домов поблизости
Именно об том я вспомнил, когда Хендерсон упомянул Герритта Геисерта, заметил доктор Дэйл, закрывая книгу. Этот Герритт Геисерт, Оуэн, жил сто пятьдесят лет назад и тогда же покинул тот район. А теперь Герритт Геисерт вернулся!
Я внимательно посмотрел на своего босса.
Дэйл, но вы же не думаете, что это тот же самый Герритт Геисерт вернулся назад в Майсвилл.
Я ничего такого не говорил, заметил доктор Дэйл. Кроме того, как я сказал доктору Хендерсону, скоро мы приедем в Мэсвил и там во всем разберемся. Несмотря на то, что вампиры сами по себе страшное Зло, мне кажется, там происходит нечто большее, чем простой вампиризм. Однако, что бы там не происходило, нужно это остановить.
Глава третьяНочные бдения
Мэйсвиль! объявил кондуктор, когда поезд замедлил ход.
Наша остановка, Оуэн, вторил ему доктор Дэйл. Мы взяли свои вещи. Доктор Дэйл подхватил черный саквояж, где хранились оккультные инструменты, которые он захватил с собой. Когда поезд остановился, мы вышли в солнечный октябрьский день на платформу маленькой железнодорожной станции. А вот и доктор Хендерсон, продолжил доктор Дэйл, и только тогда я увидел высокую, тощую фигуру мэйсвильского доктора, спешившего к нам.
Хендерсон приветствовал нас и отвел к своей машине. Когда мы отъехали от станции, он обратился к нам:
Вы, конечно, остановитесь тут.
Спасибо вам, доктор, ответил доктор Дэйл. Я хотел бы как можно скорее познакомиться с этим Джеймсом Ролтоном.
Доктор Хендерсон кивнул.
После ленча мы поедем туда.
Мэйсвиль, оказался типичной нью-йоркской деревней: главная улица, на которой, расположены все деловые учреждения, вытянулась с севера на югэто были старые дома, в основном каменные. На маленьких боковых улочках расположились деревянные дома, окрашенные белой краской.
К западу от Мэйсвиля, до темных лесистых предгорий Кошачьего Черепа, раскинулась равнина. Также она протянулась на несколько миль на север, юг и запад от деревни. Тут было полным-полно богатых поместий. За границами равнины темнели дикие леса, где прятались старинные заброшенные усадьбы.
Дом самого доктора Хендерсона был отделан камнем с одной стороны. После того как мы позавтракали и разложили свои вещи в комнате, которую выделил нам радушный хозяин, мы вновь сели в автомобиль и отправились на запад.
Вскоре Хендерсон свернул с главной дороги на просёлочнуютам на повороте приютилась приземистая каменная сторожка. Извилистая дорога, вдоль которой стояли высокие деревья, вела через пышные земли к огромному зданию из серого камня. Это и было поместье Джеймса Ролтонакаменный особняк в готическом стилеогромное здание.
А чуть позже, внутри роскошно обставленного особняка Хендерсон представил нас Джеймсу Ролтону. Тот оказался человеком средних лет, брюнет с проседью и интеллигентным лицом, с великолепными серыми глазами, в глубине которых затаилась смесь любопытства и облегчения. Он пожал руку доктору Дэйлу и мне.
Доктор Дэйл, вы не знаете, насколько я счастлив, что вы и мистер Оуэн здесь, проговорил он. Доктор Хендерсон достаточно рассказал мне, и если кто и сможет распутать этот грязный клубок, так это вы.
А что вы сами думаете по поводу этого дела? спросил его доктор Дэйл. Вот доктор Хендерсон верит, что тут замешаны вампиры А вы сами верите в это?
Ролтон побледнел.
Доктор Дэйл, я не знаю, во что и верить! Вампиризмвещь столь невероятная, однако мне кажется, мои жена и дочьжертвы какой-то ужасной твари. Вампир или нет убил мою бедную жену и нападает сейчас на Оливию, я уверен: это нечто чудовищное по природе своей. И я был бы очень рад, если вы сможете помочь в случае с моей дочерью.
Доктор Дэйл кивнул.
Мы можем прямо сейчас увидеть мисс Ролтон?
Конечно, ответил хозяин поместья. Сюда. Моя вторая дочь сейчас с Оливией.
Он вместе с доктором Дэйлом, который не выпускал из рук свой саквояж, подошел к широкой лестнице. Доктор Хендерсон и я последовали за ним. Мы прошли в большой зал на втором этаже, обитый большими деревянными панелями. А оттуда еще через одну дверьв просторную угловую комнату, очевидно, предназначенную для девочек.
Девушка, которая сидела на кровати в углу, поднялась, когда мы вошли. Лет двадцати, она была очень миленькой шатенкой с серыми глазами, такими же, как у Джеймса Ролтона. Хозяин представил нам девушку как свою младшую дочь, Вирджинию, а потом подвел нас к кровати, где лежала другая девушка.
Моя дочь Оливия, с гордостью объявил господин Ролтон. Это доктор Дэйл и господин Оуэн, дорогая, я тебе о них говорил.
Это тот доктор, за которым ездил в Нью-Йорк Хенди? поинтересовалась Оливия Ролтон слабым голосом. Очень рада видеть их.
Я был потрясен Оливий Ролтон. Она была прекрасна. Темные, большие глаза и лицо с правильным овалом. Но это была болезненная красота. Её сверхъестественно белая кожа, казалось, крепко натянута на кости, глаза слишком глубоко запали, а взгляд был совершенно лишен выражения.
Возле её кровати на тумбочке в большой рамке стояла фотография женщины средних лет, миловидной, с темными волосами, темными глазами, точно таким же, как у девушки. Без сомнения, это была фотография её мертвой материАллины Ролтон.
Доктор Дэйл поставил стул рядом с кроватью.
Мисс Ролтон, я и господин Оуэн здесь, чтобы помочь вам, заверил он девушку. Мы победим вашу болезнь.
На самом деле это вовсе не похоже на какую-то болезнь. Я просто ужасно ослабла. У меня нет сил даже подняться с кровати.
Когда все это началось? поинтересовался у девушки доктор Дэйл.
Оливия нахмурилась.
Думаю, через два или три дня после похорон матушки.
И что вы почувствовали? Вы не могли бы описать все это как можно более подробно?
Ладно, чуть поколебавшись, сказала Олвия Ролтон. Как-то утром, проснувшись, я почувствовала невероятную слабость, словно часть моей силы ушла за ночь.
Доктор Дэйл многозначительно взглянул на доктора Хендерсона, а потом снова повернулся к девушке, лежавшей в кровати.
Доктор Дэйл сказал мне, что обнаружил какие-то отметины на вашем горле, объявил он. Не возражаете, если я взгляну?
И, не ожидая разрешения, ловко откинул одеяло, открыв белую шею Оливии Ролтон. С левой стороны горла несчастной и в самом деле темнели две крошечные красные ранки. Доктор Дейл осторожно коснулся их, и мы все увидели, как при прикосновении Оливия вздрогнула всем телом.