Вот она, вампирская клиническая смерть. У меня есть полгода. Надеюсь, у меня получится выжить. Конечно, моему клану пока что не до меня. Им бы выжить самим.
Талый снег
Я поняла, что перед глазами начало темнеть. Я останусь собой, мой мозг будет работать эти полгода, только глаза без крови и кислорода уже начали слепнуть. Все вокруг словно спряталось за дымкой. Как вдруг что-то красное, как свежая кровь разлилось перед глазами. Я не почувствовала запаха, не услышала голоса, но была до конца уверена, что это Ли.
Моя голова покачнулась, словно меня по ней ударили. Скорее всего, Ли дала мне хорошую оплеуху.
Вдруг в груди появилась одна горячая точка. Маленькая как монетка, но все же. Вдруг это пожар охватил вскоре большую площадь, внутри меня вдруг что-то толкнулось. Еще раз.
Я стала понимать, что перед глазами темнеет. Мне это совершенно не понравилось.
Снова толчок и выжигающая боль выжигала мне уже полностью всю грудную клетку изнутри. Снова толчок. И еще. Толчок за толчком.
Хлоя! Слышишь? над самым ухом кричала Ли, я слышала, что ее голос дрожит как от слез.
Хлоя, милая, пожалуйста, кто угодно, но не ты! я услышала Яста.
Я должна жить! Держаться до последнего, ряди него!
Снова толчок.
Выжигающая боль казалась нестерпимой. Хотелось извиваться и орать, но мое тело мне еще не подчинялось.
Я понимала, что это Ли вливает в меня свою кровь.
Вдруг боль в сердце увеличилась, и у меня все же вырвался крик. Он был настолько громким, что оглушил даже меня.
Перед глазами предстал мир. Черная ночь. Я лежала на спине. Рядом со мной на коленях сидела Ли. Одна ее рука висела над моей грудью, истекая кровью, а другой изящной тонкой ручкой она что-то делала в моей вскрытой грудной клетке.
Потерпи, Хлошечка, просто я должна вытащить осколок из луковицы аорты, проговорила Ли.
Одно мы можем точно тебе сказать, жить будешь, послышался пустой голос Грома.
Мое обоняние, проснувшееся автоматически, ощутило запах крови, много крови, запах дыма сигарет Грома и. колокольчик.
Говорить я еще не могла.
Но неужели?
Резкая боль в груди заставила меня снова закричать, но она быстро отступила, и я тяжело задышала.
Кровь Ли продолжала поступать мне в грудь и выжигала меня полностью. Боль была ужасна, словно мне в грудь насыпали тлеющего угля, для полноты описания боли не хватает звука шипея моей обжигаемой кожи.
Я терпела боль, позволяя только тихим стонам срываться с моих губ.
Неужели мне предстоит жить всю жизнь с бременем? Я и так все уже поняла. И все это из-за меня.
Я смогла пошевелить языком и, надеясь, что меня услышат и поймут, прошипела:
Ник.
Хлоя, тебе рано говорить, сверху произнес Юл.
Ник, прошипела я снова, чувствуя, как по вискам стекают слезы.
Все позже, ответил Яст.
Мир вокруг приобрел четкость, в темноте я видела слишком хорошо, мой слух улавливал каждое сердцебиение, шум ветра по снегу и мертвым телам, движение облаков в атмосфере. И я все мое вампирское существо подсказывало, что нас стало на одного меньше.
Жжение в груди исчезло. Оно стало поверхностным и слегка жгло мою кожу.
Ли поднялась с колен, и я поспешила сделать то же самое.
Я моментально посмотрела в сторону, откуда пахло мертвым Ником.
Черт! А ведь все из-за меня.
По щекам потекли слезы, которые я знала, могут перерасти в истерику.
Я сорвалась с места и в ту же секунду оказалась стоять над разорванным телом Ника и Геллы.
Тело парня не сильно пострадало. Его голова была отгрызена и отброшена.
Вот наше слабое место.
Регенерация есть регенерация, но голова новая не отрастет.
Я упала на колени перед Ником. Перед тем, что от него осталось.
Все из-за меня! Все из-за меня! Из-за меня!
Слезы стекали по моим щекам, и я не смогла сдержать крик душевной боли.
Черт!
Друг, брат, помощник.
Рядом оказались весь оставшийся в живых клан. Яст сел рядом со мной и обнял меня. Я плакала ему в плечо, все молчали.
Позже я успокоилась, но уходить с поляны я не могла. Всем кланом мы простояли там остатки ночи. Когда приблизился рассвет, полноценные вампиры поспешили домой. Им нельзя было оставаться на солнце.
Мы с Ястом остались вдвоем, когда на горизонте красным как кровь загорелось солнце.
Пойдем домой, прошептал Яст.
Я во всем виновата, ответила я.
Душа рвалась в терзаньях, и я не могла успокоиться.
Хлоя, ты ни в чем не виновата, ответил Яст, он сам рвался в этот бой.
Я помню, кивнула я, но бой состоялся из-за меня.
Из-за Элвина, поправил Яст.
Я тяжело выдохнула, понимая, что эту боль мне еще долго нести с собой.
Мы поднялись с мест.
По дороге домой я ни о чем не думала, Яст вел меня за руку и молчал (правильно делал).
В подъезде мы натолкнулись на Орию. Я понимала, что сейчас предстоит сложный разговор. Она стояла на первом этаже с встревоженным видом, видимо она еще не знала.
Где Никита? она кинулась на меня, и по ее щекам потекли слезы.
Остался на поле, мой голос был сух и пропитан болью.
Ория, начал Яст, когда Ория закричала, схватившись за голову, нам очень жаль, мы пытались ему помочь. Хлоя сама чуть не погибла, пытаясь защитить всех нас.
Девушка осела на пол, рыдая.
Я понимала, что она испытывает. Ведь самый страшный кошмар стал для нее реальностью.
Ория, начала я, наклоняясь к ней.
Хлоя, нет, пожалуйста, оставьте меня, между всхлипами произнесла она.
Мы с Ястом переглянулись. Ей нужно было сейчас побыть одной.
Мы прошли к лифту и вызвали его. У меня не было сил подниматься вверх по лестнице.
Девушка все так же сидела на полу, рыдая в коленки. Вся ее боль выходила с криком. Я не могла смотреть на нее, чувствуя, как глаза жгут слезы.
Мы прошли в лифт, и я невольно подняла глаза к потолку.
«Ория + Никита = ».
Я перевела взгляд на Яста.
Я люблю тебя, прошептала я.
И я тебя люблю, ответил он, и я никогда не оставлю тебя. Обещай, что никогда не оставишь меня одного? в его глазах я увидела страх.
Никогда тебя не оставлю, обещаю, я как можно крепче обняла его.
Теперь мы в безопасности, теперь ничего не угрожает жизни Яста. Теперь никто не разлучит нас. Никто и никогда.
И я, наконец, свободна от этого кошмара!