Многие с интересом обернулась, когда главнокомандующий и его спутник прошли мимо. Гвардейцы оказались самого разного возраста. Некоторые, возможно, даже младше Рагенбера, а самым старшим на вид было около сорока. И у всех на правом плече красовалась голова драконазнак принадлежности к королевской гвардии.
Они подошли к столовойодноэтажной пристройке к стене замка. Внутри царила прохлада и в воздухе витали аппетитные запахи свежей еды. В центре зала стояло несколько деревянных столов, а помещение кухни скрывала стойка со столовыми приборами и тоненькая перегородка.
Грузная фигура повара на миг показалась в дверном проеме, он выглянул в зал и скрылся.
Эй, разноси! последовал его низкий выкрик.
Тут же зазвенела посуда, и пухлая служанка принялась выносить из кухни и расставлять на столах дымящиеся миски с едой. При взгляде на главнокомандующего женщина стушевалась и опустила глаза в пол.
Сегодня с нами обедает этот молодой человек, принесите и ему порцию.
Служанка торопливо поклонилась не поднимая глаз и заспешила в кухню, а главнокомандующий сел за один из центральных столов и указал на место рядом с собой.
Садись.
В столовую начали стекаться гвардейцы, причем держались они бодрячком, и не скажешь, что всего несколько минут назад они ползали, словно мухи по весне. Они оставили свои куртки и рубахи проветриваться на улице и щеголяли в одних штанах.
Вскоре зал наполнился негромким дружелюбным гомоном и постукиванием ложек по мискам. Главнокомандующий обедал молча и неторопливо, а как закончил, поднялся и, уходя, бросил через плечо:
Не опаздывай.
Рагенбер во время обеда так же не перемолвился ни с кем и словом. Он бы и дальше не раскрывал рта, если бы не один молодой гвардеец, сидевший напротив. Едва он отодвинул миску и вознамерился встать, как светловолосый парень обратился к нему:
Тыновобранец?
Нет, ответил Рагенбер, но дальше распространяться не стал. Надо будет, сам спросит.
Оказалось, что разговоры за их столом внезапно затихли, а новичок стал объектом всеобщего внимания. Шесть пар глаз с любопытством изучали его.
А, тогда, значит, второй помощник, догадался один из сидящих. Пять лиц одновременно повернулись в его сторону, затем снова воззрились на молодого человека в ожидании его ответа.
Это еще не решено, ответил он.
Ну, за все две недели ты пока первый кандидат, снова заговорил светловолосый. И, возможно, единственный.
Не так-то просто найти подходящего второго помощника. У главнокомандующего высокие требования.
Да, Вэй у нас педант.
Что он сказал тебе?
Что хочет испытать меня в поединке.
В поединке с ним? мужчина присвистнул от изумления.
Нет, с кем-то из вас.
Аа Ну, в любом случае, победить будет не так-то просто.
Трудности меня не пугают. Если проиграюзначит, не готов.
Отличные слова говоришь, парень. Как тебя звать? Кто сам будешь?
Рагенбер, баннерет в легионе Фригга.
Поднялся гул одобрительных возгласов.
О, неплохо, неплохо!
Баннерети в таком возрасте? Ты, наверно, из богатой семьи?
Если его самолюбие и было задето, то он ничем этого не выдал, сохраняя свое бесстрастное, словно высеченное из мрамора выражение.
Нет.
Тогда как же ты добился такого звания? Неужели из простого солдата?
Я много убивал.
Снова посыпались одобрительные ухмылки и восклицания:
Молодец, парень, хороший ответ!
Всем мужчинам за столом пришелся по нраву этот немногословный и сдержанный собеседник. Твердость в его взгляде, уверенность в голосе и то, как он держался, являло собой доказательство правдивости его слов. Было в нем что-то такое, отчего всем стало ясно: он не так прост. Возможно, за молчаливостью скрывается пытливый ум, а за юношеской внешностью немалая сила.
Знаешь, что случилось с прошлым вторым помощником? спросил его сосед справа. Голоса тут же смолкли, а мужчины уставились на говорящего неодобрительно. Мол, чего лезешь не в свое дело, о таком говорить не принято.
Нет, отозвался Рагенбер.
Несмотря на красноречивые взгляды и предостерегающее покашливание, сосед справа продолжал:
Во время одного из допросов пленник освободился, схватил железный прут со стола и воткнул ему в живот, а когда подоспела стража, перерезал себе горло. Так что ты осторожней там.
Какой черт тебя за язык дернул, а? цокнул на него мужчина постарше.
Надо парня ко всем прелестями работы подготовить, пожал плечами сосед справа.
Да что ты в этом понимаешь!
Он сам виноват, что плохо связал пленника, спокойно произнес Рагенбер. Значит, был недостаточно внимателен.
Правильно мыслишь, парень!
Гвардейцы собрались на площадке точно в срок. С первым ударом колокола на часовой башне Красного замка они дружно выстроились в шеренгу и вытянулись по струнке, ожидая приказов своего наставника. Главнокомандующий дождался, пока затихнет последний, четвертый удар колокола, и пророкотал своим низким хриплым басом:
Рад снова приветствовать вас всех в полном составе.
Мужчины отработанным движением поприветствовали его четким поклоном.
Возможно, вы заметили, что сегодня на нашей площадке присутствует еще один боец.
Он задержал свой взгляд на Рагенбере, который стоял в общем строю, совершенно слившись со своими соседями: такая же темно-коричневая куртка поверх серой рубахи и свободные тренировочные штаны.
Если вы еще не успели познакомиться, его зовут Рагенбер и сегодня ему предстоит показать нам, чего он стоит. Однако всему свое время. Начнем с разминки. Направо! Бегом!
И двадцать шесть человек как один сдвинулись с места и потрусили плотным строем по периметру двора.
Главнокомандующий Вэй наблюдал за своими подопечными, скрестив руки на груди и сурово нахмурив брови. В этот момент он присматривался к своим парням, чтобы подобрать для Рагенбера подходящего противника.
Молодой человек, к слову, отлично вписывался в строй. Бежал в ногу с остальными, легко подстраивался под новый темп после очередной команды наставника, как будто всегда тренировался вместе с гвардейцами. Возможно, здесь сказывались его навыки, приобретенные за годы службы. В Лесном Приюте большой акцент делают на дисциплину, да и баннеретом абы кто не становится.
Интересно было бы посмотреть на его боевые навыки. Но кого же выбрать ему в противники? Гвардейцы практически в равной степени умело управлялись с оружием, мало отличались друг от друга выносливостью, едва ли кто-то уступал в силе и ловкости. Разумеется, по каждому из этих признаков найдутся лучшие, но в целом воины были равны между собой. Значит, решено.
Остановились! приказал главнокомандующий. Бойцы немедленно прекратили бег и замерли на местах, вытянувшись по струнке. Вэй сделал несколько шагов и занял место между двумя солдатами.
В круг! снова прозвучала команда, и бойцы растянулись по периметру внутреннего дворика лицами в центр круга. Полагаю, вы достаточно размялись и готовы приступить к самому интересному. Рагенбер, шаг вперед!
Мужчина покинул строй со всегдашней невозмутимостью. Было непонятно, на кого он смотрит, но на него украдкой поглядывали все. Его прическа чуть растрепалась, из пучка выбилась пара темных прядей, а в остальном он выглядел как после легкой прогулки и без малейшего намека на усталость.
Кто-нибудь из вас желает попробовать свои силы в поединке с ним?
Главнокомандующий обвел бойцов суровым взглядом своего серовато-желтого глаза. Колыхнулись фигуры сразу нескольких человек, но первым из них оказался рослый широкоплечий мужчина, Талли. Из-под ворота куртки выступала мускулистая шея, огромные ладони он держал прижатыми к бокам.
«Хочет взять верх грубой силой», подумал главнокомандующий Вэй, а вслух произнес:
Отлично, у нас есть соперник. Ты, он кивнул одному из бойцов, принеси два меча. Утяжеленных.
Мужчина заспешил к двери в инвентарную и мгновение спустя уже стоял в кругу с двумя деревянными мечами в руках. В центр каждого была врезана полоска металла.
Необходимо обезоружить противника любым способом. Вэй подождал, пока воины с мечами наизготовку встанут в позиции на противоположных сторонах площадки и прохрипел: Бой!
Солдаты по периметру круга затихли в ожидании начала схватки. Рагенбер также стоял неподвижно и безмолвно, с холодной уверенностью на лице и смотрел прямо в глаза противнику. Противник же его медленно водил мечем из стороны в сторону и изучал в это же время прищуренным взглядом Рагенбера, как будто примеривался, куда лучше нанести удар. Внезапно он жестко перехватил меч и с шумным выдохом бросился на противника.
Рагенбер отбил его удар и поднырнул под локоть, намереваясь ударить сбоку. Однако Талли смог увернуться и снова сделал свой мощный выпад. Он хмурил брови и сжимал челюсти так, что на его лице напрягались все мышцы. Время от времени из его глотки вылетал раскатистый рев.
Рагенбер не издавал ни звука, а лицо его оставалось таким же каменным. Но только слепой или дурак мог не заметить, как он поглощен боем. Крайне сосредоточен, собран, внимателен. От его взгляда не могло ускользнуть ни единого мимолетного жеста. Непонятно, как ему удавалось следить за движениями, если смотрел он только в глаза своему противнику.
Талли обрушивал на него всю мощь своих тяжелых ударов, так, что щепки разлетались. Мечи встречались с жутким грохотом и треском, вот-вот грозясь сломаться. Однако же молодой баннерет уверенно отражал такой напор, отводил удары противника в стороны и плавно уворачивался. Пока что еще ни одному из них не удалось задеть другого.
По кругу прошел приглушенный гул, когда Рагенбер вдруг неожиданно для всех, включая своего соперника, принял его удар прямо поперек своего меча, не пытаясь увернуться или отвести его в сторону. Они оба стояли друг напротив друга в устойчивых позах, правую руку, выдвинутую вперед, громила поддерживал левой. Он напрягал все силы.
На миг показалось, что молодой боец не выдержит такого натиска: колени его начали сгибаться под тяжестью удара. Снова пронеслась волна возгласов, кто-то выкрикнул, неизвестно к кому обращаясь:
Ну же! Давай!
И в следующее мгновение Рагенбер каким-то немыслимым образом поднырнул под оба скрещенных меча, перехватил руку Талли, став к нему спиной, резко отвел мечи в сторону и перекинул здоровяка вперед себя через плечо. Тот грохнулся на землю с озадаченным выражением на лице и с мечем в руке, но Рагенбер ловко выбил из рук оружие не дожидаясь, пока противник совладает с собой после потрясения.
Через секунду гробовой тишины пришло понимание, и площадку накрыло волной оглушающего одобрительного рева.
Рагенбер помог подняться своему побежденному сопернику. Тот усмехнулся:
Отличный был бой.
Его басовитый голос прогремел во вновь наступившей тишине.
Согласен, ответил баннерет.
Несомненно, прохрипел главнокомандующий. На его лице угадывалась еле заметная довольная ухмылка. Очень познавательный. Что же, как мы видим, в силе тебе не занимать, как и в проворстве. Но все ли в порядке со скоростью? Вэй повернулся к своим гвардейцам. Кто у нас самый быстрый? Он взглядом прошелся по толпе и остановился на пареньке лет двадцати пяти с копной каштановых кудрей и примерно одинакового с Рагенбером телосложения. Может быть ты, Руш?
Молодой человек немедленно вышел вперед и поднял с земли валяющийся меч. Рагенбер заправил выбившуюся прядь волос за ухо и встал в позицию. Его дыхание ничуть не сбилось даже после поединка.
Бой! выкрикнул главнокомандующий Вэй.
Руш тут же бросился на противника. Он орудовал мечем как бешеный, словно у него четыре руки и в каждой из них по мечу. Удары сыпались на Рагенбера один за другим без малейшей передышки, но баннерет так же молниеносно отражал их. Противники кружили по всей площадке, перемещались то в одну, то в другую сторону. За ходом боя невозможно было уследить: мечи мелькали в воздухе, ни на секунду не останавливаясь, а звуки их ударов больше походили на стук дождя по крыше.
Руш атаковал со всей яростью, его мягкие черты лица исказились в боевом оскале, в глазах пылал азарт. Он рубил направо и налево, делал подсечки и ложные выпады, крутился, приседал и прыгал, точно заводной волчок на городской ярмарке. Тактика его была проста: если не удалось обезоружить противника на первых минутах боя, он вымотает его своей невероятной скоростью. Рано или поздно противник устанет кружиться в одном темпе с ним, постепенно замедлится, начнет сдавать позиции. Вот тогда-то Руш еще ускорится, напряжет все свои силы для последнего, победоносного рывка.
Обычно так и было, но не сейчас. Что-то явно не так с этим парнем. Сколько Руш не кружил его, сколько не осыпал молниеносными ударамибаннерет не выказал ни малейшего намека на усталость. Наоборот, он теперь не просто отражал атаки, а сам проводил их из разных позиций и под разными углами и тем самым заставил своего противника понервничать.
Рагенбер словно применил его же тактику к нему самому, и он чувствовал, как сам начинает сдавать позиции. Теперь не Руш гонял противника по площадке, а гоняли его. Причем весьма успешно. Такой поворот совершенно не пришелся по душе молодому гвардейцупроигрывать не любит никтои он с грозным выкриком и удвоенной яростью сделал последнюю попытку обрести преимущество. И вот настал момент, когда противник открылся, не выдерживая темпа. Он рубанул мечем снизу вверх в предчувствии своей победыно почувствовал лишь нежное и весьма неожиданное соприкосновение с матерью-землей.
Руш медленно поднялся на колени. В голове звенело, а во рту стоял привкус земли и крови. Все еще медленно он обернулся с открытым ртом и озадаченным выражением. Рагенбер возвышался над ним, и оба меча были у него в руках, его меч и меч Руша. Значит, он успел его достать в последний момент. Плашмя заехал мечем по затылку, и Руш зарылся в землю лицом, заодно прикусив себе губу до крови.
Незамедлительно последовал рев гвардейцев. Руш поднялся на ноги и с недоумением заглянул в лицо Рагенбера.
Как будто совсем не устал. Да человек ли ты?
Такой же как и ты.
Руш на это только хмыкнул, встряхнул кудрямисо лба посыпался песоки вернулся в строй на свое место.
Ну что ж, проговорил довольный главнокомандующий, когда последние возгласы солдат затихли, желает ли кто-нибудь еще попытать свое счастье в поединке с этим человеком?
Гвардейцы красноречиво помалкивали.
Никто не хочет? еще раз грозно повторил Вэй, однако никто так и не вызвался. Хорошо. Продолжим тренировку. Мечи в руки и по парам, живо!
Все мгновенно пришли в движение. Рагенбер задержал взгляд на главнокомандующем, но никаких дополнительных команд или жестов не последовало, и баннерет присоединился к остальным.
Только человек, хорошо знающий главнокомандующего Вэя, мог бы сказать, что теперь он пребывал в приподнятом настроении.
VIII
Ева проснулась рано утром, почувствовав на своей щеке первый солнечный лучик. Ее подруги, скорее всего, еще спали: вечером во время игры в блошки они выпили довольно много вина, поэтому рано разошлись по спальням и быстро уснули.
Девушка встала с кровати и прошла по мягкому красному ковру к выходу. Спустилась по боковой лестнице в коридор, а оттуда прошла к черному выходу во двор.
Ева вдохнула запах росы, ароматы цветов, с наслаждением потянулась. Солнце только-только показалось из-за деревьев и лениво подмигивало всему миру.
Она сняла туфли, оставила их на дорожке и босиком вступила на мягкую, покрытую утренней росой траву. Странное дело, она никогда не придавала значения обыденности, принимая все как должное, но сейчас утренний воздух казался упоительным после смрада затхлых подземелий, а трава под ногами доставляла куда более приятные ощущения, чем плесневелая солома. Сейчас она чувствовала этот мир как свое собственное тело, и это ощущение доставляло ей удовольствие.
Сидя в камере, она сотни раз представляла этот момент, как она идет по мокрой лужайке, и травинки приятно щекочут ступни, раннее утро, солнце только начинает выглядывать из-за горизонта, но уже тепло, а вокруг никого, только лес да голубое небо, распростертое над миром
Неизвестно, сколько бы она так простояламожет быть даже до самого обедаесли бы никто не нарушал атмосферы. Но всему хорошему рано или поздно настает конец, и позади раздался возглас:
Ева?
Она обернулась и встретилась взглядом с Аристарком, который с улыбкой шел к ней.